Николай Никольский - НОЧЬ НА ДНЕПРЕ

• Название: НОЧЬ НА ДНЕПРЕ
• Автор: Николай Никольский
• Издательство: Военное издательство Министерства Обороны Союза ССР
• Жанр: О войне
• Год: 1958

«Ночь на Днепре» — первое литературное произведение Н. Никольского. В этих своих записках автор рассказывает о людях, принимавших участие в боях за Днепр.

---

— Вам они здесь будут нужнее.

— Товарищ старшина, разрешите обратиться, — неожиданно появился перед ними маленький и верткий рядовой Исаков.

— Ну… обращайся, — недовольно протянул Сотников.

— Слушок до нас дошел, что сестрица в поход собирается… Мы так промеж себя поговорили, и нам вроде кажется, не девичье это дело — землю брюхом вытирать на глазах у фрицев. — И, сверля своими зеленоватыми смеющимися глазами старшину и браво вытягиваясь перед ним, заключил: — Дозвольте мне выполнить задание, разом своих достигну. А сестрица пусть раненым помогает, кто же за ними ухаживать будет?!

Сотников был озадачен. Казакова покраснела, но не растерялась.

— Я вас должна разочаровать, Исаков, вы опоздали со своим предложением, — быстро сказала она. — Сам лейтенант отдал приказ, и старшина не вправе изменять его. И потом каждый мужчина здесь во много раз нужнее, чем женщина. А что касается раненых, за ними во время моего отсутствия будете ухаживать вы. Вы когда-то работали ветеринаром. Вот вам моя медицинская сумка.

— Что вы, сестрица! Да я… — начал было Исаков, но старшина оборвал его.

— Все! Решение принято, Исаков. Отныне будешь, как говорится, по совместительству замещать сестрицу. Чего ж стоишь, бери медицинскую сумку.

Прежде чем уйти, Вера подошла к Князеву.

Сергей лежал как пласт. Девушка дрогнувшей рукою стянула с его головы конец плащ-палатки. Исцарапанное лицо парторга покрылось белыми пятнами, он быстро и неровно дышал.

— Сережа!.. Се-ре-жа!.. Не слышишь меня? Горит, бедняга, — вздохнула она, ощупав его горячий лоб. Осторожно сняла плащ-палатку, стряхнула с нее землю, щебень и снова бережно укрыла его. Потом присела рядом, будто прощаясь перед дальней дорогой. Ей вдруг показалось, что она видит Сергея последний раз. Кто знает, что произойдет здесь до ее возвращения? Удержатся ли гвардейцы? Успеет ли она дойти до своих и вернуться с подмогой? И дойдет ли? Может, как и Кушко… «Ой, какие нехорошие мысли мне в голову лезут», — оборвала себя девушка. Она склонилась над Сергеем, коснулась губами его сухих, жарких губ.

— Прощай, дорогой! Я доберусь. Обязательно доберусь до своих. Только этим я могу помочь тебе.

Постояла с минуту над ним и вдруг решительно, не оборачиваясь, заспешила к Сотникову.

Они вместе выглянули из укрытия, последний раз изучая местность. Впереди застывшими морскими волнами поднималась вверх прибрежная круча. Хорошо была видна сплошная, изогнутая траншея врага.

Сотников, не раз ходивший в разведку, показал Вере, где и как ей лучше ползти, как преодолевать открытые места, как использовать камни и все неровности на пути.

— Если обнаружат, начнут стрелять, не торопитесь, поспокойнее будьте. В таких случаях делайте вид, что убиты. Средство испытанное!

— Запомню.

Старшина отряхнул пыльные руки. Он взглянул на Казакову, и в лице его что-то дрогнуло, глаза потемнели.

Ему, видимо, хотелось обнять ее, как обнимал близких друзей, провожая их на опасное дело, но он не посмел.

— Ну, наша неутомимая сестра, желаем успеха! Горячий привет товарищам на плацдарме. Скажите им, они здорово дерутся. Мы же будем держаться до последнего вздоха! Вот так и передайте.

Что-то старшина еще думал сказать Вере на прощанье, но не был он мастером произносить длинные речи и вместо слов крепко пожал ее небольшую твердую руку.

Вера перехватила удобнее автомат, легла в свежее углубление среза и поползла из траншеи на открытую, залитую солнечным светом поверхность земли…

Оставшиеся в траншее, затаив дыхание, следили за девушкой.

А Вера, плотно прижимаясь к земле, ловко работая руками и ногами, ящерицей передвигалась к выемке у земляной гряды, сбегающей вниз. Высокий сухой бурьян почти сливался с ее выцветшим обмундированием. На полпути между грядой и траншеей она перестала двигаться, не поднимая головы, повернула лицо в сторону немцев. Потом очень осторожно приподняла голову повыше и с минуту смотрела на позицию врага. Так же осторожно приникла к земле, полежала чуть без движения и поползла дальше.

— Эта доберется не хуже тебя, Исаков, — выпрямляя массивные плечи и не сводя глаз с удаляющейся фигурки девушки, проговорил Крутиков.

— Верно, товарищ сержант. Она у нас пробивная… Но, мне думалось, нашему брату сподручнее было бы… Дивчину под пули послать…

Наткнувшись на строгий взгляд старшины и зная, что приказы не обсуждаются, Исаков умолк.

Казакова благополучно достигла выемки, спустилась в нее. Выемка была неглубокая, но вся заросла высоким серым бурьяном. Здесь можно было сесть, оставаясь не замеченной врагом. Кругом на взгорках росла жесткая, поблекшая и густо пропыленная трава. Вера в кровь изодрала об нее руки. Сердце девушки сильно стучало, однако она не ощущала усталости.

Посидев несколько минут, Вера поползла дальше вниз, к реке. Теперь можно было передвигаться свободнее — на время отпала необходимость плотно прижиматься к земле.

Солнце, пробиваясь сквозь серые облака, бросало свои яркие и еще сильно греющие лучи прямо на девушку, отсвечивало на потертых частях автомата.

Со стороны плацдарма доносился непрерывный гул боя. Там не умолкала канонада, от снарядов и мин содрогалась земля, отчетливо различались пулеметные очереди.

Вера внимательно разглядывала все вокруг. Чувства ее предельно обострились. Ей даже казалось, что она стала лучше видеть. Сейчас она замечала такие детали, на которые раньше не обратила бы внимания.

Заросшая густым, высохшим бурьяном естественная выемка, удачно скрывавшая девушку, постепенно мельчала и впереди совсем сравнивалась с окружающей местностью.

Вера вспомнила предупреждение старшины Сотникова: «Тот участок будет первым вашим серьезным препятствием. Там фашисты могут обнаружить вас». Она плотнее прижалась к земле.

Когда до конца выемки уж оставалось каких-нибудь два — три шага, послышался треск немецкого пулемета и над головой Веры просвистели пули. Она замерла, прижалась щекой к траве. «Заметили!» Несколько секунд девушка не шевелилась, настороженно ожидая. Вскоре снова повторился стук немецкого пулемета. Пули пошли несколько левее. «Так, так. Очень хорошо, — с облегчением подумала Вера. — И чего мне показалось, что меня обнаружили?» Она сделала еще несколько движений вперед и оказалась на совершенно ровной поверхности. Невольно по спине девушки прошел неприятный холодок. «Я как на ладони», — мелькнула мысль.

Как с высокой горы видела теперь она и оставленную траншею, и злополучное дерево с темневшим около трупом фашистского унтера, и ближайшие позиции врага, что находились левее. На подступах к траншее Вера хорошо рассмотрела трупы гитлеровцев, они лежали в самых различных позах. «Ух, сколько!» — подумала она. Правее виднелись окопы фашистов. Из траншеи они не просматривались, и, очевидно, поэтому немцы здесь пренебрегали маскировкой. Они свободно ходили по окопам, хотя головы их, укрытые зелеными касками, возвышались над бруствером. «Странно. Почему у них такое движение?»

Где-то на горе прогремел залп минометной батареи, и знакомый шелест известил о приближении мин. Вера плотнее вжалась в землю. Ухнули глухие удары разрывов. Над головой прошла обессиленная взрывная волна; где-то в стороне застучали осколки.

Залпы следовали с равными промежутками. Мины рвались в районе гвардейской траншеи, высоко поднимая густые столбы черного дыма, в которых поблескивало пламя, наполняя воздух едкой пороховой гарью. Дым скоро образовал целое облако, оно колебалось, ширилось и медленно двигалось к берегу. Разреженный край его затронул и Веру, прикрыл ее, словно искусственной дымовой завесой.

Мины рвались далеко от Веры, даже осколки не долетали сюда. Но каждый залп батареи болью отдавался в ее сердце. Не думая о том, что ее могут заметить, девушка резко приподнялась на локтях. Как мучительно было видеть, что мины терзают и рвут родную траншею, где лежит беспомощный Сергей и другие раненые…

Прикрываемая неплотной дымовой завесой, Вера быстро стала продвигаться вперед и скоро достигла крутого спуска к Днепру.

Могучая река, переливаясь на солнце искристыми блестками, раскинулась перед ней. Но девушке некогда было любоваться ею. Задержавшись перед спуском, она еще раз оглянулась назад. Огонь минометов передвинулся и сосредоточился на левой половине траншеи.

«Неспроста. Хитрят что-то», — подумала Вера. Приглядевшись, она с ужасом заметила, что из немецких окопов, тех, что не просматривались из траншеи, вылезали немцы и ползли по-пластунски вперед. Под прикрытием минометного огня они могли незаметно подобраться к траншее и тогда…

Сердце девушки бешено заколотилось. «Ползут. Ползут, а наши не видят…»

Лицо ее исказилось от страха за товарищей. Что делать? Как это ужасно, что она бессильна! Как помочь друзьям, предупредить их о коварном замысле врага?