Элисон Уэйр - Брачная игра

• Название: Брачная игра
• Автор: Элисон Уэйр
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-11213-1

Их любовный роман вызвал скандал в Европе. Еще бы, блистательная Елизавета Тюдор, объявившая себя «королевой-девственницей», не смогла сдержать своих чувств к лорду Роберту Дадли, человеку женатому, занимающему высокий пост при дворе. В христианском мире ее и без того принимали за незаконнорожденную еретичку, силой захватившую трон, а тут еще подобный конфуз. Впрочем, невзирая на это, наследники многих королевских фамилий добиваются ее милости, надеясь вступить с королевой в брак. Но Елизавета умна: не отвечая ни «да», ни «нет», она не подпускает их близко, но и не лишает надежды. В народе это называют «брачными играми»…

Впервые на русском языке!

---

– Уильям, мой верный слуга, я назначаю тебя государственным секретарем. Это высшая должность, существующая в нашем государстве. Поручаю тебе возглавить мой Тайный совет и взять на себя заботу обо мне и моем королевстве. Я знаю тебя много лет, так что успела составить мнение о тебе. Ты неподкупен и не падок на подношения. Ты будешь печься об интересах государства и… – здесь губы Елизаветы дрогнули, – будешь говорить мне не то, что я желала бы от тебя услышать, а то, что считаешь правдой, полезной мне и государству.

Сесил поклонился. На его обычно бесстрастном лице отпечатались признаки волнения.

Один за другим придворные выходили и получали должности. Кругленький, толстогубый хитрец Бэкон стал лордом – хранителем Большой печати. Трокмортона, с его нависшими бровями (что не мешало ему пользоваться всеобщим уважением), Елизавета сделала канцлером-казначеем. Эти и ряд других придворных получали доступ в Тайный совет. Парр смиренно благодарил молодую королеву за восстановленный титул пэра, которого он лишился при Марии. Ноллис – новый вице-канцлер двора ее величества – был благодарен не меньше. Его женой была мягкая, скромная Кэтрин Кэри, которую Елизавета любила, помимо прочего, и как свою двоюродную сестру. На самом деле Кэтрин являлась ее сводной сестрой, но это держалось в секрете. В относительном, конечно. Внешне леди Ноллис походила на покойного короля. Многие знали, что она дитя любви Генриха Восьмого и Мэри Болейн, тетки Елизаветы. Во время правления Марии Ноллисам, известным своими твердыми протестантскими убеждениями, пришлось покинуть Англию. Сейчас они сияли, радуясь возвращению на родину и благосклонности новой королевы.

Роберта Дадли в Тайный совет не позвали. Когда Елизавета перечислила всех новоназначенных, он выглядел поникшим. Да, Роберт ей предан; да, умен и убежденный протестант, однако Елизавета прислушалась к мнению Сесила. И мысленно решила: пусть Роберт себя проявит и тогда она сразу же введет его в Тайный совет.

Раздав все должности и привилегии, королева вновь обратилась к собравшимся:

– Друзья мои, меня не перестает изумлять ноша, которая столь неожиданно легла на мои плечи. Но я Божье создание и вынуждена подчиниться Творцу. Если Он избрал меня, мне остается лишь смиренно покориться Его воле. Я молюсь о том, чтобы с вашей помощью стать достойной королевой и не посрамить Творца. Однако быть королевой – не значит править единолично. Наоборот, все свои решения и действия я хочу сочетать с мудрыми советами и подсказками. От вас мне нужно только одно: преданность ваших сердец, и тогда вам не придется сомневаться в моей доброй воле. Мне не нужны подданные, цепенеющие от звука моего имени. Мне нужны любящие подданные.

Под гром рукоплесканий Елизавета покинула зал и в сопровождении фрейлин направилась в свои покои. Эти комнаты были ей знакомы с младенческих лет. Теперь они превратились в покои ее величества. В спальне (отныне опочивальне ее величества) Елизавету встретила сияющая Кэт Эшли, ее бывшая гувернантка. Кэт распирало от гордости: она стала камер-фрау новой королевы и распорядительницей королевского гардероба. Кэт честно заслужила это звание. Когда-то она преподавала Елизавете первые уроки жизни. Кэт учила ее молиться перед сном. Вместе с Елизаветой она прошла все тяготы и лишения последних лет. Кэт добровольно последовала за ней в Тауэр. По сути, она заменила Елизавете мать, и молодая королева радовалась, что может отблагодарить свою добрую няньку. Было немного непривычно видеть скромную Кэт в богатых шелковых одеждах, но раз это не сон, значит прошлое с его ужасами и страданиями действительно осталось позади.

– Дамы, не будем терять время. Ее королевское величество ждет нашей помощи, – громко произнесла Кэт.

К ней сразу же устремились старшие и младшие фрейлины, горничные и служанки, чтобы переодеть королеву для вечернего обеда. Обед, естественно, предполагался скромным, поскольку двор пока что пребывал в трауре. Елизавете предстояло снова надеть черное платье, но на сей раз бархатное, с высоким кружевным жабо. Вполне приличествующий наряд. Кейт Ноллис принялась развязывать ленточки, скреплявшие рукава с корсетом. Когда она приехала в Хэтфилд, Елизавета обняла ее и расплакалась от радости. Отношения с Кейт были полной противоположностью отношений со сводной сестрой Марией. Мария любила Елизавету, когда та была совсем маленькой – просто потому, что обожала детей и всегда молилась, чтобы Бог помог ей стать матерью. Увы, все эти молитвы остались без ответа. А чем старше становилась Елизавета, тем ревнивее и раздражительнее становилась Мария… С Кейт будет очень хорошо. Тем более что в число фрейлин вошла и младшая дочь Кейт Летиция. Елизавете она доводилась двоюродной племянницей. Еще одно знакомое и тоже приятное лицо – Мэри Сидни, очаровательная сестра Роберта Дадли. Об обеих Елизавета была самого лестного мнения.

Единственной, кого Елизавета с радостью оставила бы за дверями своих внутренних покоев, была бледная, вечно хмурая Кэтрин Грей, чью сестру Джейн Мария отправила на плаху, обвинив в попытке узурпировать трон.

При воспоминании о Джейн в душе Елизаветы всегда пробуждались не самые приятные мысли. Их обеих тянуло к новой религии – протестантизму, – однако Джейн стала фанатичной протестанткой, за что и поплатилась жизнью. У нее был шанс уцелеть, обратившись в католичество. Но на все предложения Джейн упрямо отвечала «нет». Ей было всего семнадцать лет, когда палач отделил ее голову от тела. Елизавета всегда вспоминала об этом с содроганием и боялась (не без оснований), что следующей жертвой может оказаться она сама.

Елизавета сомневалась, сумела бы так же смело, как Джейн, вести себя на эшафоте, и от этой мысли неизменно портилось настроение. Кэтрин – младшая сестра Джейн – оказалась благоразумнее. Она без возражений вернулась к старой вере, и Мария обласкала Кэтрин, сделав ее своей камер-фрау. Теперь казалось логичным, что из соображений безопасности Кэтрин должна снова перейти в веру, в которой ее воспитали.

«Я жду от нее нового благоразумного шага!» – с раздражением подумала Елизавета.

Однако ее злило не столько метание, сколько то, что Кэтрин не собиралась выходить из католичества. Впрочем, было и еще одно обстоятельство, о котором Елизавета старалась не думать. Если она не родит наследника, следующей претенденткой на трон будет Кэтрин. Нужно заставить эту упрямицу открыто заявить о переходе в протестантизм.

Елизавета точно знала, почему эта девка упрямится. Она видела Кэтрин беседующей тет-а-тет с испанским послом. Наверняка пыталась через посла уговорить короля Филиппа поддержать ее как католическую претендентку. А может, это был заговор с целью пощекотать Елизавете нервы и объявить Кэтрин своей преемницей? Что бы там ни затевалось, Елизавета почуяла рядом с собой крысу. Кто позволил этой тихоне лезть в опасные дела, не имеющие к ней никакого отношения? Более того, новая королева откровенно испугалась. Законность претензий Кэтрин ни у кого не вызывала сомнений. Хорошо, что парламент вывел из игры еще одну претендентку на английский престол – Марию Стюарт. Основание было более чем серьезным: она не родилась на английской земле. А вот с Кэтрин надо держать ухо востро. Именно поэтому Елизавета понизила ее в звании, сделав всего лишь фрейлиной королевской приемной. Возможно, Кэтрин сообразит, что времена изменились, и оставит свои претензии на власть.

Пока женщины развязывали и расстегивали ее платье, Елизавета дружески обняла Кейт Ноллис:

– Дорогая сестрица, больше я тебя никуда не отпущу. Теперь ты должна как можно чаще находиться при мне. Ведь ты моя любимая фрейлина.

– Почту за честь, госпожа, – ответила Кейт, правда без особой радости.

– Бесс, а что будет с ее детьми? – влезла в разговор Бланш Пэрри, старая нянька Елизаветы. Та считала, что заработала право задавать вопросы и говорить без обиняков. – Кто будет присматривать за ними, пока их мать вытанцовывает при твоем дворе? А что скажет ее муж? Думаешь, ему понравится, что ты разлучаешь его с женой?

Кейт покраснела.

– Успокойся, Бланш! – прикрикнула на нее Елизавета. – Кейт не возражает. Она может свободно видеться с детьми и иногда привозить их ко двору. Что касается тебя, моя старая ворчунья, я слишком тебя люблю, чтобы за дерзкие речи ссылать в Тауэр. Ты у меня будешь заведовать моими книгами. Содержать их в порядке. Ты же обожаешь читать.

Бланш замолчала. На ее старческом лице появилась довольная улыбка. Кейт тоже улыбнулась, но через силу: она обожала мужа и малышей и не представляла себе долгой разлуки с ними. Но и Елизавету любила слишком сильно, чтобы решиться ее покинуть. Вместе они пережили немало тяжелых минут, и у королевы не было родственницы ближе, чем Кейт. Новый титул резко изменил жизнь Елизаветы, отделив ее от простых смертных и сделав недосягаемой. Разве могла Кейт ей отказать?