Борис Воробьев - ДЕСЯТЬ БАЛЛОВ ПО БОФОРТУ (Повести и рассказы)

• Название: ДЕСЯТЬ БАЛЛОВ ПО БОФОРТУ (Повести и рассказы)
• Автор: Борис Воробьев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Современная проза
• Год: 1979

В книгу вошли повести и рассказы о войне и о людях наших дней, работающих в трудных условиях Севера и Дальнего Востока.

---

Рассвело совсем, и отсюда, из бухточки, где укрылся корабль, Барьерный был виден как на ладони — угрюмый, весь в трещинах и развалах шестидесятиметровый утес. Снег не держался на каменной вершине утеса, и на ней отчетливо выделялся оставшийся с войны расколотый надвое железобетонный дот. Когда-то страшный, а теперь безжизненный, дот, словно череп, смотрел перед собой пустыми черными бойницами.

Цепь заснеженных гор подпирала низкое небо: с них прямо в море сползали мокрые кучи облаков. Громадные и неповоротливые, как айсберги, они не обладали их весом и плотностью — ветер рвал, трепал и разносил во все стороны серо-белую податливую массу.

Дважды, как из-за угла, корабль "выглядывал" из-за Барьерного и оба раза возвращался в укрытие — море было пустынно. Однако Рябов не унывал: не сейчас, так ночью, но браконьеры вернутся — в этом он был совершенно уверен. Он попросил принести себе чаю и в ожидании его прохаживался по рубке, поглядывал через стекло на высунувшиеся тут и там из воды усатые нерпичьи морды. Зверей разбирало любопытство. Они плясали на волнах, стараясь занять места поудобнее.

Попить чаю Рябову не пришлось. В дверь неожиданно просунулся радист.

— Радиограмма, товарищ командир! — Он протянул Рябову наскоро заполненный стандартный бланк.

— Час от часу не легче! — с сердцем сказал Рябов, пробежав глазами торопливые строчки, подписанные неизвестным ему человеком, судно которого терпело сейчас бедствие где-то к норд-осту от них.

Он сжал в кулак радиограмму, обдумывая сложившуюся ситуацию.

События развивались совсем не так, как бы хотелось того Рябову. Он уже не мог по-прежнему отстаиваться под защитой Барьерного — долг моряка требовал от него немедленных действий по оказанию помощи попавшим в беду людям. С другой стороны, уходя, они оставляли район на откуп браконьерам, которые могли вернуться в любую минуту и ограбить невод без риска быть пойманными. И тем не менее Рябов ни секунды не колебался в выборе решения, и оно было тем более справедливо, что в этой части океана, лежавшей в стороне от столбовых морских дорог, они были, вероятнее всего, ближе, чем кто-либо другой, к месту аварии, если не единственным кораблем вообще.

Рябов прикинул по карте расстояние. Да, он не ошибся: два часа форсированного режима понадобится машинам, чтобы перебросить корабль в ту точку океана, где борются сейчас с водой люди. И еще неизвестно, что там — будут ли они снимать только людей или возникнет необходимость тащить и само судно. В этом случае им придется туго: ветер заходит уже сейчас, и при чистом осте, который как раз подоспеет, корабль будет валять как ваньку-встаньку.

— Передайте им, — Рябов повернулся к радисту и потряс радиограммой, — идем на помощь. — Потом на обратной стороне радиограммы набросал свою. — Эту — в базу!

Неудачник болтался на волнах, как скорлупа от семечки. Едва рассмотрев его в бинокль, Рябов присвистнул от удивления: перед ним был бот, как две капли воды похожий на тот, который они видели утром.

— Дела, — протянул Рябов. — А, помощник?

— Дела, — подтвердил тот.

И хотя еще не была ясно видна связь между событиями последних часов, Рябов помрачнел. Ему очень не понравилось такое сходство; он готов был поклясться, что за всем этим кроется какой-то подвох.

Бот приближался, Рябов без прежнего энтузиазма, с подозрительной настороженностью вглядывался в обводы чужого судна, словно по ним хотел уяснить себе причину охватившей его тревоги.

— Подходить правым бортом! Боцману подняться на мостик! Вот что, старшина, — сказал Рябов, когда боцман белкой взлетел по трапу, — пойдите сейчас на бот и выясните, в чем там дело. Какая нужна помощь, могут ли идти своим ходом.

— Есть, товарищ командир!

Суда сблизились. На бот полетели выброски. Там их ловко поймали, вытянули швартовы из воды и стали выбирать их по мере того, как приближался "охотник". Пятерка заросших людей в блестящих от воды штормовках и высоких сапогах стояла на тесной палубе, всматриваясь в пограничный корабль.

Взвизгнули сделанные из автомобильных покрышек кранцы. В узком пространстве между судами захлюпала зажатая бортами вода — "охотник" плотно, как на присосках, пристал к скользкому пузатому телу бота. Боцман перешагнул через леера и одним махом очутился на его палубе. От пятерки отделился один, как видно, шкипер, разводя руками, принялся что-то объяснять боцману. Потом они вместе прошли на корму и, согнувшись, один за другим нырнули в узкую дверь тамбура. Минут через двадцать они вновь показались на палубе.

— Ну что? — нетерпеливо спросил Рябов, когда боцман, грязный и мокрый, поднялся на мостик.

— Дырка, товарищ командир, — ответил тот. — Возле самого киля дырка. Воды в трюме по колено, помпа цедит по чайной ложке в час.

— Значит, сами не дойдут?

— Рискованно, товарищ командир. И так огрузли здорово. Только… только дырка, товарищ командир, не такая какая-то, — недоуменно сказал боцман.

— Никогда не видел таких дырок, чтоб досками наружу. А эта наружу, своими руками ощупал. Вроде как бы сами себя долбанули, товарищ командир…

Рябов сжал поручни.

— Ясно! — как гвоздь забил он.

Вот оно, подозрительное сходство! Обе лайбы из одной шайки-лейки — он чувствовал это. Работают в паю: одна ворует, другая на подхвате, отвлекает. "Утром мы их спугнули, но, как говорится, коготок увяз — всей птичке пропасть. В азарт вошли. Посовещались — придумали: сами себе долбанули брюхо. Не здорово, конечно, долбанули, больше для видимости. Не рассчитывали, что проверять станем. Думали, подцепим с ходу. Молодец боцман. С помпой тоже, конечно, трюк, качает небось за здорово живешь. А расчет прост: пока мы этих "спасаем", те без помех доделают то, что не успели ночью. А, дьявол! Ладно, не горячиться. Подумаем лучше, что можно сделать. Значит, так: два часа в загашнике у них уже есть. Да еще два, пока мы назад доберемся. Итого четыре. Дальше. Трюмы у этих посудин хоть и малы на первый взгляд, на самом деле черта вместят. На "ура" такой не набьешь. На такой полдня вручную угробить надо. Ну, положим, битком набивать они его не будут, поостерегутся все-таки среди бела дня, однако постараются отхватить сколько возможно. Это факт, а стало быть, резонно накинуть еще энное количество человеко-часов на жадность. Словом, если по-умному обставить дело, поспеем в самый раз. Вся загвоздка в этих. Пока они еще не догадываются, что мы раскусили их номер, проще всего было бы взять их к себе на борт. Только не пойдут ведь, бестии. Побоятся остаться без рации. Ведь если учуют что, с бота в любой момент дружкам сообщить успеют. Однако попробовать можно, попытка не пытка".

— Старшина, — повернулся Рябов к боцману, — сходите еще раз на бот и предложите этой публике перейти к нам. Объясните, что это необходимо для их безопасности. Только не усердствуйте. Не захотят — не надо.

Отправив боцмана, Рябов заглянул в рубку. Помощник был там.

— Как думаешь, лейтенант, какой ход у этих каравелл? — спросил Рябов.

— Узлов шесть, товарищ командир.

— Правильно. Я тоже так думаю… Шесть узлов да шесть узлов, — неожиданно пропел Рябов, барабаня пальцами по стеклу. — А у нас втрое больше. Так, лейтенант?

— Так точно, — ответил помощник, не догадываясь, куда клонит командир.

— Теперь смотри. — Рябов согнулся над картой. — Сейчас мы здесь. Невод — вот он. Те, на втором боте, если еще не пришли туда, то, во всяком случае, где-то на подходе. Как ты сам понимаешь, бросить этих сейчас и идти к Барьерному мы не можем. Остается что? Остается тащить. Скажем, в Убойную, благо до нее отсюда не так уж и далеко. Но вот тут, — Рябов ногтем поставил на карте крестик, — мы отдадим буксир и потопаем прямехонько к Барьерному. Эти, — он кивнул через плечо на бот, — не утонут, даю тебе гарантию. Жалко буксир, но ничего не сделаешь, обойдемся запасным. Как, лейтенант?

— Не успеем, товарищ командир. Как только бросим этих, они поймут, в чем дело, и предупредят своих у невода. А тем пройти три мили до нейтралки — раз плюнуть. Нам не поможет даже тройное преимущество в скорости. Как говорили у нас в училище, корни мнимые, и задача не имеет решения.

— А банка? Банка, лейтенант? Это ты учитываешь? Учитываешь, что через два часа начнется отлив и банка обсохнет как миленькая? А на малой воде даже с такой осадкой, как у них, через банку не перескочишь. Так что в обход, в обход им придется, лейтенант. И не на зюйд они пойдут — невод-то ближе к нашему краю стоит, — с норда попробуют обогнуть баночку. Вот и прикинь теперь, успеем ли.

В рубку вошел боцман.

— Отказываются перейти, товарищ командир, — доложил он. — Говорят, не могут бросить судно.

— Ну еще бы! — усмехнулся Рябов. — Ладно, не в этом сейчас соль. Давайте берите их на буксир, старшина. Помощник введет вас в курс дела…