Екатерина Васильева-Островская - Dominus bonus, или Последняя ночь Шехерезады

• Название: Dominus bonus, или Последняя ночь Шехерезады
• Автор: Екатерина Васильева-Островская
• Жанр: Русская классическая проза

---

- А зря, - заметил Юрий Владимирович, - могло бы получиться еще интереснее... Так, что же мы еще тут имеем? - он вскочил с места, чтобы немного размяться, и зашагал взад и вперед по комнате, разглядывая листочки с Надиными рассказами.

Надя искоса наблюдала за ним.

"А что если б он взял да и решил меня сейчас изнасиловать?.." - пришло ей внезапно в голову.

Конечно, насилующий кого бы то ни было Юрий Владимирович лишь с большим трудом вырисовывался в Надином воображении, но теоретически это все же было возможно. И особенно теперь, когда ситуация для осуществления подобных намерений, если бы они вдруг действительно появились, складывалась как нельзя более благоприятно. Ведь они абсолютно одни на даче. Насколько знала Надя, жена Юрия Владимировича, с которой он развелся год назад, еще в конце лета вернулась с дочкой в город. Так что на помощь звать было некого. Впрочем, Надя, наверное, и не стала бы звать на помощь при условии, что Юрий Владимирович начал бы с того, что согрел ее озябшие пальцы своими, как она была уверена, теплыми ладонями...

- Ну, вторая история, "Поезд"**, как я понимаю, тоже про оргазм, сказал Юрий Владимирович, снова подходя к столу и облокачиваясь на него рукой. - То есть поезд уносит героиню в волшебный мир оргазма. Вы это хотели показать?

- Так тоже, конечно, можно интерпретировать, - отозвалась Надя. Вообще-то я имела здесь ввиду освобождение творческой энергии, которая как бы выталкивает человека из реального мира. Но творческая энергия и оргазм это все равно очень родственные понятия.

"Про энергию бы она лучше молчала", - усмехнулся про себя Юрий Владимирович, хотя и пропустил мимо ушей половину сказанного только что Надей, так как все это время был занят разглядыванием ее волос, таких гладких, что казалось, в них можно увидеть собственное отражение.

Но особенно поразил Юрия Владимировича при тщательном рассмотрении цвет этих волос. Такого цвета был ванильный пудинг, который он любил готовить себе по утрам, используя для этого импортный порошок-концетрат из пакетика. Откуда взялся у нее вдруг этот сладкий, ароматный оттенок, заставлявший Юрия Владимировича почти что глотать слюнки?

"Раньше-то, вроде, по-другому было, - подумал он. - Наверное, перекрасила там как-нибудь в Германии. Или просто свет так падает."

- Ну что ж, - он снова зашагал по комнате. - С "Поездом" все ясно. Теперь давайте обсудим "Кошку"***.

- Да, давайте.

Надя снова попыталась представить себе, как Юрий Владимирович стал бы ее насиловать.

"В принципе, - размышляла она, - это, наверное, не так страшно, а, может, даже и приятно, ведь он же должен знать, что к чему, - Надя нервно поерзала на стуле. - Только надо будет закрыть глаза. И чтоб он, не дай Бог, не начал меня целовать! - Надя остановила взгляд на его узких, как ниточки, губах, покрытых какой-то белой корочкой, вроде диатеза, - Фу, как противно!" - она вздохнула.

- Если честно, - проговорил Юрий Владимирович, - "Кошкой" я остался очень недоволен.

- Правда?

Надя немного испуганно и, в то же время, с какой-то доверчивой надеждой взглянула на него снизу вверх. Так больные смотрят на поставившего им только что неутешительный диагноз врача, ожидая, что он вот-вот пропишет им чудо-лекарство, способное решить все их проблемы. Этот взгляд очень понравился Юрию Владимировичу: он представил себе свой разгоряченный конец у Нади во рту, и сладкая дрожь прошла по его телу при мысли, что ее глаза могли бы в тот момент быть устремлены на него с таким же доверчивым и покорным выражением, как сейчас. Но сидящая перед ним Надя через пару секунд снова опустила глаза к полу. Юрий Владимирович рассердился и решил повторить процедуру.

- Да, очень, очень неудачный рассказ, - сказал он, подчеркивая каждое слово.

Эффект, которого Юрий Владимирович добивался, не заставил себя долго ждать: Надя снова вскинула на него испуганные и умоляющие о помощи глаза.

"Вот так-то лучше", - похвалил он ее про себя.

И чтобы ей, не дай Бог, не пришло в голову снова преждевременно опустить ресницы, Юрий Владимирович продолжал:

- Я, честно говоря, не ожидал от вас такого. Довольно бледно и невыразительно. И вообще, зачем вам понадобилось описывать эту историю с кошкой и живодерами, если в последнем предложении и без дополнительных деталей все становится ясно: "Люблю сильных мужчин!" Для чего же тогда такое предисловие? Вы бы лучше взяли и поставили это предложение в самое начало. Из него можно было бы развить намного более тонкую и многомерную историю.

- Я... я, - попыталась оправдаться Надя. - Это... что-то вроде притчи должно было получиться...

- А получилось что-то вроде анекдота, - оборвал ее Юрий Владимирович.

- Хорошо, - согласилась Надя, - я, может быть, переделаю.

- Да что толку переделывать? - пожал плечами Юрий Владимирович. - Тут заново написать легче. Вот возьмите, - он протянул ей назад папку с рассказами.

- Спасибо, - тихо сказала Надя, принимая рассказы у него из рук.

Юрий Владимирович сделал еще один энергичный круг вокруг стола и, закурив, снова опустился в подвижное кожаное кресло.

- Вы мне сегодня еще что-то принесли? Совсем свеженькое? - спросил он.

Надя замялась.

- Да, - сказала она наконец. - Но не знаю, будет ли это вам интересно...

- Ну я тоже не знаю, пока не прочитаю, - пожал плечами Юрий Владимирович.

Поколебавшись еще несколько секунд, Надя положила перед ним на стол бумажную папку, которую все это время крепко прижимала к груди. Юрий Владимирович распахнул ее легким профессиональным движением руки и прочитал вслух напечатанное большими буквами на первой странице название - "DOMINUS BONUS". - Хм, это все один рассказ что ли? - он оценивающе пощупал пачку листков тонкими длинными пальцами. - Немаленький. Вы его в Германии что ли написали?

- Нет, уже здесь, когда вернулась.

- Он тоже в сборник "Предпоследняя ночь Шехерезады" войти должен?

- Да нет, это не для сборника, это просто так. Я там вообще в совершенно другом стиле пишу, то есть - как бы это сказать? - совсем без стиля.

- Ну ладно, посмотрим, - сказал Юрий Владимирович, захлопывая папку. В течение ближайших двух-трех недель обязательно прочитаю, - он взглянул на часы. - Вам, между прочим, пора собираться. Последняя электричка через полчаса, а до станции еще идти...

- Да, конечно, - Надя поднялась с места, но не направилась к двери, а осталась почему-то стоять перед Юрием Владимировичем.

- Что-нибудь случилось? - спросил он удивленно.

Надя в волнении переступала с ноги на ногу.

- Не могли бы вы, - сказала она, смущенно покусывая губы, - не могли бы вы прочитать мой рассказ как-нибудь побыстрее? Понимаете, это для меня совершенно особенный рассказ, я в таком роде еще никогда ничего не писала, и теперь мне очень важно как можно скорее знать ваше мнение...

- Хм, - Юрий Владимирович почесал затылок. - Ладно, попробую справиться за недельку. Приезжайте ко мне в следующую среду.

- Только в среду? - немного разочарованно переспросила Надя.

- А что же вы хотите? - развел руками Юрий Владимирович. - У меня и другие дела есть.

- Да, понимаю, - Надя грустно опустила глаза. - Только я теперь, наверное, до среды ни разу не смогу заснуть, все буду насчет рассказа волноваться...

"Это уже прямо насилие какое-то", - подумал Юрий Владимирович, однозначно польщенный Надиным нетерпением.

- Ну хорошо, - сказал он наконец. - Думаю, сегодня перед сном я его как-нибудь осилю. Если хотите, оставайтесь у меня ночевать, и завтра утром я вам скажу, как мне ваш рассказ понравился.

- Правда? - обрадовалась Надя. - У вас можно остаться?

- Почему нет? Вы все равно уже, я думаю, на электричку не успеете. Так что пойдемте, я вам постелю внизу, в комнате для гостей.

Когда они спускались по лестнице, Надя обернулась к следующему за ней Юрию Владимировичу:

- А может, вы мне еще сегодня свое мнение скажете?

- Ну-ну-ну, - покачал головой Юрий Владимирович. - До завтра-то вы, я думаю, дотерпите. Утро вечера мудреней.

Проводив Надю в гостевую комнату и пожелав ей спокойной ночи, Юрий Владимирович вернулся с ее рассказом наверх. Перешагнув порог своей спальни, он, не раздеваясь, прилег на кровать и включил стоявшую на тумбочке лампу. Конечно, он мог бы в этот вечер заняться чем-нибудь поинтереснее чтения Надиных творений, но раз обещание дано, то ничего уже не поделаешь. Юрий Владимирович сознавал, что согласившись в такой короткий срок прочитать и оценить по всей вероятности не самое значительное и не самое занимательное произведение в истории мировой литературы, он приносит некоторую жертву, и чувствовал себя теперь удивительно добрым и способным на поистине героическое снисхождение к окружающим его существам, как это, в принципе, и подобает сильным мира сего. В таком вот благостном расположении духа и взял он в руки первую страницу:

DOMINUS BONUS

"Dominus Bonus, Domini Boni, Domino Bono..." 2

Кто такой этот Dominus Bonus, которого я должна склонять, готовя домашнее задание по латыни? Он уже прочно вошел в мое сознание: даже когда учебник давно отложен в сторону и с учебой на сегодня покончено, я все еще продолжаю по инерции мусолить его про себя во всех падежах. Но что мне известно о нем? Не так уж много: в моем распоряжении только отдельные сведенья, разбросанные в текстах учебника. К тому же я не уверена, что речь там идет все время об одном и том же Добром Господине. В конце концов, кто сказал, что их не может быть несколько, ведь истории-то с ними происходят все время разные и между собой никак не связанные? И все же, в моем представлении существует только один Dominus Bonus, проходящий лейтмотивом через все тексты, которые мы читаем на занятиях по латынe.