Валерий Шамбаров - История княжеской Руси. От Киева до Москвы

• Название: История княжеской Руси. От Киева до Москвы
• Автор: Валерий Шамбаров
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-4438-0113-1

Книга известного российского историка Валерия Шамбарова, посвящена периоду возникновения и развития Древнерусского государства со времен Рюрика и до появления первых московских князей – св. Даниила и Ивана Калиты. Читатель, даже неплохо знакомый с отечественной историей, узнает из книги много нового и интересного о жизни великих князей, перипетиях политических взаимоотношений с Византией и Западом, междоусобных войнах… Св. Владимир, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Юрий Долгорукий, Андрей Боголюбский, Александр Невский – вот далеко не полный перечень тех князей, о которых рассказано в этой книге.

---

14. Братья Ярославичи и война с Полоцком

Русские люди по-разному воспринимали Православие. Некоторые так и не порывали до конца с язычеством, становились «двоеверами». Знатные нередко посматривали на византийцев – у них-то власть имущие позволяли себе все что угодно. Значит, и русским можно. А грехи пусть отмаливают попы и монахи. Киевские вельможи подхватили пример Изяслава, дарили монастырям деревни, рабов, слали продукты, деньги. Глядишь, Господь простит, какими путями все это нажито. В Переяславле, резиденции Всеволода Ярославича, к христианству относились иначе. Здесь, на степной границе, опасность всегда была рядом, смерть в любой момент могла засвистеть на жалах половецких стрел. А как же человеку не воззвать в трудную минуту к Господу, к Божьей Матери? Жили, уповая на Них. Воины осознавали себя защитниками не только населения, но и Веры. Вера была опорой, самым ценным, самым главным для каждого.

В такой обстановке подрастал и княжич Владимир Мономах. Его готовили быть воином, этому учили всех княжеских сыновей. Владимир получил и великолепное разностороннее образование, у отца-книжника была богатейшая библиотека, Всеволод знал пять языков. Мать приобщила сына к сокровищам греческой культуры. Но грекофилом княжич не стал. Окружение-то у него было русским, бесстрашные богатыри-пограничники, было с кого брать пример. А любое свое дело, любой поступок Владимир старался взвешивать с точки зрения христианства. Он даже вставал до рассвета, первым приходил в храм и зажигал лампады. В Мономахе формировался новый, доселе неведомый тип властителя – русского православного князя.

Свое первое княжение он получил в 13 лет, отец послал его в подвластный Ростов. Даже много лет спустя Владимир не забыл подчеркнуть, что ехать пришлось «сквозе вятичи». Вроде бы, племя входило в состав Руси, войны с ним не было, но путешествие считалось совсем не безопасным. Обособленные лесные язычники были непредсказуемыми. Мало ли что взбредет в голову суровым гордым вятичам или их жрецам? В их краях периодически исчезали купцы, проезжие, посланные по каким-то делам слуги и дружинники. Так и юный князь исчезнет вместе со свитой, и следа не найдешь в лесных чащобах.

Вятичей миновали благополучно, но и в Залесской земле было не просто. Ростовские бояре встретили настороженно, повиноваться Владимиру не спешили. Привыкли, что князья сюда наезжают временные, сегодня прислали вот такого мальчишку, завтра заберут в более престижный город. Язычество держалось здесь прочно и сдавать позиций не собиралось. Сам Ростов делился на два конца, Чудский, с капищем мерянского бога, и Русский с деревянным храмом. Причем национальность определялась не по языку, не по происхождению, а по вере. Если мерянин принимал крещение, его уже признавали «русским», он лишался права носить национальный костюм с «шумящими» подвесками, должен был уходить с Чудского конца и переселяться на Русский.

Мономах с отцовскими опекунами принялся проверять и налаживать администрацию. Выяснялось, что управляющие-тиуны тоже привыкли – князь где-то далеко, в Переяславле. Подати подгребали для себя, погосты пришли в запущенное состояние, амбары сгнили, палисады завалились. Владимир опрашивал смердов, и лились потоки жалоб, кого обидели, ограбили, кого рассудили неправильно. Князь делал выводы на будущее: все проверять лично. Сам не досмотришь, и спросить будет не с кого. Отбирал помощников, зазывал на службу боярских сыновей, присматривал расторопных крестьян, горожан. Лучших князь определял в свою дружину, начал формировать суздальский и ростовский полки.

Это было не лишним. Дерзкий вызов всей Руси неожиданно бросил Всеслав Полоцкий. Его княжество было таким же полуязыческим, как Залесское. Поговаривали, что и мать Всеслава была ведуньей, и сына зачала необычным образом: шла в священную ночь по речным лугам, наступила босой ногой на некоего змея, он и оплодотворил ее. Может, и впрямь не от мужа был князь, а получился в тайных ритуалах, кто знает? К таким язычники испытывали особое почтение. Всеслав и сам слыл волхвом-колдуном, от рождения имел на голове некую язву и носил повязку, считавшуюся волшебной. Ходили легенды, что он оборотень. Умеет скрыться от людей, завернувшись в туман, превратиться в волка [32, 86].

Повел он себя действительно по-волчьи. Впрочем, и в стиле отца Брячислава. Когда Ростислав заварил кашу в Тмутаракани, полоцкий князь понадеялся, что на юге начнется большая война. Обрадовался – братья Ярославичи будут заняты, не сразу выпутаются, почему бы не поразбойничать? Он внезапно напал на Псков. Город успел затворить ворота, и взять его не удалось. Всеслав отступил в свои леса, а потом вдруг рванул на Новгород. А наместники великого князя оказались явно не на высоте. Увлеклись своими шкурными делами, к обороне не изготовились, разведку не организовали. Войско полочан без боя влетело в Новгород. Нет, они не считали себя «русскими». Новгородцы были для них чужим народом. Всеслав выгреб все ценное из новенькой Св. Софии – паникадила, колокола, ободрал иконы. Толпы его воинов растеклись по улицам, обчищая дома. Резали, насиловали. Богатый город был осквернен и опустошен, тысячи жителей увели в рабство.

Спускать волчьи повадки было никак нельзя. Спустишь одному, так и другим захочется, на Руси житья не станет. В данном вопросе Изяслав, Святослав и Всеволод полностью сошлись между собой – Всеслава надо покарать. Зимой 1067 г. братья двинулись в поход, призвали своих сыновей. Подступили к Минску. Он оборонялся, сыпал со стен стрелами, но город взяли приступом, порубили защитников. Небось поучаствовали в разорении Новгорода? Пора ответ держать. Горожан забрали в плен, поделили между воинами, Минск сожгли.

Пока его осаждали, Всеслав времени не терял, поднимал на войну всех полочан. С его армией братья встретились на р. Немиге. Сшиблись жестоко. Рать полочан была многочисленной, уступать они не желали. Киевляне, черниговцы, переяславцы, смоляне, суздальцы навалились на них, крушили в сече. Снег от крови превратился в красное месиво, сугробы громоздились наваленными людскими и конскими трупами. И дожали, рать Всеслава сломалась. Сам он сумел сбежать, его армию полностью разгромили. Ярославичи разослали отряды на поиски князя, разоряли его села, собирали обозы добычи и таборы пленных.

Всеслав запросил мира. Уговорились встретиться для переговоров на Днепре под Оршей. Братья принесли клятву на кресте, что не причинят противнику зла. Но советники подсказывали Изяславу: а благоразумно ли выполнять обещание? Жить в ожидании новых ударов, снова губить людей в боях? Не проще ли решить дело сразу? Целовали крест? Но Всеслав почти язычник, церкви громил. А Полоцкое княжество неужели будет лишним? Если не станет Всеслава, оно достанется великому князю…

Изяслав и его бояре уговаривали Святослава со Всеволодом, что избавиться от врага будет лучше и безопаснее для всей Руси. Да и греческое духовенство, принимавшее присягу, не возражало. Для него подобная тактика представлялась нормальной – если государственные интересы требовали нарушить клятву, византийские императоры никогда не церемонились. В общем, договорились: полоцкий князь явился на встречу с двумя сыновьями и был схвачен.

Братья с победой возвратились по домам. Всеслава посадили в Киеве в поруб (тюрьму), дела снова входили в мирную колею. Разве что случилось восстание в Херсонесе. Власти все-таки довели его до ручки своими безобразиями. Того самого катепана, который недавно отравил Ростислава, горожане забили камнями. Император обратился за помощью в Киев, и Изяслав откликнулся. Расплатился за то, как поддерживали его греки. Послал войско, и мятеж был подавлен. Ну а Всеволод первым попытался налаживать дружбу и доброе соседство с половцами. У него недавно умерла жена, мать Мономаха, и переяславский князь сосватал дочку половецкого хана. Ее с почестями привезли в Киев, митрополит окрестил ее с именем Анна, обвенчались. Родственники Анны, племя читеевичей, стало с этого времени союзниками Всеволода.

Но в Киеве нарастало недовольство боярами. Война еще и усугубила его. Государевы вельможи постарались переложить на народ все расходы на походы против Всеслава, против Херсонеса. Тиуны погрели руки, собирая деньги, продовольствие, коней. Кто-то из киевских ратников полег в сражениях или был ранен, но всю добычу хапнул тысяцкий и его дружки. Рядовым ратникам и семьям погибших почти ничего не перепало. Люди вспоминали, как поступали прошлые государи – раздавали милостыни, выставляли угощение, заботливо выделяли часть трофеев для вдов и сирот убитых, «род его возьмет». Ну а русское духовенство, в отличие от митрополита, не смолчало по поводу клятвопреступления. Казалось бы, Изяслав осыпал милостями Печерский монастырь, но аскет и молитвенник преподобный Антоний не поступился принципами. Открыто обличал, что совершен великий грех, предрекал за него небесную кару. Его слова передавались из уст в уста, подогревали общий ропот.