Дженнифер Макмахон - Люди зимы

• Название: Люди зимы
• Автор: Дженнифер Макмахон
• Жанр: Ужасы и Мистика

1908 год

В результате несчастного случая Сара и Мартин теряют дочь. Но Сара готова на все, чтобы вернуть ребенка. Она прибегает к загадочному ритуалу, которому еще в детстве ее научила возлюбленная отца, индианка. По слухам, та умела говорить с усопшими – Людьми зимы, и отчаявшаяся Сара решает испытать этот метод.

Наши дни

Вернувшись домой после долгого отсутствия, Рути обнаруживает, что ее мать бесследно исчезла. Вместе с младшей сестрой она отправляется на поиски, и они приводят ее в подземные пещеры, где обитает таинственная Герти – маленькая девочка, которая, как поговаривают местные жители, много лет назад восстала из мертвых…

---

– Что мы будем делать? – без всякого перехода спросила Фаун, так что Рути не сразу поняла, что она имеет в виду.

– Я… я сейчас оденусь и поищу маму во дворе, – проговорила она наконец. – И загляну в гараж, проверю, на месте ли машина. А может быть она почему-то задержалась в амбаре, и…

– Мими думает, что мы ее не найдем.

Рути глубоко вздохнула и с шипением выпустила воздух сквозь стиснутые зубы.

– Мне наплевать, что думает твоя глупая кукла, ясно?!

Фаун опустила голову, и Рути стало стыдно. Пусть ее мучает похмелье, сейчас не время вести себя как последнее дерьмо. Девочке всего шесть, и ее мать куда-то пропала. Как старшая сестра, она должна подбодрить Фаун и позаботиться о ней, пока… пока мать не найдется.

– Эй, извини, ладно? – быстро проговорила она, опускаясь перед девочкой на корточки и беря ее за подбородок, чтобы заглянуть в лицо. – Я просто немного устала, о'кей?.. Сходи-ка лучше наверх за Мими. Спускайтесь вниз… обе, а я пока приготовлю вам отличный завтрак. Как ты отнесешься к яичнице с беконом и горячему шоколаду?

Фаун не ответила. Она выглядела очень бледной и несчастной. Ее кожа была горячей на ощупь, и Рути снова подумала, уж не поднялась ли у сестры температура.

Этого только не хватало!

– Не переживай, Олененок, – сказала Рути, намеренно используя прозвище, которое придумала для Фаун мать. – Все будет хорошо. Мама обязательно отыщется. Или мы ее найдем, обещаю!..

Фаун кивнула и, повернувшись, направилась к лестнице. Рути посмотрела сестре вслед… и вдруг, без всякой очевидной связи, вспомнила о Уилле Люс. Когда она пропала, поисковые команды прочесали не только город и окрестности, но и чуть ли не весь долбаный Вермонт, но не нашли никаких следов пропавшей девушки.

Интересно, как может человек исчезнуть, не оставив после себя ровным счетом ничего? Ведь не испарилась же она, в самом деле?

«Иногда такое случается…», – сказала ей Фаун полчаса назад. В ее устах эта фраза прозвучала как-то особенно зловеще, и сейчас, вспомнив эти слова, Рути протестующе тряхнула головой. Она продолжала считать, что люди не могут просто исчезнуть, не оставив никаких следов. Возможно, подобное было бы под силу Гарри Гудини, но никак не Уилле Люс и тем более не Элис Уошберн – заурядной фермерше, матери двух дочерей и владелице трех десятков породистых кур-несушек, которых нужно было кормить три раза в день. Как она могла исчезнуть, если даже из дома мама выезжала не чаще двух раз в неделю: по субботам она отправлялась в город на фермерский базар, где продавала яйца и свое вязанье, а по средам, когда в магазинах для экономных бывали самые большие скидки по купонам, посещала бакалейную лавку.

Это просто какое-то недоразумение, решила наконец Рути. Мать вот-вот вернется, и они все вместе славно посмеются над собственными страхами.

Нет, Элис Уошберн была не из тех людей, которые могут бесследно исчезнуть. Рути знала это так же твердо, как дважды два – четыре.

Рути

На то, чтобы обыскать дом, двор и амбар, Рути потратила почти час, однако никаких следов матери она так и не обнаружила. Правда, куртка и башмаки Элис отсутствовали, но машина была на месте, в пристроенном к амбару гараже, да и ключи от зажигания как всегда лежали за солнцезащитным козырьком. Снег вокруг дома тоже выглядел не тронутым, но как раз это ничего не значило – отпечатки ног Элис (при условии, что они здесь были) наверняка замела метель.

Стоя посреди амбара, Рути беспомощно оглядывалась по сторонам. Вдоль стен громоздились сломанная газонокосилка, комплект летних шин от пикапа, летние оконные рамы с сетками от москитов, мешки с куриным кормом и прочие хорошо знакомые ей вещи. Ничего не пропало, никаких посторонних вещей тоже не появилось, да и откуда им было взяться?.. Все было на месте, все было как всегда, но беспокойство не оставляло Рути.

Закрыв глаза, она словно наяву увидела мать, которая строго глядела на нее сквозь свои купленные в аптеке «читальные» очки. «Чтобы найти потерянную вещь, – сказала она однажды, – нужно просто обыскать все места, где ее нет». Сейчас Рути вспомнила эти слова и улыбнулась.

– О'кей, мама, – проговорила она, открывая глаза. – Попробуем выяснить, где тебя нет.

И Рути отправилась в дальний конец амбара, представлявший собой огороженный частой металлической сеткой загон. Внутри загона была сделана большая деревянная клетка, в которой сидели куры. Войдя в загон, Рути отперла клетку, выпуская несушек.

– Ну что, девочки, как прошла ночь? – тихонько проговорила она. Куры отозвались беспечным кудахтаньем, и Рути высыпала им в кормушку ведро покрошенной кукурузы. Убедившись, что корма хватит на всех, и что в поилке есть подогретая вода, она убрала ведро и некоторое время смотрела, как куры едят.

– Вы случайно не видели, куда пошла наша мама? – спросила она у них.

В ответ снова раздалось кудахтанье, и Рути покачала головой.

– Я так и думала, – пробормотала она и выбралась из загона, тщательно заперев за собой дверцу.

Выйдя из амбара, Рути остановилась на пороге. Должно быть, снег шел до самого утра, поскольку и двор фермы, и поле, и близкий лес превратились в подобие лунного ландшафта – однообразного и однотонного.

Мысленно Рути перечислила места, где не было ее мамы: ни в доме, ни во дворе, ни в амбаре, ни в курятнике она ее не нашла. Машину Элис не взяла, а значит…

– Мама! – прокричала она так громко, как только смогла, но ей не ответило даже эхо. Да и какое тут может быть эхо, спохватилась Рути. Глубокий, рыхлый снег поглощал все звуки; с тем же успехом она могла кричать, уткнувшись лицом в подушку или пуховую перину.

Еще раз покачав головой, она посмотрела в сторону заснеженного леса. Сама мысль о том, что ее мать могла зачем-то отправиться туда посреди ночи, да еще в снегопад, была абсурдной. Элис вообще не любила ходить в лес. Ее ежедневные маршруты пролегали исключительно по двору: от дома к амбару и курятнику, от дома к поленнице, от дома к огороду, а от огорода – к компостной куче на краю фруктового сада. От этих натоптанных дорожек она почти никогда не отклонялась, считая, что любая прогулка по окрестностям, предпринятая из любопытства или даже просто отдыха ради, является бесполезной тратой времени, которое можно потратить на то, чтобы получше протопить дом, полить огород или собрать свежие яйца. И, тем не менее, Рути считала, что должна исключить все возможности, какими бы невероятными они ни казались, поэтому она шагнула вперед, но сразу одумалась и вернулась в амбар. Там она схватила со столба пару снегоступов и надела их на ноги, крепко привязав к обуви сыромятными ремешками.

На то, чтобы пересечь двор, ей понадобилось немало времени и усилий, поскольку без привычки двигалась она медленно и неуклюже, однако довольно скоро Рути удалось поймать нужный ритм. Убедившись, что навык хождения в снегоступах к ней вернулся, она довольно бодро зашагала через поле по направлению к лесу.

Рути тоже не любила лес; даже летом ей становилось не по себе, стоило ей только приблизиться к молчаливым, настороженным зарослям. Именно в лесу, правда – не здесь, на окраине, а дальше, на склоне холма, – она когда-то нашла отца, скончавшегося от сердечного приступа. И все же Рути чувствовала, что должна осмотреть хотя бы лесную опушку на случай, если на ветвях кустов осталась потерянная матерью варежка или цветная нитка из ее свитера.

От матери Рути знала, когда-то вся область к северу и востоку от фермы представляла собой вспаханные поля, но сейчас бо́льшая их часть заросла молодыми буками, ясенями, кленами и канадской сосной. Год за годом лес понемногу наступал, медленно, но неумолимо приближаясь к дому, грозя поглотить не только разбитые на остатках пахотной земли огороды и сад, но и сам двор. Правда, на бывших полях деревья росли пока не слишком часто, но пройти по переплетенным корнями и заросшим колючей лесной малиной тропкам, было не просто. Помимо корней из земли то тут, то там торчали довольно большие камни. Сейчас их припорошил снег, что делало их вдвойне опасными: наткнувшись на них, Рути рисковала не только сломать снегоступы, но и повредить ногу. Камней в здешней глинистой почве вообще хватало: каждую весну, стоило сойти снегу, как они появлялись в буквальном смысле из-под земли даже у них во дворе – увесистые булыжники, которые приходилось выковыривать ломом, грузить в тачки и либо укладывать на стену, ограждавшую двор с восточной стороны, либо отвозить подальше в лес.

Нет, Рути не любила лес и почти в нем не бывала. Даже в детстве она никогда не приближалась к нему одна – ей казалось, что заросшие деревьями склоны холмов населены ведьмами, троллями и другими сказочными чудовищами, о которых она читала в книжках.