Марина Ли - Сказочница

• Название: Сказочница
• Автор: Марина Ли
• Жанр: Любовно-фантастические романы

---

Вот ведь… нехороший человек!

— Не пыталась! — вру нагло и нос гордо задираю, а он только хохочет.

— Ай-ай-ай! Как не стыдно!

— Отстань!

Демонстративно его игнорирую и пытаюсь выйти из комнаты. Пытаюсь, потому что на самом-то деле сложно выйти, когда тебе проход перегораживают.

— Кир!

— Мира!

Приняла решение не таять, не улыбаться и вообще, держать себя в руках. Буду силу воли вырабатывать и думать только о работе. Красавчик вздохнул тяжело и отступил в сторону:

— Проходи уже, горе луковое…

— Сам ты…

— Ты его все равно не снимешь, — сообщает он моему затылку. — Так что можешь даже не пытаться.

Я только хмыкаю презрительно.

— И злишься совершенно зря… Почему ты вообще злишься, не понимаю!?

Молчу.

— Я думал, что сегодня мы уже забудем об этом маленьком инциденте?

Маленьком инциденте!?

— Если ты сейчас не заткнешься, — говорю чуть слышным шепотом, — то клянусь, я отпилю себе руку, но сниму этот чертов браслет!!!

— Не отпилишь, — губы сжал в тонкую линию и хмурится.

— Поспорим?

Остановилась и повернулась к нему резко. А он руки в бока упер и ядовито так:

— Мне вообще уже начинает надоедать этот цирк… И я думаю, будет правильно, если ты…

И к лицу моему наклонился близко. Глазюки зеленые свои сощурил, ну, чувствую, сейчас гадость скажет. Нет, не мой день сегодня. Вообще не надо было из-под одеяла выбираться…

И что красавчик хотел сказать, я не узнала. Потому что двери в столовую распахнулись изнутри, и на пороге появилась улыбающаяся Тамма:

— Ссоритесь, голубки?

Мы ничего не ответили, но зарычали в унисон, да.

А потом мы завтракали и Кир рассказывал о наших вчерашних приключениях. Про браслет не сказал ни слова. И пусть даже не надеется, благодарить его за проявленное понимание и такт не буду.

После радостных визгов Кристины и притворно-ворчливого бурчания Таммы мы, наконец, выдвинулись в кабинет Кира, чтобы я им там открыла дверь в другой мир. Господи! Слова о магии и других мирах по-прежнему оставляли у меня во рту устойчивый привкус шизофрении. Я к этому никогда не привыкну.

За золотистой дверью нас ждали. Все та же толпа. Я болезненно поморщилась, на что Кир только рассмеялся:

— Хочешь, спасу?

— Каким образом?

— Провожу в библиотеку. Позанимаешься там пока одна…

Одна? В тишине? Без этого навязчивого сервиса? Хочу! Хочу! Хочу! Хочется запрыгать на месте от радости, но я только сдержанно киваю, а красавчик еще шире улыбается.

— Идем.

Кир протянул мне руку, но я только головой покачала.

— Вредничаешь, — вздохнул и насупился. — С тобой нелегко.

Нелегко, кто спорит. Кай любил говорить, что, в принципе, я конечно, себе на уме, но по сути, ослица упертая…

Красавчик только рукой махнул, мол, что с тебя взять. Бегу за ним по коридорам нового замка. Бегу, потому что Кир злится, шагает широко. Ну, и я тоже же гордая. И точно просить снизить скорость не буду. Промчались по трем коридорам, через один зал с огромным камином, два лестничных пролета остались позади… В длинном платье, если честно, бегать не очень-то и удобно, но я упрямо молчу. Берегу дыхание, конечно. Но если честно, то боюсь уже с Киром разговаривать. Как-то я на него неадекватно реагирую.

Перед очередным поворотом красавчик останавливается и резко оборачивается ко мне. Ну, и я со всего разгона врезаюсь в его грудь. От удара он не покачнулся, а руки свои немедленно мне на талию положил.

— Ты… — я все-таки запыхалась.

— Я… Мира, я… мне надо? Ты на меня очень сильно злишься?

— Злюсь, наверное. Мне неприятно. Я не умею проигрывать.

— Никто не умеет… — разумно соглашается он.

— И я не люблю, когда с моим мнением не считаются…

Кир погрустнел сильно и вздохнул:

— Не любишь…

— И мне не нравится, когда мне навязывают чужие решения.

Еще один вздох.

— И уж точно я никому не позволю вмешиваться в мою жизнь. Она и так летит ко всем чертям. Все встало с ног на голову…Магия, двери, ты еще… Неужели так сложно было?! Я же не просила достать мне луну!

— А ты хочешь луну?! — и взгляд такой решительный.

— Кир!

— Прости…

— Я просто не хочу носить… это… — поднимаю рукав и брезгливо на синий браслетик показываю. — Это унижает мое достоинство. Я же не собака, чтобы мне на ошейник вешать имя и адрес хозяина!

Кир скривился раздраженно:

— Не понимаю, почему ты так странно к этому относишься…

— А как я должна к этому относиться?

— Я объяснял же тебе…

— А я ответила, что думаю по этому поводу. Почему ты вообще вернулся к этой теме? Позлорадствовать? Потому что проклятый браслет не снимается?

— Не поэтому.

— Так почему?

Молчит и только смотрит на меня недовольно. А у меня предчувствие нехорошее такое… Я же не умею по-человечески обижаться. То есть, обижаюсь я, как раз на «отлично», а вот прощать не научена. И уговариваю себя забыть и выбросить из головы, и объясняю, что все прошло и извинения принесены, но осадок остается. Навсегда.

А Кир вздохнул решительно, руки с талии моей убрал и голову покаянно склонил.

Но сказать ничего не успел, потому что сначала послышались быстрые шаги, а потом в поле нашего зрения появился улыбающийся мужчина. И я даже не узнала его сразу. Нет, глаза узнала, волосы непослушные, фигуру, походку, и плечи широкие… Все по отдельности узнала, но… И улыбка. Удивленная. Недоверчивая. Радостная. Восторженная. Такая родная!

— Кай!

Чувствую, что во рту все пересохло, дышать тяжело, делаю навстречу шаг, другой, а перед глазами мушки черные, серые, блестящие и серебристые. И круги, почему-то зеленые. Словно я на солнце долго смотрела. Еще один шаг и проваливаюсь куда-то. И слышу только два отчаянных синхронных крика:

— Мира!!

Глава шестая, в которой я потерялась и нашлась

«Поздравляю тебя, Шарик, ты балбес!»

Зима в Простоквашино

Я даже не сразу поняла, что произошло. И куда Кай пропал? Оглядываюсь по сторонам. Дорога глиняная, разбитая. Вдалеке виднеются три покосившихся избушки. Дождь мелкий, пакостный. Состояние придорожных кустов классифицирую как сентябрьское. Поздний сентябрь. Холод собачий, а я в шелковом платье на обочине по колено в грязной жиже.

— Оч-чаровательно! И что теперь делать?

Думать логически. Если я попала в один из этих проходов идиотских, будь они прокляты, то Кир немедленно же за мной придет. Правда ведь? Или нет? Он же говорил, что вот так вот провалиться нельзя… Черт, но что там делал Кай? Хотя, какая разница!? Главное, что он жив!

— Черт! Что ж так холодно.

Кир все не появлялся, а я, как ни старалась, так и не смогла нащупать дверь назад. Слабо представляю себе, как можно в таком холоде найти дверь по излучаемому холоду, или как там красавчик говорил? О том же, чтобы увидеть чертову дверь, даже и не мечтаю. Ибо расслабиться все равно не получится. В конце концов, я плюнула и даже пытаться перестала. Задрала подол некогда белого платья выше колен и побрела в сторону видневшихся вдалеке домиков.

Минут через десять я за резиновые сапоги и теплую одежду готова была душу продать, если бы только покупатель нашелся. А еще хотелось встретить, хотя бы кого-нибудь. Потому что тишина вокруг стояла пугающая. Из всех звуков был лишь шелест дождя, да еще чавканье моих ног по дороге. Наверное, только поэтому мне удалось услышать звук открывающейся двери. Легкий скрип — и шагах в тридцати от меня появляется высокая фигура в плаще. И мне бы обрадоваться и попросить помощи, но нет! Я замерла на мгновение, словно заяц испуганный, потом еще выше подняла в конец испорченное платье и нырнула в кювет, в кусты.

Лежу в кустах, думаю о том, что неизвестный заметит мое белое платье. Бросаю на себя испуганный взгляд и еле сдерживаю облегченный вздох. Нет, все нормально. Платье давно не белое. Коричневое? Серое? Все равно. Главное, что незаметное.

Лежу дальше, слушаю шлепанье дождя по листьям, дрожу, пытаюсь определить, в какую сторону двинулся неизвестный, мог ли он меня заметить, и почему я вообще от него прячусь. Прикидываю, долго ли еще тут валяться. Если долго, то так и коньки отбросить можно. Решаю высунуться и посмотреть, свободен ли путь и неожиданно слышу испуганный шепот:

— Совсем сдурела, чучело?! Тебя увидит — и нас найдет, лежи тихо!

Поворачиваю голову и не вижу никого.

— Кто здесь?

— Мы здесь… тихо лежи, говорю… я скажу, когда он уйдет, мне видно…

Ну, если видно, то, конечно, ладно… Лежим, молчим, я трясусь, думаю тяжкую думу в стиле «что ж я невезучая-то такая». Еще думаю о том, что заболею я в результате этого вояжа, однозначно. Бронхитом. Или воспалением легких. У Маринки Бабыдовой воспаление легких было, я помню. У нее вся задница в следах от инъекций была, когда она из больницы вернулась. Она Светке после отбоя за жвачку «Love is» показывала, а я лежала, забравшись с головой под одеяло, и в дырочку подсматривала. Сегодня бы то одеяло очень бы в тему пришлось…