Юрий Корчевский - Бей! Корсар из будущего

• Название: Бей! Корсар из будущего
• Автор: Юрий Корчевский
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-86771-4

Ураганный фантастический боевик от автора бестселлеров «Пли!», «Огонь!», «Залп!» и «В цель!».

Подхваченный водоворотом времени, наш современник унесен в далекое прошлое, чтобы принять бой не только на суше, но и на море.

Канонир из будущего становится корсаром Ивана Грозного. Русские пушки бьют точно в цель!

«Попаданец» попадет в любую мишень, будь то разбойничьи ладьи, тосканские каравеллы или берберские галеры!

Наводи!

Целься!

БЕЙ!

---

– Чего тебе, лапотник?

– Я лекарь, воевода вчера говорил – дочку посмотреть.

– Ты – лекарь? А ну-ка пшел прочь отсюда, пока плетей не получил!

В подтверждение своих слов привратник показал плетку-семихвостку. Штука серьезная, на концах ремешков подшиты свинцовые шарики. Такая может и калекой оставить.

Я развернулся и отправился восвояси. Нет так нет, как говорится – на нет и суда нет. Перебьемся как-нибудь.

Раздосадованный, я вернулся домой в плохом настроении. На улице холодно, идти куда-то не хотелось. Я разделся и улегся в постель.

Около полудня в ворота постучали. Хозяйка оделась, пошла открывать. Я даже ухом не повел. Кто ко мне прийти может? Разве только Александр?

Распахнулась дверь, в клубах морозного пара стояли хозяйка и служивый.

– Ты, что ли, лекарь будешь?

Я встал с постели.

– Я.

– Воевода прощения просит за оплошность слуги. Мне тебя сопроводить велел.

– Как же ты меня нашел?

– Люди подсказали.

Я начал одеваться, обдумывая – какие такие люди подсказать могли, когда, кроме хозяйки и купца, меня никто не знает?

Собрался быстро, и мы вышли на морозную улицу. У ворот стоял всадник, держа в руках поводья двух оседланных лошадей. Ишь ты, как воеводу зацепило!

– В седле удержишься?

– Не впервой.

Мы с посыльным вскочили в седла и с места рванули в галоп. Сытые кони несли резво, и через пару минут, распугивая редких прохожих, мы уже были у дома воеводы. Посыльный распахнул калитку, пропустил во двор. Я сделал несколько шагов и застыл от изумления.

На бревне лежал обнаженный до пояса человек. Приглядевшись, я узнал привратника. Рядом стоял служивый и плеткой лупил что есть мочи по спине. На коже вспухали багровые рубцы.

– Иди-иди, не задерживайся. По заслугам привратник получает.

На мой взгляд – жестковато, а впрочем – предупреждал же меня купец, что крутоват, суров и грозен воевода.

Едва мы с провожатым зашли в сени, как подскочил слуга, принял у меня с поклоном тулуп и попросил следовать за ним. Воин остался у входа, в сенях.

Поднявшись на второй этаж, слуга постучал в дверь, дождавшись ответа, распахнул передо мной створку двери. Я вошел и огляделся. Комната большая, полы и стены – в коврах. На кровати лежит девушка, рядом на стуле – боярыня, в домашнем сарафане без украшений. На голове – кика.

– Здравствуйте, я лекарь, звать Юрием.

Боярыня оглядела меня с ног до головы, видимо, осталась увиденным довольна, потому как улыбнулась и попросила подойти.

– Вот, кровиночка наша занедужила. Уж почитай годик. Никто вылечить не может. Мы уж и травников приглашали, и лекарей. Даже батюшка наш заморского лекаря привозил за большие деньги. Только не помог никто.

Боярыня пустила слезу.

Я приступил к осмотру.

– А сколько тебе лет?

– Осьмнадцать.

Хм, выглядит она моложе. Телосложение правильное, да живот великоват, а при пальпации – внизу живота опухоль прощупывается довольно немаленьких размеров – с небольшой арбуз.

Я начал расспрашивать девушку, что ее беспокоит, и возникло у меня подозрение на опухоль яичника. УЗИ бы сейчас, и все вопросы можно было бы снять.

– Замуж ей пора, да квелая она, кто же болящую возьмет? Сынок у нас да вот доченька. Здоровенькой росла, а как вошла в девичью пору, так и занедужила.

Чем больше я слушал жалобы, тем больше у меня крепло убеждение, что девушка больна по-женски. В свое время я просто направил бы ее к гинекологу и забыл про нее. А к кому ее здесь направишь, коли с высшим медицинским образованием я, почитай, один на всю Россию. Придется самому за гинекологию браться, тем более отступать поздно – сам вызвался.

Эх, сейчас бы книжки почитать медицинские, осветить в памяти топографическую анатомию и оперативную хирургию. Не занимался я этим разделом медицины, а после института уж сколько лет прошло. А память штука интересная – если не пользуешься знаниями, то мозг сбрасывает ненужную информацию в подсознание до поры. Это как в компьютере: убрал файл, а он в корзине, можно и назад вернуть – на «рабочий стол».

Сейчас вместо институтов академии да университеты. Преподают на более высоком уровне, чем нам, только все равно приобретенный с годами работы опыт – «сын ошибок трудных» – не заменишь ничем. К тому же и студенты нынешние не отличаются усердием, встречался я с ними, когда они на летнюю практику приходили, – зачеты за деньги сдают, по блату. Интересно, у операционного стола что такие «эскулапы» делать будут?

Ладно, это я отвлекся, наболело.

– Вот что, матушка-боярыня. Девочке твоей операцию делать надо, внутри у нее опухоль выросла.

– Какая такая перация? Слыхом не слыхивала. Я сейчас мужа позову – ему объяснишь, вдвоем решайте.

Боярыня ушла и вскоре вернулась, но одна.

– Пойдем со мной, трапезничает наш хозяин, там поговорите.

Я пошел за боярыней. Трапезная была на первом этаже, рядом с кухней.

Была она обширна, судя по столам и лавкам – человек семьдесят поместится, не толкая друг друга локтями. В торце центрального стола восседал в гордом одиночестве воевода. Перед ним стояли серебряные блюда, кувшины и кубки с едою и напитками.

Боярыня села от воеводы на почетное место – по левую руку, я же остался стоять, только подошел поближе.

– Ну, лекарь, сказывай.

– У дочки твоей опухоль в животе, надо живот резать и лишнее убирать.

– Да ты в своем уме ли? Это же больно! Слабенькая она, не выдюжит.

– Если не делать ничего, угаснет она вскорости. А коли Господь поможет, так после операции на поправку пойдет, расцветет, замуж выйдет, внуков вам нарожает.

Воевода отшвырнул недоеденную куриную полть, повернул голову к боярыне.

– Боязно за дочь, Евпракся.

– Ой, не знаю, что и делать, на что решиться, – заголосила боярыня.

Воевода хлопнул по столу ладонью, решительно поднялся.

– А дочь выживет?

– Душой кривить не буду – надежды невелики, но без операции – никаких.

– Обрадовал ты меня, лекарь, нечего сказать, – угрюмо насупился воевода.

Но воевода не был бы таковым, коли не умел бы принимать решений при жестоких ударах судьбы.

– Если делать, то когда?

– Завтра же и возьмусь, чего тянуть?

– И правда. Как ни тяжело, а надо попробовать. Сделаешь все, что можешь, способен на что, выздоровеет дочь – озолочу. Умрет – пеняй на себя, сам назвался. Что от меня нужно?

– Воды теплой, холста беленого, мягкого поболе, и чтобы никто не мешал. Стол еще.

– Завтра все будет. Еще?

– Тяжко ей будет после операции, пригляд лекарский постоянно нужен – хотя бы на неделю.

– Разумеется – комнату рядом выделю, кормить тебя будут. Еще?

– Вроде все.

– Не должно быть «вроде».

– Тогда все.

– До завтра, с Богом.

Я вышел, в сенях слуга накинул на меня тулуп.

В задумчивости я брел домой. Может, зря взялся за столь сложное дело? Конечно, по работе мне приходилось экстренно оперировать и гинекологических больных, особенно после аварий и катастроф. Но онкогинекология – совсем другая область, со своей спецификой.

Я глубоко вздохнул. К черту сомнения, в это время все равно никто лучше меня не знает и не сможет помочь – это уж точно. Ситуация просто такова: не сделать – смерть, сделать – какой-то шанс есть. Единственное, что я потеряю в случае неудачи, – моя собственная жизнь. Не простит мне воевода неудачи, и ладно, если просто повесит или голову снесет, так еще ж и помучить может. Понятно, не сам свершит – слуг у него полно, а время сейчас жестокое. Для палача кожу с живого содрать – как в носу поковырять. А посему – надо очень стараться.

Придя домой, я съел все, что приготовила на обед хозяйка, – вернулся аппетит. К вину не прикасался – надо иметь голову трезвую и руки ловкие.

Ближе к вечеру пошел домой к купцу – сообщить, что завтра операция. После нее – неделю у воеводы буду жить, и сомнительно, что меня в это время выпустят в город. Я, собственно, и пришел к Александру затем, чтобы сказать: коли не вернусь через десять дней или раньше купец услышит про меня неладное, пусть коня моего себе заберет, а деньги – сыну отправит во Псков, коли по пути будет.

Александр заверил меня, что все выполнит в точности.

Немного успокоенный, я вернулся домой. Уснул быстро. Проснувшись утром, понял, что волнуюсь. Странно, шведского короля оперировал – и то такого волнения не было. Старею, что ли?

Добравшись до дома воеводы, я поздоровался с боярыней и дочкой наместника. Ее, кстати, звали Ксенией.

Осмотрев стол, я подтянул его к окну. К моему удовольствию, в переплеты были вставлены стекла, а не слюда. Ярко светило солнце, отражаясь от снега, и в комнате было светло.

Я попросил боярыню уйти. Та поджала губы и с неудовольствием вышла.

Ксения разделась и улеглась на стол. Крепкие столы делали раньше – не скрипнул, не шелохнулся. Знамо – из дерева сделан, не из опилок.