Валерий Шамбаров - «Пятая колонна» Древней Руси. История в предательствах и интригах

• Название: «Пятая колонна» Древней Руси. История в предательствах и интригах
• Автор: Валерий Шамбаров
• Жанр: История
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906817-38-9

Если обратить пристальный взгляд на историю Древней Руси, без труда можно заметить, что и в те времена существовали политические силы, заинтересованные в раздробленности и вечной вражде славянских племен и в слабости русской государственности. Встречались также деятели, которые ради собственной корысти предавали интересы родной земли, сплетая хитроумные заговоры и идя на любые преступления. Стоит вспомнить хотя бы Святополка Окаянного и убийц Андрея Боголюбского, тайных и явных противников Александра Невского и Дмитрия Донского, подрывную деятельность униатов и ересь жидовствующих. Всем этим и многим другим историческим персонажам и событиям посвящена новая книга Валерия Шамбарова, который счел возможным и оправданным применить к ним термин, возникший в XX веке.

---

Греческую митрополию Боголюбский наказал в первую очередь. Печерский монастырь княжеские дружинники оберегли, а митрополичьи церкви, Софийскую и Десятинную, целенаправленно разорили. Святотатцами себя не считали. Наоборот, храмы были для них уже оскверненными. Греки осквернили их ложью, лицемерием, нечистой политикой, вероотступничеством, под их сводами разыгрывали суд над Федором, отлучали печерских монахов. Из опоганенных церквей вывозили святыни, иконы, книги, утварь, снимали колокола. Митрополит Константин успел скрыться, но потрясения не перенес, вскоре преставился. А Боголюбский унизил Киев и иным образом. Он не взял город себе, не отдал его сыну, не пожелал даже приехать полюбоваться на павшую столицу. Он пренебрег Киевом. Собственной властью поставил княжить брата, Глеба Юрьевича Переяславского. Поставил как своего подручного, а государь на Руси отныне был один – во Владимире.

Нет, даже такая кара не принесла южной Руси мира и согласия. Мстислав II укрылся на Волыни, его поддержали как Византия, так и Рим. К нему пришла польская армия. Он принялся опустошать владения других князей, сторонников Боголюбского. А опозоренные и ограбленные киевляне не забыли, как вольготно им жилось при Мстиславе II. Когда его войско приблизилось к столице, взбудоражились, забунтовали. Глебу Юрьевичу пришлось быстренько покинуть город, и прежнего великого князя приняли с распростертыми объятиями.

Но поляки ушли домой, а Глеб соединился с друзьями и родственниками. Тут уж перетрусили князья, переметнувшиеся к Мстиславу II. Вступали в переговоры с более сильной стороной, выясняли, что им посулят за обратный переход. Мстислав II не рискнул вступать в битву, опять бросил Киев. Начал формировать на Волыни новую рать, опять договаривался с Польшей, однако в ходе подготовки заболел и умер. Так провалились первые потуги по внедрению в нашей стране церковной унии. Но стало проявляться зримое различие между «старой» Киевской Русью и обновленной Владимиро-Суздальской.

Клубок шестой Первые цареубийцы

В прошлых главах уже упоминалось, что северная Ростово-Суздальская земля долгое время считалась глухой окраиной Русской державы, и сюда обычно присылали младших княжичей. Подолгу они не задерживались. Когда подрастали, их переводили в более благоустроенные и более почетные уделы. А северный Залесский край подолгу жил вообще без князей. Настоящими хозяевами края считали себя бояре. Князья менялись, а бояре-то были местными. Они захватили лучшие земли, «работили сирот» – закрепощали крестьян. В своих владениях они были полновластными царьками, карали и миловали по собственному усмотрению.

Утверждению христианства бояре противились. Не желали раскошеливаться на строительство церквей, содержание священников. Опять же, священник начнет вмешиваться в дела боярина. Люди потянутся к нему с вопросами, жалобами. Нет уж, пускай остаются язычниками. Без посторонних глаз и ушей спокойнее. Бояре были потомками прежней родовой знати, и язычество поддерживало их авторитет. Ну а с княжеской администрацией возникали конфликты, и из-за этого в Залесье стало две столицы. Старейший город Ростов считался «боярским». А резиденция князей перенеслась в Суздаль.

Но Юрий Долгорукий задержался на севере. Братья и племянники оттеснили его из «очереди», не давали законных владений на юге. А правителем он был твердым, решительным. Начал брать Залесскую землю под контроль, наводить порядок. Бояре зароптали. Выражали протесты, устраивали недружественные выходки. Причем к «старой» ростовской знати присоединялась «новая» суздальская. Юрий даже еще раз переменил место жительства, переехал из Суздаля в Кидекшу. Оппозицию возглавил Степан Кучка, самый богатый и могущественный из бояр. Он отхватил внушительную область на Москве-реке и Клязьме, многочисленные «села и слободы красные». Город Москва принадлежал не князю, а ему. Пошлины на важнейшем торговом пути между Волгой и Днепром текли не в княжеский, а в боярский карман.

Конфликт копился долго и прорвался. Князь повелел прислать на службу сыновей Кучки, а тот ответил грубо и дерзко: не будет тебе моих сыновей. Это был открытый вызов. Бояре и без тебя сила, а кто ты без бояр? Смириться значило утратить власть. Юрий начал готовиться к войне. На Западе такое случалось сплошь и рядом, но на Руси еще не бывало, чтобы князь воевал против собственного боярина. Хотя Кучка был спокоен. Основу войска составляли боярские дружины, городские полки вели бояре-тысяцкие. Кто посмеет его тронуть? Но Юрий это тоже осознавал. Он не стал собирать рать. Подкараулил врага и нагрянул в Москву с одной лишь княжеской дружиной. Боярин и его воины опешили от неожиданности, но Кучка даже сейчас не особо встревожился. Ну посадят его в тюрьму? А за него поднимется вся верхушка Ростова и Суздаля.

Нет, Юрий ему даже опомниться не позволил. Изменник и бунтовщик поставил себя вне закона, князь с ходу вынес приговор, слуги вытащили боярина за крепостные стены и снесли голову… Известие о казни вогнало знать в шок и заставило поджать хвосты. Пожалуй, заноситься перед князем было слишком опасно. Но Юрий расправился лишь с одним наглецом и дал острастку другим. Враждовать со всей кастой он не желал. Сыновей Кучки принял ко двору, дал им высокие посты – получалось, что настоял на своем, чтобы Кучковичи служили ему. А на дочери казненного Улите он женил сына Андрея. Москва с окрестностями была не конфискована, а отошла к княжескому дому в качестве приданого. Юрий определил Андрею и персональный удел – Владимир. Вместе с Москвой важная дорога по Клязьме и Москве-реке попадала под управление наследника.

На юге разразились страшные усобицы, русские люди стали переселяться в Залесскую землю, она покрывалась новыми городами. И тем не менее Долгорукий считал свое княжение на севере временным. Он даже не организовывал постоянную администрацию. Сеть княжеских погостов (административных центров) с тиунами-чиновниками охватывала лишь берега Волги и центр удела, Суздальское ополье. А по остальной территории Долгорукий каждый год ездил в «полюдья». Так же, как в древние времена Вещего Олега или Игоря! Сам князь объезжал села, собирал подати, разбирал накопившиеся споры.

Впрочем, Юрий пребывал в уверенности, что тратить силы и средства на благоустройство лесного края попросту незачем. Все-таки настанет время, и он покинет здешнюю землю. Вроде бы так и случилось: в 1155 г. он сел на златой престол в Киеве. Как водится, перераспределил уделы и Залесскую землю предназначил опять традиционно младшим детям. В Суздале оставались его малолетние сыновья Михаил и Всеволод с матерью, греческой принцессой Анной.

Вот тут-то бояре оживились. Долгая и твердая рука Юрия покинула их. А детишками можно вертеть как угодно! Но эти замыслы и аппетиты очень некстати испортил св. Андрей Боголюбский. Ни с того ни с сего вернулся с чудотворной Владимирской иконой Божьей Матери! Привел новые партии переселенцев. А в 1157 г. Долгорукого отравили, и Андрей провозгласил себя великим князем… Мы уже рассказывали, какие водовороты интриг закрутились после этого. Шептались, что Долгорукий-то дал Андрею Вышгород, а Ростов и Суздаль – младшим, законные наследники в здешних краях они. Но Боголюбский сумел обойти эти противоречия. Он не собирался конфликтовать с братишками и мачехой. Оставил им Ростов и Суздаль: владейте своими уделами, пользуйтесь доходами. Однако великое княжение выше удельного, извольте подчиняться.

Андрей обосновался в том городе, который с юных лет принадлежал ему, – во Владимире.

Прежде на него не обращали внимания. Ростовчане и суздальцы его даже городом не признавали, считали «пригородом». Но Андрей превращал его в столицу не хуже Киева. Его отец пытался реанимировать Киевскую Русь. Боголюбский понял, что это уже невозможно. Поставил иную цель. Создавать на севере здоровое и жизнеспособное ядро, которое будет объединять вокруг себя распавшиеся русские осколки. Причем объединять на новых принципах – Православия и Самодержавия.

Примерно так было в Византии, однако единовластие в понимании св. Андрея отличалось от греческой модели. Константинополь породил монархию аристократическую. Боголюбский сделал своей опорой простой народ. И это было неслучайно. Именно простолюдины во все времена заинтересованы в сильной власти, способной защитить их и от внешних врагов, и от произвола внутренних хищников.

Он зазывал «мизинных», т. е. маленьких, людей «из всех земель». Они становились и строителями, и населением Владимира. Рабочих рук было предостаточно, трудолюбия и сноровки им было не занимать, великолепный город вырастал буквально на глазах. Князь очень полюбил и Боголюбово, где ему явилась Царица Небесная. Построил здесь свою личную резиденцию. Как раз от этого замка он получил прозвище Боголюбский. Правда, его звали и иначе – Боголюбивый. Звали заслуженно и справедливо. Его вера не ограничивалась строительством церквей и щедрыми пожертвованиями. Он много времени проводил на церковных службах, молился горячо и истово. Каждое утро вставал затемно, приходил в храм раньше священников, как смиренный служка, зажигал лампады.