Нина Лукинова - Два цвета неба

• Название: Два цвета неба
• Автор: Нина Лукинова
• Жанр: Фэнтези

---

Когда-то давно, Севар был полон жизни, полон чудес и волшебства. Это был идеальный мир, которым правили мудрые справедливые Боги. С каждым днем, они улучшали жизни людей, совершенствовали мир, творили новые чудеса и законы. Раньше, Севар был лучшим миром из всего спектра Фабрики Душ— в него стремились попасть, в нем мечтали жить. Среди самых либеральных законов, идеальной совместимости человеческих технологий и природы. Этот мир был элитой, заоблачной и недоступной простым смертным. Не очень понимаю, что это значит.… Наподобие самой Фабрики, как говорят старейшины. А потом случилась Война…

—Кого с кем, Лара? Почему случилась Война? — спрашиваю ее, воспользовавшись небольшой паузой.

— Неизвестно.… Говорят, Боги воевали между собой, но это было так давно, что покрылось пылью времен. Мало что сохранилось о том времени, лишь истории, передаваемые из поколения в поколение, древние легенды, ставшие сказками. Говорят, Боги могли изменять мир по своему желанию, достаточно было щелкнуть пальцами, и пустыни становились садами, а реки превращались в горы, и наоборот. Они были всемогущи… — тонкая печальная улыбка коснулась Лариных губ.

— Были святыми и какали золотом… — тихо выговариваю я, с долей сарказма. — Что же случилось с вашими Богами? Если они всемогущи, то, как допустили саму Войну? — уже громче говорю я.

— Перебивать не вежливо, Налана. — беззлобно отвечает Лара, сделав вид, или действительно не заметив моей иронии, устроившись поудобнее на колченогом стуле. Тяжелый задумчивый взгляд устремлен на нависшие, будто нарисованные звезды в черном небе, словно она специально избегает моего взгляда. При тусклом свете Луны Лара похожа на застывшую фарфоровую куклу с нарисованными эмоциями и отрешенным взглядом. — Война была наказанием Богов за нашу недостаточную веру. Люди настолько привыкли, что всемогущие Боги исправляют ошибки, делая за них правильный выбор, что перестали верить, считая, будто все происходит само по себе. Наши предки забыли, кому обязаны существованием на этой земле. За это их постигла кара в виде Адского гриба, несущего смерть.

Но не все погибли в тот момент, когда Боги обрушили на человечество свою кару. Некоторые успели скрыться в древних пещерах, защищенных тоннами земли, не пропускающими смертоносные лучи. Они пробыли под землей сотни лет, передавая знания потомкам. Мы обязаны им всем, что имеем.

— Хочешь сказать, ваши предки жили в пещерах? — невольно переспрашиваю я, не смотря на то, что работа головы понемногу восстановилась. — Если ты говоришь о пещерах в центре этого ада, то я была в них. Ни следа цивилизации.

— Время—вода, Налана Лукко, легкое, почти невесомое. Ощущается только, если капля дождя упадет на нос, — хмыкает она. — Они жили там сотни лет, не заботясь о прошлом, настоящем и будущем, одним бесконечным днем. Знания терялись, пересказываясь сотни раз и превращаясь в легенды. В результате было забыто больше половины, остались только необходимые для выживания. Когда наши предки вышли из-под земли, мир был пустыней, безмолвной пустошью сатанинского пекла. Многие знания забылись, но то, что удалось сохранить, до сих пор спасает нам жизнь.

— Расскажи о Богах! Почему вы боитесь меня? — спрашиваю я. — Откуда ты знаешь мое имя? — практически шипя, произношу я, чувствуя, как неудержимо подкатывает страх. Отрицание на бледном лице, ставшем маской при лунном свете. — Лара, прошу тебя! Мне нужно знать все!

— Твоя очередь, Налана Лукко. Квипрокво, не забыла? Рассказывай свою историю, — девчонка умнее, чем я думала. Возможно, это жажда знаний, а возможно, она знает больше, чем рассказала и хочет выудить информацию, только о чем— об иллюзорном мире? Склоняюсь ко второму варианту, он кажется одновременно глупым и разумным, иногда ответы на самые сложные вопросы оказываются самыми шизофреническими, бредом, не имеющим смысла, но в тоже время не чурающимся логики.

— И о чем же мне рассказать? — надменно спрашиваю я. Не хотела придавать голосу такой тон, но так неосознанно получилось.

— О себе. Обо всем. — копирует она мои интонации, отдающие наигранным сарказмом, скрывающим дикий страх. В ее мелодичном голосе нет эмоций, чисто исследовательский интерес охотника, поймавшего животное из Красной Книги. Чувствую себя лабораторной крысой с вколотым смертельным вирусом, да вот сделать ничего не могу. Здесь она хозяйка, нужно принимать чужие правила игры.

— Хорошо, — с неприязнью отвечаю я. — Что рассказать?

— Все, от начала до конца. Как ты попала сюда, откуда такое имя, как ты узнала о Войне?… — говорит Лара, напуская на себя туман самодоволия. Чувствую, что это показное, наигранное жесткими обстоятельствами, но она не может по-другому, отчего-то не может пойти против системы, хоть и знает ответы на многие вопросы. Решаю не раздражать ее лишний раз, и в кои-то веки честно ответить на поставленный вопрос. Лгать в данный момент не в моих интересах.

— Вряд ли моя история покажется занимательной. Из меня очень плохой рассказчик, но вполне внятный писатель, — усмехаюсь я, откидываясь на подушку, заметив ее непонимающий взгляд.

— Кто такой писатель? — непонимающе спрашивает она, сверля меня пронзительно-любопытным взглядом темных глаз. — Тот, кто записывает прошлое? Передает древние знания?

—Не совсем… — скупо усмехаюсь я. — Лара, не знаю, что может быть правдиво в моих словах, но и вселять лишнюю надежду нет желания. Писатель— это человек, для которого оживают фантазии, живущий в мире иллюзий. Для него мираж в пустыне кажется реальнее настоящих переживаний, — неожиданно говорю я с грустным вздохом, чувствуя, что проваливаюсь в кроличью нору обид и переживаний. Всегда спокойная, уверенная в себе Налана Лукко несется со скоростью локомотива к точке невозврата.

— Прекрати заговаривать мне зубы, — холодно говорит она. — Рассказывай свою историю. Кто ты такая? — отступать некуда, девчонка прижала меня к стенке. Не то, чтобы я держала рассказ о себе под большим секретом, но и открывать первому встречному сокровенные тайны нет желания. Секунду поразмыслив, коротко отвечаю.

— Хорошо. Приготовься слушать, расскажу тебе правду, по крайней мере ту, что знаю. — и я рассказала все— о пещерах, о пустыне, о волшебном синем свете и появляющихся из ниоткуда оазисах. Рассказала о том, как вышла на чудовищных монстров, благо за время рассказа мысли начали структурироваться в голове, образуя единую цепь связных событий. Начала было рассказывать о прошлой жизни в Лимбе, но заметив расширившиеся от немого ужаса глаза Лары, быстро свела тему на нет. Единственное, о чем я решила умолчать- появление Люциона и голоса в голове. Не думаю, что это хороший признак даже для столь глухого места.

Надо отдать Ларе должное, она слушала внимательно, ни разу не перебивая и понимающе кивая в нужных местах. Не знаю, вникала ли она в смысл моего повествования, но выговорившись, я почувствовала себя значительно лучше, словно тяжелый груз, наконец, упал с хрупких плеч. Оказывается, всего-то и надо было излить накопившееся в душе живому человеку, а не песчаным холмам, успевшим намозолить глаза. По окончании моего рассказа, Лара надолго задумалась в повисшей тишине, не проронив ни слова, лишь разглядывая меня изучающим взглядом, словно ища подвоха.

— Какая же ты лгунья, Налана! — неожиданно говорит она, поднимаясь с места. — Так удачно все скомпоновала, придумав лаконичную историю. Тебе самой не стыдно за этот вымысел? — осуждающе спрашивает она, уперев руки в бока.

— О чем ты говоришь? Это чистая правда! — искренне возмущаюсь я, чувствуя нарастающее негодование.

— Послушай, мне плевать, за какие грехи тебя сослали в Севар, плевать, что ты сделала в прошлой жизни. Если не хочешь говорить, это твое право, но так откровенно лгать… — осуждающе качает она головой, походя в свете Луны на оживший манекен. — Налана, если это, конечно, твое настоящее имя— презрительно хмыкает она. — В этом мире жизнь зависит не от твоих слов, а от действий. Взяв имя и историю Богини, ты не станешь ей, даже если будешь искренне верить.

— Лучше ты послушай меня! — начинаю кипятится я. — Ты просила правды- вот она! Что не устраивает? Постой-ка… — мысли отошли на задний план под накалом эмоций, но теперь логическая цепочка понемногу выстраивается. — Что значит имя Богини? Расскажи о Богах, Лара, пожалуйста… — прошу я.

— К чему теперь притворяться, когда я раскрыла твой замысел? Каждый знает историю о Богах, — протягивает она, возвращаясь на место. — Либо ты настолько глупа, либо очень умело притворяешься…. Только зачем?

— Я же все рассказала. Отчего ты не веришь? — в груди возникает мимолетное чувство дежа вю. Становится стыдно от того, что я также вела себя с друзьями, пусть мои действия и были оправданы, со стороны это смотрится чудовищно пугающе.

— Потому как Налана запрещенное имя! — угрожающе шипит она. — Никто не смеет называться именем Богини вот уже тысячу лет, с тех пор, как случилась Великая Война и небеса окрасились кровью. — ее бледное лицо превратилось в подобие застывшей посмертной маски, лишенной чувств и эмоций, а возможно их место занял трепещущий ужас, потому, как голос Лары стал немного срываться, приобретя трепетные нотки, будто она говорит о великой тайне мироздания. — Ты, правда, не знаешь? — неожиданно спрашивает она, скрывая страх. Я отрицательно мотнула головой, в то время как Лара дернулась, словно получив небольшой разряд электрическим током, продолжив.