Герман Смирнов - Очищение армии

• Название: Очищение армии
• Автор: Герман Смирнов
• Издательство: Литагент «Алгоритм»1d6de804-4e60-11e1-aac2-5924aae99221
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9265-0450-4

На протяжении десятилетий события в стране 1937 года трактуются по-разному. Так, запретное в 40-е имя маршала Тухачевского, расстрелянного по обвинению в государственной измене, стало усиленно превозноситься в хрущевские времена. И, конечно же, не без упоминания всуе имени Сталина. Что еще в большей степени добавило путаницы, сомнений, неясности в вопросе чистки руководящего состава Красной Армии накануне войны. Однако ряд публикаций в последние годы, и прежде всего материалы Германа Смирнова и Арсена Мартиросяна, проясняют дело опального маршала в полной мере.

Настоящее издание даст читателю возможность составить собственное мнение о месте и роли М. Тухачевского и его сподвижников в истории нашей армии и страны.

---

Поражение на Висле дорого обошлось Советской Республике: по Рижскому договору 1921 г. к Польше отошли Западная Украина и Западная Белоруссия – территория, равная половине территории современной Польши с населением около 15 миллионов человек! РСФСР и Украина обязались возвратить Польше военные трофеи, культурные и научные ценности, вывезенные из нее с 1 января 1772 г. и согласились выплатить в годичный срок 30 миллионов золотых рублей.

Но страшнее потери территорий, золота и трофеев были неимоверные страдания 130 тысяч красноармейцев, попавших в плен к полякам по милости «рассеянного юноши в тужурке цвета хаки». За два года в польских концлагерях умерло от голода, холода и болезней больше 60 (!) тысяч русских солдат.

«Дискуссия», или поиски виноватых

Трудно поверить, но командование фронтом, приведшее к столь плачевным последствиям, отнюдь не повредило блестящей репутации Михаила Николаевича в глазах потомства.

«Неожиданный исход Варшавской операции, – пишет его биограф В. Иванов, – ни в коей мере не умаляет полководческих способностей М. Н. Тухачевского и смело задуманного плана операции. Наоборот, широта его стратегического замысла и размаха подняла авторитет Тухачевского как талантливого стратега».

Странный комплимент! Биографу невдомек, что полководца нельзя оценивать иначе как в целом.

«Нет оснований назвать гениальной деятельность полководца, неправильную в целом, – пишет известный советский психолог Б. М. Теплов. – Решение полководца, ведущее армию к поражению, будет плохим решением, хотя бы оно содержало в себе глубокие и верные идеи и комбинации».

Справедливости ради следует отметить, что сам Тухачевский понимал эту особенность полководческого труда и никогда не выпячивал частные успехи Варшавской операции. Не размениваясь на мелочи, он прилагал усилия к тому, чтобы вообще снять с себя ответственность за ее неудачный исход.

И делать это он начал в 1923 г., опубликовав в Смоленске книгу «Поход на Вислу», в основу которой были положены стенограммы его лекций в Военной академии РККА. В этой работе комфронта пытался выдать за истинных виновников своей неудачи Главное командование РККА и Юго-Западный фронт. Первое, по его мнению, недостаточно серьезно относилось к вопросам управления войсками и недостаточно заботилось о технических средствах связи и управления, а второй – не помогал Западному фронту, а действовал в расходящихся с ним направлениях, нанося свой удар не на Брест, а на Львов.

Эта эскапада вызвала справедливую отповедь со стороны видных советских военачальников. Ведь действуя против превосходящих сил противника, Юго-Западный фронт, в отличие от Западного, достиг неплохих успехов. В майской операции, как раз тогда, когда части Тухачевского несли тяжелые потери, Первая конная армия С. М. Буденного после прорыва вражеского фронта стрелковыми частями вошла в прорыв, вырвалась на оперативный простор и громила тылы, резервы, склады, штабы, коммуникации и связь противника. В ходе этой операции войска Юго-Западного фронта освободили Киев и нанесли полякам тяжелое поражение, не перешедшее в разгром только потому, что польское командование смогло перебросить подкрепления с Западного фронта. Это помогло удержаться Тухачевскому, но помешало Юго-Западному фронту развить успех, 17 июня он перешел к обороне.

Киевская операция высоко оценивается советскими историками. Она «положила начало перелому в ходе советско-польской войны в пользу советских войск», ее особенностью «было то, что советские войска, уступая противнику в численности, сумели нанести ему поражение» (Гражданская война и интервенция в СССР. С. 262).

Не менее успешно действовал Юго-Западный фронт и в июле 1920 г. 23 числа одновременно с началом наступления Тухачевского на Варшаву войска фронта приступили к осуществлению Львовской операции, имея своей задачей разгром войск польского генерала Э. Рыдз-Смиглы. Главный удар наносила Первая конная армия, которая при поддержке стрелковых дивизий должна была к 29 июля овладеть Львовом. Однако из-за упорного сопротивления поляков в районе Броды наступление замедлилось, и лишь 12 августа Первая конная начала наступление на Львов. Заняв несколько городов и форсировав Западный Буг, она втянулась в затяжные бои за львовские предместья 17 августа. А через четыре дня Буденному пришлось выводить свои части из боя, чтобы спасать отступающие войска Западного фронта. Медлительность Первой конной, утверждал в своей книге Тухачевский, была главной причиной провала Варшавской операции.

Первым выступил против такого обвинения Б. М. Шапошников, который в 1920 г. был начальником полевого штаба РВС Республики. Обстоятельно разобрав Варшавскую операцию в своей книге «На Висле. К истории кампании 1920 года» (М., 1924), он приходит к выводу, что ошибки, на которые указывал Тухачевский, хотя и имели место, но не играли такой решающей роли, какую им приписывал Михаил Николаевич. Шапошников тщательно проанализировал действия Тухачевского на Западном фронте, доказательно опроверг причины неудачи под Варшавой, приведенные в лекциях Михаила Николаевича, указав на неумелое использование командармом резервов, потерю управления частями в ходе боев и т. д.

Главным же просчетом Тухачевского Шапошников считал неверную оценку сил противника. И действительно, в июле 1920 г. Михаил Николаевич, настаивая на немедленном безостановочном движении на Варшаву, доказывал, что польская армия полностью деморализована.

«Войсковые части потеряли всякую боевую устойчивость, – утверждал он. – Польские тылы кишели дезертирами. Никакой надежды на спасение не оставалось. Все бежали назад, не выдерживая ни малейшего серьезного боя… Мы имели право и должны были продолжать наше наступление». И тут же оборачивает свой грубейший просчет в похвалу самому себе: «Задача была трудная, смелая, сложная, но задачами робкими не решаются мировые вопросы».

«Оценка обстановки Михаилом Николаевичем подкупает своей логикой и смелостью!» – восторгается биограф полководца В. Иванов, забывая, что главное качество оценки отнюдь не смелость, а достоверность, соответствие действительности. Расточая подобные комплименты, биограф, в сущности, утверждает, что Тухачевский Варшавскую операцию провалил, но провалил смело, без оглядки, не то что некоторые посредственности, которые выигрывают сражения благодаря предусмотрительности и трезвому расчету сил.

Самооправдательная версия Тухачевского о роковой роли Юго-Западного фронта в неудачном исходе Варшавской операции была активно поддержана рядом его сторонников и получила широкое признание в тогдашних кругах начальствующего состава РККА.

Это и побудило бывшего командующего Юго-Западным фронтом А. И. Егорова в 1929 г. издать обстоятельный труд «Львов – Варшава (1920 год. Взаимодействие фронтов)».

Детально, шаг за шагом, на большом документальном материале проследив события советско-польской войны, он пришел к убедительному выводу: корни неудач Варшавской операции лежат исключительно в методах управления Москвы и Минска, то есть Главного командования – С. С. Каменева и Л. Д. Троцкого – и командования Западного фронта – М. Н. Тухачевского и его Военного совета.

Неожиданным стало заочное участие в развернувшейся дискуссии польского главкома Ю. Пилсудского, который издал в Варшаве небольшую книгу «1920 год», переведенную и изданную у нас в 1926 г.

Как и Шапошников, польский военачальник считал, что главной ошибкой Тухачевского, которая заранее обрекла его далеко идущие планы на провал, «была ошибка в подсчете своих сил и сил противника, в подсчете, сделанном без другого хозяина войны, которым всегда является вождь противной стороны» (с. 37).

Советский командующий фронтом, в сущности, игнорировал своего противника, планировал свои действия так, как будто со стороны противника не может последовать никаких неожиданностей.

Эти споры, вовлекшие в свою орбиту профессиональных военных высокого ранга, среди которых было немало участников обсуждавшихся событий, тянулись около десяти лет и часто достигали весьма высокого накала. Например, в 1930 г. во время обсуждения книги В. К. Триандафиллова «Характер операций современных армий», когда в очередной раз всплыли на поверхность промахи командующего фронтом во время Варшавской операции, один из участников во время выступления повернулся к президиуму, в котором вместе с другими военачальниками сидел Тухачевский, и, подняв сжатые кулаки, выкрикнул в лицо Михаилу Николаевичу: «Вас за 1920 год вешать надо!» (Дружба народов. 1988. № 5. С. 189).

Конец спорам положила дискуссия, проведенная в 1932 г. в Военной академии им. М. В. Фрунзе, итогом которой было признание порочности плана наступления на Варшаву, разработанного Тухачевским и утвержденного Главным командованием. К чести участников дискуссии надо отметить, что на Тухачевского они возлагали ЧАСТЬ вины за провал операции. Вывод объективный, поскольку отрицать его вину полностью было просто невозможно.