Анатолий Карчмит - Рокоссовский. Терновый венец славы

• Название: Рокоссовский. Терновый венец славы
• Автор: Анатолий Карчмит
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-271-01691-9

Легендарному военачальнику, герою Великой Отечественной войны, Маршалу Советского Союза Константину Константиновичу Рокоссовскому (1896–1968) посвящен новый роман Анатолия Карчмита «Терновый венец славы».

---

«Это уж слишком», — подумал Рокоссовский и лихорадочно принялся за ответ. Рокоссовский своим обостренным чутьем угадывал опасность в рассуждениях друга и просил его не впадать в крайности и вести более благоразумный образ жизни. В заключение он ему напоминает: «Ты, Андрей, как лунатик, гуляешь по крышам, но когда тебя разбудят, ты можешь провалиться в пропасть. Я настоятельно рекомендую жене и дочурке держать тебя в узде и не пускать на крышу. Ты же умный мужик и хорошо знаешь, что она может и поехать».

Глава седьмая

1

В конце 1966 года Рокоссовский сидел в своем кабинете и работал над будущей книгой. Зеленое сукно стола, свет, падавший из двух окон, спокойная и привычная обстановка — все это настраивало на рабочий лад. Сегодня он писал с удивительным чувством свободы и легкости, еле поспевая за мыслью. Одна треть книги, над которой он работал уже около года, была готова, и он, словно предчувствуя, что не так много осталось времени ходить по этой земле, старался ее побыстрее закончить. Пройдено много разных дорог, остались позади победы и неудачи, встречи с известными и простыми людьми, трудные для понимания исторические события. Все это надо было вспомнить, обдумать и правдиво рассказать людям. Маршал был твердо намерен сегодня посидеть за столом пять-шесть часов, но вот незадача — напросился на встречу знакомый еще по войне корреспондент, который собирался у него взять интервью в связи с семидесятилетием. Не лежала у него душа к разговорам, но газетчик оказался слишком настырным, и он не мог ему отказать.

Как было условлено, через четверть часа корреспондент уже сидел у него в кабинете и, применяя свои журналистские приемы, пытался маршала разговорить. Задав несколько дежурных вопросов и получив на них короткие ответы, сотрудник газеты натолкнулся на нежелание маршала вести какую-либо беседу. Было заметно, что стоять у него сегодня над душой бесполезно и что, вопреки общему мнению о веселом нраве Рокоссовского, в этот раз у него не было настроения.

— Можно задать вопрос не для печати? — спросил корреспондент.

— Пожалуйста, только покороче.

— Как вы относитесь к Никите Сергеевичу Хрущеву?

— В основном, как к шуту.

— Теперь меняются взгляды, подходы к проведению тех или иных операций в Великой Отечественной войне. Оказывается, роль Хрущева, а теперь Брежнева в истории военного искусства недооценивались. Как вы на это смотрите?

— Очень просто.

— А именно?

— Создается впечатление, что войну выиграли люди, которые ели больше всего каши из котла победоносных армий.

— В чем теперь ваше счастье?

— В моих внуках. — Лицо Рокоссовского потеплело. На щеках пробился болезненный румянец. — Старший, Костя, становится взрослым… Уже начинает басить. Хороший парень. Младший внук Павлик пошел только что в первый класс. Теперь мы неразлучные друзья: вместе учимся, вместе играем. — Маршал вышел из-за стола, открыл дверь. — Павлик, иди сюда!

Когда к нему подошел вихрастый малыш, с большими моргающими глазами, с вымазанными в чернилах пухленькими щечками, дедушка словно захмелел от радости.

— Вот он, мой ученик. — Рокоссовский вытер платком щеки внука, который крутил головой, чтобы избежать этой неприятной процедуры.

— Павлик, кем ты собираешься стать, когда вырастешь? — спросил корреспондент.

— Прокурором, — серьезно ответил малыш.

— О-о, как ты высоко берешь! — улыбнулся маршал и, повернувшись к подошедшей дочери, сказал: — Ада, у нас с представителем прессы пропал контакт. Может, ты ответишь на его вопросы?

— С удовольствием, — усмехнулась она, поглаживая волосы сына.

— Отлично! Вот это идея! Превосходно! — воскликнул сотрудник газеты.

— Даже интересно знать, что думает обо мне моя дочь, — сказал Рокоссовский.

Несколько часов подряд задавал вопросы корреспондент учительнице французского языка Аде Рокоссовской (она сохранила добрачную фамилию).

— Как вы относитесь к известности маршала Рокоссовского?

— Для меня он прежде всего был и остается отцом, близким, любимым человеком, который чинил мои куклы, помогал мне решать задачи по алгебре, читал Пушкина, Байрона, Мицкевича, Есенина, учил ездить на лошади, понимать и любить природу. Таковы почти все отцы, но мой все равно кажется мне самым добрым, самым чутким, самым умным и веселым.

— Как вы считаете, какой нрав у вашего отца?

— Мой отец очень веселый, остроумный и неунывающий. Он умеет шутить, петь песни, которых знает великое множество. Причем он поет не только русские песни, но и польские, и литовские. Он очень уважает талантливых людей и бережно к ним относится.

— Вы можете привести пример?

— Пожалуйста. Во время боев на Днепре, обходя позиции, он услышал прекрасную мелодию украинской народной песни, которая лилась из окопа. Он дослушал песню до конца, а затем подошел к солдату. Отец поговорил с ним, записал его фамилию и пообещал, что после освобождения Киева он направит его учиться пению в консерваторию. Солдат пытался отказываться, неудобно, мол, ему перед товарищами, они будут воевать, а он поедет песни распевать. Но командующий фронтом сдержал свое слово: рядовой Кривуля был откомандирован на учебу в киевскую консерваторию. Узнали мы об этом случае спустя несколько лет после войны из письма самого Кривули, ныне солиста Ленинградской оперы. Немало отец сделал и для того, чтобы получил возможность учиться пению и сын полка, сейчас известный исполнитель русских народных песен Иван Суржиков.

— Как вы считаете, почему Константин Константинович к семидесяти годам сумел сохранить такую спортивную осанку и моложавый вид?

— Это все потому, что он любит спорт. Особенно уважает волейбол и теннис, но футбола не любит. Когда идет по телевизору футбол, он говорит моему старшему сыну: «Костя, иди смотри, там уже твои «башашкины» бегают».

— Почему он так называет футболистов?

— Дело в том, что когда папа командовал Северной группой войск, туда приехала какая-то известная футбольная команда, где третьим номером играл защитник Башашкин, который в нетрезвом виде начал дебоширить в городе среди поляков. Скандал принял такой оборот, что пришлось вмешаться в это дело маршалу. Когда папа пытался его урезонить, тот артачился: меня вся Москва знает, когда возникает потребность сообразить на троих, то говорят: «Башашкиным будешь?» С тех пор папа предвзято относится к футболистам и называет их «башашкиными».

— Что еще вы могли бы сказать о маршале Рокоссовском?

— Мой папа страстно любит природу. Он может часами бродить по лесу в поисках грибов, ягод, уважает охоту и рыбалку. Если бы вы знали, как он обожает розы! Отец не расстается с ними всю свою жизнь. Теперь он их выращивает на даче. Обзавелся специальной литературой и ухаживает за ними сам. Я очень рада, что любовь к природе он передаст и внукам.

— Неужели ваши отношения с отцом всегда были такими безоблачными?

— Почему, всякое бывало. Иногда сгущались тучи. Он мог быть строгим и требовательным. После войны я, как и большинство моих сверстников, стояла перед выбором жизненного пути. Война помешала нам кончить школу. Каково было садиться вновь за парту? Отец же советовал учиться, несмотря ни на что. Я противилась, тогда он поставил вопрос очень серьезно: я сажусь за парту или лишаюсь его уважения. Всю оставшуюся жизнь я буду благодарить его за тот ультиматум.

2

31 декабря, как раз в канун 1966 года, Рокоссовский зашел в свой кабинет в здании Министерства обороны. Он попросил своего помощника принести папку, которая хранилась в архиве начиная с 1945 года. Над маршалом многие подшучивали, что ему пишет письма и поздравления некая англичанка, но он относился к этим шуткам с юмором и никогда не проявлял интереса к почте, приходившей в адрес Министерства обороны на имя маршала Рокоссовского. Однако сегодня, когда ему сообщили об очередном письме из Англии, его не на шутку заело любопытство и он решил выяснить: что стоит на самом деле за теми намеками и насмешками, которым он подвергался многие годы.

Он разложил на двух столах письма, переведенные с английского языка на русский сотрудниками Министерства обороны, многочисленные открытки, фотографии.

Все оказалось не так просто, как об этом думал раньше Рокоссовский. Этой корреспонденткой оказалась репортер английской прессы, та красивая, высокая, с изящными движениями и пронзительными глазами женщина, с которой он танцевал вальс Штрауса «Сказки Венского леса» на приеме у маршала Монтгомери в мае 1945 года.

С тех пор эта женщина писала письма маршалу, объяснялась ему в любви, поздравляла его со всеми религиозными праздниками. Она любила только его, Рокоссовского, и во имя этой любви отказалась выйти замуж, хотя многие мужчины предлагали ей руку и сердце.