Александр Соколов - Кремлевские «инсайдеры». Кто управляет экономикой России

• Название: Кремлевские «инсайдеры». Кто управляет экономикой России
• Автор: Александр Соколов
• Жанр: Публицистика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906817-01-3

Александр Соколов — талантливый публицист, экономист, журналист РБК. В книге, предоставленной вашему вниманию, он показывает механизм действия российских госкорпораций от «Роснано» до «Ростеха» на примерах самых известных «мегапроектов»: здесь и «Олимпстрой», и производство российских «супергаджетов» и «супермониторов», и строительство различных заводов с применением высоких технологий, и т. д.

Автор утверждает, что основную роль в деятельности этих корпораций, а также в экономике России в целом играют «инсайдеры», которыми он называет людей, имеющих привилегированное положение в государстве и поэтому полностью контролирующих крупные компании. Последствия инсайдерского контроля для российской экономики плачевны, о чем свидетельствуют приводимые Соколовым цифры.

Летом 2015 года А. Соколов был арестован вместе с известным писателем и публицистом Ю. Мухиным за «расшатывание обстановки в РФ в сторону нестабильности». Злые языки поговаривали, что истинной причиной ареста стали экономические расследования Соколова.

---

Лозунг «после нас — хоть потоп!» символизирует тактику абсолютно краткосрочно ориентированного, или «близорукого», инсайдера, который высасывает из предприятия последние соки, доводя его до полного краха и банкротства.

Инсайдерская рента и механизмы ее изъятия

Инсайдерская рента — это доход лиц, полностью или частично контролирующих финансовые потоки фирмы преимущественно за счет внеэкономического принуждения и обладания неформальной властью над активами [Дзарасов, Новоженов, 2009, с. 191]. Деятельность инсайдеров следует отличать от нормальной предпринимательской деятельности. Предприниматель стремится эффективно вложить капитал и получить в результате реального производства или оказания услуг, доходы от чего превысят затраты, определенную прибыль. Инсайдерский контроль же связан вовсе не с предпринимательской деятельностью и соотношением доходов и затрат, а с неформальным контролем инсайдеров над активами и финансовыми потоками корпорации. Инсайдерская рента отличается и от дивидендов акционера, и от вознаграждения за добросовестный труд наемного работника, в т. ч. менеджера, оклад которого связан с эффективностью принимаемых им решений.

Изъятие ренты не предусматривает осуществления какой-либо полезной для общества деятельности. Рента инсайдеров, временная ориентация которых превышает абсолютно краткосрочный горизонт, обладает синтетическими чертами предпринимательской прибыли и феодального дохода. С одной стороны, она предполагает определенную деятельность по организации производства, с другой — состоит в присвоении дохода от контроля над финансовыми потоками предприятия, опирающегося на внеэкономическое принуждение. Опора крупных инсайдеров на инфраструктуру контроля роднит их доход с феодальным и подрывает производственную деятельность в духе «рационального предпринимателя» Вебера. Природа инсайдерской ренты состоит в эксплуатации, т. е. присвоении результатов чужого, неоплаченного труда. А значит, в основе обсуждаемого вида дохода лежит прибавочная стоимость, описанная Марксом. «Инсайдерская рента является конкретной формой прибавочной стоимости, присущей российскому капитализму на современной стадии его исторического развития» (курсив мой. — А.С.) [Дзарасов, 2009]. Автор наглядно показывает, как извлечение инсайдерской ренты стало неотъемлемой частью российской корпоративной экономики и основной формой получения доходов доминирующими собственниками. Исследования Дзарасова и Новоженова и других экономистов демонстрируют, что крупный бизнес в России — не весь, но преимущественно — подвержен негативному влиянию и неформальных рентоориентированных контролеров. В среднем и мелком бизнесе наблюдаются положительные примеры среднесрочной ориентации бизнеса, однако их масштабы и часто более зависимое положение не оказывают существенного влияния на общую ситуацию [там же].

Таким образом, извлечение ренты в корпорациях осуществляется за счет сочетания экономического и внеэкономического принуждения с помощью различных механизмов: нецелевого использования фондов амортизации, кредитных или бюджетных средств; за счет трансфертного ценообразования; чрезмерных окладов и бонусов топ-менеджмента; увеличения эксплуатации рабочих; ущемления прав мелких акционеров; использования офшорных схем; уклонения от уплаты налогов; использования фиктивных конкурсов и сделок и т. д. Инсайдерская рента после извлечения может быть перераспределена. Скажем, «крупный» инсайдер выводит средства с предприятия в офшоры в ущерб инвестициям и заработной плате рабочих — это будет являться первичным извлечением ренты. Однако далее инсайдеру могут понадобиться услуги государственной рентоориентированной бюрократии для цели поддержания внешней инфраструктуры контроля над активами, и он даст взятку. Взятка (статусная рента чиновников) будет являться формой перераспределения инсайдерской ренты. В результате, по мнению Р.С. Дзарасова, инсайдерская рента превращается в элемент кругооборота капитала в России [Дзарасов, 2009].

На микроуровне мы также можем наблюдать это явление, когда в государственной структуре или корпорации выстраивается система потоков долей ренты от нижестоящих оппортунистов вышестоящим.

Чтобы удержать свою во многом неформальную власть над активами, инсайдеры опираются на инфраструктуру инсайдерского контроля (ИИК). Под этим термином Р.С. Дзарасов понимает такую систему взаимосвязанных формальных и неформальных институтов, которая позволяет доминирующим собственникам господствовать над активами и финансовыми потоками корпорации и извлекать из этого доход [Дзарасов, 2009, с. 24]. Инфраструктура контроля в российских корпорациях включает в себя как внутренние элементы, так и внешние, которые, соответственно, обеспечивают внутреннюю и внешнюю устойчивость системы. Автор подчеркивает, что коррупционные и криминальные связи являются важными составными частями этой инфраструктуры [там же].

Среди внутренних элементов ИИК Р.С. Дзарасов выделяет, в первую очередь: а) централизацию принятия решений; б) внутренние службы безопасности и в) внутренний контроль и аудит. Внутренние элементы ИИК являются опорой «крупных» инсайдеров в подавлении неконтролируемого оппортунистического поведения внутри корпорации, в частности деятельности «средних» и «мелких» инсайдеров.

Среди внешних элементов инфраструктуры инсайдерского контроля автор данной модели выделяет а) цепочки собственности (облако офшоров); б) связи с государственными чиновниками; в) внешнюю защиту прав собственности (органы правопорядка, частные охранные предприятия) [Дзарасов, 2009, с. 25]. Главное назначение внешних элементов ИИК — это защита доминирующего положения инсайдеров от внешних покушений. Во второй главе, подробно изучая государственные корпорации, мы выделим и другие важные элементы инфраструктуры инсайдерского контроля.

По отдельности некоторые из этих элементов могут присутствовать и в корпорации, управляемой добросовестными руководителями. Однако при их комбинации риски рентоориентированного поведения возрастают, причем тем больше, чем больше элементов ИИК используется и чем меньше контроль со стороны общества и государства.

Последствия инсайдерского контроля для экономики страны

Инсайдерский контроль негативно влияет на инвестиционную деятельность предприятий и тормозит экономическое развитие. Извлечение инсайдерской ренты — это не что иное, как «утечки» из экономики, замеченные кейнсианцами [Дзарасов С.С., 2012, с. 68]. Как наглядно показали Кейнс и его ученики, в случае, если все свободные средства направляются на инвестиции, то благодаря действию инвестиционного мультипликатора многократно увеличивается совокупный спрос [Кейнс, 2002, с. 112–129]. Действие мультипликатора основано на хозяйственных связях, когда расходы одних увеличивают доходы других, то есть инвестиции способствуют росту спроса на продукцию смежных отраслей [Кейнс, 2002, с. 112–129; Маневич, 2008, с. 76–78; Дзарасов С.С., 2012, с. 70]. Критикуя подход неоклассиков, Кейнс подробно показал негативное воздействие чрезмерных сбережений домохозяйств и воздержания предпринимателей на динамику производства и уровень занятости (парадокс бережливости). Он отмечает, что «когда индивидуум сберегает, он действительно увеличивает свое собственное богатство» фактически за счет совокупного богатства общества [цит. по: Дзарасов С.С., 2012, с. 87].

По аналогии рассмотрим, что происходит в случае изъятия средств в виде инсайдерской ренты за счет инвестиций, скажем, на величину X? В этом случае уже на первом уровне равновесия происходят потери. Но ренту стремятся изъять и инсайдеры компаний-поставщиков и далее по цепочке реализации проекта, причем желательно в той же относительной величине х% от стоимости контракта. В результате происходят многократные потери совокупного отраслевого спроса Y, причем X << Y. В результате такого обогащения одних за счет других возрастает социальное неравенство и усиливаются конфликты в экономике, а следовательно, и ее нестабильность. Возрастают риски и транзакционные издержки, которые препятствуют успешному развитию. Представим, например, что была поставлена задача реализовать государственную стратегию развития высокотехнологичной отрасли для прорыва на мировой рынок. Изъятие выделенных для целевого инвестирования средств и направление их на финансовый рынок, личное потребление, в офшоры и т. д. снизит действие мультипликатора в рамках национальной экономики в целом. К тому же будет подорвано развитие соответствующей высокотехнологичной отрасли. Накопление капитала в офшорах и на финансово-спекулятивном рынке снизит и совокупный спрос в мировом хозяйстве в целом, способствуя углублению текущего мирового кризиса.