Михаил Берсенев - Охотник на оборотней

• Название: Охотник на оборотней
• Автор: Михаил Берсенев
• Жанр: Криминальный детектив

В Тулеевске — среднем по численности населения городе на юге России — происходит противостояние местного «топливного короля» Стрельникова и областной нефтяной корпорации за рынок сбыта бензина и автозапчастей. Используя обширные связи в мэрии, Стрельников всячески препятствует «пришлым» закрепиться в городе. Он считает весь нефтяной рынок города своим. Неожиданно его сына 15-ти лет, когда он катался на мотоцикле, убивает снайпер. Затем погибает от пули снайпера же еще один ребенок бизнесмена. Люди говорят о начале войны больших капиталов в городе, а разменной монетой становятся дети предпринимателей. Стрельников решает мстить…

В городе также действуют разные группировки и уличные банды молодежи. Одна из них — «Оборотни» — контролирует часть рынка сбыта наркотиков, уличной проституции, мелкого рэкета. Промышляет грабежами прохожих, придорожных лавок, ювелирных магазинов. Банда передвигается на современных мотоциклах, имеет свой постоянный доход, развивается. За честь считают местные пацаны и даже девчонки, если их примут в члены «Оборотней».

Но недалеко от города есть совсем небольшой городок Шаповск, где малолетние и агрессивные юнцы лет четырнадцати на старых мотоциклах, но очень наглые и жестокие, желают оторвать у «Оборотней» кусок криминального пирога. «Беркуты» — так прозвали они себя. «Беркуты» идут войной на «Оборотней» и начинают с подконтрольных «Оборотням» проституток Тулеевска.

Бойцам и лидерам обеих банд придется сойтись в кровавых стычках, и взаимная ненависть будет только расти. Лидер «Беркутов» обучался снайперской стрельбе у своего дяди — некогда криминального авторитета, который в давние времена СССР был биатлонистом и до сих пор умеет прекрасно стрелять. А неизвестный снайпер все убивает мотоциклистов и убивает. Причем, не только детей бизнесменов.

Город погружается в панику: люди говорят, что некий псих, которому не нравится шум рева мотоциклов по ночам, начал отстрел всех подряд мотоциклистов. Кровь обагрила улицы некогда тихого города. Кто и почему стреляет в детей бизнесменов, и просто в ребят? Бизнес — разборки? Или некий психопат купил снайперскую винтовку и ведет охоту на жителей? Или убийства — отголоски войны банд за сферы влияния? Ответить на все вопросы, и, главное, сделать очень непростой выбор между четким следованием букве закона и жаждой справедливости предстоит молодому следователю УВД по имени Петр Прокопчук. А тем временем в Тулеевск прибывает важная «шишка» из следственного управления краевой Прокуратуры. Версии Петра теперь отметаются, и даже высмеиваются Ему очень непросто работать: ко всему прочему, красотка Олеся — очаровательный секретарь его непосредственного начальника — полковника милиции Мельникова Федора Игнатьевича, любит и молодого Петра, и зрелого Федора Игнатьевича.

---

«— Здравствуй, милый! Я чувствую, что тебя нет более на свете среди живых. Я видела страшный сон, где пуля пронзает твою светлую, прекрасную голову над моей любимой родинкой. Как обагрились кровью твои светлые волосы. Я осталась совсем одна из нашей семьи. Обещаю тебе, я узнаю, кто лишил тебя права дышать. Хочешь спросить меня — как я это сделаю? Об этом деле больше всех знает тот, кто его вел. Тот, кто мне сначала очень понравился. Тот, кто и тебе и мне досаждал своими разговорами и преследованиями. Симпатичный следователь со смешной, «пушистой» фамилий Прокопчук. Петр Андреевич Прокопчук. Нет, братец, резать белых и пушистых козлят я пока не собираюсь. Но найти того или тех, кто повинен в твоей смерти, я сумею. И тогда им или ему или ей не позавидуешь! Могилку мамы с папой я регулярно навещаю. Прости меня, если в чем я была неправа перед тобой!»

Девушка поднесла к лицу фотографию и едва прикоснулась тоненькими губами к голове солдата на снимке. В этот момент возле девушки остановился автомобиль «Мазда» и чернявый парень с переднего пассажирского сидения гортанно, с улыбкой продекламировал:

— Девушк! А девушк! Красавиц! Зачем скучаешь? Садись к нам, подвезем, познакомимся!

Однако, красавица метнула на чернявого такой взгляд, что улыбка быстро сползла с лица потенциального кавалера. Он тряхнул головой и буквально прокричал водителю:

— Поехал, да! Поехал! Это не девушк, это ведьма! Поехал!

«Мазда» рванула с места, а «ведьма», увидев желтую «Волгу» с шашечками по всем бортам и на фонаре крыши, вытянула руку над проезжей частью.

— На Курский вокзал! — коротко сделала заказ прекрасная пассажирка и за всю дорогу по долгим московским пробкам не произнесла ни одного слова.

Г. Тулеевск, осень 2010 г

Братья Прокопчукы сидели в ресторане «Тореадор» вместе с школьным приятелем Петра Сеней Чухлебовым… Махнули по рюмке прохладной водки, и Петр с некоторым удивлением смотрел, как Сеня стал закусывать кусочком жирного бекона, нарезанным тонкими ломтиками на тарелке. Удивляться тут было чему, во всяком случае, в ситуации с сотрапезником. Сам же Петр по старой русской традиции отправил в рот соленый огурчик и маринованный грибочек. Сеня Чухлебов с удовольствием сжевал еще несколько ломтей жирного мясного продукта и, с набитым ртом и довольным лицом, смотрел на Петра. Говорить в этот момент он не мог, так как его щеки были раздуты, как у хомяка. Свиная грудинка хрустела между его зубами. Степан Прокопчук тоже закусил одним ломтиком этой жирной закуски. Сеня смотрел прямо на Петра с сочувствием и упрямо жевал. Петр рассказывал ему о своих последних новостях и с подозрением смотрел на то количество пищи, которое поглощал его одноклассник. Когда Петр окончил историю о последней аварии с участием его «девятки» и о своих мытарствах в страховой компании, Сеня уже все прожевал и заглатывал свинину, как удав жертву. Он выразил Петру сочувствие и спросил:

— А ты чего так мало кушаешь?

— Слушай, я рассказываю тебе о своих мытарствах как автомобилиста, а ты мне о жратве толкуешь!

— Автомобиль — это железка, а кушать хочется всегда! — философски заметил Чухлебов, — Буду честен: мне, конечно, очень интересно слушать о твоих похождениях и судебных разбирательствах со страховой компанией, но больше всего меня сейчас интересует, когда принесут жареные бараньи ножки!

— Послушай! Ты только что съел часть свиньи, которая еще не так давно бегала и валялась в хлеву, а теперь ты опять хочешь кушать! Я считаю, что при твоей комплекции свинина и бараньи ножки не способствуют быстрому и эффективному снижению веса.

Дело в том, что когда одноклассник Петра Прокопчука — Директор АН «Карат» — тянулся за очередной закуской, то кресло под ним начинало жалобно стонать. Его габариты напоминали телосложение борца сумо. Широченное лицо с барсучьими щеками лоснилось при ярком свете падающих через окна солнечных лучей. Он частенько сидел на диетах, и именно поэтому поглощение им жирной и обильной закуски в этот день вызвало у Петра удивление.

— А ты знаешь, что я за последние три месяца легко потерял около 32 килограмм? — воскликнул толстяк восторженно и наткнул на вилку очередной кусок копченой грудинки, — И заметь: я не использовал никаких таблеток, этих бляд…. Ой! БАДов, не приседал сотни раз на дню со штангой за спиной. Я не ел даже общеизвестных пилюль для похудения!

— Да что ты говоришь! Вместо пилюль ты поедал по шмату копченой грудинки, и это дало такие блестящие результаты: 32 кг за три месяца?! — поразился Степан.

— Твое ехидство не уместно! — парировал Чухлебов, — Между прочим, результаты у меня были потрясающие, но я и многое испытал. В частности, я трижды падал в голодные обмороки, один раз даже за рулем. В другой раз, я потерял сознание в дачном туалете, и чуть было не провалился в эту плохо пахнущую черную дыру. Хорошо мои плечи широкие и я застрял в проеме «очка».

— Это было, наверное, очень страшно? — посочувствовал Степан

— Да нет, ничего! Я просто валялся в сортире в полной «отключке», и мне не было страшно!

— Я имел в виду, что страшно падать в голодные обмороки, — направил его мысль в правильное русло Прокопчук-младший. — Но, погоди, голодные обмороки бывают оттого, что человек голоден, а значит, не ест ничего продолжительное время!

Директор АН «Карат» в ответ неспешно обмакнул уголки губ салфеткой.

— Ты абсолютно прав! Вот смотри, мы все везде где-то крутимся, спешим, пыхтим. Хошь не хошь, голодай не голодай, а покушать-то надо! Потому как требуется энергия, мы ведь не Енерджайзеры! А если еще в течение дня не успел перекусить, то тогда вечером мы, как коршуны, бросаемся на еду. На жареного цыпленка, например. Жевать сырую морковку в этот момент особо не тянет. Итак, хватаешь копченую курицу, запускаешь ей пальцы в копченое брюхо и расчленяешь птицу одним резким движением! Это я так делаю. Половину оторванного отправляешь сразу себе в рот. Единственное, что выплевываешь, это кости.

— Ты выплевываешь кости, а не пережевываешь их вместе с мясом? — деланно возмутился Петр и обхватил ладонями голову. Однако, собеседник проигнорировал восклицание.

— Я себя в этот момент не контролировал: я хочу эту курицу больше, чем Синди Кроуфорд! И вот я решился: буду сильным, буду волевым, буду независимым! Стал доставать тарелку с курицей, ставить ее на стол, но не рвать ее на части, а смотреть на нее, на поджаристую корочку, и при этом стараться быть равнодушным к этой аппетитной птичке! Я тренировал себя с выпученными глазами, но при этом, пищевой голод отступал. Мои успехи росли. И вот однажды я дотренировался до того, что если у меня не было женщины на данном этапе, то я внушал себе, что мне женская ласка не нужна. Вскоре так и стало получаться! И вот, я так медитировал, медитировал, но если ты думаешь, что это было большим удовольствием в моем житие, то ты заблуждаешься! Эти медитации, эти виды соблазнительных кушаний, попытки поднять гантели со счастливым лицом, а потом вертеть ими в разные стороны, как вертолет, не несли радости. Это была не радость, а бесконечный бой! Я был бойцом фронта по борьбе с лишним весом!

— Боец! Это ты красиво подметил! — похвалил Степан.

— Постепенно я стал злым, неуправляемым. Один раз в кассах аттракционов в парке старушка попыталась помешать мне взять билеты без очереди, так я схватил ее за сухие бока и швырнул как спортивное ядро в близлежащие кусты! Бабуся полетела в одну сторону, ее очки в другую. Тут, было, попытался вмешаться мужичок и пристыдить меня, но я так на него зыкнул, что он забыл от страха, на какую карусель билет брать хотел! Так он и остался стоять с распахнутым ртом!

— Итак, жестокость твоя нарастала! — подметил Петр.

— На шестой день голодания я брел уныло, смотря себе под ноги, по спортивной площадке. Мне нужна была тишина, покой, спокойствие. Мне не хватало энергии. И тут вечернюю тишину прорезал высокий и визгливый лай собачонки. То была болонка, на длинном поводке, которая, увидав меня, рванулась в мою сторону со злобным лаем и открытой пастью, намереваясь откусить у меня кусочек моей ноги. Ее хозяйка крикнула мне: «Не обижай мою красотулечку, ты, грубый жирдяй!

Волна бешенства накрыла меня с головой. Я рванул навстречу опасности, отпихнув ногой шавку, как футбольный мяч. Выхватил у этой стервозной хозяйки поводок из рук и стал раскручивать эту болонку над головой, как индейцы крутили на вершине горы или в погоне, своим лассо. Болонка больше не визжала, центробежная сила движения ее успокоила на время. Зубастая животина летала в невесомости, как на тренажере, имитирующий вакуум. Хозяйка верещала как свинья, я ловким движением присел на колени, и двинул ей этой болонкой слету по ее физиономии. В результате и собачонка, и ее хозяйка, упали на землю в нокдауне, уже не давя мне на уши своим верещанием. Придя домой, я понял, что зверею. Я достал из холодильника копченую курочку и опять разодрал ее в два движения на потребные куски. Все было сожрано в один присест.