Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 16. Июнь 1907 — март 1908

• Название: Полное собрание сочинений. Том 16. Июнь 1907 — март 1908
• Автор: Владимир Ленин (Ульянов)
• Издательство: Паблик на ЛитРесеd7995d76-b9e8-11e1-94f4-ec5b03fadd67
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1973

В шестнадцатый том Полного собрания сочинений В. И. Ленина входят произведения, написанные в июне 1907 – марте 1908 года. Настоящий том и ряд последующих томов включают произведения, созданные в годы реакции – один из самых тяжелых периодов в истории большевистской партии.

---

«Заведование общенародным земельным фондом должно быть возложено на местные самоуправления, избранные всеобщим, равным, прямым и тайным голосованием, которые в пределах, установленных законом, действуют самостоятельно».

Сравните с этим соответствующее требование нашей программы: «…РСДРП требует:… 4) конфискации частновладельческих земель, кроме мелкого землевладения, и передачи их в распоряжение выбранных на демократических началах крупных органов местного самоуправления (объединяющих – п. 3 – городские и сельские округа)…».

Какая тут разница с точки зрения прав центральной и местной власти? Чем отличается «заведование» от «распоряжения»?

Почему Маслову пришлось, говоря об отношении трудовиков к национализации, скрыть от читателей – а, может быть, и от самого себя? – содержание этого § 16-го? Потому, что он разбивает целиком всю его нелепую «муниципализацию».

Посмотрите на доводы Маслова в пользу этой муниципализации перед Стокгольмским съездом, прочитайте протоколы этого съезда, – вы встретите бездну ссылок на невозможность подавлять национальности, угнетать окраины, обходить различие местных интересов и проч. и т. п. Я еще до Стокгольмского съезда указывал Маслову (см. выше «Пересмотр», стр. 18[57]), что все доводы подобного рода «сплошное недоразумение», ибо нашей программой – говорил я – признано уже и право национальностей на самоопределение и широкое местное и областное самоуправление. Следовательно, с этой стороны никаких добавочных «обеспечений» против излишней централизации, бюрократизации и регламентации придумывать не к чему и нельзя, ибо это будет либо бессодержательно, либо истолковываемо в антипролетарском, федералистском, духе.

Трудовики доказали муниципалистам, что я был прав.

Маслов должен признать теперь, что все группы, выражающие интересы и точку зрения крестьянства, высказались за национализацию в такой форме, что права и полномочия местных самоуправлений ограждены у них не менее, чем у Маслова! Закон о пределах прав местных самоуправлений должен быть издан центральным парламентом, – Маслов этого не говорит, но никакое прятанье головы под крыло здесь не поможет, ибо иного порядка нельзя себе и представить.

Слова: «передать в распоряжение» – вносят сугубую путаницу. Неизвестно, кто же собственник[58] конфискованных помещичьих земель! А при неизвестности этого собственником может быть только государство. В чем должно состоять «распоряжение», каковы его пределы, формы и условия, – опять-таки должен определить центральный парламент. Это ясно само собой, а в программе нашей партии, кроме того, выделяются особо и «леса, имеющие общегосударственное значение», и «переселенческий фонд». Понятно, что только центральная государственная власть в состоянии выделить из общей массы лесов леса, «имеющие общегосударственное значение», и из общей массы земель «переселенческий фонд».

Одним словом, масловская программа, ставшая теперь в особо искаженном виде программой нашей партии, совершенно нелепа при сравнении ее с программой трудовиков. Неудивительно, что Маслову пришлось заговорить по поводу национализации даже о наполеоновском крестьянине, лишь бы скрыть от публики, в какое нелепое положение поставили мы себя путаной «муниципализацией» перед представителями буржуазной демократии!

Единственное отличие, вполне реальное и безусловное, – отношение к крестьянским надельным землям. Эти земли Маслов выделял только потому, что боялся «Вандеи». И оказалось, что крестьянские депутаты, посланные и в I и во II Думу, надсмеялись над страхами хвостистов-социал-демократов, высказавшись за национализацию своих земель!

Муниципалисты должны теперь идти против трудовиков-крестьян, доказывая им, что они не должны национализировать своих земель. Ирония истории обрушила доводы Маслова, Джона, Кострова и Кo на их собственную голову.

4. Аграрная программа крестьянства

Попытаемся разобраться в том вопросе (почему все политические группы, отражающие интересы и надежды мелких собственников, должны были высказаться за национализацию), перед которым так беспомощно барахтался П. Маслов.

Прежде всего разберем, насколько действительно выражает земельный проект 104-х, т. е. перводумских и втородумских трудовиков, требования всероссийского крестьянства. Об этом свидетельствует характер представительства в обеих Думах и характер политической борьбы, развернувшейся на «парламентской» арене по земельному вопросу между выразителями интересов разных классов. Идея поземельной собственности вообще, крестьянской собственности особенно, не только не была оттеснена на задний план в Думе, а, напротив, постоянно выдвигаема была известными партиями на первый план. И правительство, в лице гг. Стишинского, Гурко, всех министров и всей казенной печати, отстаивало эту идею, специально обращаясь к крестьянским депутатам. И правые политические партии, начиная с «знаменитого» Святополка-Мирского в II Думе, постоянно твердили крестьянам о благах крестьянской собственности на землю. Фактическое распределение сил по этому вопросу обрисовалось на таких широких данных, что сомневаться в его правильности (с точки зрения классовых интересов) нет никакой возможности. Партия к.-д. в I Думе, когда либералы считали революционный народ силой и заигрывали с ним, двинута была всеобщим потоком тоже в сторону национализации земли. Как известно, в перводумском земельном проекте кадетов фигурирует «государственный земельный запас», в который поступают все отчуждаемые земли и из которого они передаются в долгосрочное пользование. Конечно, не из принципа какого-либо выставили кадеты в I Думе это требование – смешно говорить о принципиальности кадетской партии – нет, это требование появилось у либералов, как слабый отголосок требований крестьянской массы. Крестьянские депутаты уже в первой Думе стали сразу отделяться в особую политическую группу, и земельный проект «104-х» явился главной и основной платформой всего российского крестьянства, выступающего как сознательная общественная сила. Речи крестьянских депутатов в I и II Думе, статьи «трудовических» газет («Известия Крестьянских Депутатов»{89}, «Трудовая Россия»{90}) показали, что проект 104-х верно выражает крестьянские интересы и надежды. На этом проекте следует поэтому остановиться несколько подробнее.

Интересно, между прочим, посмотреть на состав депутатов, подписавших его. В I Думе мы видим здесь 70 трудовиков, 17 беспартийных, 8 крестьян, не давших никаких сведений о своем политическом направлении, пятерых кадетов[59], трех социал-демократов[60] и одного литовца-автономиста. Во II Думе под проектом «104-х» есть 99 подписей, а за вычетом повторений – 91; из них 79 трудовиков, 4 народных социалиста, 2 с.-р., 2 из казачьей группы, 2 беспартийных, 1 левее кадетов (Петерсон) и 1 кадет (Однокозов, крестьянин). Крестьяне преобладают в числе подписавшихся (не менее 54 из 91 во II Думе, не менее 52 из 104 – в I). Интересно при этом, что особенные ожидания П. Маслова насчет крестьян-подворников (цитировано выше[61]), которые не могут согласиться на национализацию, тоже всецело опровергнуты крестьянским представительством в обеих Думах. Например, в Подольской губернии почти все крестьяне – земледельцы-подворники (в 1905 г. дворов крестьян-подворников 457 134, общинников всего 1630). Под земельным проектом «104-х» подписалось 13 подолян (большей частью крестьяне-земледельцы) в I Думе и 10 во второй! Из других губерний с подворным землевладением отметим Виленскую, Ковенскую, Киевскую, Полтавскую, Бессарабскую, Волынскую, депутаты от которых подписались под проектом 104-х. Различие между общинниками и подворниками с точки зрения национализации земли может казаться важным и существенным только сторонникам народнических предрассудков, – а эти предрассудки, кстати сказать, вообще получили сильнейший удар от первого выступления крестьянских депутатов всей России с земельной программой. На деле требование национализации земли вызывается вовсе не особой формой землевладения, не «общинными навыками и инстинктами» крестьян, а общими условиями всего мелкого крестьянского землевладения (и общинного и подворного), задавленного крепостническими латифундиями.

В числе депутатов I и II Думы, выступивших с национализаторским проектом 104-х, мы видим представителей всех местностей России, не только земледельческого центра и промышленных, нечерноземных губерний, не только северных (Архангельской, Вологодской – во II Думе), восточных и южных окраин (Астраханская, Бессарабская, Донская, Екатеринославская, Кубанская, Таврическая, Ставропольская губернии и области), но также и губерний малороссийских, юго-западных, северо-западных, Польши (Сувалкская губ.) и Сибири (Тобольская губ.). Очевидно, придавленность мелкого крестьянина крепостническим помещичьим землевладением, выраженная всего сильнее и непосредственнее в чисто русском земледельческом центре, дает себя знать по всей России, вызывая у мелких земледельцев повсюду поддержку борьбы за национализацию земли.