Вадим Устинов - Ричард III

• Название: Ричард III
• Автор: Вадим Устинов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-235-03852-3

Несмотря на недолговечность своего двухлетнего правления, Ричард III (1452-1485) стал одним из самых известных британских монархов. Шекспир и Томас Мор изображали его физическим и нравственным уродом, жестоким тираном, убившим ради власти множество людей, включая своих малолетних племянников. Современные ученые внесли в этот образ серьезные коррективы: по их мнению, большинство обвинений в адрес монарха придумано его противниками, а сам Ричард был незаурядным политиком, которому Англия во многом обязана переходом от Средневековья к Новому времени. Эти выводы поддерживает историк Вадим Устинов, создавший первое на русском языке жизнеописание Ричарда III в контексте английской и европейской истории XV столетия.

---

Исход сражения уже не вызывал сомнений. Центр вскоре также обратился в бегство. Потери ланкастриан были тяжелыми: их позиция, хоть и выгодная для обороны, не позволяла быстро отступить. Герцог Сомерсетский скрылся в святилище Тьюксберийского аббатства, раскроив перед этим топором голову лорду Уэнлоку. Он счел его изменником, предавшимся йоркистам, поскольку отряды центра не поддержали атаку и остались на своих позициях. Однако лорд Уэнлок был невиновен — просто он понимал преимущества защищенной позиции, в то время как наступление Сомерсета оказалось бессмысленной авантюрой, ставшей в результате причиной поражения всей армии.

Джон Кортней, граф Девонский, и Джон Бофорт, маркиз Дорсетский[75], пали в сражении. Семнадцатилетний принц Эдуард Вестминстерский, единственный сын свергнутого Генри VI, был убит, когда пытался скрыться с поля боя.

Эдмунда Бофорта, герцога Сомерсетского, рыцарей сэра Томаса Трешема и сэра Джарвиса Клифтона, а также других ланкастриан, искавших убежища в аббатстве Тьюксбери, по приказу короля вытащили оттуда силой. Ричард Глостерский, будучи лорд-констеблем Англии, заседал в суде, разбиравшем их дело. Всех мятежников приговорили к смерти и обезглавили на рыночной площади города 6 мая, на второй день после битвы. Никто в Англии не счел такое решение особенно жестоким. Казненные были непримиримыми противниками йоркистов, а многие из них злоупотребили амнистией, объявленной для них Эдуардом IV в предыдущие годы.

Остальных участников похода королевы Маргариты по королевскому приказу помиловали. Тела всех погибших и казненных лордов предали земле в Тьюксберийском аббатстве. Сама королева была схвачена в монастыре недалеко от места сражения, взята под стражу и доставлена в Лондон. Власть Эдуарда IV теперь некому было оспаривать, хотя некоторые области страны какое-то время продолжали бурлить. Джаспер Тюдор оказывал вооруженное сопротивление в Южном Уэльсе. Вновь вспыхнуло восстание в Йоркшире. Лондону угрожал бастард Фоконберский, который пересек Ла-Манш с солдатами из гарнизона Кале и высадился в Сандвиче. Но эти проблемы были устранены одна задругой.

* * *

21 мая Ричард вернулся в Лондон. Он ехал во главе триумфальной процессии, за ним следовал лорд Хейстингс, следом — король с герцогом Кларенсским. Вечером того же дня герцог Глостерский впервые присутствовал на королевском совете в качестве полноправного члена. И надо сказать, что вопрос, который поставил перед советом Эдуард IV, был не из приятных. Король требовал, чтобы совет вынес решение о казни короля Генри VI, томившегося в плену в Тауэре. После гибели при Тьюксбери принца Эдуарда не было никакого смысла оставлять в живых Генри VI, ибо тот являл собой последнюю досадную помеху безоблачному правлению Эдуарда IV. Лорды не посмели отказать королю, и решение совета было передано констеблю Тауэра лорду Дадли делегацией членов совета, в составе которой был и Ричард Глостерский. Ему не слишком нравилось подобное поручение, однако он понимал, какую опасность представляет для правящей династии оставленный в неприкосновенности зародыш бунта. Весь его небольшой жизненный опыт подтверждал правильность решения, принятого братом.

Хронист Эдуарда с изрядной долей лицемерия записал тогда: «Партия Генри… исчезла и была подавлена навсегда, и не было никакой надежды на то, что в нее снова вдохнут жизнь… Когда об этом узнал помянутый Генри, называвшийся недавно королем и находившийся в Лондонском Тауэре, то он, не имевший до той поры представления обо всех подробностях случившихся событий, воспринял это с такой злобой, гневом и негодованием, что скончался в 24-й день месяца мая от раздражения и скорби»{21}.

Миланский посол при французском дворе Сфорца ди Беттини Флорентийский 17 июня отправил своему герцогу более достоверное сообщение, хотя тоже не без вымышленных деталей, вроде слухов о гибели королевы Маргариты:

«Король Эдуард не склонен был долее держать короля Генриха в заточении, хотя тот и был в некотором смысле слабоумным, и не было великого страха по поводу его поступков. Его сын принц и граф Уорикский были мертвы, как и все те, кто стоял за него и обладал какой-либо силой. Таким образом он [Эдуард] приказал тайно убить короля Генри в Лондонском Тауэре, где тот находился в заточении. Говорят, то же самое он сделал с королевой, женой короля Генри. Короче говоря, он решил уничтожить все семя. Похоже, что из-за такой жестокости люди Англии предприняли несколько попыток восстать против короля Эдуарда, но поскольку они сами пребывали в смятении, мятежи вскоре были подавлены. И так король Эдуард с тех пор мирно правит своим королевством Англия, не встречая больше ни малейших препон»{22}.

Династия Ланкастеров окончательно пресеклась. Вечером 25 мая тело Генри поместили в собор Святого Павла, где оно лежало на похоронных носилках. Лицо покойного короля было открыто для обозрения. Приходившие проститься с бывшим владыкой Англии не видели на нем никаких ран, свидетельствовавших о насильственной смерти, поскольку, по словам лондонского хрониста, «вокруг похоронных носилок было больше копий и жезлов, чем факелов»{23}. На следующее утро тело короля погрузили на лодку и по Темзе перевезли в город Чертси, где захоронили в Бенедиктинском аббатстве.

После похорон Генри VI пришло время разобраться с локальными очагами недовольства. Волнения в Йоркшире подавил от имени короля Генри Перси, восстановленный в титуле графа Нортумберлендского. Против Томаса, бастарда Фоконбергского, Эдуард IV отправил герцога Глостерского. Бастард попытался скрыться, выйдя в море, но вскоре был задержан у побережья графства Эссекс. В качестве назидания и наглядного урока прочим бунтовщикам Ричард провез пленных Томаса Невилла и его подручных через несколько портовых городов, а затем приказал казнить в Миддлхэме. Головы мятежников, обращенные в сторону Кента, украсили Лондонский мост.

Глава вторая. ВЕЛИКИЙ ЛОРД СЕВЕРА

Эдуард IV позаботился о вознаграждении тех, кто помогал ему все это время, полное опасностей и измен. В первую очередь награды заслуживал его младший брат. Ричард унаследовал должности, власть и поместья на севере Англии, принадлежавшие ранее графу Уорикскому. После вторичного воцарения на троне Эдуард IV вновь утвердил его в должностях лорда — верховного констебля и адмирала Англии, а также хранителя Западной шотландской марки. Кроме того, 18 мая 1471 года герцог Глостерский был назначен лордом — великим камергером Англии — этот пост стал вакантным после гибели Уорика. 4 июля король сделал Ричарда верховным стюардом северных территорий герцогства Ланкастерского (еще одна должность Уорика), а чуть позже — верховным стюардом палатината Ланкашир вместо лорда Стэнли, который таким образом расплатился за поддержку мятежников. 14 июля во владение Глостеру перешли все заповедные маноры[76] Ричарда Невилла к северу от реки Трент, в том числе лордства Пенрит в Камберленде и Миддлхэм с Шериф-Хаттоном в Йоркшире. В декабре Ричард получил все маноры, конфискованные у непокорного Джона де Вера, графа Оксфордского, и лидеров Линкольнширского восстания 1470 года. По большей части они находились в восточных графствах Англии, преимущественно в Эссексе, их число в общей сложности достигало восьмидесяти, а совокупный годовой доход с них превышал тысячу фунтов. Герцог Глостерский также стал с 18 мая 1472 года хранителем всех королевских лесов к северу от Трента — ранее эту должность отправлял Генри Перси, граф Нортумберлендский.

Одновременно король освободил брата от обязанностей в Уэльсе, разделив их между Уильямом Хербертом, графом Пемброкским, и Джоном Толботом, графом Шрусберийским. Пожалования 1471–1472 годов составили основу власти Глостера на севере, став той базой, на которой впоследствии покоилось его влияние.

В конце сентября 1471 года герцог Глостерский вернулся из Миддлхэма в Лондон. В родовом гнезде Невиллов, ставшем теперь его домом, он встретился со старшей дочерью Уорика, возобновив детское знакомство. Ричард не забыл попыток графа Уорикского женить его на Энн. Сентиментальные чувства, которые он испытывал к девушке, не мешали ему трезво оценить тот факт, что она была наследницей половины состояния ее матери Энн Бошан, графини Уорикской suo jure. Ричард отчетливо понимал, что первый же шаг к устроению брака вызовет резкое противодействие завистливого Кларенса, который уже был женат на Изабели, старшей дочери Энн Бошан и надеялся заполучить наследство Уориков целиком.

Кстати сказать, у Джорджа были все возможности испортить жизнь Ричарду: он снова оказался в фаворе, несмотря на свое недавнее предательство. Король вел себя по отношению к среднему брату более чем щедро. В 1471 году Джордж был восстановлен во всех своих бывших владениях, за исключением тех, которые получил Перси в результате реституции титула графа Нортумберлендского. Но и тут в качестве компенсации Кларенсу были дарованы земли, ранее принадлежавшие роду Кортнеев в Девоне и Корнуолле, а также обещаны владения рода Бошанов-Деспенсеров, которыми граф Уорикский при жизни распоряжался от имени своей жены. Незаконность этого обещания была очевидной даже для людей, не слишком разбиравшихся в наследственном праве: Уорик не был официально подвергнут аттинктуре решением парламента, его обвинили в государственной измене по общему праву. Да и при аттинктуре конфискация собственности распространялась бы только на владения самого Ричарда Невилла, унаследованные им от Невиллов на севере и от Монтегю в графстве Солсбери. Собственность его жены Энн под конфискацию никоим образом не подпадала, и распоряжаться ею король не мог.