Эрих Манштейн - Битва за Кавказ. Неизвестная война на море и на суше

• Название: Битва за Кавказ. Неизвестная война на море и на суше
• Автор: Эрих Манштейн
• Жанр: Военное
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-4438-0181-0

Кавказский регион всегда был особой точкой притяжения для многих политиков, как со времен существования Российской империи, так и в годы становления и расцвета советской власти. Кавказский регион стал плацдармом для самых кровопролитных боев в годы Второй мировой. И все – во имя тайных планов, которые лелеяли советский лидер и нацистский вождь. В кровавые события XX века был втянут и Черноморский флот, причем морякам и морским офицерам довелось воевать и на море, и на суше.

Как нацисты собирались «освободить русский народ от большевистского режима с помощью мусульманских народов Кавказа и Средней Азии»? Какую секретную роль – волей Сталина и Мехлиса – доверено было сыграть Черноморскому флоту совместно с чекистским фронтом, действовавшим в тылу штрафных батальонов фронтов Юго-Западного направления?

Впервые на многие вопросы ответит один из выдающихся полководцев XX века – генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн, с которым автору, д-ру военных наук О. Грейгу лично довелось неоднократно встречаться в последние годы жизни немецкого полководца. В книгу также включены воспоминания Эриха фон Манштейна, дающего свой анализ событий и объясняющего смысл происходившего в Крыму и на Кавказе в 40-е годы XX века.

---

Впоследствии мне рассказали, что в ту субботу, как и в предыдущие дни, корабли стояли в Севастопольской бухте рассредоточено, с оружием, готовыми к действию. Они были затемнены, и с берега нельзя было различить их силуэты на черной воде. Но город вечером 21 июня еще сверкал огнями. Бульвары и сады переполнила праздничная нарядная публика. «Казалось, ничто не предвещало трагических событий» – так написал об этом вечере Н. Т. Рыбалко, бывший в те часы оперативным дежурным по штабу Черноморского флота.

Около 23 часов в комнату оперативного дежурного заглянул начальник штаба флота контр-адмирал И. Д. Елисеев.

– На несколько минут отлучусь домой, – сказал он.

Н. Т. Рыбалко вновь увидел контр-адмирала меньше чем через два часа, когда тот быстро вошел в комнату дежурного, держа в руках телеграмму.

«Я ее помню дословно, – пишет Н. Т. Рыбалко, – только не ручаюсь за то, в каком порядке были перечислены флоты». Вот эта телеграмма: «СФ, КБФ, ЧФ, ПВФ, ДВФ. Оперативная готовность № 1 немедленно. Кузнецов».

Сразу же главной базе был дан сигнал «Большой сбор». И город огласился ревом сирен, сигнальными выстрелами батарей. Заговорили рупоры, городской радиотрансляционной сети, передавая сигналы тревоги. На улицах появились моряки, они бежали к своим кораблям…»

Заметим: приказ об оперативной готовности № 1 был отдан всего за несколько часов до начала войны! Это ли не свидетельство стратегического предвидения, исходя из анализа военно-политической обстановки, и, безусловно, военного таланта этого выдающегося адмирала, коим являлся Н. Г. Кузнецов…

Вот он пишет далее: «3 часа 07 минут. Немецкие самолеты подходили к Севастополю крадучись, на небольшой высоте. Вдруг сразу вспыхнули прожектора, яркие лучи стали шарить по небу. Заговорили зенитные орудия береговых батарей и кораблей. Несколько самолетов загорелись и начали падать. Другие торопились сбросить свой груз. У них была задача заблокировать корабли в бухтах Севастополя, не дать им возможности выйти в море. Противнику это не удалось. Мины упали не на фарватер, а на берег. Часть попала в город и взорвалась там, разрушая дома, вызывая пожары и убивая людей.

Мины спускались на парашютах, и многие жители думали, что это выбрасывается воздушный десант. В темноте принять мины за солдат было немудрено. …налет был отбит, и рассвет 22 июня Севастополь встретил во всеоружии, ощетинившись орудиями, которые смотрели в небо и в море.

В Москве рассвет наступил несколько раньше. В 3 часа было уже все видно. Я прилег на диван, пытаясь представить себе, что происходит на флотах. Глуховатый звонок телефона поднял меня на ноги.

– Докладывает командующий Черноморским флотом.

По необычайно взволнованному голосу вице-адмирала Ф. С. Ок тябрьского уже понимаю – случилось что-то из ряда вон выходящее.

– На Севастополь совершен воздушный налет. Зенитная артиллерия отражает нападение самолетов. Несколько бомб упало на город…

Смотрю на часы. 3 часа 15 минут. Вот когда началось… У меня уже нет сомнений – война!..»

Нарком позвонил в кабинет Сталина, но Поскребышев сообщил, что того нет и нет никакой возможности соединить Кузнецова с вождем. Николай Герасимович позвонил маршалу С. К. Тимошенко и передал ему слово в слово доклад вице-адмирала Октябрьского. Через несколько минут он вновь звонит Сталину, но из узла связи Кремля сообщают, что его просьбу сказать о том, что бомбят Севастополь, доложат не Сталину, а… кому следует; и доложили наркому внутренних дел о том, что нарком ВМФ ведет панические разговоры, что Севастополь, мол, разрушен. Буквально через несколько минут раздался зуммер аппарата ВЧ, и Кузнецов услышал раздраженное:

– Вы понимаете, что докладываете? – это был голос секретаря ЦК ВКП(б), курировавшего силовые и административные органы страны, Георгия Максимилиановича Маленкова.

– Понимаю и докладываю со всей персональной ответственностью: началась война.

– Ну, как знаете… – Маленков положил трубку.

Кузнецов понял, что секретарь ЦК не поверил; однако его информация была тут же перепроверена связистами органов НКВД.

Несомненно, Кузнецов с тяжелым сердцем переживал первые часы и дни войны, и наверняка он не раз взвешивал шансы разнообразного течения событий; думал и сопоставлял возможности людей, отвечающих за флота на местах, и во многом отвечающих за то, как те события будут развиваться…

Безусловно, нарком не только анализировал каждого из командующих флотами; он сравнил состояние дел и мощь советского ВМФ с германским кригсмарине (военно-морским флотом), с британским, итальянским и американским флотами, и понимал, что по качественным параметрам это сравнение не в пользу советского флота. И если взять противника – германский флот, то он могуч и имеет высокопрофессиональных офицеров и хороших матросов. И наверняка будет вести войну на международных коммуникациях против флотов США и Великобритании. Об этом говорит и гибель «Худа» в сражении с «Бисмарком».

Кузнецов отдавал себе отчет, что в начавшейся войне наибольшая тяжесть ляжет на плечи самого молодого командующего Северным флотом вице-адмирала Арсения Григорьевича Головко, выходца из лихой казачьей семьи на Кубани. Ему было только 35, и он был всего-то на два года моложе наркома…

Так, – рассуждал нарком, – значит, войны как таковой, ни на Балтике, ни на Черном море – в этих двух закрытых морских акваториях – не будет… А, как говорят армейские товарищи, будут там вестись «бои местного значения», не решающие исхода стратегических сражений Второй мировой. Значит, роль этих двух флотов будет чисто вспомогательная, транспортная, и еще – силами своего вооружения, поддержкой своего артиллерийского огня эти два флота должны помогать армейским объединениям и соединениями, ведущих вооруженную борьбу с вторгшимся противником.

По имеющимся у Кузнецова сведениям, немцы «заперли» на таллиннском рейде все основные силы Балтийского флота. Который в самом недалеком будущем ждала ужасная трагедия, порожденная беспечным (!) отношением командования БФ и лично адмирала В. Ф. Трибуца, его помощников адмиралов Ю. А. Пантелеева, Ю. Ф. Ралля, Н. К. Смирнова, А. Д. Вербицкого.

Что же касается Черноморского флота, то морских сил германского флота в том регионе нет, а есть лишь одна устаревшая подводная лодка Румынии, не представляющая никакой опасности для сил советского флота. Значит, там лишь необходимо наличие высокопрофессиональных кадров и тактически грамотное использование имеющихся линкора, крейсеров, лидеров, эсминцев для артиллерийской поддержки Красной армии.

Командный и начальствующий состав Черноморского флота:

Азаров И. И. – Член ВС, бригадный комиссар (впоследствии адмирал; креатура ЦК ВКП(б) и ГУГБ – Главное управление Государственной безопасности);

Кулаков Николай Михайлович – дивизионный комиссар (впоследствии вице-адмирал), член ВС ЧФ, начальник политуправления (креатура ЦК ВКП(б) и ГУГБ). (Сразу же укажу, что намеренно вынес этих двоих политработников над командующим ЧФ, как это было в реальности, тогда как формально они подчинялись командующему флотом.)

Командующие флотом:

Октябрьский (Иванов) Филипп Сергеевич, адмирал – 22.06.1941–23.04.1943 и 28.03.1944–09.05.1945

Владимирский Лев Анатольевич, вице-адмирал – 23.04.1943–10.03.1944

Басистый Николай Ефремович, вице-адмирал – 10. – 28.03.1944

Начальники штаба флота:

Елисеев Иван Дмитриевич, контр-адмирал – 22.06.1941–30.01.1944

Голубев-Монаткин Иван Федорович, контр-адмирал – 05.02. – 12.12.1944

Басистый Н. Е., вице-адмирал – 12.12.1944–09.05.1945

Начальники оперативного отдела:

Жуковский Оскар Соломонович, капитан 1-го ранга – 22.06.1941–03.1943 и 04.1944–09.05.1945

Мельников Пантелеймон Александрович, капитан 1-го ранга – 03.1943–0419.44

Начальник разведотдела штаба ЧФ:

Намгаладзе Д. Б., полковник

Начальник контрразведки НКВД (СМЕРШ):

Ни в каких открытых источниках имя руководителя не упоминается. Но по сведениям бывших военнослужащих штаба ЧФ в 1941–42 годах руководители этой структуры после обвинений в бездействии и некомпетентности расстреливались находившимися в контрразведке флота представителями НКВД СССР при ЧФ, которые позже сами оказались в плену. Есть официальная информация лишь о том, что с 10.07.1943 г. по 04.04.1945 г. начальником ОКР СМЕРШ являлся генерал-лейтенанат береговой службы Н. Ермолаев. (В отношении закрытых источников информации и архивах будет сказано в конце книги.)

Штрафные батальоны ЧФ:

В одном штрафбате – 1500 человек (постоянно сменяемый состав). За период 1941–1942 гг. во всей Действующей армии СССР наибольшее количество штрафных батальонов было в составе Отдельной Приморской армии, Черноморского флота, в 44, 47-й и 51-й армиях Крымфронта, – их количество колебалось от 50 до 60 штрафбатов.