Мирослав Попович - Кровавый век

• Название: Кровавый век
• Автор: Мирослав Попович
• Жанр: Культурология
• Год: 2015
• ISBN: 978-966-03-7263-4

Книга «Кровавый век» посвящена ключевым событиям XX столетия, начиная с Первой мировой войны и заканчивая концом так называемой «холодной войны». Автор, более известный своими публикациями по логике и методологии науки, теории и истории культуры, стремился использовать результаты исследовательской работы историков и культурологов для того, чтобы понять смысл исторических событий, трагизм судеб мировой цивилизации, взглянуть на ход истории и ее интерпретации с философской позиции. Оценка смысла или понимание истории, по глубокому убеждению автора, может быть не только вкусовой, субъективной и потому неубедительной, но также обоснованной и доказательной, как и в естествознании. Обращение к беспристрастному рациональному исследованию не обязательно означает релятивизм, потерю гуманистических исходных позиций и понимание человеческой жизнедеятельности как «вещи среди вещей». Более того, последовательно объективный подход к историческому процессу позволяет увидеть трагизм эпохи и оценить героизм человека, способного защитить высокие ценности.

---

Предусматривая подобные обострения межэтнических взаимоотношений на почве нерешаемых территориальных проблем, Вильсон, автор «14-ти пунктов», в которых провозглашалось право наций на самоопределение, до последней возможности держался за перспективу демократической Австро-Венгерской республики, где самоопределение оставалось бы культурным и не доходило до государственной независимости. Но жизнь взяла свое – после поражения венгерские военные части подчинялись только венгерскому Национальному совету в Будапеште, чешские и словацкие – Национальному совету в Праге и так далее.

Экспансия немецкой нации на Придунавье и Балканы реализовалась в империи Габсбургов, центре католической культуры в Средней Европе, тесно связанной с культурой Италии, с одной стороны, и протестантской и католической Германии – с другой. Немецкоязычной и ориентированной на Вену оставалась вся высшая профессиональная урбанистическая культура империи, в том числе венгерская, и в сильно развитой национальной оппозиционности очень ощутимым был провинциализм. Немецкий и венгерский элементы оставались подавляющими в численном отношении и влиятельными во всех национальных регионах. Новый виток междунациональных противоречий был бы крайне опасным.

Однако в лихую годину империя Габсбургов не смогла найти идею, которая бы удержала в целостности разноэтнические лоскуты. И без каких-либо катаклизмов она немедленно распалась на национальные составляющие.

Коммунизм оказался единственной жизнеспособной альтернативой национально-патриотическому решению. Европейский разлом прошел, в частности, через сердце еврейского этноса, который получил надежду на радикальное решение еврейской проблемы через интернациональную коммунистическую государственность. С другой стороны, ответом Запада на массовое отклонение влево в политически активной еврейской среде была декларация Бальфура, которая открыла эпоху становления еврейского государства в Палестине. Исправление исторической несправедливости в этом случае было с точки зрения отношений с соседями еще более рискованным, чем аналогичные решения в Европе.

Единым супернациональным государством, которое пережило катаклизмы войны, стала коммунистическая Россия. Она сумела найти ценности, которые радикально заменили крайне истлевшие идеалы «Бога, царя и отечества».

Образование новых национальных государств могло породить новые, еще более тяжелые конфликты. Курс на самоопределение наций не давал никакой гарантии в том, что результатом развития будет утверждение западной цивилизации, а не падение в трибалистическое этническое сознание с его ограниченностью и ненавистью. Это был риск.

Но возрастание риска – черта прогресса в условиях новейшей цивилизации.

Раздел II Второй кризис западной цивилизации – коммунизм и фашизм

Но я считаю нереальной идею, согласно которой народ может сам править собой.

Самоуправление уже по своему определению содержит в себе противоречие.

Независимо от того, в какой форме осуществляется управление, властные функции должны принадлежать немногим.

Бенджамин Дизраэли

«Все люди созданы равными», – провозглашает Американская Декларация Независимости.

«Ко всем людям надо относиться как к равным», – утверждает Британская Социалистическая партия.

Нет сомнения, что единственным исключением будут министры, члены правительства и сообщники.

Уинстон Черчилль

«Диктатура пролетариата» в России

Террористическая диктатура

Обычно пишут о ликвидации советской властью старого государственного аппарата – министерств, армии и тому подобное. Не везде и не всегда разрыв между старым и новым был таким уж большим. Например, как вспоминают участники событий, вся администрация тюрем сразу признала власть Советов и даже приветствовала комиссаров. В конечном итоге, использован был и армейский аппарат с его офицерскими кадрами; по подсчетам М. Д. Бонч-Бруевича, в Красной армии воевало больше бывших офицеров, чем в белой. Суть дела не в кардинальных изменениях персонального состава или административной структуры государственного аппарата старой России, а в том, что Октябрьский переворот полностью ликвидировал государственно-правовую систему России. Переворот отменил все законы Российской империи и создавал новые лишь постольку, поскольку этого требовала «революционная целесообразность». Вся жизнь на территории прежней империи проходила вне правового пространства вообще. Таким был принцип построения власти, – как не раз говорил Ленин, диктатура пролетариата является властью, не ограниченной законами.

Как и все левые течения российской политики, большевики поддерживали идею Учредительного собрания как источника демократического создания государства. Это было программным требованием партии.

Большевики обвиняли Временное правительство в задержке Учредительного собрания и теперь отменить выборы уже не могли. Выборы в Учредительное собрание начались 12 ноября 1917 г. Ленин был против созыва Учредительного собрания; не поддержанный большевистским ЦК, Ленин настаивал по крайней мере на разгоне собрания.

Поскольку на поддержку Учредительного собрания большевики не могли рассчитывать, средством легитимизации новой власти стал II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, созванный для прикрытия переворота. Но, в сущности, и он не стал таким средством – переворот поддержала лишь часть депутатов съезда. После съезда существовали два Центральных исполнительных комитета Советов – старый и новый, пробольшевистский, и вопрос о легитимности каждого оставался открытым.

Выражение «советская власть» крепко вошел в политическую риторику коммунистов, но оно всегда было бессодержательным: власть большевиков никогда не была властью «советов», никаким «советам» не была подотчетна и подконтрольна; на местах всегда властными органами были всякие ревкомы, комбеды и тому подобное, а в условиях Гражданской войны в первую очередь – органы армии (реввоенсоветы) и ЧК. Все властные структуры были подчинены большевистской партии. В сущности, выражение «советская власть» имеет скорее негативное значение – оно подчеркивает, что источником власти является не народ, нация как целое со всеми ее слоями и классами, а лишь отдельные классы, да и то в разной степени. Именно поэтому, кстати, не стоит подчеркнуто отмежевываться от терминов «Советы» и «советская власть»: в этом случае подчеркивается российское происхождение коммунистической диктатуры и игнорируется главное – ее социально-политический характер. Как антитезис демократической парламентской системе «власть Советов» означала открытое насилие в отношении определенных социальных слоев, лишенных прав («лишенцев»).

Члены Временного правительства, избежавшие ареста, не признавали Совет Народных Комиссаров (СНК) правительством России и не сложили свои полномочия. Согласно постановлению Временного правительства, принятому 16 ноября министрами, которые на тот момент не были арестованы, Учредительное собрание должно было открыться 28 ноября. Постановление было опубликовано на следующий день в демократических газетах, уцелевших после переворота. Немедленно все эти газеты были закрыты. Так называемая следственная комиссия во главе с В. Д. Бонч-Бруевичем «по указанию ВРК» провела «расследование», в результате которого 17 ноября ряд кадетских и социалистических деятелей были арестованы, но потом освобождены. 23 ноября арестовали членов избирательной комиссии («Всевыборов»). Комиссаром комиссии с «правом» замены ее членов назначен Урицкий.

Диктатура большевиков была направлена в первую очередь против нарождающегося демократического уклада, и самый серьезный ее первый конфликт заключался в противопоставлении ее Учредительному собранию. Трагедия России наметилась уже тогда, когда самые широкие народные массы проявили полное безразличие к судьбе избранного ими Учредительного собрания, а с ним и к демократии вообще.

26 ноября опубликован декрет СНК за подписью Ленина, согласно которому Учредительное собрание может быть открыто лишь лицом, уполномоченным СНК, и только при наличии не менее 400 делегатов. Это давало возможность оттянуть открытие Учредительного собрания. 27 ноября к Петрограду привели 10–12 тыс. матросов. Рано утром 28-го, то есть в тот день, когда, согласно решению Временного правительства, должно было открыться Учредительное собрание, Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК) арестовала на квартире графини С. В. Паниной членов ЦК партии кадетов – Ф. Ф. Кокошкина, А. И. Шингарева, князя П. Д. Долгорукова и саму графиню. Шла речь о том, чтобы не допустить Партию народной свободы к участию в Учредительном собрании.