Марина Снежная - Игра с огнем

• Название: Игра с огнем
• Автор: Марина Снежная
• Жанр: Эротика

Она – роковая женщина, стерва, манипуляторша. Для нее не существует препятствий и норм морали. Она идет по жизни, оставляя за собой разбитые сердца и разрушенные судьбы. В ее жизни нет запретных удовольствий и табу. Мужчины мечтают заполучить ее и готовы бросить к ее ногам все. Женщины ненавидят и проклинают за то, что рядом с ней кажутся блеклыми и неинтересными. Но что творится в душе королевы, есть ли в ее жизни место слабостям? Стоит ли завидовать ее судьбе? Что она выберет в итоге: раскаяние и искупление или продолжит и дальше безумный фееричный полет в огненную бездну?

Предупреждение: 18+, есть сцены насилия, ЖЖ, групповые сцены

---

Ее лицо побелело так, что мои собственные мысли мигом улетучились. Что случилось? Клаудия едва удержалась на ногах. Так сильно сжала руками столешницу, что будь она посильнее, оторвала бы. Один из сотрудников что-то участливо спросил, она тут же натянула на лицо беззаботную улыбку. Швырнув телефон в сумочку, двинулась к выходу. Наверное, только я смог разглядеть, как тяжело ей дается каждый шаг. Но она упорно шла, делая вид, что все в порядке, расточая улыбки и ничего не значащие фразы.

Я поднялся с места и ощутил, как ходит ходуном пол. Выругался сам на себя, что позволил лишку. Мотнул головой и заставил себя собраться. Побрел следом за ней нетвердой шатающейся походкой. Меня провожали насмешливыми снисходительными взглядами. Думаю, стоит мне выйти за дверь, обо мне тут же забудут. Плевать. Плевать и на них и на все на свете. Я должен найти ее, убедиться, что с ней все в порядке.

Сам не знаю, как догадался, куда она пойдет. Наверное, между нами образовалась связь на подсознательном уровне. По крайнем мере, мне бы этого очень хотелось. Корпоратив проходил в кафе в том же здании, где располагался наш офис. Я подумал о том, что окажись на ее месте, пошел бы туда, где меньше всего вероятность наткнуться на кого-то. Вряд ли кому-то из сотрудников придет в голову подняться в офис во время корпоратива. Да и для этого нужны ключи от входной двери. Дежурная, которая могла бы открыть, уже все заперла. Но у Клаудии есть свои ключи. Я знал об этом.

Так и есть. Тронув дверь офиса, обнаружил, что она не заперта. Вошел, погрузившись в кромешную тьму. Почему она не зажгла свет? Тут же ответил самому себе: видно, боялась, что кто-то заметит. Когда глаза привыкли к темноте, разглядел в отдалении крохотную вертикальную полоску света. Она в своем кабинете. Осторожно, стараясь производить как можно меньше шума, двинулся туда. Не знаю, что бы я сказал, как стал бы оправдываться, спроси она, зачем я здесь. Наверное, это был бы конец. Она бы все поняла по моему безумному лицу и, посмеявшись, велела написать заявление об уходе. Возможно, не выпей я сегодня столько, развернулся бы и ушел. Теперь же спиртное придало несвойственной храбрости. Я шел вперед, на свет, виднеющийся вдали, и чувствовал себя мотыльком. Она – мой свет, манящий, опасный и такой желанный. Пусть прогонит, посмеется, даже ударит. Плевать. Я хочу видеть, коснуться ее… Прямо сейчас…

Дверь слегка заскрипела, когда я толкнул ее. Замерев, подождал, но реакции не последовало. Протиснулся внутрь и застыл на пороге ее кабинета. Сколько раз стоял здесь же, когда она отчитывала меня или даже хвалила. Недоступная, отстраненная, как небожительница. В кабинете царил полумрак, горела лишь настольная лампа. Уткнувшись в стол с набросанными на него бумагами, положив лицо на скрещенные руки, она плакала. Беззвучно, тихо. Ее плечи дрожали, тело тряслось мелкой дрожью.

Пьяный угар клубами уносился из моего тела. Сейчас я мог чувствовать только одно – тревогу, желание защитить, утешить. Что с ней? Кто заставил ее так плакать? Наверное, укажи она в тот момент пальцем на кого-то, как на виновника, я бы перегрыз ему горло. Как верный пес.

Она вскинула голову, видимо, почувствовав мое присутствие. На лице отразились неловкость и досада. Смахивая со щек слезы вперемешку с разводами туши, она указала мне на дверь.

– Пошел вон!

Одна часть меня приказывала послушаться и немедленно убираться, пока не стало еще хуже. Но другая оказалась сильнее. Она заставила меня закрыть дверь на защелку, подойти к стоящему на журнальном столике графину и налить в стакан воды. Я подошел к Клаудии и протянул ей питье. Несколько секунд на ее лице отражалась борьба, потом оно разгладилось. Она взяла стакан и сделала глоток.

– Что случилось? – как можно мягче спросил я, доставая из кармана пиджака платок.

Следя за каждым моим движением, она молчала. Я обошел стол и остановился возле нее, приподнял лицо за подбородок и стал вытирать грязные разводы. Поражаюсь, как мои руки не дрожали при этом, ведь внутри я превратился в бурлящий вулкан. С трудом сдерживался, чтобы ничем не выдать обуревающих меня чувств. Не думал, что она ответит на вопрос, тем сильнее удивился, услышав хриплый вздох:

– Кое-кто умер… Из прошлой жизни… Неважно.

Я с мягким упреком возразил:

– Когда кто-нибудь умирает, это не может быть неважно. Это был кто-то близкий?

– Нет, – ее губы скривились в странной улыбке. – Не близкий. Давно уже не близкий.

Я не решился расспрашивать дальше. И так сегодня получил столько, что не мог и мечтать об этом. Касался ее, вытирал ей слезы. Она смотрела на меня сегодня не так, как обычно. Не как на пустое место. Пока она не опомнилась и не прогнала с позором, мне нужно уйти. Я сунул в ее маленькую ручку платок и пробормотал:

– Можете оставить себе. Извините, что влез не в свое дело.

Повернулся, чтобы уйти, хотя все во мне противилось этому. Почувствовал, как ее руки поднимают сзади мой пиджак и за ремень притягивают меня к себе. Я развернулся, расширившимися глазами глядя на нее. Лицо еще было слегка красным от слез, но она вновь была прежней. Уверенной в себе, знающей, чего хочет, стервой. И сейчас она хотела меня. Розовый язычок скользнул по нижней губе, смелый взгляд скользнул по моему торсу ниже. Руки снова рванули за ремень.

Кровь в висках пульсировала так сильно, что я ничего не слышал, кроме нее. Взорвись где-то неподалеку бомба, и то не услышал бы. Весь мир сосредоточился в этих нежных ручках, расстегивающих ширинку на брюках.

– О, да ты уже совсем готов, – послышался утробный с хрипотцой голос, от которого я провалился в бездну.

Потянулся к ней, желая прикоснуться, ощутить на вкус, поглотить всю без остатка, и она не противилась. Это казалось чудом, сбывшейся мечтой. Мне все время казалось, что сейчас проснусь и увижу себя в собственной постели. Ее руки сбрасывали с меня пиджак, расстегивали рубашку. Я позволял ей делать все, что она захочет, не решаясь сам приступить к активным действиям. Покончив с моей рубашкой и отбросив ее в отъехавшее в сторону офисное кресло, она забралась на стол. Стоя на четвереньках, выгнулась дугой, как кошка. Откинула назад черную гриву, коралловые полные губы раздвинулись в манящей улыбке.

Трудно описать воздействие, которое оказала на меня эта улыбка. Меня бросало то в жар, то в холод. Кожа на обнаженной груди покрылась мурашками. Я осторожно шагнул к Клаудии, она же резким движением смахнула со стола бумаги и перевернулась на спину. Глядя на меня сквозь завесу ресниц, продолжала улыбаться. Мягкое шелковое платье сдвинулось, обнажив бедро до тонкой полоски трусиков. Я провел ладонью по нежной коже, продвигаясь туда, где виднелась заветная полоска. Хотелось почувствовать жар ее тела, ее влажность. При мысли об этом в паху зудело до боли.

Она усмехнулась и дернулась, сбрасывая мою руку. Повела плечом, отчего бретелька платья соскользнула с плеча. Я опустил ее еще ниже, позволяя одной из грудей выскользнуть из плена декольте. Бюстгальтера на ней не было – во рту пересохло. Я, тяжело дыша, сжимал великолепную окружность, о которой не смел даже мечтать. Осторожно, словно смакуя самую изысканную сладость, коснулся языком соска. Клаудия задышала чаще и подалась ко мне. Я продолжал облизывать ее сосок, посасывать, пока она не отвела мою голову и не впилась в мои губы. Какие же они сладкие, словно спелая земляника. Я не мог оторваться от них, словно пчела, пьющая нектар из цветка. Ее язык встретился с моим, пощекотал, скользнул внутрь. Она мягко привлекла меня, затем заставила опуститься на спину.

Оторвавшись от моего рта, заскользила по шее вниз, проводя влажную дорожку по телу. Оно же трепетало от наплыва ощущений. Они усиливались вдвое от того, что все это проделывала женщина, ради которой я мог убить. Клаудия задержалась у моих бедер, подняла голову и облизнулась. Мое сердце ухнуло вниз, я не смел даже надеяться на то, что она собралась делать дальше. Шаловливый язычок коснулся головки члена, провел по ней. Я едва сдержал крик, до крови закусил губу. Только бы не кончить прямо сейчас. Я уже на грани! Ее губы обвили мой член, я оказался в горячей глубине ее рта. Она задвигалась, имитируя половой акт, и я почувствовал, что больше не могу. Струя спермы брызнула ей в рот.

Она отстранилась, затем начала снова возбуждать меня легкими касаниями и посасываниями. На этот раз я смог удержаться до того момента, когда Клаудия оседлала меня. Я сжимал ее обнаженные груди, мои руки скользили по талии. Такой тонкой, что, казалось, малейшее неосторожное движение может ее переломить, как тростинку. Она была великолепна. Вновь и вновь насаживая меня на себя, она издавала гортанные стоны, возбуждающие больше самого сильного афродизиака.

Когда все закончилось и я излился в нее, стремясь заполнить до глубины ее естества, она обмякла на моей груди. Я вдыхал терпкий запах ее кожи, смешанный с изысканными духами. Ее волосы пахли так восхитительно, как ни одни цветы в мире. Я запустил в них пальцы, перебирая атласные черные пряди. Не соображая, что говорю, прошелестел в маленькое розовое ушко: