Барбара Вуд - За пеленой надежды

• Название: За пеленой надежды
• Автор: Барбара Вуд
• Издательство: ООО «ТД «Издательство Мир книги»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-486-01093-4

Они встретились под сводами колледжа Кастильо — три очень разные девушки, выбравшие медицину делом своей жизни. Так родилась дружба, которую не смогут разрушить разлуки и расстояния. Каждой из подруг предстоит пройти нелегкий путь профессионального и личностного становления в жестком мире, где правят мужчины, — поверить в себя, найти свое место в профессии, не сломаться под гнетом трагедий и разочарований и обрести любовь и счастье.

---

Сондра уже не бодрствовала, но и не спала глубоко. Она все еще улыбалась. Да, игра стоила свеч. Все усилия стоили того. Потому что теперь она там, куда решила приехать много лет назад. Она должна находиться здесь и быть готовой оказать помощь. Дипломированному врачу, каковым она была, предстояло так много принести в жертву и так много сделать. Те двенадцать месяцев, полные страданий и жертв, предназначались для этого, для завтрашнего и 363 последующих дней.

Сондра погрузилась в сон, и ей приснилась больница в Финиксе, куда только что привели миссис Минелли с загадочной сыпью. Сондра распорядилась сделать анализы крови, и вдруг туда заявился Дерри Фаррар в рубашке и брюках цвета хаки, подбоченился и, взглянув на всех злыми глазами, спросил: «Как по-вашему где вы находитесь? В больнице Северного Лондона?»

Сондра тихо рассмеялась во сне.

18

— Кровь немного темновата. Как вам кажется, доктор?

Мейсон бросил зажим и вытянул руку. Операционная сестра вложила в нее ножницы.

Мики подняла глаза, чтобы посмотреть на него поверх операционного стола.

— Доктор Мейсон? — спросила она. — Вам не кажется, что с этим надо что-то делать?

— Дайте ей больше кислорода, — рявкнул анестезиолог.

Мики обменялась взглядами с мужчиной, находившимся за ширмой анестезиолога.

— Губку, ради бога! — отрезал Мейсон. — Будьте внимательны!

Мики видела, что спереди на колпаке Мейсона, а также над влажной маской и полными тревоги глазами выступают пятна пота. Мертвенная бледность его лица и дрожавшие руки свидетельствовали о том, что у доктора Мейсона снова похмелье.

— Доктор Мейсон, — сказала Мики тихо и спокойно. — Похоже, у нее падает давление. Нам следует проверить.

— Это моя пациентка, доктор Лонг, — проворчал он. — Не вмешивайтесь. И вытрите кровь, ради бога! Где, черт подери, вас учили обращаться с губкой!

Мики подавила гнев и повернулась к анестезиологу.

— Гордон, какое у нее давление?

Голова Мейсона рванулась вверх, его глаза метали громы и молнии.

— Черт возьми, что вы себе позволяете?! Доктор, вы назначены мне в ассистенты. Я бы лучше справился, если бы мне помогал санитар!

— Доктор Мейсон, я думаю, что этот пациент…

Хирург швырнул инструменты и, угрожающе наклонившись к ней, сказал тоном, который вселял страх в его ординаторов:

— Мне не нравится ваше отношение, доктор. И мне не нравится, как вы работаете. Будь моя воля, я бы запретил вам появляться в операционной.

— Черт побери! — закричал анестезиолог. — У нее остановилось сердце!

Шесть пар глаз устремились к монитору и ошеломленно вперились в него, и тут начался страшный шум.

— О боже, — прошептал Мейсон, руками тщетно пытаясь убрать мешавшие простыни.

Мики опередила его, взяла ножницы, прорезала отверстие в бумажной простыне, крепко взяла ее руками и разорвала до шеи пациентки, обнажая грудь с подсоединенными к ней электродами. Она действовала, не думая, ее мозг механически и профессионально следовал установленной процедуре: внешний массаж, вызов дежурной каталки, шприцы с эпинефрином и двууглекислой солью, пластины дефибриллятора… Каждый ее шаг на секунду опережал распоряжения Мейсона. Комнату тут же заполнило множество людей, во всеобщей суматохе слышался голос оператора, объявлявшего, словно робот: «Голубой код, операционная. Голубой код, операционная…»

— О боже, Мики! — воскликнул Грегг, захлопывая за собой дверь. — Черт подери, что с тобой происходит?

Она устало опустила ноги с дивана:

— Грегг, пожалуйста, не кричи. Я одной ногой стою на краю могилы.

Он застыл посреди гостиной, его лицо покраснело до самых корней рыжеватых волос.

— Удивляюсь, как ты еще не умерла! Мейсон жаждет твоей крови!

— Извини, — спокойно ответила она, — этот человек некомпетентен. Я делала то, что должна была делать.

— Должна была делать! Что ты хотела доказать, когда ворвалась в мужскую раздевалку и перед десятком хирургов обвинила Мейсона в грубой халатности?

— Грегг, он обвинил меня в том, что я лезу не в свое дело. Этот человек почти открыто заявил, что в остановке сердца виновата я!

— Это не повод, чтобы врываться в мужскую раздевалку и устраивать скандал!

— Грегг, он некомпетентен!

— Ради бога, Мики, ты не Кристиан Бернард, а ординатор, работающий второй год! Почему ты никак не запомнишь это? Не могу же я все время выручать тебя!

Мики бросила на него сердитый взгляд:

— Грегг, я никогда не просила выручать меня. Я сама могу за себя постоять.

— Конечно, — сказал он, отворачиваясь. — А еще ты неплохо устраиваешь скандалы.

Он снял свою белую больничную куртку и по пути на кухню бросил ее на стереомагнитофон.

Мики слышала, как открылась и захлопнулась дверца холодильника. Она повернулась к балкону и наблюдала, как в небе разгорается сказочный гавайский закат. Какой толк жить в квартире на канале Ала-Вай, если устаешь, как собака, и нет сил наслаждаться его красотами?

Грегг вернулся прислонился своим долговязым телом к двери и с хлопком отрыл банку «Примо». Когда их глаза снова встретились, оба почувствовали, что гнев улетучивается: они не могли долго сердиться друг на друга.

— Вот что я скажу, девочка, с тобой уж точно не соскучишься.

Мики улыбнулась. Ей нравилась эта черта характера Грегга Уотермена. Он не любил сердиться.

Они с Греггом переехали сюда полгода назад. Встречались несколько месяцев, и становилось все труднее выкраивать время в их несовпадающих графиках, ведь оба работали по сто часов в неделю. Грегг уже пятый год работал ординатором-хирургом, а у Мики за плечами был лишь год ординатуры. Переезд казался идеальным решением всех проблем: не надо было встречаться где попало или пропускать свидания, звонить напрасно и гадать, на какой постели удастся поспать. Деля одну квартиру, они в течение недели обязательно встречались, а в случае удачи могли поесть вместе и даже заняться любовью, если сразу не засыпали.

— Ты хочешь, чтобы вся больница поверила, что только твое присутствие спасло жизнь пациентке? — Он прошелся по ворсистому ковру и уселся в плетеное кресло.

— Грегг, при чем здесь я и мои желания? Все сами пришли к этому выводу. У медперсонала есть глаза и уши, особенно у медсестер, которые находились с нами в операционной. Они видели, что происходит. Они поняли, что Мейсон чуть не погубил пациентку.

— Черт, Мики! Это ведь хирургия. Такое случается.

— Грегг, это было обычное удаление матки. И в ходе операции он не обращал внимания на основные показатели состояния организма.

— Послушай, дооперационные клинические исследования не могут все выявить, например аллергию, связанную с анестезией. Такое бывает. Тут нет вины Мейсона.

— Нет, он не виноват в остановке сердца, но Грегг, черт возьми, он не был готов к операции!

Мики встала. За последние шестнадцать часов она только и делала что стояла. Она стала расхаживать по комнате. Через пять часов ее снова вызовут в операционную, надо успеть вздремнуть. Но она была слишком взвинчена.

— Мики, — Грегг хмуро смотрел на банку с пивом. — Мейсон требует извинений.

Мики обернулась:

— Я не стану извиняться.

— Тебе придется.

— Грегг, я не буду извиняться за то, что поступила правильно.

— Дело не в этом. Мейсон работает в «Виктории Великой» хирургом уже двадцать лет, и ты оскорбила его. Он здесь пользуется большим влиянием, а у тебя его нет. Девочка, это политика. Приходится соблюдать правила игры, если хочешь жить.

— Грегг, его не следует допускать к преподавательской деятельности. Он — никудышный хирург. Он использует ординаторов в качестве автоматов, держащих ретракторы. Он не позволяет нам оперировать и демонстрирует нам негодные методы.

Грегг еще раз приложился к пиву и стал наблюдать за видом, открывавшимся перед его глазами. На фоне силуэтов пальм и высоких зданий такой закат можно увидеть только на рекламных плакатах турфирм. Вайкики находился прямо за каналом. Наблюдая за набегавшими волнами, Грегг пытался разобраться в своих мыслях. Жизнь казалась такой простой, пока в нее не вошла Мики Лонг! «Почему я?» — спрашивал он себя. «И почему она?» — удивлялся он, глядя на ее отражение в стекле двери.

Мики стояла в стороне, как статуя ледяной богини среди папоротника и бамбука, — самая красивая женщина в его жизни и самая несносная. Разве она не понимает, в каком щекотливом положении он оказался? Грегг-любовник и Грегг-шеф представляли собой два непримиримых полюса.

Он еще крепче сжал банку. «Проклятье! Мики права: Мейсон — ничтожество. Но…» Грегг мучился, но держал язык за зубами. Он уже стал начальником, а через несколько месяцев все закончится, и он приступит к собственной хирургической практике.