Николай Свечин - Дознание в Риге

• Название: Дознание в Риге
• Автор: Николай Свечин
• Жанр: Исторический детектив

Действие романа происходит в 1898 году. Друг Лыкова лифляндец Яан Титус поехал в Ригу на похороны старшего брата Язепа. И выяснил, что брат был убит. Полиция не хочет искать виновных. Язеп Титус был вор и барыга; убили – так ему и надо… Когда Ян начинает собственное дознание, ему советуют убраться из города.

Узнав об этом, возмущенный Лыков приезжает в Ригу на помощь товарищу. И они начинают искать убийц самостоятельно. В ходе дознания им попадается чья-то шпионская сеть, также друзья сталкиваются с многочисленными головорезами рижских форштадтов. В Риге немецкое засилье, и русским сыщикам приходится нелегко. Начавшаяся война банд еще более затрудняет поиск…

---

Вообще, окраины – бич Риги, рассадник преступности. Административно к городу причислен так называемый Патримониальный округ, включающий в себя все окрестности. В нем преимущественно и сосредоточена вся фабричная деятельность. Но зато и закона там нет.

Некоторые городские порядки показались Лыкову очень разумными. Например, он обратил внимание на то, что номерные доски на домах в разных местах отличались по цвету. И попросил объяснения у Титуса. Тот сообщил, что это сделано для удобства обывателей. В Городской части доски красные, в Петербургской синие, в Московской желтые, а в Митавской – белые. Человек, проходя по улице, всегда может определить, в какой он части.

Титус показывал и рассказывал, пока не устал. В форштадты он приятеля не повел, изложил лишь их реалии для общего развития. Яан больше нажимал на историю. Начал он издалека. Устье Двины всего в десяти верстах, а это выход в Балтийское море. Ригу искони делала торговля. Посредник между славянами и ганзейцами, город поднялся на товарообмене. И сейчас рижский порт – второй в империи по оборотам после Кронштадта. А по торговле лесом – первый в мире! Но промышленность уже теснит торговлю. Если так пойдет и дальше, скоро без Риги империи не обойтись.

Город присоединил к России Петр Великий. Сделал он это силой оружия в 1710 году, после длительной осады. И сначала очень невзлюбил Ригу. Обида пошла, если верить Титусу, еще с первого посещения города в 1697 году. Тогда царь под именем урядника Петра Михайлова проезжал ее в составе Великого посольства. А шведский комендант города выказал ему неуважение и вообще чинил всякие препятствия. Наверняка и русские отличились: двести пятьдесят человек свиты и обоз из тысячи саней – компания немалая. Люди были разные, в том числе и невоспитанные, не знающие западную культуру. И сильно пьющие. Тут еще царь решил осмотреть крепость, а караул не хотел его пропускать, как шпиона. В итоге Петр Алексеевич уехал из негостеприимной Риги в дурном настроении. В отместку за это при осаде он лично запустил в город три бомбы… Но потом, став хозяином Риги, примирился с ней. Построил там дворец, разбил знаменитый Царский сад, в котором до сих пор стоит вяз, посаженный его руками. Государь даже, по словам Яана, обдумывал планы перенести сюда российскую столицу! Наверняка лифляндец загнул из патриотизма. Но факт тот, что в Риге великий самодержец побывал за свою жизнь девять раз. А в Нижнем Новгороде, к примеру, лишь дважды.

Так, с собственным чичероном Алексей осматривал славный город до вечера. Ровно в восемь пополудни, когда приезжие сидели в номере, к ним постучали. Вошел Растегаев.

– Ваше высокоблагородие, а какая предполагается награда? – сразу взял он быка за рога. – Ежели, значит, кто поможет вам найти злодея…

Титус хотел ответить за Лыкова, но тот его опередил:

– Тысяча рублей.

Лицо у надзирателя почтительно вытянулось.

– Ого! За такие деньги к вам тут любой на службу поступит.

– Любого нам не надо, Сергей… э-э…

– Петрович. А как вы имя узнали?

– …Сергей Петрович. Имя ваше мы узнали из календаря – вы же в нем указаны.

– Виноват, забыл.

– А нас зовут Яан Францевич и Алексей Николаевич. Так вот, любого мы не хотим, а желаем человека опытного и честного. И чтобы он был при этом сведущ. Кто попало убийцу не сыщет.

– Понятно, Алексей Николаевич. Я сам бы всей душой и с удовольствием, но господин пристав после вашего ухода строго-настрого запретил вам помогать. Под угрозой немедленного увольнения.

– Вот даже как? – поразился надворный советник.

– Именно. Поэтому речь я поведу не о себе. А о другом человеке. Бывшем нашем надзирателе.

– Бывшем? – насторожился Яан. – Его выгнали? За что?

– Нет, господин Никифоров ушел со службы сам. И начальство очень об том сокрушалось.

– Сергей Петрович, а может, в ресторан, по кружке пива? – перебил гостя Лыков, но тот отказался:

– Нет, не надо, чтобы нас вместе видели. Давайте тут посидим. Так я продолжу. Александр Лукич был лучшим надзирателем в сыскном отделении. Не далее как в декабре он в одиночку задержал важного преступника, приговоренного к арестантским ротам и сбежавшего из-под стражи. В январе поймал воров железа, а следом шайку квартирных громил взял с поличным. Жулики очень его боялись! Прозвище ему дали – Зверогон. Всех держал в кулаке. Но… пришлось Никифорову оставить службу. Не по своей воле. И не по приказу начальства.

– Прижал кого не следовало? – догадался Лыков.

– Точно так, Алексей Николаевич. Видите ли, уголовные у нас трех главных национальностей: немцы, русские и латыши. Есть еще евреи, те, как полагается, мошенничеством занимаются. Ну, эстонцы по мелочам. А вот воры да грабители из трех наций. Главные, конечно, немцы. И Саша поймал на сбыте фальшивых банкнотов некоего Карла Преде. А тот оказался кассиром самого Цвейберга.

– Поясните, кто это.

– Теодор Цвейберг, если говорить на нашем жаргоне, будет «иван», главный жулик из германцев. Между прочим, прусский подданный! Купец, держит кассу ссуд, два ресторана на него записаны. Управляет Александровским рынком. А сам при этом маклак – первостатейный скупщик краденого. Даже из Ревеля ему везут! Был два срока гласным думы, знает в ней всех наперечет. Ну и… вась-вась.

– Вась-вась? – не понял Титус.

– Да. Решает там любые вопросы. Дума-то в Риге почитай вся немецкая, вот он и продвинул в исправляющие должность полицмейстера подполковника Лодыженского.

– И что Лодыженский? Съел Никифорова?

– Нет, Цвейберг поступил хитрее, – пояснил надзиратель. – К Саше пришли пять человек и сказали: тебя мы не тронем, ты полицейский надзиратель, а вот твою мать старушку утопим в Клюверском канале. Ежели не уйдешь с должности. Они живут вдвоем в Митавской части, в глухой улице по-возле этого канала. И Саша мать свою очень любит.

– Полицмейстер ему не помог, – констатировал Лыков.

– Именно! Никифоров, конечно, сообщил по начальству. И рассчитывал на защиту. А Лодыженский ему сам посоветовал уйти. Так, мол, матушка целее будет.

– Однако… – пробормотал Титус.

– Но ведь теперь у вас новый полицмейстер, Войтов, – сказал Алексей.

Но Растегаев лишь махнул рукой:

– Он временный человек и ничего решать не станет. Специалист по зеленому полю[22]. Ему уж замену нашли, к осени поставят.

– И кто это будет?

– Гертик. Немец.

Все трое помолчали, потом Растегаев продолжил:

– Мы, русские, все тут под богом ходим. Но я про Никифорова. Вот какой человек вам нужен. Он теперь частное лицо, ищет место. А для места требуется залог[23]. Залога у Александра Лукича нет, поскольку он взяток не брал. Ваши интересы тут сходятся. Он, как знающий потаенную Ригу, отыщет нужные вам улики. А вы ему поможете с залогом.

– Очень верная мысль, – сразу согласился Алексей. – Вы ведь тоже, как действующий чиновник полиции, сумеете при необходимости незаметно помочь Никифорову? Справкой или еще чем…

– Сумею.

– А он, надо полагать, заплатит вам за это из своей доли.

Растегаев слегка смутился, но ответил честно:

– Мы с ним договоримся. Никифоров людей не обманывает. Ну а деньги… Что ж, деньги всем нужны.

– Как нам познакомиться с отставным сыщиком?

– Надо ехать к нему домой. Лучше прямо сейчас, пока понтонный мост не развели.

И они отправились в Задвинье. По совету надзирателя, гости купили жестянку дорогого чая, сахарную голову и маковых баранок. Пока пролетка катила по мосту, Лыков обдумывал услышанное. Уже в который раз за сегодняшний день прозвучало слово «немцы». И опять с негативным оттенком. Послушать Растегаева, так они заправляют в городе всем. Уголовный атаман меняет по своей воле полицмейстеров! Руками городской думы. Сыщик бывал во многих российских городах. Везде начальника полиции назначает губернатор. Может учесть мнение городского головы, а может и проигнорировать. Да, управа влияет на текущую работу полиции, она же ее финансирует. Но вертикаль административного подчинения в империи важнее, чем власть рубля. Чиновник полиции, даже самый ничтожный, находится на коронной службе, и не купцам с домовладельцами руководить им. На это есть министр внутренних дел! Осторожнее надо относиться к словам обиженных русаков. Очень удобно свое собственное неумение свалить на немецкое всесилие… Опять же, и немцы бывают разные. Виктор Таубе вон тоже остзейский барон.

Между тем пролетка съехала с моста и свернула направо. Сразу стало заметно, что это окраина. Яркие газовые фонари, что в центральной части, сменились на тусклые керосиновые. А мусора-то сколько! А пивных! В каждом доме.

Лыков заметил и еще кое-что. Он толкнул Титуса локтем в бок и сказал:

– Посмотри-ка на подоконники. Срам!