Ксения Васильева - Извини, парень

• Название: Извини, парень
• Автор: Ксения Васильева
• Жанр: Любовные романы

---

Но вскоре наступили иные времена.

В "БАМБИНО" же, после их ухода, опять начался некоторый раскардаш: каждый высказывал свое мнение.

Одна часть настаивала на том, что парочки и даже мужчины, могут приходить в клуб, но с них надо брать двойную плату за вход...

В это время в зал вошла, всем показалось, девочка из приличной семьи хрупкая, невысокая блондиночка.

Ее ввел Стас.

На гостье была небольшая синяя шляпка с маленькими твердыми полями и муаровой лентой - такие носят в некоторых английских колледжах. Синяя расклешенная юбочка - не длинная и не короткая, колени наполовину прикрыты, - и маленький синий жакетик, на который был аккуратно выложен белоснежный пикейный воротник.

Из-под шляпки до бровей доходила густая челка изумительного платинового цвета, прическа была - длинноватое каре.

Личико у неё было остренькое, бледное, с тонкими, чуть подкрашенными розовым, губами. В руках она зажала явно дорогую, из чешуек, сумочку (похоже, иностранка, и не бедная, предположил В.Н.) и растерянно оглядывала зал.

Минутный всеобщий ступор прошел, каждый постарался привести себя в чувство после лицезрения такого необыкновенного создания.

К ней незамедлительно подскочил все тот же самый быстрый Саша-Эл.

Он весело сыпал словами: куда она хочет сесть и где ей будет уютнее? И что она хочет: что-нибудь съесть или выпить, или только кофе? У них отличный торт "Наполеон"... И какую музыку она любит, и вообще, будьте как дома, ни на кого не обращайте внимания. Нравится быть одной - будете одна, никто вам не помешает, а если захочется поболтать, то он или кто-нибудь другой из клуба, может составить ей компанию, если она не против... (Саша потом говорил, что мурашки по шкуре пошли, когда она подняла голову и взглянула на него голубыми, узкими, совсем змеиными глазами и улыбнулась. Ну, как кобра, ребята, клянусь мамой, - он так вошел в роль восточного человека, что даже с ними начинал сыпать присловьями Кавказа, - я испугался. Подумал, может, иностранка, а она чисто по-русски говорит: не беспокойтесь так, я сяду здесь и осмотрюсь, а вы, если не сложно, принесите мне кофе и рюмку коньяку! А у нас коньяка - нет! Видели, как я улетел?

Девица села за столик в углу, лицом к залу, и принялась пить Коньяк, медленно потягивая из рюмки.

Она с откровенным любопытством осматривала зал и всех, кто там находился.

И первой была Лина, которая уже уходила, когда девица уселась за столик.

Они взглянули друг другу в глаза: изумрудные, сверкающие, и узкие светло-голубые, не сверкающие и не сияющие, а источающие какой-то холодный ледяной отсвет, - скрестились и, возможно, многое сказали и многое узнали, но о том - молчание, потому что слов-то не было въяве.

Но мнение у каждой создалось сразу. ... Какая красавица и аристократка, с завистью подумала Александра-Кика (ибо это была она!), но тут же сказала себе, успокаиваясь и с усмешкой, - Но стара, мать, - стара!

Лина же удивилась: как может сочетаться в женщине прелестный облик и явственные волны холода и опасности, идущие от нее. И Лина ещё подумала: испортит она наших мальчиков... ( Вообще, проблема морали и моральности их предприятия - мучила не только В.Н. и Ирину, но и Лину.

Пока они создавались, носились с ремонтом, переделкой-перестройкой, планами, даже созданием шоу - все это было похоже на игру, и они все заигрались, как несмышленые дети, не думая о том, во что обязана превратиться эта игра. По их же замыслу.)

Лина ушла. Если перед той симпатичной парочкой ей просто захотелось спеть, захотелось посидеть с ними, то от этой женщины хотелось тут же уйти. И, конечно, она не девчушка, какой показалась вначале.

Посмотрев ей в глаза, Лина поняла, что дамочке этой или около сорока или даже за сорок - выдавал взгляд, - не лицо.

А в зале вокруг новой посетительницы создался тихий круговорот.

Витюша превзошел себя, играл и пел все подряд - от "Осени" Шевчука, через Гребенщикова, - до английской военной "Ту Типерери"...

Саша сидел рядом с дамой, пил с ней коньяк, и они оживленно о чем-то беседовали (потом, говорил Саша, я перестал её бояться, веселая девчонка. Ну, ей лет тридцать, а может, меньше, заводная! Хочу, говорит, какую-нибудь необыкновенную штуку, придумай! Я хотел ей наше шоу показать, но В.Н. пока запретил).

Витюша заиграл что-то бурно танцевальное, и Саша с дамой пошли отплясывать.

Она раскраснелась, скинула шляпку и жакетик, осталась в маленькой кофточке, не прикрывающей плоский бледный живот.

Танцевала она классно.

Игорек смотрел, смотрел, а потом нахально перехватил её у Саши.

Сподобился и Стас, он оторвался от своей двери, благо больше пока никто не звонил, и тоже с незнакомкой станцевал, под Витюшины изыски. Наконец, она устала и заявила. - А теперь я жутко хочу есть!

И сразу же перед ней возникли все изготовления Ирины.

Она ела с таким аппетитом и нахваливая, что любо-дорого было смотреть.

С ней за столом уже сидели все, и она держала стол, как говорят: то принесите шампанского, то спойте, то сыграйте, то, чтобы непременно Игорек её поцеловал. Тот жутко смутился и легонько чмокнул её в щеку.

Тогда она приказала пить на брудершафт.

Это было встречено бурей восторга. - И мы, наконец, познакомимся, заявила она.

Перецеловавшись со всеми и по-настоящему (мальчики уже сильно возбудились, и каждый готов был отправиться с ней в комнату наверх, но не имел права предлагать сам. Должна первое слово сказать дама. Она этого, наверно, не знала и не предполагала, что есть такие комнаты... а может, и догадывалась, просто их мучила), сказала. - А теперь я хочу узнать о вас все, что можно, - добавила она со значением. - Называйтесь, рассказывайте! Вот ты, - кивнула она на Сашу, - давай.

Саша ответил, что его зовут Эл Гро, он работает здесь, в Клубе всем... - Как это - всем? Что, у тебя нет определенных обязанностей? А если тебя заставят полы мыть?.. - поразилась она. - Буду мыть, - твердо ответил Саша.

Они говорили достаточно громко, и В.Н., который так и продолжал сидеть за своим столиком с блокнотиком и ручкой, иногда что-то в блокнот вписывая, - администратор, неприметный и никому не нужный, - почти все слышал.

Он боялся, что эта белесая мадам сможет обвести мальчиков вокруг своего тоненького бледненького пальчика, унизанного перстнями. и они расколются... ... С ней нельзя подниматься в комнаты, подумал он. А с кем, скажи, можно? спросил он себя и не ответил, но ответ знал: ни с кем нельзя и не надо! - Ох, ты какой крутой! И полы-то он моет и стирку стирает! Может, ко мне придешь - помочь? - то ли шутила, то ли издевалась она. Теперь ты, - обратилась она к Витюше.

Тот, конечно, съерничал: мадам прокурор, не велите казнить велите миловать - безработный скоморох, юродивый, Би Бар. Тоже мою полы и делаю постирушки!

Она нарочно заводила их и оскорбляла, но мальчонки и ухом не вели.

Когда она узнала обо всех то же и оно же, хлебнув коньяка, заявила. Конечно, все вы мне наврали, но я не в обиде, - вы меня не знаете, и я вас - тоже. Правильно, мальчики, так держать! Но о себе скажу правду, мне бояться некого, - уколола все же она их, хотя и перешла на вполне дружескую ногу, - меня зовут... Кика, но, в отличие от вас, я назову истинное имя Александра, а если хотите, то - Александра Константиновна. Я - домашняя хозяйка, ничем больше не занимаюсь, как, впрочем, и самим домом. И если мы подружимся, то я у вас здесь поселюсь. Вы мне почти понравились.

Она открыла сумочку и каждому дала по двадцать долларов, оплатила всю еду, и сказала: я очень мало заплатила за огромное удовольствие, которое получила здесь... В следующий раз будет по-другому, я ведь просто вышла прогуляться.

Тут Кика-Александра кивнула на В.Н. и спросила нарочито испуганно внятным шепотом: а это ваш начальник? - Очень большой! - Ответил Витюша.

Она хихикнула.

Потом как-то сразу собралась, напялила свою детскую шляпку, поправила волосы, напудрила разгоревшиеся щечки и девочкой-паинькой удалилась.

Еще за вечер заглянули две парочки, посидели, безразличные ко всему, выпили, позажимались, и ушли.

Приперлась компашка пьяноватых мужиков, но Стас и Саша их не пустили, сказав, что Клуб уже закрыт и, вообще, Клуб - дамский, и подвыпивших мужчин здесь не принимают.

Мужики попытались устроить базар, но парни были здоровые на входе и решительные, и мужички, ругаясь,удалились.

После них решили прикрыться и подбить итоги.

Вышла Лина, какая-то поблекшая и постаревшая.

У В.Н. заболело о ней сердце: что произошло? Неужели она так расстраивается, что напилась вчера? Ну и что? В конце-то концов, один раз можно!

Потушили все клубные зазывы, закрыли двери и уселись в зале.

Оказалось, не заработали, естественно, фактически - ничего.

Этих первых девок поили и кормили за свой счет! Но они же - первые! Так и полагается.

Кикины деньги мальчики хотели внести в кассу, но В.Н. чуть не разорался на них: они - ваши, и слушать ничего не хочу!