Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 25. Март-июль 1914

• Название: Полное собрание сочинений. Том 25. Март-июль 1914
• Автор: Владимир Ленин (Ульянов)
• Издательство: Паблик на ЛитРесеd7995d76-b9e8-11e1-94f4-ec5b03fadd67
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1968

Двадцать пятый том Полного собрания сочинений В. И. Ленина является последним томом, содержащим работы периода нового революционного подъема. В том входят произведения, написанные в марте – июле 1914 года в Кракове, где Владимир Ильич жил с середины 1912 года, и в деревне Поронин, куда он выезжал на летние месяцы.

---

Средняя поденная плата сельскому рабочему в Европейской России составляла в копейках:

Из этих данных видно, что наибольшее повышение платы приходится как раз на 1906 год, т. е. именно на тот год, когда влияние движения пятого года должно было сказаться с наибольшей определенностью.

Таким образом, с 1905 года удалось двинуть вперед и невероятно низкую плату сельским рабочим! Что это движение вперед все же далеко не достаточно, видно из сравнения денежной платы с ценами на хлеб. Автор брошюры произвел это сравнение и выразил приведенную нами денежную плату сельским рабочим в хлебе (ржи) по средним местным ценам. Оказалось, что заработная плата, выраженная в хлебе, понизилась с 0,93 пуда в 1902–1904 годах до 0,85 пуда в 1905 и 0,91 пуда в 1906 году.

Говоря иначе: на свою поденную плату сельский рабочий России мог купить 0,93 пуда ржи в 1902–1904 годах и только 0,91 пуда в 1906 году. Разумеется, не будь толчка в пятом и шестом году, понижение реальной заработной платы было бы еще сильнее.

По отдельным годам заработная плата сильно колеблется в зависимости от урожаев и других причин: например, с 1905 по 1907 год плата повышалась, хотя крайне неравномерно, затем в 1908 году (год самой сильной реакции) плата понижается с тем, чтобы опять немного подняться в 1909 и 1910 годах.

Ввиду колебания платы по отдельным годам следует сравнить между собой не отдельные годы, а десятилетия. Произведя такое сравнение, г. Дроздов определяет среднюю плату сельского рабочего в Европейской России за десятилетие 1891–1900 гг. в 55,08 копеек, а за последующее десятилетие (1901–1910) в 69,18 копеек. Увеличение составляет 25,5 %.

Это значит, что три миллиона сельских рабочих России (число, несомненно, значительно преуменьшенное) добились себе прибавки платы, считая хотя бы двести рабочих дней в году, на сумму около 80 миллионов рублей в год.

Правда, за это же время цены на продукты потребления выросли в среднем на 20,5 %. Значит, действительное повышение заработной платы, или повышение реальной заработной платы, было очень невелико. Выражая поденную денежную плату в хлебе, автор получает увеличение за революционное десятилетие по сравнению с предреволюционным всего на 3,9 %. Следовательно, все усилия рабочих дали возможность удержать плату на прежнем уровне и лишь очень немного повысить ее.

Зато сравнение, за те же два десятилетия, изменений в заработной плате рабочих и в ценах на землю показывает гигантское увеличение доходов господ помещиков. Покупка земли есть покупка того дохода, который дает земля, покупка ренты; цена земли является поэтому капитализированной рентой. И вот, мы видим, что средняя цена 1 десятины поднялась, за два указанные выше десятилетия, с 69,1 руб. до 132,4 руб., т. е. почти вдвое!

Увеличение заработной платы миллионов наемных рабочих на одну четверть. Увеличение доходов помещиков вдвое. Повышение заработной платы наемных рабочих едва поспевает за повышением цен на продукты потребления. А помещики повышают свои доходы впятеро больше, чем повышаются цены на продукты. Землевладельцы и зажиточные хозяева из крестьян все больше обогащаются.

Надо при этом иметь в виду, что увеличение доходности земли и увеличение цен на земледельческие продукты неуклонно и неминуемо увеличивает глубину классовой пропасти между сельским буржуа и сельским пролетарием, между хозяйчиком (хотя бы и «трудовым») и наемным рабочим. Поэтому тот, кто говорит «трудовому» крестьянину: тебя не спасет при капитализме твое мелкое хозяйство от нищеты и нужды, твое спасение только в присоединении к наемным рабочим, тот говорит правду. А тот, кто, подобно нашим «народникам», берется защищать интересы «трудового» хозяйства, объявляет мелкое хозяйство жизнеспособным при капитализме, тот поддерживает буржуазные стремления, буржуйную «душу» мелкого хозяйчика, а не пролетарскую, тот говорит, как буржуа.

«Путь Правды» № 49, 29 марта 1914 г. Подпись: В. И.

Печатается по тексту газеты «Путь Правды»

Латышские рабочие о расколе в с.-д. фракции

Рабочие, читающие ликвидаторскую печать, знают, как часто русские ликвидаторы хвастались тем, что на их стороне якобы стоят латышские рабочие-марксисты. Когда ликвидаторы произвели раскол в с.-д. думской фракции, они тоже усиленно ссылались на латышей. Латышских рабочих с.-д. – писали они – никто не решится обвинить в отрицании «подполья», и вот даже эти латышские рабочие на нашей стороне.

Кто хорошо знал факты, тот не сомневался, что ликвидаторы… уклоняются от истины. Когда вопрос о «шестерке» и «семерке» стал на обсуждение латышских рабочих, эти рабочие в огромном большинстве стали выступать за «шестерку». В «Правде»{15} были напечатаны десятки резолюций от сотен и сотен с.-д. латышских рабочих и целого ряда групп Риги, Митавы, Либавы и других пунктов – в защиту позиции, занятой 6-ью рабочими депутатами. После Петербурга наиболее горячо отозвалась Рига, этот крупнейший рабочий центр латышей. Резолюции подавляющего большинства рижских рабочих дышали самой горячей преданностью идеям последовательного марксизма и самым искренним негодованием против ликвидаторства.

Но верно было одно: за ликвидаторов и их «семерку» с азартом выступили латышские «верхи». В латышской газете, которой руководили тогда ликвидаторы, были напечатаны статьи против «шестерки», которые ни по скандальному тону, ни по ликвидаторскому содержанию не уступили статьям петербургской газеты русских ликвидаторов.

Правда, из латышских рабочих только самое незначительное число поддержало ликвидаторскую кампанию. Но «руководящее» учреждение было на стороне ликвидаторов. И те продолжали говорить «от имени» латышского организованного пролетариата…

Но вот прошло немного времени. Собрались представители всех марксистов-рабочих латышей{16}. Вопрос о расколе с.-д. фракции в Думе занял там, разумеется, очень видное место. «Руководящие» ликвидаторы сделали все возможное и невозможное, чтобы поддержать «семерку» или хотя бы замять вопрос. Увы! Это им не удалось. Латышские с.-д. рабочие, в лице их официальных представителей, приняли следующую резолюцию (приводим дословно, только с неизбежными изменениями{17}):

О расколе в с.-д. фракции Государственной думы.

– «Представители всех латышских рабочих марксистов выражают свое глубочайшее сожаление по поводу раскола в с.-д. фракции Государственной думы и находят, что этот раскол явился неизбежным следствием раскола вне фракции, в среде российских марксистов.

Они подчеркивают, что единство фракции необходимо, и признают, что это единство может быть осуществлено.

1) принимая за основу объединения те решения, которые до раскола марксистского целого приняты его высшими инстанциями: программа марксистского целого, его устав, лондонские решения, постановления всероссийского представительства марксистов декабря 1908 года и января 1910 года;

2) при нахождении такого модуса совместной деятельности, который гарантировал бы права меньшинства во фракции.

Латышские рабочие марксисты поручают своему руководящему учреждению поддержать все объединительные шаги в согласии со взглядами, выраженными в этой резолюции».

Такова резолюция. Гвоздь ее, как видит читатель, заключается в том, что обязательным условием объединения ставится признание старого марксистского целого. Кто не признает программы, устава, решений 1907, 1908, 1910 годов{18}, – с тем единство невозможно. Так сказали латышские рабочие. В этом – важное значение латышской резолюции.

Нет сомнения, на латышском съезде очень сильны были примиренческие тенденции. Латыши не захотели заявить ликвидаторской думской группе прямо и открыто, что она есть группа раскольников, нарушающих волю рабочих, что она обязана сложить свои думские мандаты. Не захотели – потому, что латышское меньшинство не заходит так далеко, как русские ликвидаторы, и – потому, что у латышей еще живы некоторые надежды на возможность примирения с фракцией Чхеидзе.

Но, во всяком случае, латышские рабочие выдвинули точные и ясные условия единства.

В самом деле, как решаются спорные вопросы, расколовшие фракцию, с точки зрения латышской резолюции?

Латыши требуют, во-первых, признания программы. Это значит, что они осуждают выдвигание с думской трибуны пресловутой «культурно-национальной автономии». Ибо – программа официально отвергла это требование, ибо даже ликвидатор Л. Мартов признал, что «культурно-национальная автономия» плохо вяжется с программой. Чтобы стало возможным единство, ликвидаторы должны отказаться от культурно-национальной автономии. Таков смысл латышского ответа на первый спорный вопрос.