Уильям Локк - Счастливец

• Название: Счастливец
• Автор: Уильям Локк
• Издательство: Издательский центр «Единорог»
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-900116-16-6

В романе «Счастливец» мы встречаемся со старинным сюжетом, неизменно вызывающим симпатии читателей, — сюжетом Золушки. Только здесь он относится не к девочке, а к мальчику.

Это необыкновенная история о том, как маленький оборвыш, заброшенный, никем не любимый, истязаемый собственной матерью, но талантливый и очаровательный, как экзотический цветок, становится мужчиной, красивым, как греческий бог, и благородным, как король. Ведомый своей счастливой звездой, он идет по жизни, покоряя сердца, достигая высот и… терпит катастрофу. И все-таки, верный себе, выходит из нее победителем. Ну, а потом, как в настоящей сказке — и в настоящей жизни — женится на принцессе…

Оба романа не только занимательны по сюжету: их автор блещет эрудицией и, развлекая читателя, обогащает его массой интересных сведений. При этом романы легко и приятно читаются, благодаря своеобразному стилю Локка — доверительному и в то же время ироничному, проникнутому чисто английским юмором.

---

Поль несколько мгновений раздумывал над темным значением его слов, пока они не подошли к незаконченному холсту, стоявшему на мольберте. Это была копия одного из пейзажей, висевшего на стене. Он вопросительно повернулся к хозяину. Тот улыбнулся.

— Я сам немного художник, — пояснил он. — Но так как у меня никогда не было времени для уроков живописи, то я учусь сам, копируя хорошие картины. Это Саундерс, — Поль никогда не слыхал о таком живописце, — и очень хороший экземпляр. Вещь называется «Полдень». Особенно хороша корова, не правда ли? Только этот ракурс никак у меня не выходит. Но я работаю и работаю, пока не удастся. Ведь это единственный путь.

Поль согласился и спросил, где он нашел своего Саундерса. Вообще где он нашел и всех остальных? Ни одна из лондонских выставок не приняла бы ни одного из них. Саундерс изобразил деревянную корову, очень плохо нарисованную, лежащую в тени условного дерева.

— Я купил картину у самого художника, — ответил мистер Фин. — Он непризнанный гений, а теперь он состарился, бедняга. Много лет тому назад он оскорбил Королевскую Академию и ее члены никогда не могли забыть ему этого. Он говорит, что они преследовали его всю жизнь. У меня много полотен Саундерса. — Он с восторгом смотрел некоторое время на корову, затем прибавил: — Я заплатил ему четыре фунта десять шиллингов.

Поль не мог удержаться от замечания, хотя в тоне его и не слышалось иронии:

— Хорошая цена!

— Да, я думаю. Это то, что он просил. Я никогда не мог торговаться с художником. Ведь его творчество духовное, не так ли?

И Поль удивлялся детской наивности этого человека, сына сицилианки, ходившей с шарманкой, который, выйдя в путь вместе с Барнеем Билем, составил себе богатство на рыбных консервах. Разрушить его веру в гениальность Саундерса, было бы преступлением, таким же низким, как убивать в детях веру в прекрасное. Ибо Поль видел, что Сайлес Фин находил в мире художественных иллюзий убежище от многого: не только от суетных забот большого предприятия, но, должно быть, и от суровой напряженности его веры, от его властного и подавляющего божества. Тут Бог ступал ласковой стопой.

Была и другая причина, в которой Поль едва ли сознавался себе самому, того, что он находил отдых в обществе старика. Вуаль, которую он так искусно набросил на свое прошлое и поддержание которой требовало постоянного напряжения, была не нужна здесь. И Барней Биль, и Джен свободно говорили о нем. Сайлес Фин знал все о Блэдстоне — о том, что он был натурщиком, о его бесславной карьере на подмостках. Поль мог говорить с ними свободно, без вечного подсознательного чувства необходимой замкнутости. В своих собственных глазах он все еще был принцем из волшебной сказки; но Сайлес Фин и двое его друзей хранили память о тех днях, когда он пас свиней. Принц из волшебной сказки, который пас свиней, — романтическая фигура, и Поль не сомневался в том, что он — романтическая фигура. Даже Джен, вопреки своему прочному здравому смыслу, допускала такую мысль. А Барней Биль открыто провозглашал это, хлопая его по спине и видя немалую свою заслугу в том, что помог принцу выйти на дорогу в его королевство. И мистер Фин, несмотря на их горячие политические и богословские споры, относился к нему со странной и глубокой почтительностью.

Тем временем Поль продолжал свой путь к славе. Случайные визиты в Хикней-хис были хотя и редкими, но всегда значительными эпизодами его деловой жизни. На нем лежала парламентская работа для полковника Уинвуда, работа с мисс Уинвуд, работа для Лиги молодой Англии. На нем лежали его общественные обязанности. Наконец, была София Зобраска. Он начал также писать, живописно защищая свои взгляды, для серьезных еженедельных и ежемесячных изданий. Потом наступило Рождество, и он оказался в Дрэнс-корте, несколько нуждаясь в отдыхе и намереваясь поработать в тишине этого дома. Но большое количество гостей, среди которых был лорд Френсис Айрес, главный лидер оппозиции, угрожало этим его стремлениям.

В день Рождества к обеду приехала принцесса из Четвуд-парка. Ему пришлось поклоняться ей издалека и большую часть вечера — с чувством жестокой ревности. Лорд Френсис, холостяк и очаровательный господин, каким и должен быть человек, обязанностью которого было поддерживать добрые отношения между членами парламента, взял принцессу Софию в плен и удерживал ее в отдаленном углу своими медоточивыми речами. Она смотрела на него своими изумительными затуманенными синими глазами, как, случалось, прежде смотрела на Поля. Он возненавидел лорда Френсиса, считая себя выше его, как когда-то считал себя выше Билли Гуджа. Он был лучшим человеком, чем Френк Айрес. Френк Айрес был просто попугай. А ему приходилось, улыбаясь, выслушивать пустую болтовню мадемуазель де Кресси. Он был очень холоден и вежлив, когда прощался с принцессой у двери ее лимузина.

— Ah, que vous êtes bête[38] — рассмеялась она.

Поль лег спать раздосадованный. Она сказала ему в лицо, что он глупец. Так это и было. Он подумал о всех тех блестящих и полных собственного достоинства словах, которые мог бы сказать ей, если бы проклятая машина не укатила слишком быстро. Но на следующее утро лорд Френсис встретил его в пустынном по-зимнему саду, улыбнулся и дружески протянул ему руку. Поль скрыл свою ненависть под маской вежливости. Несколько минут они говорили о безразличных вещах. Потом Френк Айрес внезапно сказал:

— Думали ли вы когда-нибудь о том, чтобы выставить свою кандидатуру в парламент?

Поль, бродивший со своим спутником между опустевшими клумбами, сразу остановился. Главный лидер политической партии — чертовски важный тип! Для молодого политика он значит куда больше, чем даже премьер-министр или тем более какой-нибудь статс-секретарь. Если лидер оппозиции роняет предположение, что человек мог бы выставить свою кандидатуру на выборах в парламент, это значит, что тот при ближайшей свободной вакансии или на общих выборах с полной уверенностью будет выставлен в качестве кандидата, имея за собой силы всей партии. Ведь это часть обязанностей лидера — находить кандидатов.

— Конечно, — ответил Поль не слишком умно. — При случае. Когда-нибудь.

— Ну, а если скоро?

— Скоро?

У Поля закружилась голова. Что надо понимать под словом «скоро»?

— Хорошо, — рассмеялся лорд Френсис, — не завтра. Но очень скоро. Видите ли, Савелли, я буду говорить откровенно. Партия уже в течение долгого периода явно бездеятельна. Посмотрите на большинство из нас. Нам нужна молодая кровь — не старые заики, — чтобы, возвращаясь к власти, мы могли располагать группой деятельных людей в расцвете сил. Я знаю, разумеется, — моя обязанность знать это — что вы сделали для Лиги молодой Англии, но я пропустил вашу речь в Хикней-хисе осенью. Вы имели огромный успех, не так ли?

— Им, кажется, понравилось то, что я сказал, — скромно ответил Поль. — Когда же вы слышали об этом?

— Вчера вечером.

— Уинвуды — самые дорогие люди на свете, — произнес Поль осторожно, — но они предубеждены в мою пользу.

— Это были не Уинвуды.

Прекрасная истина блеснула в уме Поля.

— Тогда это была принцесса Зобраска.

Лорд Френсис рассмеялся.

— Не все ли равно? Я знаю все о вас. Редко приходится выслушивать чьи-либо речи из вторых рук. Вопрос таков: согласились бы вы выставить вашу кандидатуру, когда наступит время?

— Думается, что соглашусь! — ребячески весело воскликнул Поль.

Его ревнивая досада уступила место восторгу. Так, значит, София рассказывала о нем Френку Айресу! Расточая свои чары лидеру, она имела в виду его, Поля. Она повторила его речь Айресу! Лорд Френсис внезапно превратился из попугая в замечательного малого. И принцесса воцарилась в его сердце с еще большим блеском, чем прежде.

— Единственное препятствие, — сказал Поль, — в том, что мне приходится зарабатывать на существование.

— Это можно будет исправить, — сказал лорд Френсис.

Лишь только представился случай, Поль прилетел в Четвуд-парк и высказал своей принцессе все, что думает о ней, называя ее богиней, ангелом и другими хорошими именами. И принцесса, которая была одна, угощала его драгоценным русским чаем в скорлупках из китайского фарфора и английскими бисквитами.

Она приняла его не в официальной гостиной, как некогда, но в интимной обстановке ее собственного будуара, среди мягкого света, мягких тканей и подушек. Когда чай был выпит, Поль сознался ей в своем несправедливом недовольстве Френсисом Айресом.

— Вы слишком ревнивы, — сказала принцесса.

— Поэтому-то вы сказали «Какой же вы глупец»? — спросил он.

— Отчасти.

— А какие же были другие причины?

— Каждая женщина имеет тысячу причин, чтобы назвать мужчину глупым.

— Назовите же мне хоть часть из них!