Валерия Калужская - Магиум советикум. Магия социализма (сборник)

• Название: Магиум советикум. Магия социализма (сборник)
• Автор: Валерия Калужская
• Издательство: ЛитагентСнежный Ком9ebea33f-2a93-102a-9ac3-800cba805322
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-904919-94-8

Что было бы, если бы Советский Союз возник и развивался в фэнтезийном мире, мы уже видели. А если наоборот? Социалистическая магия вместе с индустриализацией, оттепелью, суровой поступью рабочего класса и прочими прелестями полузабытой Утопии – СССР на вершине могущества, достигнутого не только танковыми армиями и РВСН, но и магической силой?

Интересно?

Авторы сборника попробовали представить, что именно может стать началом расцвета и что – получиться на выходе, под занавес советской эпохи: нечто вроде «Хранителей» с советским вариантом Доктора Манхэттена или все-таки всемирный НИИ Стругацких как вариант. А чтобы не ограничивать творчество, составители решили заранее проработать концепт, поместив еще не написанные рассказы в два взаимоисключающих раздела: Светлая сторона соцреализма и Темная. Разумеется, они враждуют, но не в рамках одного текста, а в границах общей идеи. Каждый из участников показал победу той или иной Силы в максимально реалистичной и правдоподобной манере. Какая стратегия оказалась выигрышнее – позитивная и светлая или мрачная, оккультная, темная? Кто победил?

Решать вам, читатель.

---

Несмотря на то, что ему вот-вот стукнет восьмой десяток, дядя Коля был пенсионером работающим. И не сторожем каким, и не дворником, а самым что ни на есть начальником. Единственной в городе спасательной станции.

Больные ноги, конечно, мешали работать. Ну, если честно, мешали не столько работать, сколько рыбачить. Какая уж теперь работа! Пусто на берегу. Это раньше, когда еще работал в городе НИИ геофизики Поволжского отделения Академии наук СССР, в Приволжске летом за городскими пляжами нужен был глаз да глаз. Но когда буквально в ста километрах к северу от города обнаружили скважину, народ массово подался на чудобычу. Развитие чудо-технологий давно было в приоритетах партии, и работникам этой отрасли доставалось больше привилегий. Вот и на чудобыче платили заметно больше, чем в любом НИИ, к тому же жильем обеспечивали почти сразу.

И вот уж несколько лет как переквалифицировались в чудобытчиков лаборанты, инженеры и старшие с младшими научные сотрудники, уехали из Приволжска, увезли с собой семьи. Город опустел, и спасать из воды стало особенно некого.

Но «спасалка», как ласково называл станцию дядя Коля, пока стояла. Он подозревал, что ее еще не закрыли просто потому, что в горисполкоме про спасалку забыли – ведь расходов-то на нее почти нет. В штате всего трое, не считая приблудной дворняги: начальник, то есть он, дядя Коля, с окладом в восемьдесят один рубль, моторист Василий, военный пенсионер с окладом в шестьдесят девять рублей, и спасатель-водолаз Серёга, Василию двоюродный племянник, с судимостью за хулиганство и окладом в пятьдесят рублей. Итого – двести рублей. В бюджете почти и незаметно.

Дядя Коля только радовался, что спасалку не закрыли – ведь, как никак, чуть не четвертак он на ней проработал. Знавала станция и лучшие времена – ну да что ж теперь? Главное, пока она есть, дядя Коля вроде как при деле, и деньжат ему маленько перепадает. Рыбешка, опять же. И, что особенно важно, спасалка дает законный повод уходить из дома – в четырех стенах «хрущевки» он бы давно уже с ума сошел от скуки и особенно от ворчания его Шурки.

Вот и пропадал дядя Коля на Волге – и в будни, и в праздники, и зимой, и летом. Раньше, пока ноги не болели, на велосипеде ездил, теперь – пешком. Косточки и объедки из дома в стеклянных банках носил, дворнягу прикармливал. Рыбачил помаленьку, помаленьку рыбку коптил.

Спасать из воды давно уже некого, но Волга-то в кровь въелась, так и манит. Про Кулигина дядя Коля, если и слышал когда, то давно позабыл. Иначе удивился бы, что, глядя на реку, возле которой провел всю жизнь, думает он ну слово в слово как герой Островской «Грозы»: «Вот, братец ты мой, пятьдесят лет я каждый день гляжу за Волгу и всё наглядеться не могу». Правда, так ладно сказать он в жизни бы не смог. И только когда уж совсем переполняли его чувства, вслух дядя Коля мог только выдохнуть тихонько: «Эх, мать твою, вот ведь!» – и зачем-то оттянуть воротник рукой.

Из пяти судов, что когда-то были на спасалке, два катера и одна моторная лодка долго валялись на берегу, умирая от рака железа – ржавчины. Но осталась еще одна «моторка» и одна «вёселка». Дядя Коля из своих скромных средств покупал бензин, заправлял моторную лодку и ездил рыбачить. Вот где больные ноги ему мешали. Столкнуть вёсельную лодку на воду, грести, перелезть потом из нее в моторку, вытянуть сети, перебрать их и закинуть обратно – мочи нет. Да еще и станция, приземистая деревянная изба с широченной верандой, стояла на самом верху берега, а берег здесь был высокий и крутой! Длинная деревянная лестница от избы до пляжа спускалась вниз почти отвесно, и каждый подъем давался дяде Коле из раза в раз всё тяжелее.

Однако в этот раз длинную деревянную лестницу дядя Коля преодолел с давно позабытой легкостью. И не запыхался почти. И настолько этому удивился, что даже обернулся и внимательно рассмотрел ступени. Да нет, всё такие же отвесные и крутые. А ноги не болят. Будто молодой силой налились. Чудеса!

Дядя Коля осторожно, с опаской порадовался, отмахнулся от мыслей, надолго ли ему такое счастье, и решил просто наслаждаться давно позабытым ощущением, которое по молодости совсем не ценил – когда ничего не болит.

Летом моторка стояла на якоре метрах в ста от берега, подальше от хулиганов и ворья. В прошлом году у дяди Коли на даче даже бак для поливки уперли. Здоровый бак, литров на пятьсот. Ну а если уж такую махину свистнули, то и моторку заберут, не задумаются. Вот и держал ее дядя Коля на воде, а сам до моторки на вёселке добирался.

Подойдя к пошарпанной лодке со следами бледно-голубой краски на боках, дядя Коля увидел, что волны прибили рядом с ней к берегу оранжевую строительную каску. «Откуда это?» – удивился он про себя, подняв находку. Неужто со стройки принесло?

Лет двадцать назад затеяли в Приволжске строить через реку новый мост. Да не мост – мостище: двухуровневый, железнодорожное и автомобильное полотно внизу, а наверху – скоростные трамваи. Нагнали кранов, раскурочили ковшами экскаваторов весь берег, загадили заводь, распугали пляжников, на подъеме финансов и амбиций поставили первый пролет, и…

За двадцать лет принимались за мост неоднократно. Как власть в исполкомах менялась, так прибавлялось к мосту по одному пролету. Нынешний председатель горкома возводил сейчас шестой пролет. Оставалось еще пятнадцать…

В общем, каску наверняка кто-то из строителей потерял, рассудил дядя Коля, повертел в руках да и бросил в лодку – сгодится в хозяйстве.

Выплыв на середину реки, дядя Коля отыскал заброшенные им сети, проверил две и только вытянул третью, как вдруг нахмурилось небо, откуда ни возьмись налетел ветер, а вслед за ним послышался гром. На такие случаи у дяди Коли был припасен хороший кусок брезента, чтобы, если что, от дождя спрятаться. Только сейчас брезента не было – дядя Коля всю лодку обшарил. «В вёселку, что ли, переложил прошлый раз – да там и забыл?» – подумал он.

Тем временем гроза разошлась, реку взволновала – на легонькой моторке до берега сейчас не добраться. Дядя Коля устроился на корме и, вздохнув, водрузил на голову оранжевую каску. Вот и сгодилась находка. От дождя она, конечно, не спасет, но зато хоть голова сухой останется.

Гроза бушевала. Среди раскалывающих небо молний дяде Коле как-то раз привиделся летящий меж набухших туч странный самолет – без крыльев и хвоста, полностью квадратный.

«Неужто НЛО?» – подумал дядя Коля, вспомнив статьи про неопознанные летающие объекты, которые он читал как-то в «Спутнике» и «Технике – молодежи».

Новая вспышка молнии на миг ослепила, а когда мир снова проявился перед глазами, никакого НЛО в небе уже и не было. «Померещилось», – решил дядя Коля, крепко держась за края раскачивающейся на высоких волнах моторки.

Вскоре гроза унялась, тучи рассеялись, нерешительно выглянуло солнце, огляделось и, приободрившись, принялось деловито сушить дядю Колю. А дядя Коля осмотрелся, увидел, что от сети-то его почти и не отнесло, и принялся деловито ее тащить. Пара лещиков, судак, еще один судак, покрупнее. А что это там такое показалось? Ба, никак сом! Вот это улов так улов! Царский! Дядя Коля нетерпеливо потащил тяжелую мокрую сеть на себя. Да так увлекся созерцанием идущей к нему в руки солидной усатой рыбины, что шум мотора приближающегося катера услышал только когда тот подошел совсем близко.

Рыбнадзор. Эх, вот невезенье!

Дядя Коля бросил сеть обратно за борт – хотя что толку, всё равно найдут! – и прищурился. Не сам ли Петр Андреич там? С Андреичем у него давно всё улажено – дядя Коля с ним уловом делился, лещей копченых передавал, на уху приглашал, а тот взамен не замечал его сетей.

Нет, не Петр Андреич. Серёга со своими парнями. Эти рыбинспектора – из молодых, да наглых. Рыбу конфискуют (чтоб потом самим слопать), а штраф вё равно выпишут.

Дядя Коля, усевшись на корму, с горя нахлобучил поглубже каску и угрюмо уставился под ноги – поджидать вымогателей. Когда те подъехали к моторке, он даже головы не поднял.

– Никак лодка со спасалки? – донесся до него резкий Серёгин голос.

– Вроде она. Похоже, грозой сорвало. Вернуть, что ли? – задумчиво предложил другой голос.

– Оно тебе надо? – фыркнул Серёга. – Слушай, а мне казалось, в ней сидел кто-то. А сейчас никого.

– Может, за борт во время грозы свалился?

– Если свалился – значит, сам дурак.

– А если утонул? – взволновался второй голос.

– Старый пердун со спасалки? – уточнил резкий Серёгин голос. – Утонул – ну, и черт с ним, с браконьером! Зато сети остались. Давай-ка проверим, что там в них?

Когда рыбнадзор, перебрав сети и прихватил с собой всю оставшуюся в них браконьерскую рыбу, уехал, дядя Коля еще долго провожал недоуменным взглядом удаляющихся рыбинспекторов. Ну, не бывает же, чтобы с двух шагов среди бела дня – и человека не увидели! Чудеса…

* * *

Игорь успел уже дать хорошего кругаля – утром до самого Волгограда добрался, развернулся и поехал обратно. Городище и Дубовка остались позади, а синие таблички раз за разом показывали, что до неуловимого Приволжска около ста километров. А Игорь, между прочим, уже вторые сутки ехал.