Сергей Девятов - Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2

• Название: Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2
• Автор: Сергей Девятов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9950-0387-8

Императорский двор – сложное и многообразное понятие. Это не только представляющие его люди, но и стиль их жизни и работы, официальные мероприятия и приватные события, международные контакты и отдых, рождение, воспитание и обучение детей монаршей семьи. Российский императорский двор имел свой особый ритм жизни, не исчерпывавшийся лишь торжественными ритуалами и приемами.

Данный труд основан на огромном фактическом материале, архивных документах, мемуарной литературе и отчетах Министерства императорского двора и является результатом большой работы по их систематизации и популярному изложению. Внимательный читатель получит исчерпывающее представление как об истории двора, так и о самых различных сторонах его повседневной жизни. Книга рассчитана на широкую читательскую аудиторию и адресована всем, интересующимся историей Отечества.

---

Из года в год в этот день к 11.30 во дворце собирался весь придворный, политический и военный бомонд, и «все находящиеся на действительной службе и в отставке военные и гражданские чины, имеющие орден. или знаки отличия военного ордена, а также военные, имеющие украшенное бриллиантами золотое оружие»144.

Кавалеры ордена собирались в парадных комнатах первой половины Зимнего дворца. Нижние чины, имеющие знак военного ордена, размещались в строю, под ружьем, в Гербовом и Георгиевском залах, в Портретной галерее и Пикетной комнате. Потом начиналось шествие по парадным залам членов императорской фамилии и кавалеров ордена, которое заканчивалось в Георгиевском зале. Там проходил молебен с возглашением многолетия всему императорскому дому и всероссийскому воинству. По окончании молебна митрополит кропил святой водой августейших особ, знамена и штандарты.

Порядок следования при высочайших выходах членов императорской фамилии был строго регламентирован и определялся принципом династического старшинства. И только во время высочайшего выхода 26 ноября этот порядок официально нарушался. Дело в том что члены императорской семьи, имеющие ордена Святого Георгия, шли в числе кавалеров этого ордена. При этом их место в общем порядке шествия определялось только соответствующей орденской степенью.

Например, во время выхода 26 ноября 1884 г. великий князь Алексей Александрович шествовал вместе с кавалерами ордена. Великий князь Сергей Александрович командовал сводной полуротой Георгиевских кавалеров; великий князь Константин Константинович командовал взводом полуроты Георгиевских кавалеров; великий князь Николай Николаевич (младший) – сводным взводом Георгиевских кавалеров высших степеней от кавалерии; великий князь Николай Михайлович – взводом полуэскадрона Георгиевских кавалеров145.

В торжественном шествии принимала участие вся мужская половина Романовых. В ноябре 1876 г. в Георгиевском параде впервые участвовал будущий Николай II, тогда 8-летний мальчик. Он стоял в строю в Георгиевском зале около знамени. Когда мальчик уставал, его сажали отдохнуть на барабан.

Через некоторое время после окончания церемонии (обычно в 18 часов) в Николаевском зале Зимнего дворца начинался торжественный обед для кавалеров ордена. В этот же день на первом этаже Зимнего дворца – в вестибюле перед парадной Иорданской лестницей устраивался обед и для нижних чинов, имеющих знак отличия военного ордена. Император обязательно посещал обед нижних чинов, выпивая традиционную чарку водки.

Это празднество было зримым символом героических эпизодов истории российской армии.

При Александре II непременным атрибутом таких праздников был сахарный святой Георгий, который красовался за обедом на пирогах.

В 1884 г. меню для 1600 нижних чинов, кавалеров солдатского «Егория», включало: уху из свежих стерлядей, жаркое из судака с гарниром из риса, калачи и пеклеванный хлеб от Филиппова, водку английскую горькую и столовую, пиво баварское, минеральную воду и хлебный квас. К чаю подавалось печенье из придворной кондитерской и по два антоновских яблока. Торжественный завтрак и обед обошлись казне в 10 742 рубля146. Традиция ежегодных Георгиевских праздников сохранялась вплоть до 1916 г.

Ужины боевых товарищей Александра III

Существовали и камерные дворцовые традиции, связанные с эпизодами боевой биографии императоров. Так, Александр III каждый год, с ноября 1877 г. и по ноябрь 1893 г., собирал своих боевых соратников «по делу под Мечкой».

Этот бой, принесший Александру III орден Святого Георгия 2-й степени, был памятен императору. 30 ноября 1877 г. близ деревни Мечка под Рущуком произошел последний бой Рущукского отряда с турецкой армией Сулеймана-паши, пытавшегося прорваться через русские позиции и деблокировать Рущук. Узнав о падении Плевны и о движении русских к Балканским перевалам, турки поспешно ушли от Рущука, чтобы не попасть в окружение.

Сначала однополчане собирались в Манеже Аничкова дворца, в «походной обстановке», затем на квартире генерала В. В. Зиновьева и, наконец, в Гатчине, в особой комнате Запасной половины, где висели портреты некоторых генералов 1812 г. Для перемены обстановки один ужин был устроен на Гатчинской ферме, другой – в Приоратском замке. В этих ужинах неизменно

участвовал младший брат царя, великий князь Владимир Александрович, который командовал одним из корпусов в Рущукском отряде147.

Часть товарищеских ужинов проходила прямо в походной палатке, в которой ранее бывали обеды в Рущукском отряде. По свидетельству мемуариста, «почти всегда в зале ужина ставилась эта палатка; ужин проходил в ней, и сигнал к ужину подавали тот же, что к обеду во время войны»148.

За 16 лет регулярных встреч сложился определенный ритуал празднования. Как правило, собирались к 10 часам вечера. Сначала играли в карты, потом ужинали. К ужину каждый год готовились «особые меню, которые чаще всего присылались художником Поленовым, бывшим в Рущукском отряде при цесаревиче. Государь ежегодно записывал, кто были участниками ужина, и эти меню с подписями его под стеклом и в рамках развешивались по стенам. В 12 часов все переходили к закусочному столу и затем садились ужинать. Государь занимал место во главе стола. Старшие около него – Ванновский и Воронцов… ужин продолжался долго, иногда до 3-х часов… Шампанское государь уже не выносил, но привык к кахетинскому и требовал, чтобы на этих ужинах непременно был «Карданах»149.

Традиция празднования в Зимнем дворце орденского дня 26 ноября была продолжена Николаем II. Он ежегодно фиксировал в дневнике обстоятельства традиционного и привычного для него с детства Георгиевского праздника. В 1896 г. впервые в этой церемонии приняла участие молодая императрица Александра Федоровна.

Политические события периодически отражались на ходе сложившейся церемонии. Так, в ноябре 1904 г. Николай II отметил для себя, что Георгиевская зала была более наполнена, чем в прежние года, из-за присутствия героических команд «Варяга» и «Корейца». В ноябре 1905 г. из-за событий первой русской революции процедура чествования Георгиевских кавалеров впервые проводилась в Большом Екатерининском дворце Царского Села. В ноябре 1906 г. царь зафиксировал, что на традиционном приеме присутствовали 763 офицера и около 200 нижних чинов.

Для российских императоров ежегодные Георгиевские приемы были весьма значимы. Во-первых, это была одна из важных традиций, на которых стояла армия. Во-вторых, праздник являлся зримым символом единства воинской элиты, причем единства в подвиге, в пролитой во славу Отечества крови. В-третьих, праздник демонстрировал единство армии и императорской фамилии, поскольку вся мужская половина дома Романовых носила офицерскую форму и имела за плечами подчас серьезные боевые дела.

Во время торжественного приема императоры работали. Работа заключалась в постоянном дефилировании по залу и беседах с заслуженными ветеранами и действующими офицерами. Благодаря прекрасной памяти на лица и факты Николай II имел возможность поинтересоваться самыми незначительными деталями их военной биографии. И это открывало императору сердца военных. Надо заметить, что эта была тяжелая работа, требовавшая определенного профессионализма. В ноябре 1906 г. в дневнике Николай II записал, что во время высочайшего завтрака он разговаривал «в поте лица до 2 И час.».

Поскольку число Георгиевских кавалеров после Русско-японской войны возросло, то традиционный прием начали проводить в две очереди. Так, в 1906 г. первая очередь (763 офицера и около 200 нижних чинов) была принята 26 ноября, а 29 ноября состоялся второй прием для 1490 человек. Очень важным было то, что на прием могли попасть все, имевшие Георгиевский крест или знак военного ордена.

Если 26 ноября император отсутствовал в Петербурге, традиционный прием устраивался по месту его пребывания. Например, 26 ноября 1913 г., когда царская семья находилась в Ливадии в Крыму, в 11 часов на площадке перед дворцом прошел парад. От каждой части, задействованной в охране императорской резиденции, было представлено по взводу. Двумя отдельными группами стояли Георгиевские кавалеры – офицеры и нижние чины. После парада для нижних отставных чинов был устроен обед в палатке, а офицеров (80 человек) пригласили на завтрак в императорскую столовую.

Подчас во время приемов Георгиевских кавалеров происходили курьезные недоразумения. Так, во время одного из обедов Николай II подсел к столу подвыпивших ветеранов. Один из них, пробудившись от дремы, с удивлением спросил, почему за их столом находится молодой полковник, не имеющий белого крестика на мундире. Так что для полковника Николая Романова, как и для его предшественников, получение Георгиевского креста было одним из самых заветных желаний.

Из всех российских императоров только Николай II после воцарения остался в чине полковника. Именно до этого чина он успел «дослужиться» на момент кончины Александра III 20 октября 1894 г. На следующий день после смерти императора камердинер приготовил для 26-летнего Николая II мундир с генеральскими эполетами, однако тот отказался надеть этот мундир, поскольку считал некорректным жаловать самому себе генеральские эполеты. Поэтому вплоть до Февральской революции 1917 г. Николай II носил скромные полковничьи погоны.