Андре Бьёрке - Паршивая овца [Мертвецы выходят на берег.Министр и смерть. Паршивая овца]

• Название: Паршивая овца [Мертвецы выходят на берег.Министр и смерть. Паршивая овца]
• Автор: Андре Бьёрке
• Издательство: Терра
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1996
• ISBN: 5-300-00356-5

Произведения трех скандинавских писателей объединяют оригинальность, «неизбитость» сюжета и мастерское использование классических приемов детективного жанра.

Надеемся, что сборник станет открытием даже для самого искушенного читателя.

---

— Ну, Краг-Андерсен, как вы думаете, долго ли нам придется ждать? — шепотом спросил ленсман.

В темноте было видно, как на часах Арне движется светящаяся стрелка.

— Два или три часа, не больше. Нельзя со стопроцентной уверенностью сказать, что гость явится именно сегодня ночью, но у меня есть такое предчувствие. Давайте попробуем не спать до рассвета. Игра стоит свеч. Если кто-нибудь захочет взбодриться — у меня с собой фляжка.

— А что мы будем делать, когда гость явится? — прошептал Танкред. — Я предполагаю, что он окажется существом земного происхождения.

Судя по звуку, Арне проверил магазин своего пистолета.

— Когда мы услышим за стенкой его шаги, мы затаимся: пусть спокойно войдет в комнату. Потом я внезапно ослеплю его светом фонарика, а вы, ленсман, направьте на него пистолет и попросите его вести себя, как подобает воспитанному человеку. Если он поднимет шум, мы общими усилиями его образумим. К женщинам это, конечно, не относится, их роль — оставаться зрителями.

— Мне бы следовало прихватить с собой пару наручников, — тихо проговорил ленсман. — Но кто мог предвидеть такой случай?

Наступило долгое молчание, мы сидели, прислонившись к стене, неподвижные, как деревянные фигуры, и напряженно прислушивались. Наши часы тикали в тишине, минуты ползли, но ничего подозрительного мы не слышали. Время от времени стены сотрясал порыв ветра и печная труба пела голосом церковного органа. Иногда во фляжке булькала жидкость, это кто-то набирался храбрости.

Прошло больше часа, долгое ожидание стало действовать мне на нервы. Я так старательно напрягал все свои чувства, что вполне созрел для галлюцинаций. Не меньше четверти часа я смотрел на эти проклятые ботфорты — нужно же хоть на что-то смотреть, когда так напряженно вслушиваешься в темноту, — и вид у них странным образом изменился, они как будто ожили. Меня вдруг поразила совершенно дурацкая мысль: а что, если мы сейчас станем свидетелями какого-нибудь сверхъестественного явления? Например, ботфорты сами собой затопают по комнате?.. Нет, Пауль Риккерт, такие мысли достойны разве что пациента клиники для алкоголиков.

Моника совсем привалилась ко мне, голова ее упала мне на плечо, она спала. Меня ласкал ее нежный запах, пьянило ее тепло, и в то же время я с болью думал, что это чувство близости вспыхивает только в темноте, словно боится дневного света. Что это за трусливые пожатия рук под столом? Почему я не могу заставить себя сказать ей: «Ты принадлежишь мне, оборви все связи, они для тебя больше ничего не значат. Почему я такой нерешительный, такой осторожный? Не потому ли, что, как сказала Эбба, терпеливый своего дождется?» Я крепко сжал руку Моники, чтобы разбудить ее. Арне не должен пока ничего заметить. Потом, Моника, потом…

Я бросил взгляд на часы — почти половина второго. Ленсман нетерпеливо двинул ногой.

— Боюсь, улова сегодня не будет, — проворчал он.

— Т-с-с! Тихо! — шепнула Эбба. — Слышите?

Я прижал ухо к стене и прислушался. Точно! За стеной кто-то шевелился, и на этот раз не ветер. Звук был почти неуловимый, но он совпадал с тем, что сказал Танкред: хлюпали мокрые сапоги. Кто-то медленно поднимался по крутым каменным ступеням, я уловил даже поскрипывание деревянных перил.

Мы все затаили дыхание, я видел силуэт Арне, сидевшего на корточках. Нервы у меня были напряжены до предела, сердце бешено стучало. Через мгновение дверь откроется, и кого мы увидим? Может, никого! Может, сюда ворвется только порыв холодного ветра? Я невольно обнял Монику. Чтобы прогнать собственный страх, мне нужно было кого-то защищать.

Шаги достигли маленькой площадки и стихли, кто-то нажал на ручку двери. Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем дверь с зеркалом медленно, словно сама по себе, открылась. Прошло еще несколько секунд. Господи, сейчас у меня сведет левую ногу, я должен изменить положение!.. Из темного проема двери потянуло холодным сырым воздухом. Потом показался высокий человек в брезентовой робе и резиновых сапогах. Он вошел в комнату и остановился перед кроватью.

В руке у Арне вспыхнул фонарик, и ленсман сделал прыжок, в руке у него блеснул пистолет.

— Ни с места! Руки вверх!

Человек быстро обернулся, и мы увидели густую щетину и искаженное страхом лицо Эйвинда Дёрума. Роба зашуршала, когда он поднял вверх большие руки с крючковатыми пальцами. Желтые глаза беспомощно мигали от яркого света. Неожиданно он прыгнул в сторону выхода. Ленсман и Танкред набросились на него с двух сторон. Мы с Карстеном тоже вскочили, завязалась драка.

Дёрум обладал медвежьей силой и не обращал внимания на пистолет, который ленсман приставил ему к спине. Он сбросил с себя Танкреда, как случайно приставший репейник, а я получил оплеуху, от которой Большая Медведица и Кассиопея заплясали у меня перед глазами. Он размахивал руками, как разъяренная горилла, его локоть угодил ленсману под дых, и тот отлетел к стене, пистолет выпал у него из рук. Но ленсману приходилось бывать и не в таких переделках, он тут же вскочил и, вывернув Дёруму руку, свалил его на пол. Карстен держал Дёрума за ноги.

— Ну, Дёрум, успокойтесь, а то нам придется связать вас, — сказал ленсман. — Мне бы не хотелось вывернуть вам руку из сустава.

— Отдайте мои бумаги! — простонал Дёрум, беспокойно дергаясь в железных руках ленсмана. — Верните мои бумаги!

— О каких это бумагах он говорит? — Ленсман поднял глаза на Арне, который улыбался, поигрывая карманным фонариком.

— Очевидно, он имеет в виду контракт, по которому навсегда отказался от всех прав на Каперскую усадьбу. Наверное, думает, что я держу этот документ здесь, в доме, и что он вернет себе свое право, если украдет его у меня. Вы наивны, Дёрум. Вы никогда не слышали, что существует такая процедура, как оглашение документов в суде? Вам бы следовало немного ознакомиться с законами, перед тем как вламываться в чужое жилище.

— Это правда, Дёрум? Вы за этим без конца являлись сюда, изображая из себя призрак? Говорите! — Ленсман усилил хватку, и лицо Дёрума исказилось от боли.

Он с ненавистью посмотрел на Арне и что-то буркнул сквозь зубы. Выражение его колючих желтых глаз подтверждало характеристику, данную ему Пале: в голове этого человека всегда пасмурно.

— Обойдемся пока без допроса, ленсман. — Арне сел и вытащил из кармана фляжку. — Отпустите его и попробуем по-хорошему поговорить с ним. Дёрум, хотите сделать глоток?

Дёрум поднялся, воинственный пыл уже исчез, он потирал запястье и смотрел на нас злыми потухшими глазами. Потом сделал несколько жадных глотков из фляжки, которую ему протянул Арне, и безвольно плюхнулся на стул. Мне стало даже жалко его, он был похож на большую побитую дворнягу.

— Почему с вами сегодня нет черного кота? Объясните, Дёрум. Вы прекрасно играли роль призрака, и нам хотелось бы узнать некоторые подробности.

Четверть часа Арне и ленсман безуспешно пытались расспрашивать Дёрума. Все было напрасно, он ничего не говорил. Не помог ни суровый тон ленсмана, ни дружеские уговоры Арне. Дёрум мрачно смотрел на них и повторял, как ребенок, чтобы ему отдали его бумаги. Наконец ленсман встал, он был раздосадован.

— Ну что же, Дёрум, вам придется пойти со мной. Рано или поздно, но вы нам все расскажете. И не поднимайте больше шума! У меня вам обеспечен надежный ночлег.

Арне положил руку ленсману на плечо:

— Отпустите его, ленсман. Я не хочу, чтобы из-за меня его привлекали к уголовной ответственности. Вспомните, как долго эта усадьба принадлежала его роду: немудрено, что он по старой привычке приходит сюда. Конечно, ему хотелось бы получить этот дом обратно. По правде говоря, он совершил невыгодную сделку. Он старый человек и плохо понимает, что делает. Мне искренне жаль его.

— Но он представляет собой опасность для общества, — возразил ленсман. — Его следует поместить хотя бы под наблюдение врачей.

Арне покачал головой.

— Он получил хороший урок и не скоро повторит что-либо подобное. Отпустите его.

— Как вам будет угодно. — Ленсман пожал плечами и зевнул. Видно, он частенько недосыпал по причине служебного рвения. — А сейчас мне пора домой, скоро уже утро. Спасибо за компанию. Идемте, Дёрум, нам по пути. Я хочу немного потолковать с вами.

— Все-таки моя версия оказалась верной, — сказала Эбба утром за завтраком. — Я, правда, грешила на Флателанда, но в главном я не ошиблась. Вся эта мистификация была затеяна для того, чтобы напугать Арне и заставить его отказаться от своей покупки.

— Но как можно было доверить этому ненормальному такую сложную задачу? — возразил я. — Ведь у него явно расстроена психика!

— Я по-прежнему считаю Флателанда мозговым центром этого заговора. Кроме того, я уверена, что Дёрум не так уж невменяем, как кажется. По-моему, он симулирует. В таких ситуациях всегда выгодно прикинуться дурачком. Может, у него и есть навязчивая идея завладеть этим контрактом, но главная цель его посещений — нагнать на нас суеверный страх. Никто, кроме него, не знал об этом потайном ходе, и ему было очень удобно им пользоваться.