Борис Хольмстон-Смысловский - Первая русская национальная армия против СССР

• Название: Первая русская национальная армия против СССР
• Автор: Борис Хольмстон-Смысловский
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-6155-2

Генерал-майор вермахта Б.А. Хольмстон-Смысловский (1897–1988) — один из самых известных русских коллаборационистов. Выходец из дворянского рода, офицер-артиллерист и разведчик, он воевал в годы Гражданской войны на стороне белой армии, а затем эмигрировал в Европу. На чужбине он не отказался от идеи борьбы с большевизмом любыми средствами и в начале 1930-х гг. стал сотрудником немецкой военной разведки — абвера. Во время Второй мировой войны Смысловский возглавлял специальный разведывательно-диверсионный орган — Особый штаб «Россия», на основе которого в 1945 г. была сформирована так называемая Первая Русская национальная армия. Ее личный состав был интернирован в нейтральном Княжестве Лихтенштейн и избежал выдачи Советскому Союзу. В послевоенные годы Смысловский продолжил активную антисоветскую деятельность, выразившуюся, в частности, в публицистической и военно-научной работе. В настоящем издании представлены наиболее заметные мемуарные и теоретические труды Смысловского. Это статьи, опубликованные им в конце 1940-х — начале 1950-х гг. прошлого века на страницах газеты «Суворовец» и изданные в 1953 г. в Аргентине отдельной книгой, а также исследование «Война и политика», вышедшее в свет в 1957 г. в США.

---

Генерал Деникин не понял духа времени и, выиграв целую цепь блестящих тактических сражений, привел свои армии в окончательном расчете к полному стратегическому поражению. Армия заплатила за это своей кровью и пошла в изгнание.

В то же время вожди революции — Ленин и Сталин — глубоко поняли все вышеуказанные законы и исторические процессы. Правильно определили революционно-государственную стратегическую цель борьбы и, поставив Красной армии ясные военно-политические задачи, остановили продвижение вперед «белой волны», а потом, несмотря на целый ряд крупных тактических поражений, привели Красную армию к окончательной стратегической победе.

Прошло двадцать два года, и по тем же «заколдованным путям» двинулись на Восток победоносные германские армии. Вместо легкой казачьей конницы шли тяжелые танковые дивизии немцев. Редкие цепи пехоты заменили механизированные колонны, сильно насыщенные огневыми средствами только что завоевавших Европу дивизий Третьего рейха. На Восток шел сознательный, прекрасно обученный и в военном отношении глубоко понимающий свой маневр германский солдат. Его вел высокообразованный и с большим боевым опытом офицер. Армии были скованы железной прусской дисциплиной, и командовали ими лучшие генералы мира. Овеянные славой недавних блестящих побед, немцы шли по московским «заколдованным» дорогам, глубоко веря в несокрушимость своей военной машины, в превосходство своего железа, в свое умение воевать и в «непогрешимость» своего фюрера. И что же?… Произошло повторение прошлого. Браухичи, Рундштеты, Леебы, фон Боки и Манштейны взяли оперативную инициативу в свои руки. Открылась цепь блестящих тактических и оперативных побед. Германская механизированная техника шла быстрее «белой лошади». А потому не через два года, а через четыре месяца она подошла вплотную к тому же московскому оперативному предполью, и после ожесточенных боев с советскими армиями, пространством и морозом она начала то великое оперативное отступление, которое привело ее от стен Белокаменной к Бранденбургским воротам.

Верховное главное командование, то есть Адольф Гитлер, не понял законов интернациональной революции. Не понял связанных с ними целей и задач государственной стратегии. Их не поняли. И армиям, идущим впереди них, не указали. Опять шла исключительно военная акция без поддержки политики. Шли на Восток по приказу фюрера: без идеи, без программы и положительного плана разрешения «русского вопроса», без правильной пропаганды, без понимания и учета силы удара — партизанского движения, диверсии, саботажа, шпионажа и пропаганды по разложению. Шли без расчета на психологические факторы войны и ее революционные методы. Без калькуляции и без введения в свою государственную стратегию коэффициента на поправку оперативного расчета, расчета, тонущего на Востоке в этих великих революционных неизвестных.

Германский фюрер вел свои войска, исключительно опираясь на огневую силу своей великолепной военной машины. Он не хотел принять во внимание силу моральной справедливости и психологии российской нации. Исходя из глубокого презрения к неприятелю и пренебрегая его духовно-национальными качествами, он преследовал, как единственную цель своей государственной стратегии, — это покорение народов России, ее расчленение и завоевание ее национальных богатств. И вот почему, несмотря на все военные таланты германских полководцев и железную дисциплину германских армий, несмотря на бесконечное количество крупнейших оперативно-тактических побед, германские армии пришли в конечном итоге к полному и тотальному стратегическому поражению. Фюрер ушел в царство теней, а германская нация за это стратегическое поражение заплатила государственной смертью.

Наоборот, глава Советской России — Сталин — с большим талантом понял весь принцип или, вернее сказать, всю сущность германо-российской борьбы, и рядом глубоких революционно-государственных мер повернул колесо истории с дороги тактических поражений на путь грандиозной стратегической победы. Народам России была дана ясная государственная цель войны в широких стратегических размерах. Эти цели и задачи были подкреплены грандиозной психологической войной, блестящей пропагандой и оперативным партизанским движением, то есть малой войной на протяжении тысячи верст. Революционные методы войны, которыми немцы пренебрегали, разрушили их тыл. Они сковали их волю и парализовали свободу оперативного маневра. Новая тактика разрушила многие расчеты, и началась для германского Генерального штаба война в условиях решения оперативного уравнения со многими неизвестными.

Надо понять, что доктрины старых военных традиций ушли в область предания. Теперь началось сочетание принципов классической кампании с действиями малой войны. Все политические и психологические ошибки немцев были с большим талантом учтены и обращены против них же. Я не собираюсь здесь превозносить государственные таланты главы правительства международной революции, но в объективном историко-военном обзоре надо говорить правду, вернее, надо иметь мужество посмотреть правде в глаза. Довольно лозунга: «шапками закидаем!» До сих пор мы умели одерживать тактические победы, но нам пора учиться науке стратегически побеждать.

Сегодня, когда история мира неуклонно ведет нас к Третьей мировой войне, находятся генералы, и то хорошие генералы, которые, не понимая эпохи, упорно продолжают отстаивать традиционную точку зрения на способ ведения огневой войны. Психологическая война, саботаж, диверсия, партизанское движение, даже сама революция — страшны для них только тогда, когда их оперативный расчет неправилен, расчет на количество дивизий, танков, орудий, ракет, аэропланов, военных судов, атомных или газо-бактериологических бомб. При правильном же оперативном расчете, при предвиденном огневом насыщении, при обеспечении коммуникационных линий и военной продукции, — все эти «советские выдумки» будут немедленно, по их мнению, уничтожены или подавлены превосходством западной технологии и превосходством производства военной промышленности. Они хорошо знают историю военного искусства, которое на протяжении веков учило тактике и преподавало доктрины стратегии в двух измерениях: наземные войска и морские эскадры. Так воевали от Александра Македонского, Юлия Цезаря и Ганнибала до времен Наполеона, Суворова и Фридриха Великого. Последним аккордом классической войны в двух измерениях была эпоха великого Мольтке.

Первая мировая война ввела в бой третье измерение, то есть воздушный флот, и полководцам того времени — Гинденбургу, Фошу и Алексееву — пришлось остановить свое стратегическое внимание на открывшихся перед ними новых технических возможностях. Вторая мировая война, со стороны старой традиционной немецкой школы, дала глубокую координацию на полях сражений войны в трех измерениях, то есть боевых действий армий, морских и воздушных сил. Со стороны советского правительства, как правительства революции, можно было ожидать чего-то нового, каких-то новых, чисто революционных методов боя, и они пришли в виде четвертого измерения. Война из трех измерений перешла в четыре. В четвертое измерение вошли все те факторы современного революционного боя, о которых мы говорили уже несколько раз, после ряда блестящих тактических побед, к тотальному стратегическому поражению.

Мне могут возразить, что ведь все это не ново. О четвертом измерении, как о силе духа, говорили все великие полководцы.

Партизанское движение в принципе видели не раз русские поля сражений. Действительно, арабская пословица, что «нет ничего нового под луной», до некоторой степени правильна. Но говорить о четвертом измерении в историческом прошлом и сравнивать силу его удара с современным, — это все равно, что сопоставить тактическое могущество танковых дивизий Роммеля со слонами Ганнибала, бывшими предтечами современных танков и действовавших на тех же самых африканских полях сражений. Четвертое измерение, введенное в бой революционной стратегией Советов, является боевым фактором глубоко осознанным, научно разработанным, в государственном масштабе организованным и в оперативно стратегических размерах развернутым. Товарищ Сталин при помощи глубокого понимания современной войны в этих четырех измерениях два раза сдал свой исторический экзамен. И почему бы ему не выдержать его в третий раз?

Верить исключительно в военную технику, даже американскую, как показал боевой опыт в Корее, является непростительным легкомыслием. На корейских полях сражений американская «технология» увязла в «теле» азиатской массы. Наступило боевое равновесие, так хорошо известное еще со времен Первой мировой. Тогда это было «окопное» равновесие, а сейчас это равновесие между человеческой массой и военной машиной. Однако ни одна из сторон не решается взять инициативу в свои руки и двинуться с места. При таком статическом положении на фронте четвертое измерение может получить решающий голос. Оно укрепит или разложит. Армия или пойдет вперед, или побежит назад.