Даниил Лектор - Метод

• Название: Метод
• Автор: Даниил Лектор
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-85299-4

Главные герои книги – загадочный следователь Родион Меглин и его юный стажер Есеня – борются с безжалостными маньяками, и каждый день грозит им смертью. Но тайны связаны не только с серийными убийцами – герои носят тайны в себе. Мать Есени погибла 17 лет назад при загадочных обстоятельствах. Кто ее убил? Почему отец Есени, прокурор Стеклов, отказывается расследовать это убийство и даже говорить о нем? В чем состоит таинственный Метод Меглина, позволяющий ему в короткий срок распутывать все преступления? Кто дал Меглину право убивать разоблаченных им маньяков? Кто таинственный преступник, скрывающийся под ником «Ты-Меня-Не-Поймаешь» и совершающий убийства чужими руками? Какие чувства испытывает Меглин к своей стажерке – и вообще, способен ли он на человеческие чувства?

«Метод» – не тот случай, когда читатель легко угадывает главного злодея и предвидит, чем все кончится. Сюжет книги то и дело совершает неожиданные повороты – только держись. Скучно точно не будет!

---

– В школе он носил фамилию матери. Когда она умерла, взял другую, отца. Поэтому в списке мы его не нашли бы. Знакомься: Анатолий Белых, липецкий душитель. Болезненный и забитый в детстве мальчик, который очень хотел, чтобы его любили девочки. Но они его не любили, а дразнили, били и не давали. Он вырос и пошел в милицию. Думал, девочки дают тем, у кого есть пистолеты. Не-а, не дают! Как ты первый раз понял, что тебе надо, а? Задерживал кого-то? Шлюху? Стал душить и вдруг кончил?

Душитель повернул к нему заплаканное лицо и прошептал одними губами:

– Прости…

– Да, в детстве тебе досталось! – продолжал Меглин. – Но зачем столько – десять девчонок? Теперь ты не сможешь с этим жить. Не можешь жить – ну так сдохни.

Повернувшись к Есене, добавил:

– Ты была бы одиннадцатой. Нет уж, Толя, давай на десяти остановимся.

Душитель, собрав последние силы, поднялся, вышел из троллейбуса, сел прямо на землю. И умер.

В комнате для допросов Седой достал из портфеля пластиковый пакет, в котором лежал перочинный нож.

– Узнаете? – спросил Есеню.

– Да. Он носил его с собой. Всегда.

– Вы утверждаете, что Душитель напал на Меглина, а тот оборонялся. Однако характер ранения говорит об обратном.

– Я говорю, что видела, – настаивала девушка.

– Бросьте, – устало усмехнулся Седой. – Мы все знаем. Мы ему разрешили.

– Что разрешили?

– Знаете, – объяснил Седой, – если собака взбесилась, ее уже не вылечить. Можно только усыпить. Работа неприятная, но кто-то должен это делать.

И затем, видя, что девушка ему все еще не верит, добавил:

– Мы знаем, что это сделал Меглин. Я хочу понять, что в этот момент почувствовали вы.

Есеня задумчиво посмотрела на следователя и коротко ответила:

– Ужас.

…Возле дома Славика стояло сразу несколько машин: полицейский автомобиль, «Скорая», легковушка родителей похищенной девочки и еще одна – матери Юли и Алисы. Санитары вывели из дома Славика, полицейские бережно вывели похищенную девочку, передали родителям. Последней вышла Юля. Она явно не знала, как себя вести, куда идти. Стоявший рядом с крыльцом Меглин сказал:

– Мы теперь за тобой присматривать будем. Всю жизнь. Ты теперь наша, поняла? Иди…

Алиса первая обняла сестру и заплакала у нее на груди. Затем подошла и мать, обняла девочек, повела к машине. Если бы кто-то заглянул в этот момент в лицо Юли, он увидел бы на ее глазах слезы. Это были первые ее слезы за много лет…

Машина Меглина выехала из Липецка и, увеличивая скорость, помчалась на север, в Москву. Сыщик скосил глаза на свою помощницу, сидевшую рядом. На коленях у нее была сумка, из которой выглядывала знакомая папка – дело ее матери.

– Все прочитала? – спросил сыщик.

– Здесь страниц не хватает, – не удивившись вопросу, ответила Есеня.

– И что ты собираешься делать?

– Искать, – ответила она. И, после паузы, спросила с надеждой:

– Ты мне поможешь?

Глава 4

День дает человеку пищу, ночь – голод.

Метод

В детском клубе «Романтик», расположенном в одном из домов Приморска, шли занятия. Дети под наблюдением руководителя клуба Анатолия Валерьевича делали деревянные рукоятки для ножей, выжигали на них название клуба, украшали вязью.

Руководитель клуба не случайно выбрал именно такую работу для своих воспитанников. В «Романтике» собрались так называемые «трудные дети» – многие из них перед этим убегали из дома, плохо учились. Анатолий Головко ходил с ними в турпоходы, учил преодолевать трудности, закалять волю. Этим ребятам нравилось возиться с оружием, чувствовать себя сильными. Вот почему они делали рукоятки для ножей.

Занятие закончилось, дети начали собираться домой, сдавали ножи руководителю. Одиннадцатилетний Паша Орлов не спешил. Он подошел к Головко и попросил:

– Анатолий Валерьич, можно я нож маме покажу? И верну, сразу!

Его просьбу подхватил другой мальчик, Алеша:

– А я папе покажу и сразу верну! Пожалуйста!

Головко усмехнулся и кивнул. Дети, обрадованные, направились к выходу. К ним присоединился еще один мальчик – невысокий, тщедушный Ваня. Однако Анатолий Валерьевич окликнул его:

– Ваня, останься!

Мальчик послушно повернул назад.

Когда все вышли, руководитель запер дверь на ключ, потом зашел в подсобку и вынес оттуда черные ботинки, белые носки и рубашку и черные шорты.

– Переодевайся! – приказал он Ване.

Мальчик послушно переоделся в принесенную одежду.

– Ботинки не жмут? – заботливо спросил руководитель.

– Нет… – тихо ответил Ваня.

Ему совсем не нравилось происходящее. Но возразить он не решался.

Головко опустился на колени у ног Вани, взял сапожную щетку и принялся чистить мальчику ботинки. Потом поправил носки, спросил:

– Красивые, правда?

– Да…

Тогда мужчина встал и отошел в сторону. Там на штативе был закреплен дорогой профессиональный фотоаппарат. Головко сделал несколько снимков и спросил:

– Ты придешь?

Ваня молча кивнул. Спустя несколько минут, переодевшись в свою обычную одежду, он вышел на улицу. У выхода его ждал Алеша.

– Ну что, ты согласился? – спросил он у друга.

Ваня вновь кивнул.

– Матери не говори, – посоветовал Алеша. – Я своей сказал – она не поверила. Типа, я спецом гоню, чтобы в клуб не ходить. Не бзди, Вань, проучим мы этого урода.

В это время руководитель клуба «Романтик» возится возле большого зеркала, висящего в помещении клуба. И вдруг зеркало отъезжает в сторону. Открывается помещение фотолаборатории. Анатолий Валерьевич закрывает дверь, включает красную лампу и начинает проявку. Когда в проявочной кювете появляется только что сделанная фотография – Ваня в черных шортах и белой рубашке, – руководитель клуба вешает еще мокрый снимок на веревку сушиться. Сам встает перед снимком, снимает брюки. Мужчина возбужден, и его возбуждение все сильнее. Ноздри раздуваются, он тяжело дышит. Анатолий Валерьевич мастурбирует…

В комнате для допросов Седой подвинул к себе папку с надписью «Приморск» и произнес:

– Меглин обычно не выбирал дела. Куда скажут, туда и ехал. Кроме этого случая. Командировку в Приморск он выбил сам. Почему?

– Я его попросила, – ответила Есеня.

– Вот как?

– Глухой по его приказу собирал данные о пропажах детей по всей стране. Изучая эти материалы, я заметила, что в Приморске дети пропадали чаще. Все они были из неблагополучных семей, примерно одного возраста, даже внешне похожи. Когда пропал еще один ребенок, я пошла с этим к Меглину.

– И на основании одной вашей интуиции он решил туда ехать? – спросил Седой. В его голосе звучал нескрываемый скепсис.

– Он тоже так сказал, слово в слово, – усмехнулась Есеня. – «На основании одной моей интуиции». Понимаете, он хотел проверить, есть ли у меня чутье.

Паша Орлов, тот самый мальчик, что просил у руководителя клуба разрешения взять с собой нож, вернулся домой. Еще у порога он услышал раздающиеся из комнаты матери странные звуки. Осторожно подошел, заглянул… И увидел, как отчим, крепкий сорокашестилетний мужик, избивает мать. Избивает, видимо, уже давно. Не раздумывая, мальчик выхватил из-за пояса нож и бросился на отчима. Но тот обернулся и успел перехватить занесенную для удара руку…

…В клубе «Романтик» шло общее собрание. Анатолий Валерьевич держал речь перед двумя десятками мальчишек и девчонок.

– Что главное в нашем клубе? – спросил он и сам ответил:

– Кодекс! В походе Капустин отказался нести рюкзак товарища, поранившего ногу. Решил сберечь силы. Струсил. Нарушил кодекс. Как мы с ним поступим? Прошу высказываться.

Раздались голоса: «Исключить!» «Исключить, и без права прощения!» Лишь одна девочка предложила «исключить с правом прощения», остальные были суровы. Капустин, мальчик с одутловатым лицом сердечника, заплакал. Когда все высказались, Анатолий Валерьевич сказал:

– У меня один голос, как у каждого из вас. Если решите исключить Сережу – так и будет. Но я прошу вас еще раз все обдумать. Мама у Сережи умерла. Папа погиб. Живет он с бабушкой. Но к нам его привела не бабушка, а полиция. Он украл в школе. Не в первый раз. Врачи мне говорили не брать его – сердце слабое. Но я сказал: сердце станет сильным, когда станет сильной воля. Да, он проявил слабость. И что, мы вышвырнем его на улицу? Для нас важен кодекс, но разве человек неважен? Леня, Женя, Антон, вспомните – какими пришли сюда вы? Забыли? Для многих «Романтик» стал спасительной веревочкой. А мы ее раз – и обрежем. Кто мы будем после этого?