Варвара Мадоши - Морской закон, рыбья правда

• Название: Морской закон, рыбья правда
• Автор: Варвара Мадоши
• Жанр: Фэнтези

Всю жизнь Зура идет вслед за войной, пьет ее вино, ест ее хлеб. Войну не остановить даже между двумя соседскими деревнями — что уж говорить о двух совершенно разных народах, суши и моря? Но маг-отшельник Лин с маленького острова считает, что мир на побережье возможен. Теперь ему и Зуре предстоит сталью, волшебством и интригами убедить в этом два королевских двора — один среди пустыни, другой на дне океана. И главное поле битвы, как всегда, в сердцах людей.

---

В голосе Лераи чудилось что-то, похожее на шум волн в найденной на пляже раковине.

Зура постаралась не выдать своего беспокойства. Неужели в этом и состоял план Лина?

— При всем моем уважении, я действительно ставлю перед собой значительные цели. Но не любой ценой, — Лин поклонился.

— Чрезмерна ли цена, что платят все наши товарищи?

— Как хорошо, что вы сами сказали первой, потому что я пришел поговорить именно об этом. О цене, которую придется заплатить за бездействие, — Лин ронял слова спокойно, даже вкрадчиво. — Госпожа Лерая, я знаю вашу историю. Вы были первой на этом берегу. Вы заключили союз со здешним морем и возвели свою башню, когда Тервириен был только маленькой рыбацкой деревушкой. Вы видели падение герцогства Адисского, вы видели становление империи Роны. Я не верю, что вы хотите увидеть, как этот берег опустеет.

— Берег никогда не становится пустым по-настоящему.

Лин взмахнул рукой, и в воздухе появилась уже знакомая Зуре картина: бухта, перегороженная льдом. К ее удивлению, она уменьшилась, отодвинулась в сторону, и рядом с ней возникли другие. Несколько бухт, линия побережья, какой-то остров — один, другой… Совершенно разные береговые линии, совершенно разные рельефы: где-то скалы, где-то берег был пологим… Одинаков был только подступившая к берегу вплотную белая кайма. Зура подумала, что он похож на застывший жир в котелке с супом. Она любила жирные блюда, а обитатели здешних пустынь жир жалели…

Лерае, кажется, не понадобилось ничего объяснять. Ее темные глаза перебегали от изображения к изображению, потом она нетерпеливо сказала:

— Да, я все это знаю. Лед несколько охлаждает воду — ничего смертельного. Морские животные почти не замечают битв, бушующих на поверхности. Потому я и советую магам бить по морскому народу на глубине…

— К сожалению, это они заметят, — вкрадчиво проговорил Лин. И дальше почти слово в слово повторил речь о кормежке корьи.

— Этого не будет, — решительно отмела Лерая его доводы. — Корьи не вымрут сразу во всех бухтах.

— Но их станет меньше, и нелиням и рекке придется добывать пропитание в других краях или умереть. Уйдет рыба — уйдут картели. Уйдут и обычные рыбаки, потому что им станет нечего есть. Кто-то — в лучший мир… Кто-то подастся странствовать в поисках лучшей доли. Тервириен придет в упадок, обезлюдеет. Только белые башни магов будут стоять призраками былого могущества.

— И только выжившая из ума старуха будет обитать в одной из этих башен? — насмешливо вопросила Лерая, словно волна отхлынула от галечного берега с легким шипением. — Даже случись такое, мне-то что с того? Я тоже всегда могу уйти — в море.

Зура наконец поняла, что ей напомнило шум из раковины: голос волшебницы казался бесплотным, почти воображаемым. То ли был, то ли чудился. В башне каждый раз становилось словно бы чуть темнее, когда она говорила.

— Для человека, который всегда готов уйти в море, вы изрядно участвуете в делах людей, — заметил Лин. — Возможно, немного преждевременно говорить, будто они вас не касаются?

Вопрос Лина звучал не дерзко, сочувственно. Лерая ничего не ответила, но воздух как будто потемнел еще немного. Зура подавила желание потянуться к оружию и понадеялась, что Лин знает, что делает.

Еще Зуру слегка удивили его слова: волшебница казалась сущей отшельницей в этой башне. Если ей даже еду носит единственный слуга, о какой вовлеченности в дела людей можно говорить?

— Гораздо легче мне поверить в то, — мягко продолжал Лин, — что вы сейчас выгадываете время, собираясь отправить меня восвояси, а тем временем составить собственный план действий. Но нам некогда играть с правителями и торгашами. Вы уже это чувствуете, даже если еще не знаете. Наверняка чувствуете. После двухсот лет в местной политике…

Воздух, похожий на море, словно пошел рябью: Лерая не то смеялась, не то гневалась.

— Да, двести лет в политике! Двести лет, чтобы стать первой. Я никогда не была самой сильной, мальчик; может, ты и прав, когда стоишь тут и воображаешь, что сильнее меня. Но я лучше всех умела выживать, и ни ты, ни этот наглец Бен не сможете меня потеснить.

— Я и не думал теснить вас. Вы знаете меня, Лерая; вы знали мою учительницу. Я просто живу на острове Забвения, который раньше назывался островом Встречи, и иногда зажигаю там огонь в маяке. Я бы не потревожил вас, если бы не видел опасности. И, обратите внимание, я пришел не к Бену — к вам. Я знаю, что вы имеете больший вес, это правда. Но еще я знаю, что с ним разговаривать, увы, бесполезно. Он далек от каких бы то ни было соображений о благе этих мест.

Лерая задумалась. Она думала довольно долго: только колыхалась темная воображаемая вода, и пробегали по ней солнечные блики. Зуре становилось все явственнее не по себе. Почему-то ей начало казаться, что Лин сохраняет спокойствие из последних сил.

— Ладно, — сказала Лерая. — Что ты задумал и чего хочешь от меня?

— Я хочу сплести заклинание, — проговорил Лин. — Равное которому никогда не было прежде. Это заклинание не даст ни морскому, ни наземному народу вылавливать рыбы больше оговоренного. Тогда воевать будет больше не за что.

Повисло молчание, и даже Зура не смогла вполне скрыть свое удивление и разочарование. И это все? Это великолепное решение предлагал Лин? Ради него он поднял столько шума, ради него Зура мариновалась столько времени в той затопленной пещере? Да что б он! Если бы она слышала эту его идею во время переговоров с морским народом, ни за что на свете не стала бы она сопровождать его здесь, распрощалась бы с ним на берегу и пошла бы искать нормальный подряд, только чокнутый маг ее и видел!

— Ты либо наивен, либо пытаешься меня провести, — наконец сказала Лерая. — Я помню тебя подростком, Лин. Ты всегда слишком верил в людей. Но чтобы настолько! Неужели ты думаешь, будто они примут твою идею?

— О, разумеется, не слишком охотно, — безмятежно произнес Лин. — Но хорошие идеи всегда просты. Все, что мне нужно, — это участие наземного народа в переговорах с морским народом, потому что без согласия правителей я не могу наложить такое заклинание.

— Ты мог бы, — перебила его Лерая. — Мог бы, если бы не был глупцом и последовал бы примеру всех порядочных магов.

— Но я этого не сделал и делать пока не собираюсь, — проговорил Лин, и в тоне его на сей раз звучала любезная, но совершенно недвусмысленная сталь. Похлеще, чем во время разговора с Вартианом. — И потом, ничего хорошего из этого бы не вышло. Если бы я сплел такое заклинание втихую, люди все равно убивали бы друг друга.

Теперь в воздухе явственно разлился смех.

— А для тебя это действительно важно, Лин? Не только благополучие моря, не только равновесие. Но и люди? Чтобы они, как ты выражаешься, не убивали друг друга? Дело, достойное дурака!

Лин ничего на это не ответил.

— Хорошо, — ответила Лерая наконец. — Я не буду мешать тебе. Хотя затея твоя все равно пуста. Если бы можно было сплести заклинание, которое так бы действовало на море, мы бы давно уже повелевали не просто водой, а всем океаном. И все правители и на земле, и в воде ходили бы у нас по струнке.

— Я могу, Лерая, — спокойно произнес Лин. — Я — лучший маг из всех, что рождались на этом берегу, ты знаешь.

— О да, вынуждена согласиться в этом с самим морем, — на сей раз Зура не смогла понять ее интонацию. — Но отдай ты ему часть себя, был бы и сильнейшим.

Лин только поклонился ей.

* * *

Когда они вышли из башни, Лина трясло. Зуре самой было приятно выбраться словно бы из-под воды на яркий солнечный свет — время близилось к полудню, яркие лучи играли на разноцветных крышах окрестных домов. Ей показалось даже, что у нее закружилась голова. Но Лину пришлось явно хуже: он по-настоящему пошатнулся, попытался опереться на старую изгородь из красного песчаника, вдоль которой они шли, промахнулся и, пожалуй, упал бы, не перехвати Зура его руку.

— Вот же старая карга, — пробормотал Лин, вытирая разом взмокшее от пота лицо. — Силы тянет похлеще воронки!.. Сколько захапала, совсем ничего от нее не осталось, а все ей мало.

В его голосе звучали злость, досада и что-то похожее на восхищение. Зура уже почти оставила попытки разобраться во всех странностях характера мага. Поэтому она просто потребовала:

— Объясни. Почему ты называешь ее каргой? Тебе-то самому сколько?

Из их разговора Зура уже поняла, что Лин гораздо моложе Лераи: если она в политике лет двести, то он явно не больше ста.

— Сорок девять… — Лин хрипло закашлялся. — Чтоб тебя! Горло дерет, как будто кричал часов десять! Вот что значит говорить против воли архимага…

Зура подавила возглас восклицания. Сорок девять! Надо же. Она была уверена, что по доброй воле никто моложе девяноста отшельничать не станет… А то, как он покраснел, когда она шутки ради прижалась к его руке? От старика такая реакция воспринималась совсем иначе…