Евгений Сухов - Таежная месть

• Название: Таежная месть
• Автор: Евгений Сухов
• Жанр: Триллер
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-87586-3

С некоторых пор в окрестностях таежного поселка стали пропадать люди. Случайно найденные обезображенные трупы некоторых из них наводят на местных жителей ужас. Неужели это дело рук человека? Но егерь Тимофей уверен: это работа медведя-людоеда. На зверя организуются облавы, но хищнику каждый раз удается уйти. После очередной засады, убив медведицу, напавшую на охотника, егерь приносит в дом живой трофей, медвежонка Машку, и поселяет его вместе с другими медвежатами, живущими в его вольере. К Машке очень привязывается медвежонок Антошка. Случай помогает им бежать в лес. Спустя некоторое время количество жертв начинает расти. Тимофей догадывается, кто всему виной, и «вызывает огонь на себя»…

---

У нас с Аркадием были собственные соображения по поводу медведя-людоеда, он должен был прятаться где-то в дремучей тайге и выходить на промысел с наступлением рассвета. Скорее всего, это был немощный медведь, почти старик. И даже странно, что его не порвал более сильный соперник.

Лежку одного такого медведя мне удалось выследить. Теперь я знал тропы, по которым он передвигается. На одну из них мы притащили падшую корову, миновать которую он не сумеет. Неподалеку в кроне деревьев устроили засаду: так что шатун будет виден нам еще издалека, как на ладони.

Но, несмотря на немощность медведя, приходилось иметь дело с сильным и безжалостным таежным зверем, против которого должно быть серьезное оружие. Возможно, что где-то в средней полосе России на медведя можно пойти с гладкоствольным ружьем – он там поменьше и невероятно пуганный, но здесь, в глухой тайге, подойдет только нарезное. Топтыгин здесь суров, ошибок не прощает, и уж если нажал на спусковой крючок, так должен быть уверен, что пуля попадет точно в двадцатисантиметровый кружок, туда, где у него находится сердце.

Так что от правила, принятого таежными охотниками, я никогда не отходил и использовал двуствольное нарезное ружье, каковых в моем охотничьем хозяйстве было два. Но предпочтение я отдавал болтовому карабину, который в экстремальных условиях всегда понадежнее.

Засыпав проделанный подкоп, я покормил медвежат мясом косули, побаловал спелыми крупными яблоками, после чего потопал в тайгу к месту засады. Вышел загодя, чтобы в сгустившихся сумерках не натолкнуться на медведя, но чем дальше я уходил в лес, тем тяжелее становился мрак. Краски в лесу вскоре поблекли, а трава с цветами, еще какой-то час назад радовавшими взор многоцветьем, как-то вдруг сразу придавленные темнотой, посерели.

Тайга, лишенная указателей, выглядела в темноте абсолютно одинаковой, однако, повинуясь какому-то врожденному чутью, запрятанному глубоко в меня, я шел точно по прямой, к месту засидки, не отклоняясь даже на метр, совершенно не удивляясь собственной прозорливости. Под подошвами похрустывали сухие ветки, едва нарушавшие тишину, а между деревьями, дырявя мрак, порой появлялась злобная огненная искра заходящего солнца. После чего вновь с удвоенной силой наваливалась темень.

К условленному месту я подошел минут через сорок. Длинным неясным бугром недалеко у поваленной сосны просматривалась падшая корова, чей тлетворный запах широко разносился по всей лощине порывами ветра. Медведю против такого соблазна устоять будет сложно. На краю поляны, в широких ветвях могучей липы, где-то на высоте шести метров от земли, был устроен надежный лабаз, с которого приметно просматривалась коровья туша. На засидке, в глубокой тени ветвей, буквально слившейся с черной корой дерева, скрывался Аркадий. Неслышно, лишь слегка прошуршав в траве, к основанию ствола длиннющей змеей скатилась веревочная лестница. Потянув ее на себя, я попробовал на прочность, после чего полез к лабазу.

Аркадий был один, что меня крепко озадачило. Афанасия не было.

– А где Фома? – невольно удивившись, спросил я.

– Я сам у тебя хотел спросить, – отозвался Аркаша. – Мы с ним разделились, он пошел другой дорогой. Капканы на зайцев хотел проверить, а потом сразу сюда должен был подойти. Я подумал, может, он к тебе пошел?

Внутри неприятным червячком шевельнулась тревога.

– Мы с ним не встретились.

– Хм, это на него не похоже, – озадаченно протянул Аркаша.

– Может, он попозже подойдет? Мало ли? Решил немного поплутать, в лесу тоже полно дел!

– Не будем бить тревогу раньше времени. Что с ним будет? Афоня знает тайгу, как собственный двор.

Это было правдой. Выросший в тайге и не любивший город за его суетливость, Афанасий чувствовал себя среди местных луговин и пойм, в залесенных оврагах, глухих вырубках куда более комфортно, чем иной обыватель перед телевизором на мягком кожаном диване с бутылкой пива в руках. Так что Афоня вряд ли заплутал, просто организовал лабаз в другом месте, позабыв нас предупредить об этом.

Через ветви примятой травы виднелась корова, выставив на обозрение раздувшийся белый живот. До нее было не более полусотни метров, вполне достаточное расстояние для убойного выстрела. У зверя не было ни единого шанса на спасение, если палить из двух винтовок, так что оставалось только набраться должного терпения.

Время тянулось мучительно медленно, а налетевшие со всей тайги комары просто не давали спасу. Я уже давно определил нехитрую закономерность: чем крупнее медведь, тем дольше ожидание. Чаще всего хозяин тайги являлся в глухую ночь совершенно неожиданно, будто выросшая из ночи тень, и для охотника, утомленного продолжительным ожиданием, представал внезапно.

Так произошло и в этот раз.

Перед самым рассветом, когда рассеивающаяся мгла дала возможность рассмотреть четкие очертания падшего животного, густой черной тенью на поляну вышел медведь. Задрав высоко хищную морду, он принялся принюхиваться, как если бы хотел почувствовать сразу все запахи леса, а потом осторожно, будто бы пробуя земную твердь на прочность, сделал шаг по направлению к корове. Прошелся вокруг нее, как будто бы примеривался, с какого бока сподручнее рвать тушу, и крепко ударил лапой по вздувшемуся животу.

Медведь стоял боком, весьма удобное положение для смертельного выстрела. Даже медвежий череп вряд ли выдержит тридцатимиллиметровый калибр. У такой пули имеется все необходимое, чтобы поразить наповал самое крупное животное: убойная сила и отличное останавливающее действие. Второго выстрела даже не понадобится.

Аркадий, сняв карабин с предохранителя, изготовился для меткого выстрела. От небытия медведя отделяло только мгновение. В оптический прицел я увидел крупного матерого зверя, каковой не часто балует своим появлением даже такую глухую местность, как наша, изрезанную оврагами и буреломами. Он являлся порождением первобытных моховых болот, лежащих в самом сердце тайги, и приходил из замшелости лишь затем, чтобы подивить бывалого охотника своими впечатляющими размерами.

Неожиданно медведь сделал то, чего от него не ожидали: поднялся на задние лапы, вытянувшись во весь свой гигантский рост, и принялся когтями драть еловую кору, помечая обретенную территорию. Ему здесь понравилось, следовательно, бывший хозяин этих мест или должен убраться подобру-по-здорову, или вступить с гигантом в смертельную схватку. Именно эта непредсказуемость спасла медведя от смертельного выстрела – Аркадий вдруг опустил ружье и принялся с удивлением рассматривать зверя.

До нас доносился скрежет раздираемых древесных волокон. Зверь продолжал раздирать дерево, как если бы издаваемые звуки приносили ему невероятное наслаждение, в какой-то момент медведь даже зажмурился, увлеченный звуками. С его черной морды прямо на мохнатую бурую шерсть длинно стекали слюни.

Встав на четвереньки, медведь сделал пружинистый шаг в сторону туши и одним ударом тяжелой лапы разодрал бок корове. Аркадий уверенно вскинул карабин, и прежде, чем он нажал на курок, я громко свистнул, напугав животное. Медведь в огромном броске прыгнул за деревья, под его лапами громко затрещал валежник, ахнул поваленный сухостой. Запоздало прозвучал выстрел, бухнувший где-то в расщелине, и Аркадий, повернув ко мне презлые, с сибирским прищуром глаза, проговорил:

– На хрена тебе это было нужно?! Ну вот скажи мне, зачем ты его спугнул! Ведь с одного выстрела можно было завалить!

– Ты же знаешь, что это был не он. Этот медведь очень огромный, такие в наши края редко заходят, а рядом с убитыми охотниками были следы поменьше.

– Я был там! Там следов полно было, и все разные! – кипятился Аркаша.

– Все так, но мне думается, что охотников загрызла медведица.

– И что с того, что медведица? – с вызовом отозвался Аркадий. – Много ты на своем веку таких огромных медведей видел? – и, восприняв мое молчание по-своему, добавил со значением: – Вот то-то и оно! И я раза два-три всего… А этот вообще красавец! Одна шкура чего стоит! Шкуру бы содрали, городским пижонам продали, а потом бы на эти деньги могли месяц водку жрать.

– Пойдем, посмотрим, что это был за зверь. А заодно и Фому поищем, что-то на душе неспокойно.

Закинув карабины за спины, спустились и подошли к дереву, на котором медведь оставил когтями метки. Они оказались на уровне четырех с половиной метров, так что с его размерами при желании он мог заглянуть в окно второго этажа.

Аркадий продолжал сокрушаться:

– Такой зверь ушел! Просто не медведь, а подарок судьбы! Больше мне никогда такой не встретится.

– Не переживай, еще увидишь. Все-таки в тайге живешь. А, судя по всему, этот медведь пришел сюда надолго.

Аркадий лишь сокрушенно качал головой. Уважительно посмотрев на оставленные когтями длинные царапины, произнес:

– Таких царапин ножом даже не сделаешь, а он когтями за несколько секунд. Настоящий леший!