Анна Железникова - Самая страшная книга 2016 (сборник)

• Название: Самая страшная книга 2016 (сборник)
• Автор: Анна Железникова
• Издательство: ЛитагентАСТc9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-095593-0

ССК. Создай Свой Кошмар.

Главная хоррор-антология России. Уникальный проект, в котором захватывающие дух истории отбирают не «всеведущие знатоки», а обычные читатели – разного пола, возраста, с разными вкусами и предпочтениями в жанре.

ССК. Страх в Сердце Каждого.

Смелый литературный эксперимент, которому рукоплещут видные зарубежные авторы, куда мечтают попасть сотни писателей, а ценители мистики и ужасов выдвигают эти книги на всевозможные жанровые премии («хоррор года» по версии журнала «Мир Фантастики», «лучшая антология» по версии портала Фантлаб, «выбор читателей» по версии портала Лайвлиб).

ССК. Серия Страшных Книг.

«Самая страшная книга 2016» открывает новый сезон: еще больше, еще лучше, еще страшнее!

---

Запись в дневнике Кистера от 12 марта 1911 года

Сегодня в городе был, на торговой площади. Естественно, не по делам торговым, всю провизию нам поставляют из русского Харбина. Даже под угрозой голода я бы не стал закупаться на китайском рынке. Сколько раз летучий отряд находил в погребах чумные трупы, забросанные картошкой, свеклой, капустой. И китайцы не стеснялись выносить эти овощи на продажу!

Меня с Богуцким отправили на ревизию новой обустроенной в городе чумной больницы. Власти серьезно испугались, что город из-за карантина окажется в оцеплении. Заявили, что сделали все необходимое для борьбы с заразой, выписали врачей из Европы.

Блеф! И ложь! Разве они не понимают, что если ничего не делать, не рубить головы чумной гидре, то вся их торговля и промышленность рухнут! Работать будет некому! То, что они назвали больницей, – просто крематорий, где не только врачей нет, но и санитаров. Рабочие голыми руками кидают трупы в печь! И это карантин?! Одна надежда на наш чумной пункт.

По возвращении проезжали мимо торговой площади. Вот место, где расцветает и пахнет чума! Я обратил внимание на одного китайца в толпе, среди одинаковых лиц это показалось мне знакомым. Тот шрам от уголка рта до уха. Его я не мог ни с чем перепутать! На ходу спрыгнул с дрожек и бросился к нему. Он меня заметил, отвернулся, растолкал людей руками и стал уходить. Пока гнался за ним, кажется, сбил несколько торговцев с телегами. Потом вроде бы догнал, схватил за плечо, повернул. Это был не Ван Ши. И откуда я у него шрам увидел? Старик какой-то с бородой и морщинами.

Кажется, я переутомился. Ведь Ван Ши – его в живых уже быть не может! Поневоле начинаешь верить в эти слухи о лекарстве.

Запись в дневнике Кистера от 13 марта 1911 года

Евгений Кириллович пропал. Раньше всегда выходил встречать нас. А сегодня уже третий день, как он не показывался.

Запись в дневнике Кистера от 14 марта 1911 года

Ван Ши я больше не видел. Или все-таки это был не он? Прислали нового переводчика – русского. Пытался через него узнать у китайцев что-то про лекарство. Молчат или смотрят непонимающе. Спрашивал про человека со шрамом. Тоже ничего не знают, хотя один вдруг резко замолчал, посмотрел пристально на переводчика, потом на меня. Я даже увидел, как сузились его зрачки. Как бы еще раз с ним поговорить?

Запись в дневнике Кистера от 15 марта 1911 года

Сегодня двоих нашли. Мужчина и женщина. Уже окоченели. Там же девчушка была, семь лет, как оказалось. Без единого признака болезни. Сидела между ними, как ни в чем не бывало, рисовала. Пока ее в обсервацию определил. Вот что чума делает! То никого не щадит, а то вот так.

Запись в дневнике Кистера от 26 марта 1911 года

За десять дней в обсервации Ли Мей не проявила никаких симптомов. Пока что оставили при больнице. Очень смышленая. Разговаривал с ней через переводчика. Про лекарство она ничего не знает. Когда спросил про человека со шрамом, вздрогнула. Потянула к себе лист и быстро нарисовала что-то, похожее на змею. Потом перечеркала рисунок. Больше ничего из нее вытянуть не удалось. Видел другие ее рисунки. Змеи и люди.

Запись в дневнике Кистера от 1 апреля 1911 года

Как же глупо! Глупо и смешно получилось. Мысли путаются. Попробую изложить все как было. Поступил сигнал. Утром выехали. Фанза на окраине города. Разбитая. Я и не думал, что в такой кто-то жить может. Зашли. Внутри темно. Целой мебели – нет. На полу обломки, печь наполовину разрушена. И запах: резкий, неприятный.

Сначала думал, что пусто в фанзе. Ан нет! Сидел он на полу, качался, как душевнобольной. Разило так, что через маску прошибало.

Переводчик присел перед ним, спрашивать стал, но тот ни в какую не отвечал. Молчал! Я подошел, чтобы первичный осмотр провести, а он отдергивается. Сначала все в пол смотрел, а как на меня глаза поднял… Узнал. Заорал, будто демона увидел. Даже не помню, как на полу очутился. А этот сверху сидит и прям в лицо мне воет. Иван Дмитриевич с Семеном его оттащить пытались, а он хоть и щуплый, но силищи за троих. Наконец скрутили. Я поднялся, глаза какой-то пеленой заволокло. Решил определить на обсервацию. Раз он сейчас в бреду, то осмотреть его не выйдет. Да вот только из фанзы мы его так и не вывели. Как-то извернулся, вытащил из лохмотьев коробочку. Вспыхнуло! Иван Дмитриевич с Семеном еле успели отскочить. А он запылал! То, что с него капало! Этот резкий запах! Какая-то горючая смесь! Безумец! Тут же занялись стены и пол. Мы выбежали наружу. Слава Богу, костюмы плотные, не сразу огню поддались.

А фанза уже полыхает. Этот бедолага выбежал и в снег упал без движения. Простынями тушили, только эта зараза, что на нем была, слишком горючая оказалась. Почти ничего от человека не осталось. На улице понял, что пелена на глазах – это мокрота чумная его.

Снова взъерошил волосы. Опять эта мальчишеская привычка, так и умру взъерошенным.

Сейчас немного знобит. Температура еще в норме.

Простите меня, Даниил Кириллович, простите меня, что не смог оправдать доверие. Не смог выполнить порученную миссию. Думаю, что могу провести последний эксперимент. У меня есть вакцина. Опытная. На крысах показала хороший результат. Которым вводил – жили чуть дольше. Опробую ее на себе.

Было уже поздно. В маленькой комнате горела керосинка. Обстановка тут была самая скромная: топчан, стол, секретер. На столе – аккуратная стопка бумаг, чернильница и почти исписанный лист бумаги. Скрипело перо. Свою историю болезни Кистер заполнял сам.

Имя: Николай Алексеевич Кистер.

Диагноз: Yersinia pestis.

Исход: exitus letalis.

В дверь робко постучали. Кистер вздрогнул. Кто бы это мог быть? Всем коллегам-врачам он сообщил о заражении. Попросил оставить поднос с ужином у порога и сел приводить в порядок бумаги. А много ли этих бумаг? Скупые письма от матери и коллег-врачей. Приглашения на симпозиумы. Ни жены, ни любовницы. Короткие романы в столице – не в счет. Он даже и не помнит имена этих женщин. Не успел нажить ни врагов, ни настоящих друзей. Одиночка. Работа – вот его единственная любовница. Часть небольших сбережений он отписал Российскому бактериологическому сообществу, а другую часть – Ли Мей. Она еще более одинока. Чума когда-нибудь закончится, и девочка сгинет в Харбине, если ей сейчас не помочь. Надо назначить ей опекуна. Ведь за ней будущее, а за Кистером уже прошлое. У нее должен быть шанс.

Стук повторился. На этот раз более уверенно. Кто бы это ни был, нельзя его подвергать опасности. Кистер привычным движением натянул маску, висевшую на шее.

– Войдите.

В дверной проем пролез синий нос Матвея.

– Балин? – позвал он.

– Стой там, где стоишь! Ближе не подходи!

Нога китайца застыла в воздухе и вернулась на место.

– Балин, – снова тихо позвал он, растягивая гласные, – там за вами плиехали.

– Кто? – растерялся Кистер.

В его положении может приехать только летучий отряд. Но он сейчас на территории чумного пункта!

– Говолят пло лекалство. Балин, они знают лекалство.

– Это о каком лекарстве ты говоришь? Уж не от чумы ли?

– Да-да, – быстро закивал Матвей, – от чумы, от чумы.

Кистер почувствовал, что ему стало жарко. Повышение температуры от болезни? Он искал тех, кто сможет дать ответы, а теперь они сами пришли к нему! Вот хвост этой крысы – лови!

Видимо, придется еще поработать. Кистер накинул тяжелый комбинезон и затянул узел на маске. Он уже не боялся подцепить болезнь, но как врач был обязан предотвратить заражение неизвестных, что искали встречи.

Тихо и темно было в коридоре. Осторожно ступая, Кистер шел один, Матвей уже ждал на улице. Одна из дверей скрипнула. Из проема выглядывали два больших глаза.

– Николай, Николай, – позвала Ли Мей.

– Ты чего не спишь, малышка?

Девочка кинулась к нему и уткнулась носом в плотную ткань.

– Не ходить, не ходить, Николай! Плохие люди! Не ходить вниз, Николай!

Кистер с опаской прикоснулся к ее волосам и погладил. Кто знает, может, у нее врожденный иммунитет, о котором не имеет представления медицина, а может, ей просто очень повезло.

– Малышка, я заразен, – прошептал Кистер.

– Нет, нет! Не ходить, – Ли Мей крепко держалась за костюм.

– Малышка Мей, я вернусь. Обязательно. Когда ты проснешься, я вернусь.

Пепел все сыпал и сыпал. Ветер подхватывал большие хлопья и уносил на север, в сторону Харбина.

– Где эти люди?