Альманах Российский колокол - Российский колокол, 2016 № 1

• Название: Российский колокол, 2016 № 1
• Автор: Альманах Российский колокол
• Издательство: ЛитагентПЦ Александра Гриценкоf47c46af-b076-11e1-aac2-5924aae99221
• Жанр: Периодические издания
• Год: 2016

Начинаем этот год активно: новые авторы вливаются в наши творческие ряды! И это здорово! Рада приветствовать всех новых авторов и старожилов на страницах первого в этом году нетематического альманаха № 1 «Российский колокол»!

Простое счастье, истинные ценности, переживания и размышления о событиях прошлого, настоящего и будущего, – этому и еще многому другому посвящён сегодняшний альманах.

Как и раньше, на страницах нового выпуска мы объединили обычных, но творческих людей разных поколений и интересов.

Людей, которые хотят сделать мир лучше и поделиться счастьем, наполнить окружающих своими эмоциями, опытом и позитивом. Каждый автор, с которым сегодня встретится читатель издания, уникален: талантлив, одарён и гениален. С каждым происходили невероятные истории в жизни, ставшие в итоге толчком к творчеству и написанию замечательных произведений.

Некоторые авторы остерегались того, что у них мало опыта в написании достойной внимания читателя поэзии или прозы. Но мы дали им возможность попробовать себя, и эти пробы пера получились интересными!

Простота, где-то местами непрофессиональный слог, избыточные эмоции в произведениях сегодняшних мастеров слова, по моему мнению, наполнили альманах № 1 жизнью.

Приятного чтения!

---

– Нет, сначала час на сон, а затем ко мне и без лишних вопросов. – Галя съёжилась, как провинившийся щенок.

– Я что-то не так сделала?

– Нет, сейчас не могу сказать, потом.

Иван Петрович ушел, подопечный уснул, а Галя пошла в ординаторскую, прилегла на кушетку, но сон не шел. Через час Галя еле поднялась и пошла искать Ивана Петровича. Он её сам первый увидел.

– Галина, хорошо, что пришла. Вот такое дело. У нас один раненый лежит, очень тяжелый, потерял много крови, но кровь у него очень редкой группы… – и тут Галя догадалась. У неё четвертая группа. Это и есть, значит, важное дело.

– Я готова, – сказала бодро Галя, не дав договорить хирургу.

– Идёмте!

Прямое переливание для неё было первое в жизни.

– Затем в столовую. Там тебя будут ждать, чтобы накормить.

– Иван Петрович, я сначала сбегаю в палату к своему «сынку», посмотрю, как он там, хорошо?

А «сынок» мирно спал, дышал, правда, тихо, но живой. Галя перекрестила его и тихонько вышла из палаты.

После переливания Галя отдохнула до утра, а затем пошла проведать своего больного. Открыв дверь, она увидела, что он лежит с открытыми глазами. Хоть они не были широко открытыми, но Галя увидела их голубой цвет. Она чуть не запрыгала от радости у дверей.

– Живой! Как я рада! Мы все за тебя переживали. Значит, долго будешь жить.

– Девушка, а правда, что вчера ко мне мама приходила? Вот даже и платок её. Это она накрыла меня им?

– Да, я вчера была твоей мамой, а платок это мой. Ты всё маму звал, бредил, ну я и решила стать тебе мамой.

– Сестричка, а у моей мамы точно такой же платок. А как вас зовут?

– Галей.

– Вот и мою маму Галей звать! Надо же!

Галя сияла от счастья.

– Видишь, вчера была тебе мамой, а сегодня девушкой и сестричкой меня называешь, но лучше быть сестричкой, чем мамой. Тебе сколько лет-то и как тебя звать, братец?

– Мне семнадцать, скоро восемнадцать. А зовет меня мама Николкой – Николаем, значит. Я в день Святого Николая родился. Так и назвали.

– Да, у тебя сильный покровитель, – сказал сосед по палате. – Крепко тебя держал, не отпускал. Да вот и Галина не дала тебе уйти. Всю ночь возле тебя нянькалась, молитвы читала, платком своим укрыла, как крылом ангел-хранитель. Всю жизнь должен благодарить её. Хорошая дивчина.

Коля протянул Гале пуховый платок.

– Спасибо, сестричка! Ты теперь навсегда останешься моей сестрой. Ты спасла меня, мама и пуховый платок.

– Живи, братик! – Галя подошла и по-матерински погладила его по голове. Коля был еще слаб, бледен, но живой, как этого очень хотела Галина.

Свой день рождения Коля встретил в госпитале вместе с соседями по палате и Галей.

Гармонь

Шура, как всегда, подоила корову, процедила молоко и занесла в комнату, где его ждала многочисленная семейка – мама, бабушка Катя и шестеро ребят – четверо братиков и две сестрички. Шура – самая старшая из детей, ей уже двадцать лет, а старшему братику – пятнадцать, но он в семье за отца, всю мужскую работу делает он. Когда папа уходил на фронт, он так и сказал: «Остаешься за меня, за мужика, во всём матери помогай и младшим ребятишкам». А бабушка Катя – это наша соседка. Она осталась совсем одна. На мужа и двух сыновей получила похоронки. Внуками не успела обзавестись. Мама в зиму забрала её к нам. Зачем ей топить дом всю зиму, да и с нами легче. Большой семьей легче выживать в трудное время.

Сегодня очередь настала их семье брать молоко. А вообще в деревне установили очередность на получение молока. Коровы всего три, а деревня большая. Остальных коров забрали кормить фронтовиков. Мы как-то проживем без молока и мяса, а солдат нужно кормить.

Молоко давали старым, больным и многодетным семьям. Цельного молока приходилось пить редко. Мама варила из него большую кастрюлю каши или супа. Разводила его водой, чтобы на всех хватило на целый день. Бабе Кате налили в кружку и сестренке Оле. Она еще маленькая – три годика всего. Родилась, когда уже началась война, без папы.

Шура быстро управилась по хозяйству, помыла всю посуду после вечери и села возле печи. На дворе давно уже темно, завывал ветер, нанося сугробы снега. Был декабрь 1944 года. Но, несмотря на холод, ей так хотелось пойти к подружке Муське. Давно не виделись. Как маме сказать? Все-таки решилась.

– Мама, можно я пойду к Муське? Работа вся сделана. Может, какие новости расскажет, как там дела на фронте. От папы долго нет писем. Сама говорила, что душа болит, всё думаешь о нем, – начала проситься жалобно Шура. Когда речь заходит об отце, она сразу становится добрее, слезу тихонько утрет, а так она у нас строгая.

– Ладно, Шура, сходи, может, и правда что узнаешь, у них ведь радио есть. – Мало у кого в деревне «тарелки» были. Все завидовали им. Да и свет не в каждом доме был. Считали, что у кого свет и радио, те богатые люди, такие, как председатель, учительница и еще несколько семей. – Возьми мои валенки и варежки, а то замерзнешь. Нынче такой холод. Целый день снег сыпет.

Шура быстро оделась и вышла на улицу. Было светло от снега и холодно от мороза, но им не привыкать. Муся жила не так уж и далеко. Ей девятнадцать лет и вовсе она не Муся, а Мария. Это мы её так сокращенно называем. Живет она с мамой и двумя сестричками. Отец на фронте. Шура быстро дошла, постучала в окно. Лампа горела на кухне. Дверь открыла сама Муся, даже не спросив: «Кто там?» Чужих в этих местах давно не было, и притом зимой.

– Шурка, ты чего так поздно? Что случилось?

– Да ничего не случилось. Просто хотела тебя увидеть, да и девчат наших. Видимся редко.

Шура зашла в теплую комнату, разделась.

– Мусь, а Мусь, так хочется с девчатами собраться, потанцевать, как до войны. Давай соберем девчат и что-нибудь придумаем. Поговорим, у кого можно собраться. Может, кто разрешит у себя в доме.

– Шур, а может, у деда Прокопа, – предложила Муся, – он один живет, хата большая. Всю семью отправил к дочери в Ташкент, побоялся оставить дом и всё нажитое. Вот к нему и пойдем, только его надо уговорить, короче, задобрить.

– Ладно, это я беру на себя. Молодец, Муся. Только вот музыки нету. Ну, что-нибудь придумаем. Утро вечера мудренее, – сказала Шура.

На этом и порешили.

На другой день, когда Шура сделала всю домашнюю работу, вспомнила, что ей надо идти к деду Прокопу в гости. А с чем идти – не знала.

– Ой, кажется, у бабы Кати я видела что-то в бутылке. Кажется, настойка какая-то, – сама себе шепотом проговорила Шура. Она тихонько пошарила в углу шкафа и нашла заветную бутылку. – Бабе скажу, что отнесла деду спину мазать. Думаю, ругаться не будет, зато мы потанцуем, – все раздумывала девушка.

Дед любил выпить. Шура сказала матери, что хочет сходить проведать деда Прокопа, как он там. Одевшись и прихватив бутылку, она пошла в сторону его дома. Постучала в дверь сеней. Дед вышел, удивился и обрадовался одновременно приходу девушки.

– Чтой это ты так поздно? Дело какое есть или что случилось? – спросил дед.

– Дедушка, я в гости к тебе, узнать, как ты тут поживаешь, жив-здоров ли? Да вот и гостинец принесла, – и Шура вытащила из-за пазухи теплую бутылку с неизвестным напитком. Дед аж руки стал потирать, предвкушая радостное событие.

– А что это у тебя?

– Даже не знаю, у бабы Кати попросила для тебя, – соврала Шура. – Она делает какие-то настойки на травах и на самогоне. В общем, какая-то растирка, что ли. В общем, не отравишься, попробуй.

Дед тут же взял кружку, плеснул в неё маленько, понюхал, а затем выпил, даже крякнул, ставя кружку на стол.

– Хороша настоечка, крепкая. Дак зачем-то пришла, Шурка?

– Деда, да ты наливай да пей, я сейчас скажу.

Пока дед выпивал, Шурка осматривала комнату. Она была большой, но грязной. Дед не очень любил чистоту, да и некому было её там наводить. Дедушка, захмелев, стал улыбаться. Шура не знала, с чего начать разговор.

– В общем, мы с девчатами придем, поможем тебе убраться, чтоб было чисто, а ты нам разрешишь у тебя потанцевать. Место есть, да и тебе будет веселее, а то сидишь дома один. Ты любил в молодости танцевать? Наверное, любил. Рассказывали, что и гармошка у тебя есть. Деда, нам так хочется потанцевать! Разреши приходить к тебе, ну хоть один раз в месяц. Мы тебе будем всегда помогать, даже еды приносить. Ты только печку будешь хорошо топить, а то мы валенки скинем, чтоб ногам тепло было.

Дед сначала отказывался, а потом, хорошенько выпив, не смог устоять против уговоров Шурки.

– А как вы будете танцевать, музыки-то нету.

– А у нас Надька умеет губами музыку делать. У неё это так хорошо получается. А ты на ложках будешь ей помогать. Вот и оркестр уже будет. Мы попросим подружку, она не откажет.

– Ну что с вами делать? Эх, была не была, ладно, приходите.

Пока Шура уговаривала деда, она все время сверлила глазами комнату, где могла быть спрятана гармошка. «Наверное, в сундуке», – подумала Шура.

Она ушла от деда, облегченно вздохнув. Всё, дело было сделано. Всё получилось! В воскресенье устроим танцы. По дороге домой она зашла к Муське, чтобы поделиться новостью, а та обошла бы девчат и сказала, что в воскресенье собираемся у деда Прокопа.