Александр Машошин - Белые пятна Тёмных Времён

• Название: Белые пятна Тёмных Времён
• Автор: Александр Машошин
• Жанр: Фанфик

Давным-давно, в Галактике далеко отсюда...

Об этом не напишут в Голонете. Этого не знала разведка повстанцев и даже вездесущие тайные агенты императора Палпатина...

В сборник вошли рассказы, относящиеся как ко времени действия трилогии «Посредине ночи», так и более ранним временам. Они дополняют основную сюжетную линию и более подробно раскрывают предысторию некоторых событий.

---

Мини-камера позволяла Сумари в деталях наблюдать прощание Инквизиторши с Блаем. Сцена была далека от романтизма. Сухо поблагодарив за ценных пленников, посланница лорда Вейдера повернулась и, сопровождаемая полами своего плаща, словно крыльями летучей мыши, скрылась в переходнике. Твилеке очень хотелось бы завалить изменницу и выручить джедая – а кто ещё мог иметь световой меч и помощника из беглых клонов-коммандос? Но она трезво оценивала свои возможности. Справиться с адептом Силы, да ещё таким опытным, могла бы, разве что, Тесс, легендарный Исполнитель Департамента Юстиции Калевалы, а из мужчин – Кэд Бейн да Фетт-младший. Поэтому она позволила Инквизиторше улететь. Продолжая делать вид, что говорит с кем-то по комлинку, Сумари двинулась к лифту, чтобы встретиться там с генералом в заранее рассчитанной точке. Столкновение получилось эффектным. Твилека весила вдвое меньше генерала, поэтому постаралась отлететь от него, как детский мячик от гранитной скалы. И с размаху сесть на пол. Сочные сиханы раскатились по лифтовому холлу, несколько из них помялись, оставив пятна и брызги сока. Как повела бы себя в такой ситуации разбогатевшая провинциалка? Начала бы шумно возмущаться, сваливая всю вину на Блая. Аристократка, скорее всего, выругалась бы сквозь зубы и вошла в открывшийся весьма кстати лифт, перед ней ведь "всего лишь паршивый клон". Сумари поступила не так и не эдак. Молча поднявшись, она присела на корточки и принялась собирать рассыпавшиеся плоды. И только в процессе этого бросила через плечо кроткий взгляд на генерала, возвышающегося рядом, словно башня. Крупная слеза выкатилась из глаза, размазав тушь – твилека насилу отыскала на местном базарчике такую, что потекла бы с первого раза.

И генерал Блай дрогнул: тоже присел и стал помогать. Впрочем, при этом он не забывал коситься на её ногу, как бы невзначай демонстрируемую ему благодаря конструкции юбки.

— Простите, господин офицер, — робким голосом произнесла Сумари, будто бы не зная, что перед ней генерал.

— Все мы бываем неосторожны, — ответил он. — Вы расстроились, я вижу.

— Да. Глупо, конечно…

— Может быть, для поднятия настроения не откажетесь быть… эноо… В общем, приглашаю Вас где-нибудь посидеть. Проклятье, не умею я говорить красиво.

Да, подумала Сумари, убивать в спину получалось у тебя гораздо лучше. Вслух же сказала:

— Даже не знаю. Планов на вечер у меня не было. Пожалуй, можно и посидеть.

И чуть-чуть улыбнулась, ни глазами, ни кончиками лекк не выдав своих истинных чувств. Всё-таки, в клане их учили не только стрелять.

Лифт, конечно же, ушёл, и им пришлось вызывать его снова. Кантина, куда привёл Сумари генерал, располагалась выше причальных поясов, непосредственно под запретной зоной, и посещали её преимущественно офицеры и существа, судя по одеяниям, принадлежащие к администрации терминала. Понятно, почему майор Бойл не пошёл сюда, а спустился в "Первый приют" – хотел отдохнуть от опостылевших на службе физиономий. Профессиональных проституток в кантине не было, их роль с успехом выполняли офисные девицы. По крайней мере, одна уже восседала на коленях у наголо бритого младшего лейтенанта в зелёном флотском мундире. Большинство присутствующих были людьми, и на Сумари начали коситься. Ничего, пусть! Двигаясь между столиками, она специально изгибалась всем телом, заставляя мужчин выворачивать головы и судорожно сглатывать слюну. Её должны запомнить и описать именно такой. А генерал провёл её к столику недалеко от эстрады, отгороженному ширмой-плетнём. Сумари сначала изумилась столь дорогому украшению: ближайшие планеты, где растут "нормальные" деревья – Кашийк и Чалакта, везти оттуда дерево довольно накладно. Потом разглядела, что неизвестные мастера переплели раскрашенные металлические трубы обрезками толстых кабелей, обработав изоляцию кислотой, чтобы было похоже на деревянные прутья. Не иначе, потрудились умельцы-солдаты перед уходом в запас, решила она. Блай, тем временем, подозвал живого официанта, судя по виду – чалактанца, заказал выпить и закусить.

Ей не пришлось прикладывать ни малейших усилий, чтобы довести генерала до кондиции – он надрался сам. Первая пара рюмок кореллианского виски развязала Блаю язык, и он принялся, вначале скупо, затем всё красочнее, рассказывать о своей боевой молодости. Твилека не могла решить, что это, просто пьяная болтовня, или он реально считает себя таким сверхгероем. Генералу не повезло – о некоторых событиях Сумари Дару слышала раньше от Айлы Секуры или своей старшей сестры Кои и знала, например, что не "героический Блай", а маленькая тогрута по фамилии Тано выволокла Анакина Скайуокера из горящего коридора. И она же на голой гидравлике прошла через корону звезды, умудрившись с гиперболической скорости посадить подбитый корабль на планету, не спалив его об атмосферу. Как после этого относиться ко всему остальному? Делить на десять, наверное, как говорила одна подруга Сумари, археолог. Об Айле Блай тоже упомянул весьма своеобразно:

— Вообще не пойму, чего вы, твилеки, не соберётесь и не побьёте своих мужиков скалками, чтоб не продавали вас в рабство? Вы можете, уж я-то знаю. Была у нас одна… Командирша. Красивая, почти как ты. Кремень баба. Посмотрит своими глазищами, и у здоровенных лбов коленки подгибаются. А одевалась как! Вся в обтяжечку, с ума сбеситься можно. Особенно здорово было идти за ней в атаку. Такой видик, временами забываешь, что по тебе, между прочим, стреляют. Одно плохо, мнила о себе до небес. На нас, простых клонов, и ухом не вела, не то чтобы поговорить по душам или там пообедать.

Сумари мучительно захотелось прирезать его прямо здесь, наплевав на условности, пусть даже её арестуют. Да, Айла могла быть твёрдой, резкой, властной, когда требовалось, но она – и высокомерие? Кому он это рассказывает?? Да, Сумари общалась с ней нечасто, но в памяти сразу всплыл случайно услышанный разговор Секуры и Кои. Айла, между прочим, сказала тогда, что "разговорилась со служанкой одного из сенаторов", и та женщина ей что-то посоветовала. Он же врёт, этот Блай! Несмотря на то, что знал Айлу гораздо ближе и не мог не видеть… Стоп, спокойно. Конечно, он всё видел. В том числе, что Айле нравится красавчик Фисто. И у самого Блая никаких шансов нет. Вот и придумал удобное оправдание.

Свет в зале слегка ослаб, как будто наступили сумерки, и на эстраду вышла певица, молодая женщина-человек в длинном платье из зелёного шёлка, складками падающем с груди до самого пола. Походка её сразу подсказывала, что она на очень высоких каблуках, то есть, на самом деле, гораздо меньше ростом, чем казалась. У женщины были длинные двухцветные волосы, Сумари на миг предположила, что она фиререо, и густо татуированные плечи. И снова твилека пригляделась… совершенно напрасно, потому что, несмотря на тренированную психику, по спине у неё побежали мурашки. Татуировки были нанесены не ради украшения, они маскировали нечто, хорошо знакомое Сумари, как многим твилекам. Следы шоковой плети. Вот откуда белые пряди в её тёмных волосах! Людям свойственно седеть от пережитых страданий или сильного стресса. Прозвучали первые аккорды мелодии, и женщина запела.

Слова любви Вы говорили мне в городе каменном,
А фонари с глазами жёлтыми нас вели сквозь туман.
Любить я раньше не умела так, огненно, пламенно.
В моей душе неосторожно Вы разбудили вулкан…

Сумари не понимала языка, но с самого начала была очарована звучанием голоса, то низкого и вибрирующего, казалось, внутри тебя, то высокого и звонкого, как ноты духового траза. Такому звучанию и диапазону, могли, пожалуй, позавидовать самые одарённые тиилинские дивы.

Нам попугай грозил загадочно пальмовой веточкой,
А город пил коктейли пряные, пил и ждал новостей.
Вы называли меня умницей, милою девочкой,
И не могли понять, что шутите Вы с вулканом страстей…

— П-пойдём отсюда? — чуть заплетающимся языком предложил генерал. — Маа'Ша поёт классно, но больно уж тоскливо. Сегодня у меня настроение не то. Мне бы счас джизз, да погромче, — он ухмыльнулся.

— А куда мы пойдём? — спросила Сумари.

— Можем ко мне. Тут недалеко, два уровня вверх.

"Ну, раз не хочешь пожить ещё часик…" – подумала Сумари, и продолжала вслух: — … что же, идём к тебе. Необычайную кульминацию вечера гарантирую.

— Куль… что? А, понял. Ты просто прелесть, крошка!

— Допьём? Оставлять – дурная примета, — она протянула ему его бокал, растягивая губы в самую обворожительную улыбку, прикрывая ресницами глаза, чтобы не выдать себя их блеском, как учили наставницы. Беря бокал со стола, Сумари, словно ненароком, провела кистью над ним, и с массивного кольца на среднем пальце, прикрытая рукой, сорвалась в виски маленькая капля. Этому её тоже научили очень хорошо. Генерал выпил, поставил опустевший бокал на стол. Вот и славно. После их ухода бокалы немедленно отправят в мойку, и состав древнего кланового яда останется загадкой для имперских следователей.