Деннис Робинс - Невеста рока. Книга первая

• Название: Невеста рока. Книга первая
• Автор: Деннис Робинс
• Издательство: Локид
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-320-00070-7, 5-320-00071-5

Как только ни величали Деннис Робинс: и «царствующая императрица своего жанра», и «одна из лучших современных писательниц», и «самая популярная романтическая писательница». Каждая новая ее книга — подтверждение былой славы.

Мы предлагаем читателям один из самых нашумевших романов Д. Робинс — «Невеста рока». В книгу первую вошли первая часть «Игрушка для богатых» и начало второй части «Невеста рока». Роман написан в увлекательнейшей манере, изобилует любопытными историческими деталями и экзотическими поворотами сюжета.

---

Долли, как и подобало случаю, одетая в траур, в черной шляпке и черной шали с бахромою, заглянула к Флер, интересуясь, чем та занимается. Она увидела, что девушка собирается читать какую-то книгу. Посмотрев на обложку, Долли даже вздрогнула. «История упадка и разрушения Римской империи» Гиббона[61]! «Боже, до чего непредсказуемая особа, — подумала она. — Вместо того чтобы вместе с Изабеллой и Имогеной одеваться в траурное платье, она, видите ли, наслаждается историей!»

— Что ж, — пробормотала Долли, — встретимся в полдень на обеде. У меня назначена встреча с мисс Плай. Au revoir[62], дорогая Флер.

Откуда было знать Флер, что Долли спешит на свидание с самим Дензилом Сен-Шевиотом. С лицом, скрытым вуалью, и с легким зонтиком от солнца эта полная маленькая женщина, тяжело дыша, опустилась на скамейку рядом с бароном. Он выглядел страшно усталым.

— Не правда ли, волнительно, что теперь у нас на троне королева и, когда закончится время траура, мы сможем начать блистательную светскую жизнь в Лондоне? — зачирикала Долли.

— Я явился сюда не для того, чтобы обсуждать с вами новую королеву, — холодно заметил барон. — Что с ней?

— О, весьма прискорбно, но мне никак не удается склонить Флер к встрече с вами или к поездке в Кадлингтон, — вздохнула Долли.

Губы барона вытянулись в тонкую линию. Он ткнул большим пальцем в свою высокую, отороченную медвежьим мехом шапку, к которой была прикреплена траурная повязка. В этой шапке он выглядел еще выше и стройнее.

— Она ежедневно получает мои цветы? — осведомился он.

— Да, любезный Сен-Шевиот, и тут же отшвыривает их.

— Так же, как она попыталась отшвырнуть меня, — зловеще проговорил барон.

Долли лихорадочно продумывала различные способы подавить упрямство Флер. Ибо она заключила с бароном финансовую сделку, когда он узнал, что она глубоко увязла в долгах. Во время их последней встречи Сен-Шевиот пообещал ей такую сумму, что у Долли закружилась голова. Но только если она сможет посодействовать его ухаживаниям за ее подопечной. Роддни ничего никогда не должны узнать, а Долли таким образом разрешит свое затруднительное финансовое положение.

— Что ж, — резко проговорил Сен-Шевиот и вонзил в землю трость эбенового дерева. — Значит, у вас нет никаких предложений?

— О, дорогой барон, ведь это так трудно! — взмолилась Долли. — Ее совсем не волнуют орхидеи. Она ненавидит их!

— Господи, какая ерунда! — произнес Сен-Шевиот. — Тогда я пришлю ей… фиалки.

Лицо Долли прояснилось.

— Вам надо попробовать. Мне известно, что она их безумно любит. А я тем временем буду неустанно восхвалять вас.

Он отвесил короткий поклон, проводил ее до кареты и удалился.

Барон вернулся в замок только в конце недели. Настроение у него было прескверным. Слуги дрожали от страха. Только Певерил Марш осмеливался заговаривать с ним. Хозяин часто заходил к молодому художнику.

Он поднимался к нему в башню и с угрюмым видом мерил шагами студию, наблюдая за тем, как умелая кисть молодого человека создает картины из жизни Кадлингтона. Лорд лишь отчасти осознавал талантливость художника — он был погружен в себя, и его интересовали лишь собственные проблемы. Он неоднократно заговаривал с Певерилом о предсказаниях его покойной сестры.

— Она и вправду обладала даром предвидения? — постоянно и упрямо спрашивал барон, снедаемый мучительной страстью к Флер.

Певерил смотрел серьезными глазами в грустное лицо своего странного покровителя и отвечал:

— Да, милорд, это так. И это все, что я могу сказать вам. Всегда, когда Элспет предсказывала будущее, ее пророчества сбывались.

Потом Дензил терял интерес к живописи — и своему протеже — и возвращался в свои апартаменты, чтобы беспробудно пить до самого рассвета.

Глава 6

Флер сидела в маленьком кабинете задней части дома де Виров и внимательно изучала только что доставленную еженедельную газету, вышедшую в траурном оформлении.

Почти сорок восемь часов прошло с тех пор, как король Вильгельм испустил последний вздох.

Этим утром лорд Мелбурн[63] доставил первое обращение от королевы в палату лордов, а лорд Джон Рассел[64] принес подобное обращение членам палаты общин.

Флер, под влиянием отца интересовавшаяся делами страны, внимательно изучала статью, в которой нынешний период называли «периодом абсолютного спокойствия». Молодая королева вступила на престол в самый знаменательный момент истории. Страна могла ожидать снижения налогов, повышения жизненного уровня и ослабления суровости существующих ныне наказаний за уголовные преступления.

В газете говорилось, что молодая королева собирается в ноябре открыть Парламент; и казалось несомненным, что при поддержке мудрых и опытных советников новая правительница завоюет беспрекословную преданность своих подданных.

Флер немного почитала, затем подняла глаза от газеты и глубоко задумалась о молодой королеве, ее сверстнице. Впредь королеве Виктории постоянно придется жить при обременительной гласности вокруг трона. Она ничего не сможет сделать или сказать, чтобы об этом не узнали все. Мужа для нее будут выбирать; она никогда не сможет влюбиться и выйти замуж за человека, которого предпочтет сама, как это надеялась сделать Флер Роддни.

«Как быть королевой? — спрашивала себя Флер, сочувственно вздыхая. Она размышляла о том, испытывает ли одиночество или страх эта юная особа, погруженная теперь в государственные дела. — На ее месте я бы чувствовала себя именно так. Да сохрани и укрепи бог нашу бедную королеву!» — с печалью подумала Флер.

Впрочем, грусть, обычная для нее во время отсутствия родителей, сменилась огромной радостью. Прошлой ночью один знакомый отца привез из Парижа письмо, где говорилось, что родители возвращаются в Англию завтра. Отец просил Флер вместе со служанкой отправиться в Пилларз, чтобы там ожидать карету, которая доставит их из Дувра домой. И маленькое семейство вновь воссоединится в собственном доме.

— О, замечательная идея! — воскликнула Флер. Она сложила газету, что просила сохранить Долли для Арчибальда. Не считая встреч за обедом, Флер редко виделась с ним. Он казался ей смирным, недалеким и угрюмым человеком. Арчибальд часто и подолгу ворчал по поводу цен на различные вещи и обвинял слуг (и даже супругу!) в том, что дом содержится с излишней и безрассудной расточительностью.

Флер надеялась, что в этот день состоится ее последний семейный ужин с де Вирами. Она была взволнована мыслью о возвращении домой. Долли заметила ее волнение и прекрасное настроение.

— Нам было бы очень лестно, если бы ты дала понять отцу, что не скучала с нами, — надув губки, проговорила она.

— О, милая Долли, ну конечно же, мне было очень весело и хорошо! — проговорила Флер учтиво.

Долли же пребывала в состоянии страха, что известие о ее долгах достигнет слуха Арчибальда. Она отражала атаки кредиторов, уверяя их, что со дня на день получит огромное наследство. Это «наследство» должно было прийти к ней от Сен-Шевиота — после его свидания с Флер. «Черт бы побрал эту девчонку за ее упорство по отношению к барону и ее глупую, детскую привязанность к своей семье!» — с раздражением думала озабоченная Долли.

На следующее утро из Кадлингтона снова прибыл всадник, но вместо привычных орхидей доставил великолепную коробку красных роз, лежащих на огромной охапке фиалок. Долли, открыв коробку и показав восхитительные цветы девушке (которая снова отказывалась их принять), воскликнула от восторга и изумления:

— Как ты можешь сопротивляться такому?! В самом деле, любовь моя, ты отказываешься от великой страсти великого человека!

Флер лишь коснулась фиалок кончиками пальцев, и на ее губах мелькнула еле заметная улыбка сожаления.

— Эти цветы так красивы, — промолвила она. — Их можно только любить, они безумно нравятся мне, но я не желаю принимать их от джентльмена, приславшего их.

Арчибальд де Вир поднялся из-за стола, и вся семья с почтением последовала примеру хозяина дома. Проходя в гостиную, Арчибальд краем глаза посмотрел на Флер и произнес:

— Ты уезжаешь от нас завтра, дитя мое?

— Да, — ответила Флер.

Долли фыркнула. Арчибальд никогда же обращался так к своим собственным дочерям. Он ни разу не назвал никого из них «дитя мое». Скверная девчонка! Похоже, перед ней стелятся все мужчины. И даже Арчибальд, который никогда не обращал внимания на женщин. Между тем мистер де Вир, усаживаясь в свое любимое кресло в гостиной, продолжал:

— Будем надеяться, что погода прояснится, когда твои родители будут пересекать Пролив. А то поговаривают, что море очень неспокойно.