Джон Гришэм - Активист. Теодор Бун расследует

• Название: Активист. Теодор Бун расследует
• Автор: Джон Гришэм
• Издательство: АСТ, Neoclassic
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-089373-7

Тео Бун, сын известных в городе юристов, не раз помогал друзьям улаживать проблемы с законом и даже доказывал невиновность тех, кого несправедливо обвиняли в преступлениях. Но на этот раз ему придется вступить в схватку с очень опасными противниками, а правила и ставки в этой игре будут совсем не детские.

Тео и его друзья отважились бросить вызов очень влиятельным людям, от которых зависит, каким быть городу и окружающим его землям, где все они живут. На кону у местных богатеев и коррумпированных политиков очень большие деньги, и эти люди не намерены делать скидку на возраст юного юриста и его друзей, срывающих их планы…

---

— Не понимаешь ты, Тео. Мои дед с бабкой живут на ферме в большом старом доме с белыми наличниками, где вся семья собирается по праздникам. Я тысячу раз ночевал там с моими двоюродными братьями. У нас там домик на дереве, подвесные переправы, крепости, трамплины для великов — все, что душе угодно. За домом большой длинный двор, и мы играем там в футбол, бейсбол, фрисби, гольф, соккер, лакросс, да во что только не играем. Там два пруда и столько рыбы, что в жизни не выловить. Мы все там рыбачим хотя бы раз в месяц. В мороз гоняем на пруду в хоккей. А возле дома конюшня, там дед держит двух пони, Белль и Дейзи, и коня Капитана. Я на них катаюсь с тех пор, как ходить научился. — Харди подался вперед, яростно жестикулируя. Голос его повысился и задрожал.

Тео даже показалось, что он вот-вот заплачет.

— А еще есть местечко, которое мы называем лагерем — в излучине Ред-Крик. Все в нашей семье, мальчики и девочки, ночуют там в палатке, когда им исполнится пять лет. Это семейная традиция. Отец и дяди ставят палатку, съезжаются старшие двоюродные братья и сестры, и два дня мы празднуем день рождения нашей семьи. Готовим на дровяном гриле, травим байки у костра, а дядя Джек рассказывает о привидениях, да так жутко, что вздохнуть страшно. Дядя Генри знает все звезды, и мы часами лежим на спине, а он показывает созвездия. Я первый знак отличия получил по астрономии, потому что все это с детства знаю… — Харди задохнулся и вытер слезу. — Извини.

— Ничего, я понимаю.

Харди закусил губу.

— Отец с дедом хотели, чтобы мы ценили природу и с уважением относились к земле. Нас брали на охоту и рыбалку, и до сих пор берут. Я подстрелил первого оленя в восемь лет, а потом отец его освежевал, срезал мясо, сделал оленью колбасу и отдал в приют для бездомных. Мы никогда не охотимся просто для развлечения. В прудах у Ред-Крик клюет окунь, лещ, краппи, так я с десяти лет умею их очистить и пожарить на шампуре. Это наша земля, Тео, никто не имеет права ее отбирать.

Имеет, подумал Тео, но промолчал.

— У дороги есть роща сахарных кленов, а посреди рощи кладбище, небольшой квадрат с белым штакетником. Там все Квинны похоронены. Десятки могильных камней аккуратными шеренгами. Мои прадед и прабабка рядышком, и тут же их родители. Тетки, дяди. Эдвард Квинн, погибший во время Второй мировой, и Холли и Боб Квинны, сестра бабушки и мой дядя, они разбились на машине в восемьдесят пятом, задолго до моего рождения. Можно ходить по кладбищу и узнавать историю семьи. Каждый год четвертого июля на ферме большой пикник, и перед обедом мы все идем на кладбище и кладем на могилы цветы, отдавая дань уважения. У папы есть двоюродный брат, Дэниел Квинн, он на пенсии, так он подстригает траву и ухаживает за могилами. Что с кладбищем-то будет, Тео? Государство же не может отобрать могилы? Это уже из ряда вон…

Тео поежился.

— Мне нужно спросить. Я поговорю с отцом, он опытный специалист по недвижимости и собаку съел на праве принудительного отчуждения. Но сразу скажу, вряд ли я смогу тебя обнадежить или дать ответ, который ты хочешь услышать. Если государство забирает землю, оно забирает и все, что на ней находится. Все строения сровняют с землей бульдозерами.

— А могилы?!

— Я спрошу у отца, обещаю.

Харди долго сидел неподвижно, глядя в стол. Наконец он сказал:

— Дому сто пятьдесят лет. У отца было две сестры и два брата, но он, как старший, унаследовал дом от деда и бабки. Я тоже старший, и дом когда-нибудь должен был перейти мне, так уж у нас в роду заведено. Это прекрасная старая усадьба, жить в ней — большая честь, но на хозяина ложатся заботы о ферме, а это прорва работы. Как же с домом-то будет, Тео?

Тео начал уставать от сложных вопросов, на которые ему нечего было ответить.

— Спрошу у отца, ладно? — повторил он, уже зная, что ответит мистер Бун. Но Харди был расстроен, и Тео не хотелось сыпать соль ему на раны. Когда государство отбирает землю, оно вправе сделать со строениями все, что хочет.

Харди не унимался:

— Вчера за ужином родители говорили об этом шоссе.

— Мои тоже.

— Проект проталкивают компании грузоперевозок, которые базируются к северу и югу от Страттенберга. Им, видите ли, не нравится проезжать по Бэттл-стрит, дескать, это парализует движение в городе. Они считают, что в объезд перевозить грузы станет проще, и дела сразу пойдут в гору. Они дают деньги политикам, в том числе губернатору, политики тянут за нужные ниточки, а в итоге у нас отбирают ферму.

— Моя мать с этим согласна, а вот отец…

— А местные воротилы уже пилят откат с новой трассы. Только подумай, двести миллионов долларов будет потрачено в Страттенберге! Много кому хочется вскочить на борт такой лодки.

— Например?

— Например, строительным компаниям, строителям мостов, продавцам строительного оборудования и материалов. Отец говорит, они бьются за проект как сумасшедшие. В экономике спад, деловая активность снижена, а тут вдруг шоссе за двести миллионов! Папа сказал, это очередной жирный кусок от правительства. Политики хватаются за него ради голосов избирателей, бизнесмены дерутся ради баксов, и только налогоплательщикам достается оплачивать счета за очередной бессмысленный проект.

— А как это — жирный кусок? — спросил Тео.

— Это когда правительство дает деньги политикам, и те вкладывают их в проекты в обмен на голоса избирателей, чтобы подольше побыть на своей должности. Бывают проекты полезные, но чаще попадаются никому не нужные. Жирный кусок в политике дурно пахнет, но многие ради него на все готовы.

— Мама согласилась бы с твоим отцом.

— Слушай, что нам делать?

— Нанимайте адвоката. Случаи принудительного отчуждения разбираются в суде, и только судья решает, сколько денег стоит данное владение. Без адвоката вам не обойтись.

— Может, твоя мама возьмется за наше дело?

— Нет, она занимается только разводами.

— А твой папа?

— Он в суд не ходит.

— Можешь спросить у родителей насчет какого-нибудь стоящего юриста?

— Конечно, обязательно спрошу.

Харди медленно поднялся.

— Спасибо тебе.

— Я же ничего не сделал.

— Ты выслушал, а это немало.

Выходя, Тео выключил свет. Судья потрусил за мальчиками в «кабинет» и оттуда на парковку.

Глава б

В пятницу «Страттенбергская газета» снова вышла с передовицей о шоссе Ред-Крик. Тео с большим интересом читал за кухонным столом, жуя «Чириос» на пару с Судьей и набираясь сил перед новым днем. День сегодня был особенный — после школы отряд едет на природу. Единственным, что омрачало предстоящий поход, было запрещение брать с собой собак. Тео и другие скауты однажды спросили Майора, можно ли взять своих питомцев, и получили в ответ короткое: «Нет». Майор пояснил, что перед ним и без того нелегкая задача — уберечь пятьдесят городских детей в условиях леса. Меньше всего ему нужна еще и свора бесконтрольных псов.

Тео не спорил, но счел это несправедливым. Судья был очень дисциплинированным псом, послушно подходившим по команде, садившимся, перекатывавшимся на спине и никогда не убегавшим: на улице он держался поближе к Тео. Ему бы очень понравилось жить на природе в компании мальчишек, сидеть у костра и спать рядом с хозяином в палатке, ходить на прогулки и плавать в озере. Но раз Майор сказал «нет», значит, нет.

Мистер Бун уже ушел: он спешил в кафе полакомиться пшеничным тостом с утренней чашкой кофе. Миссис Бун никогда не завтракала. По утрам она обычно сидела в гостиной в махровом халате и читала газету: ей целыми днями приходилось говорить, и по утрам она наслаждалась тишиной и покоем. Но иногда, как сегодня, миссис Бун присаживалась к кухонному столу и читала газету вместе с Тео. Сын уезжал на выходные, и матери хотелось побыть рядом.

В статье говорилось, что заявление губернатора вызвало бурю возмущения среди многочисленных организаций разного толка. Зеленые под предводительством «Сьерра-клуба», комитет Страттенберга по защите окружающей среды и многие другие решительно протестовали, угрожая подать в суд. Представители деловых кругов, напротив, превозносили губернатора и новое шоссе, крича, что по Бэттл-стрит не проехать и как это плохо для города. Группа «За добросовестное управление» выразила протест в связи с тем, что проект чересчур затратен и бесполезен. Нескольких землевладельцев разъярила перспектива лишиться собственности, правда, семья Харди Квинна упомянута не была.

В других округах губернатора поздравляли с инициативой. Мэр Ловенсберга, находившегося в часе езды к югу от Страттенберга, заявил, что отсутствие объездного маршрута перекрывает важные «коммерческие артерии» и вредит экономике города. В Карлсберге, в часе езды к северу, сенатор штата заявил, что в последние годы закрылись два завода, так как вблизи Страттенберга движение невыносимо медленное.