Паулина Симонс - Талли

• Название: Талли
• Автор: Паулина Симонс
• Издательство: ТКО АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-88196-829-8

На долю обыкновенной девушки из небольшого американского городка выпало немало испытаний: жестокость и предательство, смерть близкого человека, банальное безденежье… Однако душевная чистота, внутренняя сила и умение любить помогают ей обрести вкус к жизни и женское счастье.

---

— И Бумеранг.

— Да, и Бумеранг, — подтвердила Талли.

Она подумала, что сказала больше, чем собиралась.

— И ничего больше.

— Но ты ни в чем не испытываешь недостатка. Тебе нечего желать, — сказала Шейки.

— Так же, как и тебе, — добавила Талли.

— Да, — печально сказала Шейки. — Так же, как и мне. Я имею то, что хотела. Но разве его это оправдывает — то, что я замужем? Ты не думаешь, что у него есть другая?

— Нет, я так не думаю. Я думаю, ему просто на месте не сидится.

Шейки промолчала.

— Да и кому сидится? Вот и Джулия тоже… — продолжала Талли.

— И ты, — закончила за нее Шейки. — А я вот могу. И твой Робин может. И масса других людей. Большая часть жителей Топики. И все мы счастливы. У нас нет этого бесконечного зуда — искать Бог знает что Бог знает где.

— О да! Но ты что-то не кажешься мне слишком счастливой.

— Я тоже хотела бы оказаться где-то в другом месте, — сказала Шейки.

— Почему бы и нет, Шейки? Почему? — размышляла Талли.

Они сидели в холодной машине.

— Послушай, — сказала Талли. — Забудь его. По-моему, эти два слова я последнее время произношу чаще других.

— За исключением «Черт возьми», — улыбнулась Шейки.

— Да, за этим исключением. — Талли улыбнулась в ответ. — Забудь его. Строй свою жизнь. Рожай детей. Займись чем-нибудь. А его забудь!

— Да уж, выбор не богат. Он не слишком-то жаждал меня обнять — я теперь для него солидная замужняя дама.

И Шейки заплакала.

— Прости меня, Талли. Но лучше уж я выплачусь перед тобой, чем перед ним. Правда?

Талли потрясенно молчала. Она гладила ее волосы и прошептала:

— Роди ребенка. Даже двух. Забудь его.

Они вылезли из машины, и Шейки обернулась к Талли.

— Он не слишком-то тебе нравится, да? На самом деле он хороший, он удивительный человек. Твоя лучшая подруга считала его отличным парнем, и я думаю так же. Но тебе он несимпатичен. Ты ведь хочешь, чтобы он исчез и никогда больше не появлялся, не так ли?

— Да, это так, — мягко произнесла Талли. — Ты выглядела гораздо счастливей, когда его здесь не было.

— Я всегда была счастливым человеком. Боюсь, он сильно поубавил мне жизнерадостности. Я страдала из-за него так сильно, как только женщина может страдать из-за мужчины.

— Это не ново, — отозвалась Талли, покусывая губу. — Но время лечит.

Новый, 1983 год Талли и Робин встречали дома. Весь день Талли была слегка раздражена, что они остались дома, а не поехали на ферму к Брюсу, как планировали вначале. Но около десяти вечера случилось знаменательное событие — Бумеранг сделал первый шаг. Неуверенно, пошатываясь, но в восторге от собственной смелости, Бум сделал четыре шага от отца к матери. Он пищал от восторга, родители радостно смеялись. Первый Новый год сына решено было встречать всем вместе, но Бумеранг не выдержал и заснул на кушетке. Робин принес пиво и креветки, а Талли открыла бутылку «Асти Спуманте». Они чокнулись за Новый год, спели традиционную песенку и, поздравив друг друга, несколько раз поцеловались. Креветки остались несъеденными, шампанское недопитым, но в ту ночь, в первый раз со дня рождения Бумеранга, Робин и Талли занялись любовью.

В первый день января, за пару недель до начала весеннего семестра Талли одна пошла в церковь Святого Марка. Она пришла раньше чем обычно, месса еще не кончилась.

— Талли, — окликнула ее Анджела Мартинес после службы. — А где же твои, почему ты одна? У тебя такая замечательная семья.

— Бумеранг простыл, и Робин остался с ним, — ответила Талли.

— Молодец. Он очень приятный мужчина. Так значит, ты даже можешь отлучаться. Когда мои дети были маленькими, муж меня не отпускал.

— Мы тоже редко куда-нибудь выбираемся — улыбнулась Талли.

— А вот это напрасно. Не стоит запираться в четырех стенах. Приноси Бумеранга ко мне, я с удовольствием с ним посижу. И мои дети наверняка полюбят его.

Анджела бросила взгляд на букет в руках Талли.

Талли кивнула. Анджела покачала головой.

— Так много цветов… Как огоньки свечей. Какой-то парень тоже приносит цветы…

— Парень? — перебила ее Талли.

Анджела быстрым взглядом окинула пустой церковный двор.

— Он ушел. Ты видела его? Ты сидела в последнем ряду? Как же ты его не заметила? У него был огромный букет…

Но Талли уже не слушала ее. Быстро попрощавшись, она скользнула в калитку и, торопясь, пошла по узкой тропинке.

Так вот кто носит цветы…

Талли должна была раньше догадаться. Коричневый пиджак, черные брюки, склоненная на грудь голова, руки скрещены. Талли подошла поближе. Как же она не поняла раньше? Он обернулся и вежливо кивнул ей. Несколько минут они оба молчали. Талли было неловко, она не представляла, что делать дальше. Да, она хотела бы сказать спасибо человеку, который приносит сюда цветы, но Джеку? Полный абсурд.

Талли испытывала те же чувства, что и всегда, когда оказывалась с ним лицом к лицу. Легкое смущение оттого, что она знала многие эпизоды его жизни. Некоторая враждебность. Неловкость. И еще обычно ей казалось, что между ними существует достаточная дистанция, но сейчас это ощущение куда-то исчезло. И где-то в глубине души Талли чувствовала… благодарность к Джеку за то, что он не забыл Джен. Ей было бы очень приятно, если бы она могла узнать. Приятно, что ты умерла, но не забыта.

— Как дела? — спросил Джек.

— Великолепно, спасибо. Она не любила белые розы, ты же знаешь. Она любила белые гвоздики, — сказала Талли.

На губах Джека промелькнуло подобие улыбки.

— Позволю себе не согласиться. В начальной школе она прикалывала белую розу к блузке на корсаж.

— Может быть, — неохотно отозвалась Талли. — Я не ходила в начальную школу.

— Да, но ты ходила в старшие классы, и она тоже это делала, — сказал Джек.

— Но, — холодно возразила Талли, — я не помню, чтобы она прикалывала к блузке цветы.

— А я помню. Это я дарил ей.

— А… — только и могла сказать Талли, у нее перехватило дыхание.

— Ты тоже хочешь положить букет? — спросил Джек, кивая на белые гвоздики в ее руках.

— А зачем бы еще я принесла сюда цветы? — отозвалась Талли, думая про себя: «Я не слишком вежлива, но какая, впрочем, разница?»

— Так именно поэтому ты здесь? — настойчиво переспросил он, отодвигаясь, чтобы она могла подойти к могиле, и заботливо отводя ветки кустов. Талли наклонилась, поправляя цветы, и почувствовала, как подступает к горлу горячий ком. Холодная тоска зашевелилась внутри и липкой лапой сжала сердце. О чем он спрашивает?

Она выпрямилась и холодно взглянула ему в глаза.

— Да, я здесь именно поэтому. А зачем пришел ты?

Он не отвел взгляд. Лишь пожал плечами и потянул вверх «молнию» на куртке.

— Тоже принес букет. Зачем же еще?

— Тебе не кажется, что поздновато дарить ей цветы? — огрызнулась Талли и так решительно двинулась к выходу, что Джек невольно отступил в снег, освобождая ей дорогу.

Ступая по узкой тропинке, она услышала позади шаги Джека.

— Может быть… — сказал он, не отставая от нее ни на шаг. — Но я приношу цветы лишь дважды в год. Шейки сказала мне, что ты приносишь их каждое воскресенье. Почему?

— Пошел ты… — рявкнула Талли и перекрестилась, вспомнив, что идет через кладбище.

Он обогнал ее и загородил дорогу.

— Почему, Талли? Скажи мне?

— Пошел ты… — Она попыталась обойти его, не залезая в сугроб. — Оставь меня! Не смей со мной разговаривать!

Джек опять отступил в снег, давая ей пройти.

— А ведь ты ненавидишь меня. По-настоящему ненавидишь.

— Ты ошибаешься, — отозвалась она. — Не ненавижу. Я вообще не испытываю к тебе никаких чувств, недоносок проклятый!

Он усмехнулся.

— Зачем же так ругаться? Ты ненавидишь меня. За них обеих.

Шейки. Да. К этому моменту Талли так разозлилась, что остановилась, чтобы высказать ему все, что о нем думает, в том числе и о Шейки. Но она была не в состоянии больше мериться с ним взглядами.

— Пошел ты! — четко и раздельно произнесла она в третий раз и, резко развернувшись, ушла с кладбища.

4

В конце января Талли приступила к занятиям, и дни стали казаться ей слишком короткими. Как бы ни прошла ночь — а Бумеранг еще частенько доставлял ей хлопоты, — она поднималась в полвосьмого утра, чтобы в полдевятого быть на занятиях по «социальному обеспечению». Она изучала двадцать один предмет — при такой нагрузке с утра до вечера приходилось быть на ногах. Нередко, набегавшись за день, Талли долго не могла заснуть или просыпалась среди ночи от душивших ее кошмаров. Чтобы хоть как-то снять накопившиеся за день пот и усталость, она начала принимать на ночь холодный душ.