Юлия Монакова - Говорят, под Новый год…

• Название: Говорят, под Новый год…
• Автор: Юлия Монакова
• Жанр: Русское современное
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-94962-286-5

Роман состоит из девяти новелл, сюжеты которых развиваются параллельно друг другу. Каждый герой в дни всеобщей предновогодней суматохи переживает свою личную маленькую драму. Но праздничное настроение непременно постучит в их сердца…

---

Он встал со стула и направился к выходу из бара.

– Ольга не дурища, она моя подруга! Она потом полгода душевные раны зализывала! – крикнула Вера ему вслед и надула губы, притворяясь рассерженной скорее перед самой собой, чем перед ним. На самом деле она лукавила. Причина нежелания ехать в Египет была иной – не подружкино несчастье, а собственные воспоминания…

Девять лет назад они с Антоном отправились туда в свадебное путешествие. Она была смехотворно молода – едва окончила школу и поступила в институт, а он уже учился на третьем курсе юрфака. Их роман своей стремительностью ошеломил всех – от студентов до преподавателей. Антон сразу же обратил внимание на золотоволосую красавицу и после недели красивых ухаживаний (пожалуй, даже чересчур красивых, как в кино: серенады под балконом, необъятные охапки роз, ванны шампанского) сделал ей предложение, которое она с восторгом приняла. Египет стал для них воплощённой мечтой – свежие вкусные фрукты, дивной красоты море, уютный отель, страстные ночи, полные наслаждений… Спустя пару недель после восхитительных египетских каникул Вера не дождалась очередного прихода месячных, а тест уверенно показал две жирные полосочки. Тогда ей думалось, что в мире просто не может существовать более счастливого человека, чем она сама, несмотря на то, что родители и подруги крутили пальцем у виска: «Куда сразу рожать-то? Пожили бы для себя, хоть бы учёбу сначала закончили!». Беззаботной новобрачной всё казалось нипочём, и она гордо носила на занятия свой округлившийся живот. В начале второго курса Вера родила сына Степана, но институт не бросила. Очень помогали бабушки и мамы. Антон отлично защитился, открыл собственную адвокатскую контору на паях с однокурсником, его дела сразу же пошли в гору. Это были прекрасные, насыщенные, удивительно яркие дни. Затем насыщенность сменилась спокойствием и умиротворением. Жизнь вошла в свою колею. Но и это было неплохо, наоборот – от их семьи всегда веяло стабильностью, надёжностью…

А когда Стёпику исполнилось четыре года, Вера встретила Мишку. И жизнь всех четверых изменилась… Вернее, не так. Изменилась жизнь самой Веры, а также Антона и Миши. Для сына всё оставалось по-прежнему – на этом настоял муж. Бог свидетель, как дорого ей это обошлось…

Вера невероятным усилием воли прогнала от себя невесёлые думы. Несмотря на то, что встречу с Мишкой она по-прежнему считала драгоценным подарком судьбы, воспоминания о том периоде до сих пор отзывались глухой болью. Рана никак не заживала… И всё чаще Вера задавала себе вопрос – а стоило ли оно того? Да, она получила любовь самого замечательного человека на свете, но при этом фактически потеряла сына. Вернее, потеряла право называться его матерью…

«Прекрати, – приказала она себе сердито. – Ты летишь в Тунис. Постарайся отвлечься от мыслей о бывшем муже. И даже о сыне… Вообще забудь обо всём. Ты должна классно отдохнуть и набраться сил. Всё. Всё, хватит!»

В этот момент бармен включил радио, и из динамиков полилась знаменитая песня, звучавшая в фильме «Гардемарины, вперёд!»:

Как жизнь без весны,
Весна без листвы,
Листва без грозы
И гроза без молний…

В то же время в дверях появился вернувшийся Мишка. Услышав знакомую мелодию, он моментально состроил пафосное лицо, простёр руки по направлению к Вере и закричал ей беззвучно, одними лишь губами:

– Софья!

Она тут же включилась в игру и безмолвно, но эмоционально отозвалась:

– Алёшка!!!

Немногочисленные посетители бара, наблюдающие за этой пантомимой, принялись хихикать, но Вера не обратила на них никакого внимания. Она уже давно привыкла к Мишкиным выкрутасам и научилась с удовольствием поддерживать его во всех безумствах.

Вера сползла с высокой табуретки и приготовилась к кульминации шоу: едва песня дошла до припева, они с Мишкой, продолжая кричать «Софья!» – «Алёшка!», ринулись друг к другу навстречу, как в замедленной съёмке.

Все окружающие ржали в голос, бармен утирал выступившие от смеха слёзы, а Мишка с Верой с достоинством кланялись почтенной публике.

– Ребята, вы артисты? – с уважением протянул упитанный мужчинка средних лет, сидящий за стойкой.

– «Весь мир – театр, – торжественно продекламировал Мишка, – в нём женщины, мужчины – все актеры. У них свои есть выходы, уходы, и каждый не одну играет роль…»[1]

Вера невольно залюбовалась им, как в момент первой встречи. Он тогда поразил её в самое сердце – высокий, широкоплечий, с соломенными волосами до плеч, обветренным лицом и пронзительным синим взглядом – натуральный викинг! Любовь с первого взгляда, не иначе.

«Люблю, – словно пробуя значение этого слова на вкус, проверяя себя, подумала Вера. Сердце привычно сделало кульбит. – Конечно, люблю. И значит, оно того – стоило».

Мамский коктейль

Соня, 30 лет, Санкт-Петербург

– Я вообще считаю, что мамаши, которые придумывают себе все эти «послеродовые депрессии» – на самом деле врушки! – голос Кати дрожал от праведного негодования.

– Врушки? – Соня аж задохнулась от неожиданности.

– Вот именно! – отчеканила подруга. – Не бывает «послеродовых депрессий», есть просто хорошие матери, а есть бессердечные твари и эгоистки!

Соня еле сдержалась, чтобы сию же секунду не шваркнуть трубку о рычаг. Но искушение сказать гадость напоследок пересилило.

– Вот сначала роди своего ребёнка – посмотрим, как ты запоёшь, – злорадно молвила она. – Материнство в теории и на практике – это, знаешь ли, две большие разницы, как говорят в Одессе…

После этого трубка была отправлена-таки куда положено, а Соня рухнула на диван и расплакалась от обиды. «Твари! Эгоистки!» – слова лучшей подруги эхом отдавались в ушах. Легко рассуждать, когда ты не обременена малышом, у тебя плоский загорелый живот, любимая работа, уйма развлечений и радостей жизни, обожающий тебя муж и – самое главное – нет кучи назойливых родственников и «доброжелателей», которые буквально достали вопросом, когда же ты, наконец, соберёшься завести ребёнка?

В коляске завозился и сонно захныкал младенец мужского пола двух с половиной месяцев от роду по имени Евгений. Соня, не веря собственным ушам, взглянула на часы и застонала:

– Уже? Ты же заснул десять минут назад! Я опять ни черта не успела сделать!

Младенец Евгений послал ещё несколько предупредительных хныков в пространство и, поскольку никакой ответной реакции не последовало, разразился громогласным рёвом. Соня через силу подняла своё тело с дивана и поплелась к плачущему сыну, с трудом пытаясь подавить в себе раздражение вкупе со злыми слезами.

…За пять лет брака их с Сашкой заколебали вопросами про ребёнка все кому не лень, начиная от родителей и заканчивая коллегами. Соня считала, что тридцать лет – не возраст для современной женщины, родить ещё успеется, а пока нужно пожить в своё удовольствие, но под давлением общества пришлось уступить. «Ну, а что? Наверное, это прикольно – иметь собственного маленького человечка!» – подумала она.

Во время беременности Соня больше всего боялась родов и боли. После того, как долгожданное дитя появилось-таки на свет, Соня осознала совершенно отчётливо, что роды – фигня по сравнению с тем, что за ними последует. Не стоило идти на поводу у кого-то или чего-то, даже если это были такие «железные» доводы, как:

– Да тебе уже столько-то лет! Да все твои подруги уже родили! Да я в твои годы уже троих родила! Да я так хочу понянчиться с внуком!

Когда схлынули первые восторги, умиления и «сюси-пуси», все добровольные помощники пресытились игрой в ляльку и незаметно свалили, оставив её расхлёбывать всю эту кашу, которую сами же заварили. Все заботы о младенце Евгении, по большому счёту, легли исключительно на её плечи. А ведь изначально, уступив настойчивым просьбам мамы и мужа обзавестись потомством, она банально повелась на их льстивые обещания: «Да я с внучком/сыночком буду сидеть все двадцать четыре часа в сутки – ты, главное, роди мне!» Соня горько рассмеялась, вспомнив об этом. Рожают не «кому-то». Рожают – только себе. И точка.

В её случае «спёкся» даже Сашка, души не чающий в сыне и в своё время буквально валяющийся у жены в ногах – так ему хотелось маленького. Да, в первые дни после родов его помощь была незаменима и бесценна, он даже взял на работе двухнедельный отпуск, чтобы проводить всё время с женой и карапузом. Но чем старше становился наследник, тем сложнее было его занять. Ребёнок начал требовать общения, а не просто еды и сна. Самое большее, на что теперь хватало мужа – это посидеть с сыном полчаса, пока она готовила ужин или принимала душ. Да и то, он периодически врывался к Соне на кухню или прямо в ванную и трубил:

– Женька плачет! Наверное, хочет есть.

Соня, и так падающая с ног от усталости после бесконечно долгого дня, до ужаса похожего на предыдущий, заводилась с пол-оборота: