Джудит Гулд - Вторая любовь

• Название: Вторая любовь
• Автор: Джудит Гулд
• Издательство: АО „Издательство «Новости»“
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-7020-1131-7

Казалось, жизнь преуспевающей владелицы гигантского концерна «Хейл» безоблачна: любимый муж, обожаемые дети, молодость, красота, несокрушимое здоровье, превосходный бизнес. Но вдруг мир вокруг начал рушиться, нанося удар за ударом, лишая самого дорогого. Прозрение пришло внезапно — все это не просто цепь трагических случайностей. Молодая женщина понимает, что имеет дело с могущественным врагом, безжалостным и всесильным, но не опускает руки, принимая мужественное решение бороться. Но что же можно противопоставить мафии? Силу духа, ясность ума, новую большую любовь…

---

— А почему бы и нет? — улыбнулся Хант.

48

Наступило утро, и события прошедшей ночи предстали совсем в другом свете. Тяжелым бременем легли на плечи вина, сожаление и боль.

С первыми лучами солнца Дороти-Энн была уже на ногах. Она оделась, на цыпочках прошла к двери кают-компании, потом остановилась и обернулась. Она смотрела на кровать.

На ней спал Хант. Он лежал на спине в неразберихе простынь, согнув одну ногу в колене, раскинув руки. Его рот был чуть приоткрыт, он негромко похрапывал.

Дороти-Энн подумала, не разбудить ли его, но ей не пришлось принимать решения. Стоило ей только посмотреть на Ханта и подумать о нем, как он сразу же проснулся, словно услышал звонок будильника и телепатически прочел ее мысли. Его взгляд тут же нашел Дороти-Энн.

— Эй, — сонно приветствовал он молодую женщину. Его спутанные кудри придавали ему какое-то мальчишеское очарование. Хант включил на полную мощность свою белозубую улыбку. — Ты чертовски рано встала.

Дороти-Энн не спускала с него глаз. Он был просто неотразим, даже в такую рань. Но этим утром она приняла твердое решение устоять.

— Я собираюсь вернуться на Иден Айл, — холодно произнесла Дороти-Энн. — А оттуда полечу прямо домой.

Если Хант Уинслоу и заметил, что она говорит с ним отстраненно и официально, он никак этого не проявил. Он соскочил с постели и прошлепал к ней босиком, совершенно обнаженный, демонстрируя потрясающее, мускулистое, гибкое тело. Хант положил руки на стены каюты по обе стороны от лица Дороти-Энн.

— А как насчет утреннего поцелуя? — поинтересовался он, щекоча ее отросшей за ночь щетиной.

Дороти-Энн вдруг вся оцепенела и отвернулась.

— Хант, — наконец произнесла она, — мне на самом деле нужно спешить. — Потом женщина посмотрела ему прямо в глаза. — Мне жаль.

Тут Хант заметил, как напряжено ее тело, и увидел выражение ее лица. Он отодвинулся. Уинслоу неожиданно понял, что Дороти-Энн удивительно спокойна и держится холодно.

— А-га, — отметил он, — значит вот так, да?

Дороти-Энн не ответила.

— Случай утреннего раскаяния. — Он легонько потрепал ее по подбородку, повернулся и направился к своей одежде. Хант явно решил не давить на нее. — Как насчет завтрака? — предложил он, одеваясь. — Я бы съел, например, яйцо.

Дороти-Энн покачала головой.

— Нет, спасибо.

— Тогда кофе, — прозвучало в ответ. Хант как раз натягивал рубашку. — Это займет не больше минуты.

— Хорошо, — согласилась Дороти-Энн, делая попытку казаться уверенной в себе, хотя на самом деле ни о какой уверенности не могло быть и речи. — Я быстренько выпью чашку кофе, а потом мне действительно надо бежать.

— Сейчас ты получишь свой кофе, — любезно откликнулся Уинслоу. — Ты бы устроилась поудобнее, а я все принесу. — Он повернулся к ней. — Какой ты любишь?

— Черный меня вполне устроит. — Дороти-Энн развернулась и вышла из спальни. Она вдруг осознала, как мало они знают о вкусах друг друга, о тех деталях повседневного быта, которые как раз и составляют саму жизнь.

Дороти-Энн села в салоне и стала перелистывать старый иллюстрированный журнал, посвященный парусному спорту. Молодая женщина рассматривала фотографии, но не видела их. Ее обуревали противоречивые мысли и чувства. Эта ночь оказалась просто воплощением волшебства, но теперь ей больше всего на свете хотелось сбежать. Какая глупость, думала она. В этом нет ни малейшего смысла. Ей хотелось быть с Хантом, и все-таки она чувствовала потребность расстаться с ним.

Из камбуза появился Хант с двумя кружками кофе.

— Вот ты где. — Он протянул ей кружку, и улыбка осветила его красивое, загорелое лицо.

— Спасибо, Хант. — Дороти-Энн отпила глоток. Кофе оказался очень крепким, но восхитительным на вкус.

Дороти-Энн могла бы поклясться, что в наступившей тишине пошлепывание волн о борта яхты и случайные крики пролетавших чаек звучат громче обычного, делая молчание еще более неловким.

Наконец Хант отставил кружку.

— Хочешь поговорить об этом?

Дороти-Энн отпила еще глоток, потом покачала головой.

— Я не знаю, что сказать, Хант. Я просто… Мне кажется, я смущена и немного напугана.

— Дороти-Энн, — дискомфорт, испытываемый ею, не укрылся от глаз Ханта, — я не собираюсь подталкивать тебя, но мы оба отлично понимаем, что все случившееся этой ночью было замечательно. Это было прекрасно, и ничего плохого в этом нет.

Молодая женщина задумчиво разглядывала свою кружку.

— Я думаю… — неуверенно начала она, — мне кажется, что для меня все случилось как-то слишком быстро, Хант. — Она посмотрела на него. — Мне нужно время. Время, чтобы разобраться со своими чувствами.

Хант отпил еще глоток и снова взглянул на Дороти-Энн.

— Я буду тебя ждать, — последовал негромкий ответ. — Но я хочу, чтобы ты помнила, что я говорил тебе вчера. Я собираюсь порвать с Глорией, и я надеюсь, что ты все-таки дашь нам еще один шанс.

Женщина вздохнула. Он так хорошо понимал, что ей нужно. Сколько понимания и доброты. Черт побери! Но ее все равно переполняло желание остаться одной, все обдумать, усмирить сумасшедший круговорот мыслей и чувств, кружащихся у нее в голове.

— Мне лучше уйти, Хант, — наконец произнесла она.

— Хорошо, — отозвался он. Мужчина немедленно поднялся на ноги. — Я заведу «Зодиак». Ты готова?

Дороти-Энн кивнула. Она допила последний глоток кофе, поставила чашку и встала.

— Только после вас, — легко улыбнулся Хант и пошел следом за ней на палубу.

Во время короткой поездки до Иден Айл они оба не разговаривали. Тишину нарушало только ворчание мотора лодки. Когда они сошли на берег, Хант проводил ее прямо до трапа самолета.

— Можно я тебе позвоню? — спросил он, когда Дороти-Энн уже собралась подняться на борт самолета компании.

Женщина обернулась к нему.

— Да, я не возражаю. Но только по возвращении я буду очень занята, Хант.

— Ладно, — сказал он и вдруг, легко наклонившись, по-братски чмокнул ее в щеку. — Я люблю тебя, — шепнул Уинслоу ей на ухо. — Просто помни об этом.

Дороти-Энн оставалась безучастной. И когда Хант выпрямился и заглянул ей в глаза, она едва кивнула. Она была слишком неуверена в себе, чтобы говорить.

— Пока, — попрощался Хант, когда она повернулась и пошла вверх по трапу.

Оказавшись на борту огромного лайнера, Дороти-Энн сразу же направилась в свои апартаменты в хвостовой части. Она просто рухнула на один из диванов и пристегнула ремни безопасности.

Выглянув в иллюминатор, Дороти-Энн увидела Ханта. Он стоял на летном поле, ветер развевал его волосы. Мужчина искал ее взглядом. Она мгновение смотрела на него, потом нажала на кнопку, и деревянные экраны закрыли от нее внешний мир. Ей было слишком больно видеть, как Хант стоит там, знать, что он хочет ее, понимая, что и она тоже хочет его.

Господи, он слишком хорош. Он так похож на мужчину, о котором грезят все женщины. Он так похож на… Фредди.

На глаза навернулись непрошенные слезы, но Дороти-Энн их не сдерживала. О, Фредди, что я наделала? Почему я так предала память о тебе? Почему я вела себя так, словно ты никогда не был частью меня?

Всего три коротких месяца. Столько прошло после его смерти. Только три коротких месяца. Три коротких месяца, и она совершенно забыла о нем, как будто муж никогда не существовал. Три коротких месяца, и она полностью избавилась от него.

«И ради чего? — задала Дороти-Энн вопрос самой себе. — Ради одной ночи безудержного физического удовольствия? Одной ночи секса. Простого и обыкновенного».

Ее затопило чувство вины. Вины за то, что она забыла о погибшем муже в объятиях Ханта. Вины за то, что она даже не вспомнила о детях, эгоистично предаваясь наслаждению. Вины за то, что она вообще позволила такому случиться.

«Но Фредди умер, — напомнила себе Дороти-Энн. — Он мертв. Отныне и вовеки. И его не вернуть».

«О, Фредди, — взмолилась она про себя. — Что же мне делать? Что бы ты хотел, чтобы я сделала? Что?»

Но она не услышала никакого голоса, только гудящие в отдалении двигатели наполняли тишину. Никакого волшебного ответа не возникло из воздуха, чтобы облегчить ее чувство вины, чтобы утолить печаль.

Дороти-Энн смахнула слезы с ресниц, потом, закрыв глаза, опустила голову на спинку дивана.

И вдруг ее пронзило осознание того, что пока она борется с чувством вины, от которого не знает, как отмыться, она все-таки, совершенно определенно, вне всяких сомнений, хочет Ханта Уинслоу.

Дороти-Энн нуждалась в нем, как в наркотике. Она уже скучала по его гибким, мускулистым рукам, обнимающим ее, по его губам, приникающим к ее губам, по его близости. Женщина снова нуждалась в той атмосфере покоя и понимания, которую Уинслоу создавал для нее. Она снова тосковала по его любви к ней, ничего не требующей взамен. И Дороти-Энн тоже его любила. Да! Это невозможно отрицать.