Иван Багмут - Записки солдата

• Название: Записки солдата
• Автор: Иван Багмут
• Издательство: «Советский писатель»
• Жанр: Прочая детская литература
• Год: 1985

В книгу известного украинского писателя Ивана Багмута «Записки солдата» вошли повести и рассказы. В повести «Записки солдата» автор правдиво изобразил ратный подвиг советских людей на полях сражений Великой Отечественной войны. Герой повести «Жизнеописание послушного молодого человека» подростком встретил Великую Октябрьскую революцию и стал настоящим борцом за ее идеи.

Главные герои рассказов — люди труда.

СОДЕРЖАНИЕ

Ю. Герасименко. Жизнеописание счастливого человека. Перевод Вл. Россельса.

ПОВЕСТИ

Записки солдата. Перевод Вл. Россельса.

Жизнеописание послушного молодого человека. Перевод Вл. Россельса.

Приключения черного кота Лапченко, описанные им самим. Перевод Вл. Россельса.

РАССКАЗЫ

Кусок пирога. Перевод Е. Россельс.

Злыдни. Перевод Вл. Россельса.

Третья лекция. Перевод Вл. Россельса.

Бочка. Перевод М. Фресиной.

Двенадцатая собака. Перевод М. Фресиной.

Горячие ключи. Перевод М. Фресиной.

Теги-теги. Перевод Н. Сказбуша.

В яблоневом саду. Перевод М. Фресиной.

Братья. Перевод М. Фресиной.

Драгоценное издание. Перевод М. Фресиной.

Друзья. Перевод Е. Россельс.

Весенний день. Перевод Е. Россельс.

Характер. Перевод М. Фресиной.

Хунхуз. Перевод Вл. Россельса.

Белый костюм. Перевод Вл. Россельса.

Федор из Федора. Перевод Вл. Россельса.

Рассказ о рассказе. Перевод Вл. Россельса.

---

— Вы как хотите, а я выпью. Целую ночь в сырости! — Он налил полстакана, выпил, крякнул и закусил огурцом и рыбой.

Старший охранник проглотил слюну и отвел глаза.

— Может, и вы бы… того? — вкрадчиво проговорил Пуголовица и налил полный стакан.

«Так вот каким способом ты решил обезвредить охрану!» — промелькнуло у меня в голове, и я крикнул:

— Негодяй!

— На, черт с тобой! — выругался он и бросил мне косточку от карпа.

Но я презрительно отшвырнул ее прочь. Меня ничем не купишь!

Старший охранник еще раз проглотил слюну и несмело запротестовал:

— Это, понимаешь ли, запрещается…

Неужели он выпьет? С замирающим сердцем я ждал, что будет дальше. Возьмет он себя в руки или скажет это отвратительное «но»…

— Но… — сказал старший охранник и выпил.

Третьему дали полстакана. Бутылка была большая, и все выпили еще по доброй порции.

После ужина Пуголовица и другой охранник собрались прилечь, но старший послал их в обход, а сам вышел с собакой из будки и сел у порога. Сразу я не пошел за Пуголовицей, а теперь не мог выйти совсем — на пороге лежала собака. Ох как скверно все складывалось! Пришлось ждать не меньше десяти минут, пока пес заснул. Когда я выскользнул из будки, Пуголовица был уже довольно далеко. Я бросился вдогонку, но на полдороге остановился. Зачем я бегу за ним? Надо немедля позвать сюда старшего охранника! Грабители вот-вот приступят к своему черному делу.

Я бросился назад к старшему охраннику. Запыхавшись, подбежал к будке и остолбенел. Охранник, держа в руке поводок, спал. Возле него, положив голову на лапы, спал и пес. Я глянул на часы на руке у охранника и ужаснулся: без четверти час! Пуголовица и Ракша уже несут к пруду невод и через пятнадцать минут вытащат тонну карпов!

Я заметался. Разбудить охранника? Но он меня не поймет, тем более спросонья да еще после такой выпивки. Минута проходила за минутой, сердце у меня сжималось, тело холодело.

Обессиленный переживаниями, я безнадежно посмотрел в ту сторону, где Пуголовица и Ракша налаживали невод. В ночной тьме я видел черные плесы прудов, ровную аллею вдоль канала… И вдруг меня осенила счастливая мысль. Колебаться некогда. Это единственная возможность спасти сокровища пруда. Я бросился на собаку, что есть силы укусил ее за хвост и отскочил прочь. Пес вихрем сорвался с места и, волоча за собой поводок, помчался за мной. Я едва успел добежать до первого деревца и взлетел на верхушку.

Умный пес, видя, что меня не взять, повернул обратно. Но только он сделал несколько шагов, как я слез на землю и, мяукнув во все горло, пустился бежать туда, где был Пуголовица. Пес — за мной. Я не только слышал отвратительное дыхание чудовища, но и чувствовал жар этого дыхания! Еще миг — и я в его пасти! Но от этого мига зависела не только моя жизнь! Я напряг все силы и успел взобраться на другое деревце. Только так, рискуя каждое мгновение жизнью, я доведу собаку до преступников.

Я больше не боялся. Весь во власти доселе незнакомого чувства, я бежал перед носом пса, взлетал на деревце, сидел минуту, спрыгивал на землю и снова мчался перед раскрытой пастью. Удивительно, у меня не было никакой ненависти к собаке. Кстати, пса звали Норд, хотя он вовсе не был англосаксом. Между прочим, я заметил, что собаки и стиляги ужасно любят такие псевдонимы…

— Давай, давай, Норд! — кричал я, изо всех сил удирая от него.

На сердце было радостно: с каждой минутой я приближался к цели. Ничто так не сдружает, как общий враг, подумал я и похвалил себя за удачный афоризм. Возможно, кто-нибудь из людей сказал это раньше, но среди котов приоритет, несомненно, у меня.

Мы пробежали добрую половину пути. Я отдыхал на деревце, готовясь к очередной перебежке, когда пес, вместо того чтобы повернуть к будке, как он делал это всякий раз, вдруг навострил уши и прислушался. Секунду он стоял недвижимо, потом с лаем рванулся туда, куда я его и вел.

Я вздохнул полной грудью.

— Наконец-то!.. Фу!..

Спрыгнув с деревца, я пробежал несколько сот метров и залез на самую верхушку другого деревца, откуда было не только видно все, что делается у пруда, но и слышно, о чем там говорят.

Пуголовица стоял с винтовкой на берегу, а Ракша и еще один парень тащили невод. Они увидели Норда, когда тот вынырнул из темноты.

— Собака! — испуганно крикнул Пуголовица. — Бегите! Собака!

В этот миг от будки донесся крик:

— Аля-ля-ля! Бери его! Бери! Аля-ля-ля!

Норд метнулся к ворам и залаял еще шибче, готовый прыгнуть в воду. Ракша и второй бросили невод и по воде пустились к машине. Пуголовица в испуге топтался на месте.

— Возьми его, черта! — еле выговорил Ракша, у которого от страха стучали зубы.

Голос старшего охранника приближался. Норд готов был уже броситься в пруд, и Пуголовица решился. Он схватил поводок и потянул собаку к себе, а воры выскочили из пруда и понеслись к машине.

— Я выстрелю в воздух! Не бойтесь! — бросил им вдогонку Пуголовица и выстрелил раз и другой.

Когда машина зашумела, Пуголовица отпустил собаку и поднял крик:

— Сюда! Караул!

А через полчаса у пруда собралось полно народа. Прибыли директор, остальная охрана, рабочие рыбхоза. Я тоже прибежал на место преступления — собаку теперь вели на крепком поводке.

Директор Костя увидел меня и удивленно проговорил:

— А ты тут что делаешь? Как ты тут очутился?

— Как это — что делаю? — обиделся я. — А кто же организовал налет на воров?

Однако меня никто не слушал. Слушали Пуголовицу.

— Честно признаюсь, думал вздремнуть, а потом говорю себе: э, нет! Тебя, Петренко, говорю себе, поставили стеречь народное добро!

— Мерзавец! Лгун! — уже не сдерживаясь, кричал я, но он продолжал врать.

— Пошел в обход, слышу — вроде плещется. Глядь, а там тянут невод. Ну, я сразу и бабахнул! Не знал, что у них автомашина, надо было по скатам дать! Да разве ночью попадешь?!

Все восторгались Пуголовицей, хвалили его, а на меня ноль внимания. И так у меня стало горько на душе! Кто рисковал жизнью, кто в самом деле спасал народное добро — и кому досталась слава!.. Хвалили Норда, хвалили старшего охранника, и только меня — можно сказать, организатора победы — никто не вспоминал. Я вздохнул и подумал о Писателе, у которого когда-то жил.

Он писал хорошие книги, они нравились читателям, но критики его почти не упоминали. Я удивлялся, почему Писателя не возмущает такое отношение. Однажды он сказал жене:

— Разве я пишу для того, чтобы меня похвалил председатель Союза или критик? Разве я пишу для славы? Я пишу потому, что не могу не высказаться, обязан это сделать. Сознание выполненного долга — вот достойная награда за мой труд.

Вспомнил я эти слова, и на душе посветлело.

«А разве я сегодня рисковал жизнью для славы? Я спас пруд от воров, и высшая награда — это успех моей операции!» — сказал я себе и окончательно развеселился. Да и как же не развеселиться коту, когда он чувствует себя на голову выше таких «потомков амебы», как Норд или Пуголовица.

Директор хозяйства, почуяв в воздухе густой запах спирта, деликатно предложил охране отдохнуть и поставил у прудов других вахтеров. Невод мы отправили на склад. Ожидать нового налета воров не приходилось, и я поехал с директором домой. Приятно было заснуть в теплой комнате, на теплом одеяле, в окружении друзей.

Новый враг

После такой трудной ночи я долго спал и проснулся около двенадцати. Вставать не хотелось, и я несколько минут дремал, одновременно обдумывая план на сегодня. Пуголовица и Ракша пока обезврежены, можно взяться и за другие дела.

Меня заботил низкий уровень культуры местных котов, и я надумал прочитать им цикл лекций. Я решил начать с литературной темы «Образ кота в художественной литературе». В скобках я назвал эту лекцию «От маркиза Карабаса до наших дней». Мне казалось, что она найдет путь к сердцам широкой кошачьей общественности.

Во второй лекции мне хотелось дать хотя бы общее представление о нашем рыбном хозяйстве и об основных задачах, стоящих перед ним.

На дворе было солнечно. Я уже решил было пойти прогуляться, как вдруг услышал шорох. «Вор?» — мелькнула мысль. Присутствие Пуголовицы и Ракши настраивало на соответствующий лад, тем более что дома никого из людей не было.

Затаив дыхание, я прислушался в сладкой тревоге.

«Мыши!»

Да, это скреблись мыши. Неслышными шагами я пошел на шорох, увидел нору и уселся возле нее. Зная, что здесь нет кота, мыши совсем обнаглели. Не прошло и часа, как первая из них высунулась из норки и угодила мне в когти. Через десять минут явилась вторая, еще через пять — третья, а через минуту — четвертая. Я посидел еще немножко, но мыши больше не появлялись. Тогда я сложил их трупы рядком, а сам пошел на кухню и позавтракал рыбой, оставленной для меня директором и профессором.