Алексей Ловкачёв - Синдром подводника. Т. 2

• Название: Синдром подводника. Т. 2
• Автор: Алексей Ловкачёв
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-8309-80-9

Был такой период в нашей истории, когда существовало военное противостояние двух супердержав — СССР и США. Трудное время, характеризующееся напряженной обстановкой, с внутренними тревогами и, как говорится, с расчехленными стволами орудий. Зато этот факт более полувека удерживал горячие головы от войн и кровавых конфликтов, обеспечивал мир и покой всему человечеству. Время это кануло в лету, от него осталось лишь название, придуманное мудрецами от политики — Холодная война. Но это было позже, а в ее разгар рассказчик со товарищи служили Родине, как могли, и жили, как получалось, ибо находились в составе военной системы «Военно-Морской Флот (ВМФ) — Вооруженные Силы СССР (ВС СССР)». К сожалению, уже нет ни ВМФ, ни ВС, ни защищаемого ими государства. А ведь я дважды ему присягал! Такое не выбросишь из сердца. Упразднили даже звание, погоны которого я впервые пришил к парадной тужурке в октябре 1976 года.

И вот написаны об этом эти воспоминания, как эпизод из маленькой повести, вплавленный в историю Родины. Это книга о событиях и людях, которые вошли в память и не были стерты временем. Она посвящена его величеству Военному Флоту, познанному автором за семь лет служения зрением, слухом, обонянием, нервами, эмоциями и душевными переживаниями.

---

Кто знает, может, именно этот случай и другие аналогичные повлияли на решение о замене в приборах радиоактивного фосфора светонакопителем. Старые приборы были лучше, так как не требовали «подзарядки» светом, зато новые оказались безопасными для здоровья подводников.

Феликс

«8 января 1980 г.

Проверка экипажа О. Г. Чефонова».

И снова родной экипаж, до боли знакомый отсек и опять очередной десяток сделанных ему замечаний.

Через некоторое время после этой проверки мой бывший экипаж под командованием капитана 1-го ранга Олега Герасимовича Чефонова ушел во второе автономное плавание уже без меня. На борту ракетного подводного крейсера в составе экипажа находился мой товарищ Феликс Павлович Пинкевич, который исполнял обязанности интенданта. Сложный это был человек, и говорить мне о нем трудно. Но все же изложу факты, а судить Богу и людям. Впрочем, Бог уже свое слово сказал…

Пока Феликс Павлович пребывал в дальнем походе, мы с женой пришли в гости к его супруге.

Жена Феликса Валентина — волевая и своенравная женщина — в своих суждениях бывала несправедливой, зато весьма категоричной. Не гнушалась лезть в семьи друзей, судить-рядить, наводить там порядки, обсуждать чужие поступки, выставляя себя в качестве эталона всех добродетелей. Коснулось это и нашей семьи. Что делать с таким человеком? В результате эмоционального выяснения отношений мы полярно разошлись во взглядах, попросту говоря, рассорились, ну просто вдрызг. Как водится, арсенал Валентины пестрел ненормативными словами, и она опустилась до того, что оскорбила меня. Ну а я сказал жене, что не хочу больше видеть Валентину до конца своей жизни. Нетерпимость между нами была так остра и обоюдна, что претворялась в жизнь качественно и с перевыполнением обязательств.

Однако Лена не поддержала меня и продолжала плотно общаться с этой женщиной, которая теперь находилась в беде и нуждалась в помощи. Конечно, эта ситуация заставила меня забыть о своих обидах и поспешить на помощь к жене своего друга.

А случилось вот что. Как-то в промежутках между морями в доме «На семи ветрах», как называли один из жилых домов поселка, Феликс нашел пустующую двухкомнатную квартиру, в которой оказался лишь битком набитый вещами чемодан. Ясное дело, что квартиры открытыми не стояли, и чтобы обнаружить нечто ему подходящее, надо было идти и искать заброшенные пустующие и даже взламывать замки. Но чтобы найти такую квартиру нужно было побегать.

Дальнейшие события развивались так. Наличие чемодана с вещами Феликса не смутило, он его категорически проигнорировал, а квартиру заселил своей семьей. Подробностей того, как мой друг получал ордер на нее и имел ли его вообще, не знаю, но то, что он тут же закрепил на нее права немедленным заселением, — это факт. Как и следовало ожидать, семейная идиллия в новой квартире длилась недолго. Вскорости из других морей, а может, из тех же, где находился Феликс, явился законный обладатель этой жилплощади в форме старшего лейтенанта. Он возмутился произошедшим, поднял шум и предъявил ордер. Картина оказалась до безобразия простой. Старший лейтенант незадолго до ухода в автономное плавание получил квартиру, затащил туда свой чемодан, жену отправил на родину, а сам надолго ушел защищать интересы страны. И вот нашелся шустрый Феликс, совершивший самовольный акт…

В итоге семья Феликса оказалась без крова. Доброе сердце всегда найдется. Жена главного механика нашего корабля Николая Ивановича Семенца, который проживал в том же подъезде того самого дома, не позволила пропасть пустившимся во все тяжкие людям и кое-как приютила жену Пинкевича с двумя малыми детками у себя. И вот теперь Валентина нуждалась в поддержке.

Не скрою, я повел себя неправильно, пытаясь с помощью кулаков принудить законных хозяев квартиры терпеть семью Феликса до его возвращения. Тогда я не понимал, что это в принципе невозможно. Во-первых, если бы две семьи остались под одной кровлей, то ими никто заниматься бы не стал, и они бы убивали там друг друга до победного конца. Во-вторых, старший лейтенант тоже был мужчиной, умеющим постоять за себя. В итоге возникла драка, спровоцированная мной.

Однако для выхода из сложившейся ситуации одних кулаков было недостаточно. Даже тогда, будучи молодым, я это понимал. Я искал и не знал, как решить этот вопрос.

— Если хочешь помочь своему другу, то тебе и карты в руки. Ведь ты целый мичман штаба дивизии, поэтому справь себе соответствующую «бумагу», и ищи свободную квартиру. Благо, пустующего жилья в поселке хватает. Так что, юноша, дерзайте! — сказал мне один мудрый человек.

Я тут же выправил справку, что являюсь заместителем секретаря жилищной комиссии войсковой части 87066, то бишь 21-й дивизии. При этом я даже не догадывался, что уже давно на самом деле состою там в более высокой должности — секретарем оной! Кто-то когда-то забил меня в приказ, однако показать мне этот документ не удосужился.

Помню, разобравшись в своей причастности к жилищной комиссии, я рыскал по Техасу в поисках свободных квартир, тем более что не один Феликс и его семья нуждалась в жилье. А вот чем закончилась моя суета, уже не помню. Кто знает, может даже и ничем. Но порыв был, это я точно помню.

В последний раз я видел Феликса Павловича Пинкевича уже после своей демобилизации, в канун 1991 г. Тогда я, будучи в отпуске, приехал поездом из Минска во Владивосток, где на железнодорожном вокзале мы столкнулись лицом к лицу. Феликс кого-то провожал, и наша встреча оказалась неожиданной и радостной. Второпях он дал мне свой новый адрес в Техасе, просил зайти. И я в первых числах января специально поехал в поселок Тихоокеанский, чтобы с ним встретиться. И мы провели вечер в застольной беседе.

На столе стояла литровая банка красной икры, в которой, не отличаясь оригинальностью, торчала столовая ложка — приглашение откушать. Мы хорошо посидели, вспомнили прошлую службу, товарищей, помянули тех, кого уже не было с нами. А не было с нами уже и его Валентины, погибшей в 1983 г. в результате дорожной автокатастрофы. Куда и зачем она поехала ночью с неким мичманом на мотоцикле? И вот он остался живым, а она разбилась. Тогда сильно расстроенный Феликс хотел засудить этого парня, однако экипажные мичманы не дали своего товарища в обиду. Через некоторое время Феликс женился на молодой женщине, танцовщице из местного ресторана.

Он интересовался, продолжаю ли я заниматься каратэ, похвастался своими достижениями в этом деле, а также и в других, которые законностью не отличались. Тогда же мы с Феликсом посетили рынок, где его деятельность была налажена на высшем уровне. Рынок занимал обширнейшую территорию. В Минске тогда о подобного рода зонах свободной торговли еще и не слышали. Цены, с учетом отдаленности, там были очень даже кусачими. В дорогу Феликс нагрузил меня своим основным товаром, которым промышлял — рыбными деликатесами. Как в сказке, привел в сарайчик, где бочки ломились дефицитным продуктом:

— Бери, сколько унесешь, — сказал и повел рукой.

Чтобы не обидеть Феликса, я взял немного красной рыбешки. И ничего не сказал ему, лишь уехал с нехорошим осадком. Феликс когда-то был моим другом.

Вывод: Я до сих пор не знаю, как вести себя, если неправа жена друга и если друг пошел по кривой дорожке. Это тяжелое испытание, где нет единых рецептов.

Сердцееды и чудаки

«11 января 1980 г.

В УЦ проверить тренировки экипажей.

Сначала сбегал в кабинет торпедной стрельбы учебного центра, где выписал данные по тренировкам экипажей Н. И. Лазарева, Г. М. Щербатюка, Н. М. Зверева, А. В. Авдеева, В. С. Малярова, В. Р. Гармаша, О. Г. Чефонова, Н. Н. Германова. Из перечисленных только первый и последний реально их проводили, у остальных — баранка. Затем всю эту кухню, как всегда, бережно перенес в таблицу нашего экрана.

Проверка сдачи задачи «Л-2» (задача «лодочная — номер два» заключается в плавании подводной лодки в нормальных условиях) экипажем Н. Н. Германова».

Во время проверки сдачи экипажем Николая Никитовича Германова (командир БЧ-3 Павел Иванович Мокрушин, старшина команды мичман Леонид Дмитриевич Антипов, с которым я учился в ленинградской Школе техников, старший торпедист мичман Владимир Лазаревич Мининберг) было выявлено несколько нарушений.

В службе РТС на подводной лодке нашей дивизии служил один весьма занятный офицер. По некоторым оперативным данным он вел учет личных побед над слабой половиной человечества, видимо, для отчета перед подрастающим поколением, а может, перед своим ущербным мужским самолюбием. Для этого у бравого офицера-подводника имелась заповедная книжица, опухшая от пятисот победных реляций. Если бы он был летчиком-истребителем, то все бока (борта) его самолета были бы покрыты красными звездами, свидетельствующими о победах.