Лев Златкин - Место полного исчезновения: Эндекит

• Название: Место полного исчезновения: Эндекит
• Автор: Лев Златкин
• Издательство: ТЕРРА
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1996
• ISBN: 5-300-00791-9

Роман современного популярного российского писателя Льва Златкина посвящен рассказу о расследовании жестоких убийств лидеров преступного мира. Действие происходит в «зоне», где на долю главного героя — несправедливо осужденного Игоря Васильева — выпадает множество испытаний.

---

И никакие модные веяния в правоохранительных органах его не смогли отвратить от собственных методов управления.

Не было лучше него начальника колонии, который мог бы за короткий срок превратить «черную» зону, где правили одни уголовники, где все распоряжения начальства лагеря не выполнялись без утверждения их «князем» зоны, в «красную» зону, где царили законы, утвержденные государством. Правда, беспредел, который при этом он сам допускал, частенько ставил его над законом.

Но это было, как говорится, «издержками производства». «Красная» зона без крови и насилия никогда не строилась, так же как и «черная». Все зависело от того, кто кого прессовал.

Дарзиньшу удалось с помощью Васи, конечно, создать свою сеть осведомителей, чего никогда раньше не удавалось сделать, потому что был купленный авторитетами «кум», работник оперативной службы, который за построенный на юге дом сообщал авторитетам все интересующие их сведения. И не только. Он еще доставлял с «Большой» земли заключенным уголовникам наркотики, деньги, водку и распоряжения воровской сходки, «сходняка», чьи решения были равнозначны приказам Центрального Комитета партии для коммунистов.

Мастер сидел бледный как смерть и ждал последующих распоряжений «хозяина».

— Ты чего сидишь? — удивился Дарзиньш. — Мы с тобой договорились, а детали ты обсудишь с Васей. Гуляй к Васе! — пошутил Дарзиньш довольно.

Мастера как ветром сдуло. Был человек и нет.

«Это — моя последняя зона, которую я перекрашиваю из „черного“ в „красный“ цвет! — решил Дарзиньш. — Годы уже не те, здоровье уже не то. Хватит! Отсюда я отправлюсь на пенсию, доживать в маленьком домике на берегу самого синего в мире, которое „Черное море мое“»…

А Вася с Игорем расспрашивал на швейке осужденных.

Игорь на личном опыте убедился, сколь неблагодарная эта работа: заключенные, все как один, давали очень схожие показания. Почти одними и теми же словами, с небольшими вариациями, «ничего не видел, ничего не слышал, ничего никому не скажу».

Эксперт Филиппов дождался их и довольно толково объяснил, что смерть Мони можно посчитать и за несчастный случай, но для себя надо знать, очень похоже на то, что парню просто свернули шею.

— Кто же это у нас такой силач, что может запросто свернуть шею крепкому парню? — добавил он вопросительно. — Правда, честно скажу, что, возможно, большую часть работы сделали эти штуки материи из брезента.

— Поясни! — велел Вася тупо.

Он не мог уразуметь, каким это образом можно свернуть голову, если на этого бедного парня свалилась такая гора тяжести.

— Парня придавило и крепко стукнуло! — стал охотно пояснять Филиппов, лишь бы подольше не возвращаться в прокисшую больничку, от которой он уже почти обезумел. — Может, я повторяю, может, его и убили эти штуковины, но они никак не могли свернуть ему голову набок, почти что на спину, разорвав шейные позвонки. Рентген даст точный снимок, но я и так вижу. Без человеческих рук здесь не обошлось. Контрольный «выстрел», если можно так выразиться. Чтобы уже наверняка.

Тело Мони уложили на кусок брезента, из которого впоследствии должны были нарезать заготовки для рукавиц, на которые нашивали еще асбестовые накладки на ладони и отправляли в горячие цеха и пожарникам. Асбестовая пыль, которая неизбежно образовывалась при пошиве рукавиц, была далеко не безвредной, но кто тут будет думать про здоровье заключенных.

Покойника отправили в маленький морг при больничке. Филиппов, тяжело вздохнув, пошел сопровождающим, а Вася с Игорем решили направиться в барак, чтобы поговорить с кладовщиком, явившимся на производство не в свою смену.

Кладовщик сидел на лавке, роль которой исполнял кусок бревна, брошенный на землю возле стены барака и укрепленный двумя распорками.

Корчагин, Мочила Деревенская, только взглянул на Васю, но не поднялся и не приветствовал его, хотя по уставу обязан был это сделать.

Вася не «полез в бутылку», он на такие «мелочи» не обращал внимания, но запоминал «бунтовщика», чтобы при случае как следует его «прищучить».

Он просто сел рядом на бревно, а Игорь примостился с другой стороны.

— Кайф ловишь, Корчагин? — спросил Вася дружелюбно. — Лето-то какое? Давно такого не было: теплое, без дождей почти.

— Пожары в тайге будут! — вздохнул кладовщик. — Опять зверья невинного тьма погибнет.

— Белочек жалеешь? — улыбнулся Вася. — А как насчет человеков?

— Людей не люблю! — признался Корчагин. — Мучители друг другу! Надо же так ненавидеть самих себя! Нетто волк растерзает другого волка запросто? А медведица медведя своего мучить будет? Да ни в жисть!

— Ты за человечество не переживай! — прервал его Игорь. — Лучше расскажи, что ты утром на швейке делал?

— Посмотреть пришел, как сменщик работает! — удивился Корчагин. — Али украли там что?

— А чего смотреть? — возмутился Вася. — Кто он тебе: друг, сват, брат? «Кентуешься» с ним?

— «Человек человеку — друг, товарищ и брат!» — засмеялся кладовщик. — Или лозунги только для вольных?

— Запрет был! — недовольно сказал Вася. — Не слышал?

— Слышал! — вздохнул Корчагин. — Так что украли-то?

— Жизнь твоего сменщика и украли! — пояснил Вася. — Шею ему свернули!

Кладовщик недоверчиво усмехнулся.

— Прямо при всех и свернули? — спросил он насмешливо. — Что, разве ночью нельзя сделать этого?

— Мастер послал его на склад принести пару штук сукна на раскройку! — пояснил охотно Игорь.

— Вот с мастера и спрашивайте! — обрадовался Корчагин. — Он мне давно не нравится, скользкий какой-то. На все пойти может.

— Ты говори да не заговаривайся! — прервал его Вася. — Какой ему смысл убивать Моню? Мастеру осталось всего ничего сидеть.

— Моня — новенький! — охотно пояснил Корчагин. — Может, знал про мастера что-нибудь эдакое? За что можно еще один срок схлопотать? Шантажировать его стал. Вот мастер и избавился от опасного свидетеля.

Издевательский тон кладовщика ясно говорил, какого он мнения о следовательских способностях и того, и другого.

— Ты либо говори, либо в БУР пойдешь, за нарушение режима! — приказал Вася.

— Я и говорю, помочь пришел! — улыбнулся Корчагин. — Новенькие, они завсегда спину ломают. Я и Горбаню приходил помогать.

— «Пожалел волк кобылу»! — усмехнулся Вася. — Чтобы спину не ломал, ты и сломал ему шею? Ты и Горбаню помог? Только где? В БУРе?

— Вы, гражданин начальник, меня напрасно подозреваете! — насупился кладовщик. — Мастер, да и другие ребята, всегда могут подтвердить, что когда я уходил со швейки, Моня был жив и здоров. И в столовке его видели. А больше я на швейку не заходил.

— Тогда откуда ты знаешь, что Моне шею свернули? — взял «на понт» Вася.

— Так вы же мне и сказали! — удивился Корчагин, Мочила Деревенская.

— Но ты даже не удивился! — не отставал Вася.

— А что удивляться? — недоуменно спросил Корчагин. — «Бог дал, Бог взял!» Меньше мучился на этом свете. А как невинно убиенного его могут еще и на небо дуриком взять. Вот обхохочется тогда он в раю, глядя на наши мучения. А Моню я лишь хорошему учил: как правильно распределять свои силы во время работы, как правильно держать спину и руки, не тратить понапрасну сил на лишние движения.

— «Не суетиться под клиентом»? — иронично спросил Вася.

Но кладовщик не ответил. Он тоскливо посмотрел на небо, и лицо его приняло непримиримое выражение, мол, что с дураками говорить, ты им хоть «кол на голове теши, а они два ставить будут».

Вася оказался в затруднительном положении. С одной стороны, кладовщик был, что называется, подозреваемым номер один, но с другой стороны, задерживать его было пока не за что.

А на «испуг» таких упрямых брать было невозможно. Упрутся, как бараны, и даже виновные будут держать себя за невиноватых.

Со стороны «ларька», где по определенным дням можно было взять в счет заработанного на строго ограниченную сумму продукты, сигареты, мыло, чай, к бараку вышли два старичка, работавшие на зоне сторожами, так как инвалидов и пенсионеров некуда было девать, а их слали и слали, несмотря на гневные возражения Дарзиньша. Эти невинные с виду старички были убийцами своих жен, и им суждено было закончить свои дни здесь, в зоне. Однако, несмотря на такую страшную перспективу, они были бодры и веселы, не в пример более молодым осужденным, которые с отчаяния бросались в бега, «делали ноги от хозяина» или того хуже, кончали жизнь самоубийством.

— Что, деды, отоварились? — спросил их весело Вася.

— Прикупили! — степенно ответил один из старичков. — Хоть на старости лет повезло: работа легкая, с людьми, опять же еды хватает, много ли старику надо, а в ларьке деликатесы.

— Это какие такие деликатесы? — удивился Игорь, с интересом рассматривая содержимое кульков, которые цепко держали в узловатых, сморщенных руках старики. — Что-то я не замечаю у вас никаких деликатесов.