Федор Сологуб - Том 3. Восхождения. Змеиные очи

• Название: Том 3. Восхождения. Змеиные очи
• Автор: Федор Сологуб
• Издательство: Навьи Чары
• Жанр: Поэзия
• Год: 2002
• ISBN: 5-94639-017-1, 5-94639-020-1

В третий том Собрания стихотворений вошли книги «Восхождения» и «Змеиные очи».

http://ruslit.traumlibrary.net

---

«Любовью лёгкою играя…»

Любовью лёгкою играя,
Мы обрели блаженный край.
Вкусили мы веселье рая,
Сладчайшего, чем Божий рай.

Лаская тоненькие руки
И ноги милые твои,
Я изнывал от сладкой муки,
Какой не знали соловьи.

С тобою на лугу несмятом
Целуяся в тени берёз,
Я упивался ароматом,
Благоуханней алых роз.

Резвей весёлого ребенка,
С невинной нежностью очей,
Ты лепетала звонко, звонко,
Как не лепечет и ручей.

Любовью лёгкою играя,
Вошли мы только в первый рай:
То не вино текло играя,
То пена била через край,

И два глубокие бокала
Из тонко-звонкого стекла
Ты к светлой чаше подставляла
И пену сладкую лила,

Лила, лила, лила, качала
Два тельно-алые стекла.
Белей лилей, алее лала
Бела была ты и ала.

И в звонах ласково-кристальных
Отраву сладкую тая,
Была милее дев лобзальных
Ты, смерть отрадная моя!

«Блаженный лик Маира…»

Блаженный лик Маира
Склоняется к Ойле.
Звенит призывно лира, –
И вот начало пира
В вечерней полумгле.

По мраморной дороге,
Прекрасны, словно боги,
Они выходят в сад.
У старших наги ноги
И радостен наряд,

А те, что помоложе,
Совсем обнажены,
Загар на тонкой коже,
И все они похожи
На вестников весны.

«У мальчиков цевницы…»

У мальчиков цевницы
Звенят, поют в руках,
И голые девицы
Весёлые в полях.

Под мирный рокот лирный
Работа весела,
И ясный свет Маирный
Золотит их тела.

С весёлой песней смешан
Машины жнущей стук,
И ход её поспешен
Под властью нежных рук.

Часы работы краткой
Над нивой пролетят,
И близок отдых сладкий
Под сводами палат.

«Догорела свеча…»

  Догорела свеча,
  И луна побледнела.
Мы одни, – ты светла, горяча, –
Я люблю твоё стройное тело.

  К загорелым стопам
  Я приникнул устами, –
Ты ходила по жёстким тропам,
Проходила босыми ногами.

  Принесла мне цветы
  Из высокого края, –
Ты сбирала святые мечты,
Над зияющей бездной играя.

«Грустное слово – конец!..»

Грустное слово – конец!
Милое слово – предел!
Молотом скован венец,
Золотом он заблестел.

Ужас царил на пути.
Злобно смеялась нужда.
Злобе не льсти и не мсти, –
Вечная блещет звезда.

«Чем недоступней, тем прекрасней…»

Чем недоступней, тем прекрасней,
Чем дальше, тем желанней ты, –
И с невозможностью согласней
Твои жемчужные мечты.

Земное тягостное тело
Твоей святыни не одело,
Тебе чужда земная речь, –
Недостижимая богиня!
Земля – темница и пустыня, –
И чем бы ей тебя привлечь?

«Забудь, что счастье ненадежно…»

Забудь, что счастье ненадежно,
   Доверься мне,
И успокойся безмятежно
   В блаженном сне.

Мгновенья сладкие сгорели, –
   Но что тужить!
Для тайной и высокой цели
   Нам надо жить.

В обманах счастия земного,
   В кипеньи сил,
Ты прелесть таинства иного
   Уже вкусил.

«Как часто хоронят меня!..»

Как часто хоронят меня!
Как часты по мне панихиды!
Но нет дня меня в них обиды,
Я выше и Ночи, и Дня.

Усталостью к отдыху клонят,
Болезнями тело томят,
Печалями со света гонят,
И ладаном в очи дымят.
Мой путь перед ними не понят,
Венец многоцветный измят, –
Но, как ни поют, ни хоронят,
Мой свет от меня не затмят.

Оставьте ненужное дело,
Направьте обратно ладью, –
За грозной чертою предела
Воздвигнул я душу мою.
Великой зарёю зардела
Любовь к моему бытию.
Вселенское, мощное тело
Всемирной душе создаю.

Ладью мою вечно стремите
К свершению творческих дел, –
И если найдёте предел,
Отпойте меня, схороните!

«Никто не убивал…»

Никто не убивал,
Он тихо умер сам, –
Он бледен был и мал,
Но рвался к небесам.

А небо далеко,
И даже – неба нет.
Пойми – и жить легко, –
Ведь тут же, с нами, свет.

Огнём горит эфир,
И ярки наши дни, –
Для ночи знает мир
Внезапные огни.

Но он любил мечтать
О пресвятой звезде,
Какой не отыскать
Нигде, – увы! – нигде!

Дороги к небесам
Он отыскать не мог,
И тихо умер сам,
Но умер он как бог.

«Иду в лесу. Медлительно и странно…»

Иду в лесу. Медлительно и странно
Вокруг меня колеблется листва.
Моя мечта, бесцельна и туманна,
  Едва слагается в слова.
И знаю я, что ей слова ненужны, –
  Она – дыхания нежней,
  Её вещания жемчужны,
  Улыбки розовы у ней.
    Она – краса лесная,
    И всё поёт в лесу,
  Хвалою радостной венчая
    Её красу.

«О лихорадочное лето!..»

О лихорадочное лето!
То ветра холод, то солнца зной.
Холодной мглою земля одета,
Ручей смеётся в тени лесной.

Он притаился в долине тесной.
Ему забавно, что много туч.
Ему противен Змей небесный, –
Как меч разящий, – блестящий луч.

«Благословлять губительные стрелы…»

Благословлять губительные стрелы
И проклинать живящие лучи, –
Вот страшные и тесные пределы.
К иным путям затеряны ключи.

В мучительных безумствуя хуленьях,
В бессмысленной безумствуя хвале,
Живи в безвыходных томленьях,
Влачись на бедственной земле.

Отравленной стрелы вонзилось жало, –
Лобзай её пернатые края:
Она – твоя, она тебя лобзала,
Когда померкло солнце бытия.

«Мы скучной дорогою шли…»

Мы скучной дорогою шли
  По чахлой равнине.
Уныло звучали шаги
  На высохшей глине,
А рядом печально росли
  Берёзки на кочках.
Природа больная! Солги
  В колосьях, в цветочках.

Обмана мы жаждем и ждём,
  Мы жаждем обмана.
Мы рвёмся душой к небесам
  Из царства тумана.
Мы скучной дорогой идём
  Вдоль скудного поля.
Томительно грезится нам
  Далёкая воля.

«Он не знает, но хочет…»

Он не знает, но хочет, –
Оттого возрастает, цветёт,
Ароматные сладости точит,
И покорно умрёт.
Он не знает, но хочет.

Непреклонная воля
Родилася во тьме.
Только выбрана доля –
Та иль эта – в уме,
Но темна непреклонная воля.

Умереть или жить,
Расцвести ль, зазвенеть ли,
Завязать ли жемчужную нить,
Разорвать ли лазурные петли,
Всё равно – умереть или жить.

«В его устах двусмысленны слова…»

В его устах двусмысленны слова,
И на устах двусмысленны улыбки.
Его душа бессильна и мертва,
А помыслы стремительны и зыбки.

Его любить никто не захотел,
Никто не мог его возненавидеть.
Неузнанным пребыть – его удел, –
Не действовать, не жить, а только видеть.

«Касатики качаются…»