Евгений Шепельский - Фаранг

• Название: Фаранг
• Автор: Евгений Шепельский
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-096272-3

Сбылась мечта идиота: я попал в другой мир, мир меча и магии. Да не просто попал, а — поменялся телом со здоровенным воином по имени Джорек, грозой врагов, любимцем женщин. Теперь я — это он, и впереди — дивный новый мир. Казалось бы, живи да радуйся. Но… те, кто переселил меня в новое тело, заблокировали все воспоминания Джорека. Я — это он. Да вот беда: я не помню прошлого, а в этом прошлом успел натворить столько бед, что не разгрести и за тысячу лет. Меня называют ублюдком, убийцей, вором, пытаются убить, повесить, отравить. Друзей нет. Врагов — несметное число. И совсем мало времени, чтобы разобраться в тайне личности Джорека. Точнее, времени совсем нет. Впереди — еще одно преступление, которое я должен совершить. Не могу не совершить…

---

— Бу-бу-бу-бу-бу бу! — вел свое Йорик визгливо. Внезапно я сообразил — он же заглушает меня, Джорека, на случай, если я каким-либо образом зашумлю.

Угу, шумелка мышь. Я сидел тихо. Шаги, поскрипев (и позвенев бутылками), удалились. Тогда я перевел дух и принялся нащупывать путь вниз.

17

На лестнице имелись поручни. Я начал спускаться во тьме кромешной, осторожно, ступенька за ступенькой, нащупывая путь каблуками. Лестница круто забирала вниз, настолько круто, что каждый неверный шаг грозил мне падением, — она скрипела и пошатывалась, как позвоночник старого коня. Плашки лестницы были не струганы. Я занозил ладонь. Выругался. Тут же прикусил язык. Проседали, хрустя, от шагов солдат половицы. Слышалось пчелиное гудение голосов и хриплый захлебывающийся кашель старого Урхолио. Поверх всех звуков вдруг лег пронзительный женский визг. Кажется, это супруга Йорика (хорошо, что не привелось с ней сегодня познакомиться) вступила в перепалку с людьми барона.

Спустился я, по моим прикидкам, метров на двадцать, наконец, коснулся пола, встал, выпрямился и оглянулся во тьме, моргая, как щенок, у которого прорезалось зрение. Темно. Ни черта не видать. Стены, однако, рядом — от них тянет знобкой сыростью, я чувствую ее.

Есть мнение, что животные видят в темноте. Как ветеринар заявляю — фигня. Ночное зрение работает лишь тогда, когда есть хоть какой-то источник света, если же его нет — животное, вроде Джорека по прозвищу Лис, может ориентироваться только на ощущения и запахи.

На миг мне показалось, что в темноте есть кто-то, невидимый и неслышный. Вот он приблизил свое лицо ко мне и беззвучно рассмеялся, вот он зашел сбоку, вот — сзади. Ненавижу этот безмолвный смех.

Твою же мать! Оказался в теле супермена — но в душе обычный человек. А нужно — соответствовать. Быть посуперменистее, ведь это так просто. Сила — она в душе, а не в мускулах. Только в душе.

Усилием воли я подавил страх. Сосредоточился. Джорек уже тут бывал. Значит — помнит направление. Знает, куда грести.

Я слепо начал шарить по обе стороны от лестницы. Нащупал нишу. В ней был искомый фиал с гномьим траат-теоргом. Небольшой стеклянный сосуд, пузатый, с узким горлышком, заткнутым пробкой. Я коснулся ее пальцем и сдавленно зашипел — пробка сделана из серебра. Проклятый… корчмарь!

Оп-па! От боли я встряхнул рукой, и тут же фиал засиял слабеньким ядовито-зеленым светом. Я встряхнул сосуд посильней; кругом разлилось гнилостно-зеленое, мягкое сияние. В жидкости фиала, похожей на глицерин, плавают сияющие крупинки, — ни дать ни взять, помет радиоактивной крысы. Алхимия, или что-то подобное… Нет времени размышлять. Встряхиваю — светится, и на том спасибо. Главное — не касаться пробки, а света — пускай и тусклого — моему зрению хватит с избытком. Поиграю в Сэма Гэмджи в логове тетушки Шелоб. Только меча у меня нет.

Наверху шумели и ссорились. Истошно визжала вторая половина Йорика. Я подумал, что нахожусь в тайной части подвала, скрытой от основной части. Если рассуждать логически — Урхолио и его люди вряд ли знают об этом схроне. Тем не менее, шестое чувство настоятельно рекомендовало торопиться.

Каменный мешок заканчивался обшарпанной дверью, ее углы разбухли от влаги, кованая ручка проржавела. Петли, тем не менее, блестели от масла. Дверь открылась беззвучно.

Я сжал светильник в кулаке, как делают с фонарями американские полицейские; света от донышка хватает с избытком. Увидел низкий, обшитый дубовыми панелями коридор, загроможденный ларями, ящиками и мешками. С каменных балок свисают пучки трав, связки сушеных кореньев. Пахнут — гнилью и плесенью. Местная флора, сушится, чтобы потом намолоть из нее специй? Судя по запаху — скорее, Йорик намелет из нее яду. А может, таким образом трактирщик отпугивает крыс.

Впереди метрах в пяти виднелась еще одна дверь, обитая полосами ржавого металла. Я двинулся к ней, осторожно занося ноги. Было свежо. Наверху продолжала верещать жена Йорика.

Я приблизился к двери и толкнул ее. Она распахнулась беззвучно. В нос ударил запах плесени — влажный и тошнотворный.

Чувство опасности внезапно стало острым. Я замер на пороге, созерцая осклизлые каменные ступени, которые исчезали за выступом стены, сложенной из старого, крошащегося от времени кирпича. Винный подвал небось, погреб, или как это может здесь называться… Впрочем, я забываю — эта часть подпола тайная. И — вот она, тайна — Джорек знал, что внизу может находиться нечто важное и при этом… опасное.

Я насторожил уши. Крики наверху прекратились. Вместо них я различал шебуршение — солдаты занялись плановым осмотром корчмы. Срочно — ноги в руки, и драпай из подвала, Джорек!

Я сбежал по ступеням метра на три вниз, выдохнул облако пара и осмотрелся. Тут же выругался. Взгляд выхватил ряды клеток, цепи с заржавленными крюками на каменных балках потолка. Один из таких крюков был занят куском тела. Обрубком без рук и ног или… лап? Просто кусок охлажденной плоти.

Ледник, вдруг кольнуло понимание. Здесь ледник. Вдоль стен и между клеток уложен колотый лед, прикрытый дерном. Допотопный холодильник, чтобы мясо не портилось.

Только хранят здесь не туши крупного и мелкого скота.

Я посветил фонариком. Между клеток в глубине увидел очередную дверь. Там же на приступочке лежит родимый мой вещевой мешок и все прочее — кроме меча, отданного Йориком на перековку. В ближней ко мне клетке справа взгляд вдруг различил движение. Раздался почти человеческий — но все же не человеческий вздох. В клетке поднялось нечто, похожее на кучу белых костей. Выпросталась сквозь прутья бледная рука, протянулась ко мне.

— Да-а-ай… Коу-х-р-р-р… — Слабый вопль превратился в хрип, чахоточный кашель. Рука опала, начала болтаться меж черных прутьев. Пальцы были увенчаны длинными когтями — частично или намеренно обломанными. Тварь скорчилась в клетке боком ко мне. Живая дохлятина — именно так она выглядела. Умершая и оживленная кукла, на которую кто-то натянул сморщенную белесую кожу. Кожу покрывали многочисленные рубцы. Тварь били до полусмерти. Йорик, твою же… Больной сукин сын. Я словно попал в подвал маньяка из «Молчания ягнят»! Я едва сдержал рвотный позыв. Тварь воняла плесенью. Этот запах был знаком Джореку. Запах опасности — и почти неотвратимой смерти. Верно мне говорили — когда ты вырастешь, лучше не станет. Я вырос, ага. На целый метр стал выше — и набрал проблем по самую шею. Большая буква «Ж» — и никакого просвета меж ее половинок. Ребята, нас обманули, мы в заднице! Так, ладно. Тихонько, прижимаясь к левой стороне, идем. В клетке, явно, не человек. Монстр, чудовище, морлок. Во, морлок — точно! Может — так выглядят Прежние, а? Спер одного Йорик, или его покровители приказали украсть — и проводят над ним эксперименты в стиле Менгеле. Вперед и с песенкой. Вместе весело шагать… и на косточки в клетках смотреть… Холодно. Пар изо рта. Существо вроде дышит, мимо, мимо… В других клетках пусто, да. И слава богу. Вот и дверка. Существо молчит и не дрыгается. Вещи подберем, скатку через плечо повесим, дверочку откроем. Ага, фиг тебе — засов. Отодвинем тихонько. Ход, обшитый деревом, впереди. Крепи сосновые. Корешки деревьев свисают с потолка. И паутинка. Это ничего, что паутинка, с лица ее приберем. Дверку прикроем. И бегом, бегом, бегом по лазу все двадцать метров — пригнувшись почти вдвое, бегом, пока не очухалась белесая тварь!

Выход был скрыт кустарником. Я начал проламываться сквозь него, хрипя и ругаясь. Какая там конспирация! Сэмуайз Гэмджи испугался так, что, если не удерет, то запросто двинет коней! Оказался в овраге с ручейком. Перебежал его, едва замочив голенища сапог. Начал взбираться вверх, трактир остался за спиной, сиял огнями, как новогодняя елка. Лязг оружия, запахи пота, вина и страха — позади. Адье, Йорик. Я сваливаю в лучшее будущее!

— Он здесь! Ловите его! Джорек по прозвищу Лис убега-е-ет! — Женский голос донесся с третьего этажа трактира. Тот самый, визгливый, принадлежащий супруге Йорика. Супруга моего бывшего приятеля, по-видимому, имела на меня зуб. Очень серьезный зуб. Я бы даже сказал — клык моржа. Она знала про тайный подвал и лаз. Муж и жена — одна Сатана. Я припустил, но оскользнулся на склоне и скатился в ручей с громким «Плюх!», потеряв шляпу. Пока вздымал себя на ножки и откашливался, жена Йорика продолжала корректировать огонь. Какое-то количество своих людей барон Урхолио разумно рассредоточил вокруг трактира, так что я не особо удивился, когда, громко шлепая по ручью, ко мне устремился солдат. Молодой, в кожаном стеганом доспехе, отличной защите от комаров и мошкары. Меч в его руке отсвечивал синим блеском. Очевидно, барон не экономил на оружии для своих людей. Инструкции, думаю, барон дал следующие — задержать, а если не получится — убить. Солдат замешкался — трусливое ничтожество на голову ниже меня. Ждал подкрепления. На миг я зажмурился. Аура солдата была светло-розовой.