Джек Вэнс - Шум

• Название: Шум
• Автор: Джек Вэнс
• Жанр: Научная Фантастика

---

Мир остался прежним, и все же казался новым, незнакомым для моих глаз, привыкших ко всевозможным оттенкам красного.

Когда я вернулся на луг, ветерок с озера принес новые звуки: отчетливо различимые аккорды, которые в моем мозгу почти сложились в мелодию. Я замер, наслаждаясь музыкой. В дымке, которая окутывала луг, мне чудились фигуры танцоров.

С таким вот странно возбужденным мозгом, я забрался в шлюпку и уснул.

Проснулся я в голубом, словно наэлектризованном мире.

Я прислушался и вновь явственно услышал музыку — ее принесло ласковое перешептывание ароматного ветра.

Я спустился к озеру, голубому, как кобальтовая чаша, как сама голубизна.

Музыка зазвучала громче: я уже улавливал мелодию — стремительную, ритмичную. Я зажал ладонями уши: если у меня галлюцинации, музыка останется. Звук ослабел, но не исчез совсем. Значит, мне не чудится. А там, где есть музыка, должны быть и музыканты… Я бросился вперед с криком: «Эй! Кто вы?! Привет!».

«Привет!» — откликнулось эхо на том берегу.

Музыка на секунду смолкла, как замолкает сбившийся хор, затем зазвучала вновь — далекая, неясная, «рогов земли эльфийской трепетные звуки…»

Я перестал что-либо понимать. И остался на своем лугу под голубым солнцем.

Опомнившись, я умылся, вернулся к шлюпке и послал очередной СОС.

Вероятно, голубой день короче красного, хотя это трудно определить без часов. Но для меня, увлеченного музыкой и поисками ее источника, он пролетел быстро. Я не обнаружил никаких следов музыкантов. Возможно, звуки издавали деревья, или невидимые глазу прозрачные насекомые.

Однажды я поглядел на другой берег и — о чудо! — там стоял город.

Стряхнув оцепенение, я сбежал к кромке воды и стал всматриваться в него.

Город колебался и переливался, словно нарисованный на бледном шелке: беседки, аркады, фантастические здания… Кто жил в этих дворцах? Пытаясь получше рассмотреть город, я зашел по колено в воду, затем сломя голову помчался вдоль берега. Цветы с бледно-голубыми бутонами ломались под ногами, я казался себе слоном в посудной лавке.

Что я увидел, добравшись до противоположного берега?

Ничего.

Таинственный город исчез. Я устало присел на камень. На мгновение музыка стала громче, будто кто-то приоткрыл дверь.

Я вскочил, как ужаленный. Но вокруг ничто не изменилось. Я оглянулся на озеро. Там, на моем лугу, двигалась процессия прозрачных просвечивающих фигур, точно майские жуки, скользящие по глади пруда.

Когда я вернулся, луг был пуст. Противоположный берег тоже.

Так проходит голубой день. Теперь мое существование наполнилось смыслом. Откуда звучит музыка? Что такое эти порхающие призраки и волшебные города? Иногда я чувствовал, что схожу с ума… Если в этом чужом мире действительно существует музыка, если она реальна и вызвана колебаниями воздуха, почему она так похожа на земную? Почему кажется столь привычной? Ее исполняют на земных инструментах. И мелодии почти знакомы…

А эти расплывчатые тени, которые я едва успеваю поймать краешком глаза, похожи на веселых луговых человечков. Они двигаются в такт музыке.

Так и проходит голубой день. Синее небо, темно-синяя земля, ультрамариновая вода и ярко-синяя звезда на западе… Как долго я живу на этой планете? Я регулярно шлю сигналы СОС. Скоро сядут батареи. Пища и вода у меня в изобилии, но какой смысл влачить существование в этом мире красного и голубого?

Голубой день подходит к концу. Захотелось взобраться на вершину и посмотреть на заход голубого солнца, но воспоминание о красном закате вызывает у меня спазмы в желудке. Поэтому я встречу закат на лугу, а потом, когда стемнеет, залягу в шлюпку, как медведь в берлогу, и буду дожидаться рассвета.

Голубой день еще продолжается. Сапфировое солнце опускается к лесу, небо темнеет на глазах, звезды похожи на далекие окна чужих домов.

Музыка больше не слышна; возможно, я настолько привык, что перестал ее замечать.

Голубая звезда погасла, резко похолодало. Думаю, на этот раз действительно наступает глубокая ночь… Я слышу трубный звук и оборачиваюсь. Восток разгорается бледно-жемчужным. В ночи всплывает огромный серебряный шар, раз в шесть больше земной луны. Солнце это, спутник или остывшая звезда? С какими чудесами природы столкнула меня судьба!..

Серебряное солнце — придется называть его солнцем, хотя оно излучает холодный свет — как жемчужина в раковине окружено перламутровым ореолом.

Вновь сменились краски планеты. Озеро блестит словно ртуть, а деревья кажутся выкованными из металла. Серебряное солнце разгорается над грядой облаков, и музыка взрывается громкими аккордами…

На противоположном берегу озера вновь возник город. Он кажется более реальным. Я различаю подробности, которых не видел раньше, — спускающуюся к озеру широкую лестницу, спиральные колонны, ряды усыпальниц. Но очертания города, похоже, не изменились: мерцающие отраженным светом роскошные беседки, колонны из полированного камня, просвечивающие, как молочно-белое стекло, непонятные удивительные сооружения… По серебряному озеру скользят барки с огромными парусами, с оснасткой, похожей на паутину. На мачтах горят огни… Внезапно, повинуясь какому-то импульсу, я оглянулся на свой луг. Я увидел ряд шатров, как на старинных ярмарках, круг, выложенный из камней и мельканий туманных теней.

Я осторожно двинулся к шлюпке. Музыка становились все громче. Я сосредоточился на движениях одной из теней. Это она танцевала в такт музыке или музыка возникала от ее движений?

Продолжая эксперимент, я с криком бросился вперед. Видение не исчезло.

Одна из теней оказалась рядом, и я попытался разглядеть ее лицо. Внезапно я обо что-то запнулся. Моя нога стояла на мраморном круге, он оказался реальным. Я направился к шатрам. Они ломились от всевозможных одежд и украшений, но как только я начал их рассматривать, слезы застили мне глаза.

Музыка отдалилась… Луг лежал предо мной тихий и пустынный. Под ногами была темно-серебристая почва, в небе висел темно-серебристый шар.

Я сижу спиной к спасательной шлюпке и всматриваюсь в другой берег озера, которое по-прежнему блестит как зеркало. Голова пухнет от догадок.

Моим исходным предположением является то, что я в здравом уме — это необходимая предпосылка; почему следует думать иначе? Тогда то, что я вижу и слышу — реально. Но — заметьте! — эти видения и звуки не подчиняются известным законам природы, они во многом субъективны. Я убеждаю себя, что так и должно быть, на мое восприятие влияют как объективные, так и субъективные факторы. Мозг получает непривычные впечатления и загоняет их в привычные рамки. То есть, обитатели этого мира все время находятся рядом, танцуют вокруг меня, а я и не подозреваю об этом, прохожу сквозь них, сквозь их дворцы и аркады. Когда чувствительность мозга повышается, я начинаю видеть их мир и даже осязать его. Точнее, зрительный отдел моего мозга в состоянии воспринять эти изображения. Их переживания, сцены их жизни порождают вибрации, которые мозг трансформирует в музыку…

Наверное, я никогда не смогу понять, насколько реальны эти существа. Они призрачны, а я — из плоти и крови; они живут в мире духа, я топчу землю тяжелыми сапогами.

В последние дни я не посылал сигналов бедствия — батареи почти разрядились.

Серебряное солнце по-прежнему высоко и движется к западу. Что будет дальше? Снова красное солнце? Или тьма? Безусловно, этот уголок космоса уникален, орбита планеты должна напоминать докоперниковы эпициклы.

Похоже, чувствительность моего мозга повышается, он постепенно настраивается на волну этого мира. Если моя теория верна, природная жизненная сила воздействует на мой разум посредством музыки. На Земле для обозначения этой энергии использовали бы слово «телепатия». В последнее время я тренировался, сосредотачиваясь и открывая сознание новым ощущениям. Опытные моряки никогда не смотрят прямо на яркий свет, он может ослепить. Я использую тот же прием — никогда не смотрю прямо на призрачных существ. Я позволяю им появиться и оформиться, тогда они становятся очень похожи на людей. Порой мне кажется, что я различаю черты лиц женщин: они очень красивы и похожи на сильфид. Мужчины — ни одного я не разглядел, но телосложение, манера держаться не оставляют сомнений в их принадлежности к сильному полу.

Музыка всегда служит частью представления, как шелест листьев — неотъемлемая часть леса. Настроение этих созданий меняется с каждым новым солнцем. Соответственно меняется музыка. Красное солнце ввергает их в глубокую печаль, голубое — в веселье. Под серебряной звездой они учтивы, мечтательны и задумчивы.

Серебряный день подходит к концу. Я сижу у озера, окруженный филигранными деревьями, и наблюдаю за скользящими мотыльками барок. Кто эти создания? В чем смысл их существования? Может ли жизнь, подобная этой, быть разумной в нашем понимании? Сомневаюсь. Опыт нашего мира здесь совершенно не применим. Разве человеческие особенности не присущи исключительно человеку, и разве интеллект не является свойством только человеческого мозга?.. Вблизи проплыла величественная барка с горящими фонарями на такелаже, и все гипотезы вылетали у меня из головы. Я никогда не узнаю правду, и, вероятнее всего, эти создания подозревают о моем существовании не более, чем я поначалу подозревал об их.