Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 19. Июнь 1909 — октябрь 1910

• Название: Полное собрание сочинений. Том 19. Июнь 1909 — октябрь 1910
• Автор: Владимир Ленин (Ульянов)
• Издательство: Паблик на ЛитРесеd7995d76-b9e8-11e1-94f4-ec5b03fadd67
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1968

В девятнадцатый том Полного собрания сочинений В. И. Ленина входят произведения, написанные с июня 1909 по октябрь 1910 года. Это последний из томов, содержащих работы Ленина, созданные в период столыпинской реакции.

---

Ну, где же мне знать такую мудреную вещь! Где же мне знать, что никакого существенного изменения в основных группах буржуазных партий (черносотенцев, октябристов, кадетов, народников), в их классовом составе, в их политике, в их отношении к пролетариату и к революции не произошло с весны 1907 г. по весну 1910 года? Где же мне знать, что те небольшие частные изменения, которые можно и стоит отметить в этой области, указаны в резолюциях декабря 1908 года? Где мне знать все это?

Для Ионова это все, должно быть, не имеет отношения к настоящему моменту и к вопросам, стоящим на очереди. Для него это – лишнее, какое-то там партийное определение тактики по отношению к непролетарским партиям. К чему себя обременять? Не проще ли обозвать это стремление вырабатывать партийное определение пролетарской тактики «усиленной охраной» и т. п.? Не проще ли превратить социал-демократов в вольных стрелков, в диких, которые «свободно», без всякой «усиленной охраны» будут решать очередные вопросы – сегодня вместе с либералами в журнале «Наши Помои», завтра с безголовцами на съезде прихлебателей от литературы, послезавтра с поссианцами в кооперативе{111}. Только… только, любезная божия коровка, чем же это будет отличаться от того, чего добиваются легалисты-ликвидаторы? Ровно ничем!

Партийные социал-демократы, которые недовольны решениями лондонскими или резолюциями декабря 1908 г. и которые хотят работать в партии, по-партийному, будут критиковать эти резолюции в партийной печати, будут предлагать поправки, убеждать товарищей, завоевывать для себя большинство в партии. С такими людьми мы можем не соглашаться, но их отношение к делу будет партийным, они будут помогать не разброду, как помогают ему Ионов, «Голос» и Ко.

Вот посмотрите на г. Потресова.

Сей «социал-демократ», демонстрирующий публике свою независимость от социал-демократической партии, восклицает в «Нашей Заре» № 2, стр. 59: «И сколько их, этих вопросов, без разрешения которых невозможно и шагу ступить, нельзя русскому марксизму быть идейным течением, подлинно вобравшим в себя всю энергию и силу» (нельзя ли поменьше фраз, любезный г. независимец!) «революционного сознания эпохи! Как идет экономическое развитие России, какие перемещения сил производит оно под сурдинку реакции, что творится в деревне и в городе, какие изменения несет это развитие в социальный состав рабочего класса России и пр. и пр.? Где ответы или приступ к ответу на эти вопросы, где экономическая школа русского марксизма? А что сталось с политической работой мысли, которою когда-то жил меньшевизм? С его организационными исканиями, с его анализом прошлого, с его оценкой настоящего?».

Если бы сей независимец не бросал на ветер вымученных фраз, а действительно думал над тем, что он говорит, то он увидел бы весьма простую вещь. Если действительно нельзя и шагу ступить революционному марксисту без разрешения этих вопросов (а это правда), то решением их – не в смысле научной законченности, научных исследований, а в смысле определения того, какие шаги и как делать надо, – решением должна заниматься социал-демократическая партия. Ибо «революционный марксизм» вне социал-демократической партии есть просто салонная фраза легального болтуна, желающего иногда похвастать тем, что «и мы тоже» почти социал-демократы. Социал-демократическая партия дала приступ к ответу на указанные вопросы и дала именно в резолюциях декабря 1908 г.

Независимцы устроились довольно хитро: в легальной печати они бьют себя в грудь и вопрошают, «где приступ к ответу у революционных марксистов?». Независимцы знают, что в легальной печати ответить им нельзя. А в нелегальной печати друзья этих независимцев (голосовцы) презрительно отмахиваются от ответа на вопросы, «без разрешения которых невозможно и шагу ступить». Достигается все, что нужно независимцам (т. е. ренегатам социализма) во всем мире: звонкая фраза налицо, фактическая независимость от социализма и от социал-демократической партии тоже налицо.

6. О группе независимцев-легалистов

Перейдем теперь к выяснению того, что произошло после пленума. На этот вопрос Троцкий и Ионов дают согласный и простой ответ. «Ни во внешних условиях политической жизни, – гласит венская резолюция, – ни во внутренних отношениях нашей партии не произошло после пленума никаких реальных изменений, которые затруднили бы работу по строительству партии…». Фракционный рецидив, неизжитое наследие фракционных отношений, вот и все.

У Ионова то же объяснение «в лицах».

«Пленум кончился. Участники его разъехались… Руководители старых фракций очутились на свободе, эмансипировались от всяких сторонних влияний и давлений. К тому же подоспели порядочные подкрепления. Для одних – в лице т. Плеханова, усиленно проповедующего в последнее время объявление партии на военном положении. Для других – в лице шестнадцати «старых партийных работников, хорошо известных редакции «Голоса Социал-Демократа»» (см. № 19–20, «Открытое письмо»). «Как же при таких условиях не ринуться в бой? Вот и принялись за старое «дело» взаимного истребления» («Отклики Бунда» № 4, стр. 22).

Подоспели «подкрепления» к фракционерам и – опять подрались, только и всего. Правда, в качестве «подкрепления» большевикам подоспел партийный меньшевик, Плеханов, «подоспел» с войной против ликвидаторов, но это все равно для Ионова. Ионову не нравится, очевидно, плехановская полемика с Потресовым, т. И. (предлагавшим «распустить все») и т. д. Это его право, конечно, порицать эту полемику. Но как же это назвать ее «объявлением партии на военном положении»? Война с ликвидаторами есть объявление партии на военном положении – запомним эту «философию» тов. Ионова.

Для меньшевиков заграничных подкреплением явились меньшевики русские. Но это обстоятельство нисколько не заставляет т. Ионова задуматься.

Понятно, какой практический вывод вытекает из подобной «оценки момента» Троцким и Ионовым. Ничего особенного не произошло. Просто фракционная драка. Поставить новых нейтрализаторов – и дело будет в шляпе. Все объясняется с точки зрения кружковой дипломатии. Все практические рецепты – одна кружковая дипломатия. Даны «ринувшиеся в бой», даны желающие «примирять»: тут выкинуть упоминание о «фундаменте», здесь добавить имярека в «учреждение», там «уступить» легалистам в приемах созыва конференции… Старая, но вечно новая история заграничной кружковщины!

Наш взгляд на то, что произошло после пленума, иной.

Добившись единогласных резолюций, устранив все «склочные» обвинения, пленум окончательно припер к стене ликвидаторов. Прятаться за склоку более нельзя. Ссылаться на неуступчивость и «механическое подавление» (вариант: усиленная охрана, военное положение, осадное положение и т. п.) более нельзя. Отойти от партии можно только из-за ликвидаторства (как впередовцы могут отойти только из-за отзовизма и из-за антимарксистской философии).

Припертые к стене, ликвидаторы обнаружили свое «лицо». Их русский центр – все равно, формальный или не формальный, полунелегальный (Михаил и Ко) или вполне легальный (Потресов и Ко) – ответил отказом на призыв вернуться в партию. Русские легалисты-ликвидаторы окончательно порвали с партией, сплотившись в группу независимых социалистов (независимых от социализма и зависимых от либерализма, конечно). Ответ Михаила и Ко, с одной стороны, выступления «Нашей Зари» и «Возрождения», с другой, – знаменуют именно сплочение антипартийных кружков «социал-демократов» (вернее: якобы с.-д.) в группу независимых социалистов. Поэтому «примиренческие» потуги Троцкого и Ионова теперь смешны и жалки. Только полным непониманием происходящего можно объяснить эти потуги, которые теперь безвредны, ибо за ними нет никого, кроме кружковых дипломатов за границей, кроме непонимания и незнания где-нибудь в захолустье.

Примиренцы à la Троцкий и Ионов ошиблись тем, что приняли особые условия, давшие расцвесть примиренческой дипломатии на пленуме, за общие условия теперешней партийной жизни. Они ошиблись тем, что дипломатию, сыгравшую свою роль на пленуме благодаря наличности условий, породивших глубокие стремления к примирению (– партийному объединению) в обеих главных фракциях, – эту дипломатию они приняли за самодовлеющую цель, за длительное орудие игры промежду «данных лиц, групп и учреждений».

На пленуме для дипломатии действительно было место, ибо партийное объединение партийных большевиков и партийных меньшевиков было необходимо, а без уступок, без компромисса оно было невозможно. При определении меры уступок «честные маклера» неизбежно выдвинулись на первое место – неизбежно, ибо для партийных меньшевиков и партийных большевиков вопрос о мере уступок был второстепенным вопросом, пока оставалась в силе принципиальная база всего объединения. Выдвинувшись на пленуме на первое место, получив возможность сыграть роль в качестве «нейтрализаторов», в качестве «судей» для устранения склоки, для удовлетворения «претензий» против БЦ, «примиренцы» à la Троцкий и Ионов вообразили, что, пока есть «данные лица, группы и учреждения», они всегда смогут играть эту роль. Забавное заблуждение. Маклера нужны, когда нужно определять меру уступок, необходимых для получения единогласия. Меру уступок нужно определять, когда есть заведомо общая принципиальная база объединения. Вопрос о том, кто войдет в это объединение после всех уступок, оставался тогда открытым, ибо в принципе неизбежно было условное допущение того, что все социал-демократы пожелают войти в партию, все меньшевики пожелают лояльно проводить резолюцию антиликвидаторскую, все впередовцы – резолюцию антиотзовистскую.