Константин Кривчиков - Кремль 2222. Тобольск

• Название: Кремль 2222. Тобольск
• Автор: Константин Кривчиков
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-095935-8

Беда не приходит одна. Тобольский Кремль атакует неисчислимая орда мутантов-шайнов. Их цель – уничтожить немногочисленных защитников древней крепости, а также захватить чертежи генетического оружия, которое поможет мутантам стать властелинами мира.

Шайны коварны, безжалостны и очень сильны. Но простой тобольский парень Сновид знает: шанс на победу все-таки существует. Есть у Сновида уникальная способность видеть во сне возможное будущее – как свое, так и тех, кто рядом с ним. Вот и сейчас он знает, что если хватит у него сил пройти кошмарные испытания и выстоять там, где невозможно выжить обычному человеку, то у защитников Тобольска появится шанс отбиться от ужасного врага.

И еще знает Сновид – если не поддержат его жители Тобольска, то и этого шанса не будет. Но как заслужить доверие соплеменников, когда никто не воспринимает всерьез его дар, даже прекрасная Рузанна, ради которой Сновид готов отдать свою жизнь? Возможно ли обычному парню стать лидером, за которым пойдут люди? Сможет ли один человек спасти родной Тобольск силой своего духа и разума?

А между тем враги все ближе, все холоднее леденящее дыхание смерти и все труднее бороться с мыслью о бесполезности битвы с ордой мутантов, обрекших на погибель древний Тобольск…

---

– Но за порядком же все равно следить надо?

– Надо. Я ж говорю, психов хватает. Есть такие, что и без оружия норовят друг другу в глотку вцепиться, если в цене не сошлись или кто кого обозвал не так… Но на то и охрана с дубинками…

– А посетители? Им оружие разрешено иметь?

– Разрешено, если личное и в пределах разумного. И только холодное. Огнестрел не разрешается, особенно автоматы.

– Почему? – удивился Павел.

– Чтобы таможенную пошлину не зажилили. Понимаешь, торговля огнестрельным оружием облагается повышенной пошлиной. Ее платят все. Кроме маркитантов, естественно. Раньше попадались умники, которые заходили со своим огнестрелом, а потом толкали его на рынке втридорога. Пошлину, сам понимаешь, не платили. Теперь эту лавочку прикрыли.

– Хитро, – сказал Павел. – И продуманно. На всем прибыль делают.

– Так на то и маркитанты, чтобы прибыль иметь, – с непонятной интонацией отозвался Ермил. – В бизнесе, брат, мелочей не бывает… Кстати, обратил внимание, какая здесь линия ограждения неровная? То полукругом идет, то зигзагом?

– Обратил, – сказал Павел.

Внешняя линия ограждения и на самом деле кое-где выписывала странные загогулины, будто бы ее возводили изрядно пьяные строители. А еще тут и там вдоль забора росли дендромутанты, ветками напоминающие пихты. Но Павел знал, что вместо иголок у «пихт» находятся тоненькие присоски, способные моментально проколоть даже очень толстую кожу типа фенакодуса. Проколов, «пихты» тут же впрыскивали в тело жертвы парализующий яд. Ну а затем уже высасывали все соки.

– Это оттого, что она по границам Зоны проложена, – сказал Ермил. – Маркитанты так специально сделали, чтобы точно знать, где Зона начинается. А то поранишь кого-нибудь ненароком в границах Зоны и все – сам кровью изойдешь…

Кстати, знаешь, как можно обнаружить наличие Мертвой Зоны? Рядом с ней всегда растут дендромутанты. Здесь, с этой стороны, их немного. А вот со стороны Иртыша целые заросли: и хищная ива, и кусты-кровопийцы.

Ладно, я дальше соваться не хочу. – Ермил внезапно остановился, не дойдя до проволочного ограждения шагов пятнадцать. – Вон, видишь мордоворотов с автоматами? Они меня знают, как облупленного. Еще пальнут сдуру…

– У нас же с маркитантами мирный договор, – удивился Сновид. – А ты член нашей общины. Не имеют права в тебя стрелять.

– Член-то член, да этим членством от пули не закроешься. Старая ненависть, она, Павел, не ржавеет.

– Как же ты с ними общаешься?

– Я не с ними общаюсь, а только со старшинами. И только на территории Промзоны. Ну, теперь уже и на территории кремля. А для большинства маркитантов я изменник.

Он поморщился и смачно сплюнул под ноги.

– Ну и котях с ними… Дальше сам действуй. Не забудь, шам сидит слева от входа, под навесом. Впрочем, ты его сразу узнаешь, он там один такой – красавчик. У него же для Фаины зелья от отравления купишь. У Жабо все есть… И, чуть не забыл. Вот тебе еще серебряная монетка – заплатишь за вход.

Глава пятая Смерть в мертвой зоне

Железная калитка со скрипом отворилась, и Павел оказался за проволочным забором.

Несмотря на мрачный вид, «мордовороты» в форменных маркитантских жилетах встретили Сновида почти приветливо. Рты в улыбках, конечно, не растягивали, но и зубами не щелкали. Не обшаривали, вопросов почти не задавали. Лишь один из охранников, державший в руке желтую продолговатую палочку, внезапно бросил:

– Мутант?

Павел, растерявшись, ответил с заминкой:

– С чего ты взял?

– А кто ж тебя знает?

Охранник медленно провел «детектором» вокруг туловища Сновида, задержавшись в районе груди. Палочка почти не изменила цвет, разве что совсем чуть-чуть, еле заметно, порозовела.

– Общий фон в порядке, – цокнув языком, заявил «контролер». – Хотя… Ты с мутами, часом, не обнимался недавно?

– Зачем? – отозвался Павел, не сразу врубившись, что охранник решил над ним приколоться. Заскучал, видимо.

– Да кто ж тебя знает? – Маркитант хихикнул. – Может, ты извращенец какой?

– Нет, не обнимался, – сказал Сновид. – Хотя несколько тварей пытались сегодня меня поцеловать. Возможно, обслюнявили слегка.

– Обслюнявили, говоришь? – Охранник смотрел на шею Павла. – Это кто ж тебя так приласкал?

– Сначала парочка «мясоедов» подкатывала, потом осм облизать хотел. Пришлось им языки обрезать. Вместе с головой.

Охранник прищурился.

– Ну, насчет осма ты, предположим, загнул… Ладно, топай паря. Только учти. У нас в Зоне, как раз, целоваться можно. Муты есть на любой вкус, хе-хе… А вот резать…

– Чувствую, у тебя большой опыт, – оборвал Сновид. – Поделишься на досуге? На любой вкус, говоришь?

Ухмылка сползла с лица маркитанта. Закончил «инструктаж» сухо, сквозь зубы:

– Борзый ты, посмотрю. Ладно, я тебя предупредил. Попробуешь кому кровь пустить – моментом в мумию превратишься. И задираться тоже не советую.

И он демонстративно хлопнул ладонью по толстой дубинке, висевшей на поясе.

На этот раз Павел промолчал. Шутки охранника вкупе с наглой рожей ему не понравились. Врезать бы так, чтобы зубы проглотил… Но пока пусть живет.

Сновид миновал пролом в стене и очутился во внутреннем дворе. Прямо перед ним переливалась всеми цветами радуги огромная и глубокая лужа. По ее правому краю кто-то пробросил длинный деревянный трап, нечто вроде подмостков.

Было очевидно, что лужа образовалась на месте внушительной ямы и явно не вчера. Но никому не приходило в голову засыпать ее строительным мусором. Павел, аккуратно ступая по хлипкому настилу, обогнул лужу и осмотрелся.

Справа и слева от прохода тянулись грубо сколоченные столы из неструганых досок. Они, видимо, и символизировали пресловутые торговые ряды. Всего Павел насчитал шесть столов-прилавков – по три с каждой стороны.

В правом углу двора, как одинокий зуб во рту старика, торчало почти целое, чудом сохранившееся, одноэтажное здание. Около него суетилось несколько маркитантов. Приглядевшись, Павел понял, что они разгружают длинную телегу, в которую был впряжен громадный фенакодус.

В левом углу теснились три кривобоких, но крепких на вид, павильона-сарайчика. В каждом из них имелось по одному окну, затянутому пленкой, а входные двери располагались на метровой высоте. Удобно и расчетливо – подумал Павел. Зимой снегом не заметает, летом водой не заливает, и всяким мелким тварям труднее вовнутрь попадать. Только чего же они яму у входа не засыплют, деятели? Как деньги за вход брать, так они шустрые…

Внутреннее обустройство Зоны Сновида, строго говоря, не интересовало. Но сказывалось его природное любопытство и навыки, полученные еще во время уроков военной подготовки и на курсах молодого бойца. Там им постоянно говорили о необходимости проявлять наблюдательность – ведь жизнь иногда могла спасти незначительная деталь. Или погубить.

Внезапно потемнело – это туча набежала на солнце. Павел встрепенулся – а ведь скоро вечер. Где же этот шам?

И тут же увидел его.

Точнее, сначала он увидел странное существо невысокого роста, которое появилось из открытой двери павильона – второго в ряду. Оно вытянуло длинную и худую лапу, одетую в просторную штанину защитного цвета, и наступило на верхнюю ступеньку крылечка. Ступня была узкой и маленькой, напоминавшей ступню ребенка. И при этом босой.

Лицо и продолговатый, абсолютно лысый, череп существа обтягивала тонкая, морщинистая кожа; по бокам черепа торчали сучковатые отростки, лишь отдаленно напоминавшие уши. Кроме того, существо имело длинный крючковатый нос и аж три глаза.

Один находился в центре лба. Его закрывало верхнее веко миндалевидной формы, а вот вместо нижнего века болталось длинное щупальце. Такие же «нижние» щупальца, только покороче, извивались под двумя остальными глазами, расположенными, в отличие от первого, на своих законных местах – по бокам носа.

Рот у существа выглядел под стать остальным частям лица: малосимпатичным, если не выразиться крепче – безгубым, похожим на шрам. Унылую картину «я у мамы урод» завершала тощая морщинистая шея, выступающая из воротника мешковатого, достающего почти до колен, свитера.

Павел понял, что это и есть искомый шам, едва увидев щупальца, заменяющие нижние веки. Правду сказал Ермил: «Ты его сразу узнаешь».

Но шам появился не один. Вслед за ним из павильона спустился пузатый маркитант в синем кафтане и такой же синей фуражке с высоким околышем. Это свидетельствовало о его высоком статусе в клане – кафтаны и подобные головные уборы могли носить исключительно старшины.

Маркитант остановился рядом с шамом и что-то произнес. Жабо в ответ кивнул. Похоже, что они продолжали или завершали разговор, начатый в павильоне.

До собеседников было метров пятнадцать. Сновид интуитивно, не задумываясь над тем, зачем он так поступает, сделал несколько шагов в ту сторону. Его глаза притягивало уродливое и одновременно выразительное лицо Жабо с шевелящимися щупальцами. А вот тонкие, практически отсутствующие, губы не шевелились – то ли мутант лишь слушал, то ли Павел не улавливал движения.