Джосс Вуд - Брат лучшей подруги

• Название: Брат лучшей подруги
• Автор: Джосс Вуд
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-227-06208-6

У взбалмошной Роуэн Данн, занимающейся торговлей антиквариатом, все шло хорошо, пока из-за недоразумения на паспортном контроле ее не депортировали обратно в ЮАР. Застряв в аэропорту, она помнила только два телефонных номера – родителей (это точно не вариант!) и брата лучшей подруги. Ситуация патовая, но выбора нет. Надо звонить Себу Холлису с просьбой о помощи… Он оказался даже сексуальнее, чем она помнила, и это бесило ее. Не пора ли забраться в постель к врагу?

---

Внутренний пещерный человек Себа бил себя в грудь кулаками: «Посмотри сюда, милая! Я бог секса!» Ему было стыдно за самого себя. «Соберись, парень!»

Он надеялся, что его лицо ничего не выражает, и, мысленно закинув голову назад, отправил во Вселенную поток беззвучных ругательств: «Когда я спрашивал, что еще может пойти не так, это была просто фигура речи, а не просьба стукнуть меня сильнее».

Роуэн нарушила неловкое молчание:

– Да. Давно не виделись. Хорошо выглядишь.

– Ты тоже. «Хорошо? Скажи лучше – великолепно!»

– Откуда прилетела?

Вопрос из вежливости? Ну и ну! Они никогда не общались цивилизованно, теперь ему интересно, как долго это продлится.

– Из Сиднея. Кошмарный перелет. Позади меня постоянно орал грудничок, впереди сидел маленький ребенок с синдромом дефицита внимания. А мужчина на соседнем сиденье постоянно чихал.

– Одно слово, бизнес-класс. Роуэн поддразнила:

– Словом, на мели. – Она провела рукой по волосам и откинула пару прядей. – Может, все-таки передумаешь и одолжишь мне денег, чтобы я могла вернуться в Лондон?

Вопрос повис в тишине. Тридцать секунд от вежливости до раздражения. Пожалуй, рекорд.

– Ну так что? Одолжишь?

«Ну конечно! После того как разберусь с изменениями климата и установлю мир во всем мире».

– Ни за что.

Роуэн разочарованно постучала пальцем по столу и в конце концов поникла, признавая поражение.

– Батарейка в мобильнике сдохла, у меня меньше двухсот фунтов, лучшей подруги нет в стране, родители уехали, их дом занят. Я в твоих руках.

В его руках? Он бы не отказался. Их взгляды встретились, вспыхнуло сексуальное притяжение. Горячее, мощное. Боже! Откуда все это?

Румянец залил скулы Роуэн.

– В смысле, я в твоей власти.

Звучит еще лучше. Да что со мной такое? Что заставило взвыть их сексуальные сирены? «Пора их приглушить, приятель, начинай действовать как взрослый». Себ вылил остатки вина в бокал Роуэн и выбросил крошечную бутылочку. «Думай головой». Не важно, что она выглядит соблазнительно и ему хочется попробовать на вкус ее манящие губы. Это Роуэн. То есть проблемы.

Себ засунул руки в задние карманы джинсов:

– Готова ехать?

– Куда? Где я сегодня буду ночевать?

– В Авельфоре.

Авельфор. «Морской бриз» на валлийском. Одно из маленьких имений между прибрежными деревнями Скарборо и Мисти-Клифс почти у самого национального парка «Столовая Гора». Ее второй дом.

Изначально это было помещение школы, а потом несколько поколений его перестраивало. Самая старая часть состояла из дерева и красного кирпича. Роуэн до сих пор помнила приятное тепло пола из орегонской сосны. Почти в каждой комнате камин, почти отовсюду вид на Атлантику с огромными бегущими волнами и белыми пляжами, заполоненными чайками.

Роуэн выросла по соседству, в доме, который, поговаривали, один из прежних Холлисов построил для своей обожаемой любовницы. В сороковых дедушка Роуэн купил его, отделил от дома Холлисов огромным дубом и густой высокой живой изгородью из мирта.

Роуэн ориентировалась в Авельфоре так же хорошо, как в собственном доме, знала, какая половица скрипнет, если наступить на нее посреди ночи, водосточная труба, проходившая у окна Калли, выдержит вес их обоих, а домработница Ясмин прячет свои сигареты в жестянке с мукой в глубине кладовки. Большую часть жизни у Роуэн было два дома, потом ни одного. Теперь в зависимости от количества денег она металась по оте лям и хостелам. Раз или два ночевала на пляжах и вокзальных скамейках. Даже стоя.

Перед глазами заплясали точки. Устала. Как же она устала.

Роуэн быстро заморгала, точки становились больше и ярче, зрение затуманивалось. Она потянулась к Себу, и уверенные прохладные пальцы сжали ее руку.

– Что с тобой? – спросил Себ, когда она снова неожиданно села.

– Голова кружится. Слишком резко встала.

Роуэн открыла глаза, пол приближался и отступал. Она снова их закрыла.

– Легче, Ро. Себ склонился перед ней и показал три пальца:

– Сколько?

– Шесть тысяч пятьдесят два.

Он прищурился. Она закусила нижнюю губу и, игнорируя трепет в низу живота, попыталась вести себя как взрослый человек.

– Извини. Я в порядке. Просто устала. И не ела толком. Не следовало мне пить вино. – Она потерла глаза. – Последние несколько дней были просто ужасными.

Себ отпустил ее руку, встал, отведя взгляд от стройных бедер, непослушных волос и глубоких-глубоких глаз. Роуэн всегда была великолепна (разве друзья не говорили ему об этом?), но он впервые увидел в ней не просто подругу сестры. Чувство неприятное и странное.

Взгляд скользнул ниже. Полная грудь под белой рубашкой, длинные пальцы, просто созданные для того, чтобы ласкать мужскую кожу, длинные ноги, которые могли обхватить мужские бедра.

«Это Роуэн», – резко напомнил себе Себ. Нельзя считать ее привлекательной. Он знает ее давно и слишком хорошо. Ее взгляд словно удар кулаком в живот. Глаза, восхитительно темные, как полночь, смущали, раздражали и очаровывали. Себ был типичным подростком, когда они встретились впервые; тогда маленькие девочки классными не казались, однако глаза Роуэн его поразили. Он даже подумал, что это единственная положительная черта вздорной девчонки.

Ее лицо теперь стало худее, бедра округлились, волосы отросли до середины спины. Себ представил, как перебирает их, входя в нее. Помотал головой. Напомнил себе, что они друг другу не нравились и у них слишком много общих воспоминаний, зачастую негативных.

«Ты совсем с ума сошел?»

– Давай отвезем тебя домой. А поспорить сможем потом, когда ты восстановишь силы. – Он наклонился и одной рукой легко поднял ее рюкзак, а другой большую сумку. – Готова идти?

Роуэн встала и надела сумку через плечо:

– Ага.

Себ ненадолго закрыл глаза. Очень велик был соблазн бросить вещи и прижаться губами к ее губам.

– В чем опять дело? – едко спросила она.

Себ взглянул на потолок, перевел печальный взгляд на ее лицо:

– Никак не могу перестать думать о том, насколько все было бы проще, держись ты от меня подальше.

– Одолжи мне денег, и я исчезну.

– Я мог бы…

Она задержала дыхание, взгляд Себа стал решительным, лицо напряглось.

– Нет. Не в этот раз, Ро. Ты не убежишь.

Глава 3

Роуэн сидела на пассажирском сиденье «ауди-кватро», а Себ гнал по шоссе в сторону Кейптауна. Хотя было уже почти восемь, солнце только начинало садиться, шоссе было полно таксистов, которые перестраивались из ряда в ряд на расстоянии нескольких сантиметров от других машин и скалили зубы другим водителям, прижимая к уху телефон.

Движение в Кейптауне убийственное в любое время дня. И все из-за огромной горы в центре города. По крайней мере, так считал Себ. Он посмотрел на часы. Они ехали уже пятнадцать минут, и ни один из них не попытался завязать разговор. До Авельфора оставалось еще полчаса, молчание начинало тяготить.

Себ притормозил и выругался, потому что движение сначала замедлилось, а потом и совсем остановилось. Пробка и затянувшееся молчание. Даже в лучших ситуациях отвлеченная болтовня не давалась Себу, а обсуждать погоду, книги, фильмы или музыку с Роуэн и вовсе казалось глупым.

Однако Роуэн впервые за десять лет оказалась в одном часовом поясе со своими родителями, и Себ считал, что должен удержать ее в стране до тех пор, пока у них не появится возможность встретиться с ней и обнять ее. Как и они, Себ не выставлял эмоции напоказ, но знал, что они скучают по ней и хотят, чтобы она вернулась. Он сочувствовал им. Знал, каково это – ждать возвращения любимых.

Себ никогда не понимал, почему Роуэн так низко ценит свою семью, почему бунтовала. Ее родители серьезно относились к работе, а у него с Калли сбежавшая ветреная мать и Пэтч. Обаятельный и веселый, но скорее друг, чем отец.

На родителей Роуэн всегда можно было положиться. Консервативные, уверенные в себе, надежные. Умные, серьезные, ответственные. Их сумасшедшая дочка жила на другой волне. Впрочем, Роуэн всегда жила на своей волне и с другими людьми не пересекалась. Себ гадал, что заставляло ее так поступать. Движение стоит, время надо убить, а тем для разговора нет. Он решил удовлетворить чрезмерное любопытство.

Они никогда не ходили вокруг да около, и Себ спросил в лоб:

– Я хочу знать, почему ты оказалась на мели. Знаю, ты считаешь себя вольной птицей, слишком крутой, чтобы собирать материальные ценности, но все-таки женщина в твоем возрасте должна иметь за душой больше сотни фунтов.

Роуэн понимала, что этим все кончится, и готовилась к нотациям. «Кейптаун» и «нравоучения» в ее понимании синонимы.

Она сжала губы и уставилась прямо перед собой. Себ, как обычно, идет напролом к тому, что он считает важным. Боже, она так устала бороться с его чрезмерно умным мозгом. И ошеломлена тем, что Себ заставил ее яичники танцевать танго. Что ответить, чтобы не выставить себя полной идиоткой? «Не усложняй, дурочка».