Сборник - Серебряный век русской поэзии

• Название: Серебряный век русской поэзии
• Автор: Сборник
• Жанр: Поэзия
• Год: 2014
• ISBN: 978-966-03-6938-2

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине. Но как сказал Осип Мандельштам: «Ведь это все русские поэты не на вчера, не на сегодня, а навсегда».

---

Призраки

  Шелест листьев, шепот трав,
  Переплеск речной волны,
  Ропот ветра, гул дубрав,
  Ровный бледный блеск Луны.

 Словно в детстве предо мною,
  Над речною глубиною,
Нимфы бледною гирляндой обнялись, переплелись.
  Брызнут пеной, разомкнутся,
  И опять плотней сожмутся,
Опускаясь, поднимаясь, на волне и вверх и вниз.

  Шепчут темные дубравы,
  Шепчут травы про забавы
Этих бледных, этих нежных обитательниц волны.
  К ним из дали неизвестной
  Опустился эльф чудесный,
Как на нити золотистой, на прямом луче Луны.

  Выше истины земной,
  Обольстительнее зла,
  Эта жизнь в тиши ночной,
  Эта призрачная мгла.

Вопрос

Меня пленяет все: и свет, и тени,
И тучи мрак, и красота цветка,
Упорный труд, и нега тихой лени,
И бурный гром, и шепот ручейка.

И быстрый бег обманчивых мгновений,
И цепь событий, длящихся века;
Во всем следы таинственных велений,
Во всем видна Создателя рука.

Лишь одного постичь мой ум не может: —
Зачем Господь в борьбе нам не поможет,
Не снимет с нас тернового венца?

Зачем Он создал смерть, болезнь, страданье,
Зачем Он дал нам жгучее желанье —
Грешить, роптать и проклинать Творца?

«За пределы предельного…»

За пределы предельного,
К безднам светлой Безбрежности!

В ненасытной мятежности,
В жажде счастия цельного,

  Мы, воздушные, летим
  И помедлить не хотим.

  И едва качаем крыльями.
Все захватим, все возьмем,
Жадным чувством обоймем!

  Дерзкими усильями
Устремляясь к высоте,
Дальше, прочь от грани тесной,

Мы домчимся в мир чудесный
К неизвестной
      Красоте!

из сборника «Будем как солнце»

Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце.

Анаксагор

«Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце…»

Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
  И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
  И выси гор.

Я в этот мир пришел, чтоб видеть Море
  И пышный цвет долин.
Я заключил миры в едином взоре,
  Я властелин.

Я победил холодное забвенье,
  Создав мечту мою.
Я каждый миг исполнен откровенья,
  Всегда пою.

Мою мечту страданья пробудили,
  Но я любим за то.
Кто равен мне в моей певучей силе?
  Никто, никто.

Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце,
  А если день погас,
Я буду петь… Я буду петь о Солнце
  В предсмертный час!

«Будем как Солнце! Забудем о том…»

Будем как Солнце! Забудем о том,
Кто нас ведет по пути золотому,
Будем лишь помнить, что вечно к иному,
К новому, к сильному, к доброму, к злому,
Ярко стремимся мы в сне золотом.

Будем молиться всегда неземному
В нашем хотенье земном!
Будем, как Солнце всегда молодое,
Нежно ласкать огневые цветы,
Воздух прозрачный и всё золотое.
Счастлив ты? Будь же счастливее вдвое,
Будь воплощеньем внезапной мечты!
Только не медлить в недвижном покое,
Дальше, еще, до заветной черты,
Дальше, нас манит число роковое
В вечность, где новые вспыхнут цветы.
Будем как Солнце, оно – молодое.
В этом завет красоты!

«Я – изысканность русской медлительной речи…»

Я – изысканность русской медлительной речи,
Предо мною другие поэты – предтечи,
Я впервые открыл в этой речи уклоны,
Перепевные, гневные, нежные звоны.

  Я – внезапный излом,
  Я – играющий гром,
  Я – прозрачный ручей,
  Я – для всех и ничей.

Переплеск многопенный, разорванно-слитный,
Самоцветные камни земли самобытной,
Переклички лесные зеленого мая —
Все пойму, все возьму, у других отнимая.

  Вечно юный, как сон,
  Сильный тем, что влюблен
  И в себя и в других,
  Я – изысканный стих.

Мои песнопенья

В коих песнопеньях – журчанье ключей,
  Что звучат все звончей и звончей.
В них – женственно-страстные шепоты струй,
  И девический в них поцелуй.

В моих песнопеньях – застывшие льды,
  Беспредельность хрустальной воды.
В них – белая пышность пушистых снегов,
  Золотые края облаков.

Я звучные песни не сам создавал,
  Мне забросил их горный обвал.
И ветер влюбленный, дрожа по струне,
  Трепетания передал мне.

Воздушные песни с мерцаньем страстей
  Я подслушал у звонких дождей.
Узорно-играющий тающий снег
  Подглядел в сочетаньях планет.

И я в человеческом – нечеловек,
  Я захвачен разливами рек.
И в море стремя полногласность свою,
  Я стозвучные песни пою.

Гармония слов

Почему в языке отошедших людей
  Были громы певучих страстей?
И намеки на звон всех времен и пиров,
  И гармония красочных слов?

Почему в языке современных людей —
  Стук ссыпаемых в яму костей?
Подражательность слов, точно эхо молвы,
  Точно ропот болотной травы?

Потому что когда, молода и горда,
  Между скал возникала вода,
Не боялась она прорываться вперед, —
  Если станешь пред ней, так убьет.

И убьет, и зальет, и прозрачно бежит,
  Только волей своей дорожит.
Так рождается звон для грядущих времен,
  Для теперешних бледных племен.

Солнце удалилось

Солнце удалилось. Я опять один.
Солнце удалилось от земных долин.
Снежные вершины свет его хранят.
Солнце посылает свой последний взгляд.

Воздух цепенеет, властно скован мглой.
Кто-то, наклоняясь, дышит над землей.
Тайно стынут волны меркнущих морей.
– Уходи от ночи, уходи скорей.

– Где ж твой тихий угол? – Нет его нигде.
Он лишь там, где взор твой устремлен к звезде.
Он лишь там, где светит луч твоей мечты.
Только там, где солнце. Только там, где ты.

Голос дьявола

Я ненавижу всех святых, —
Они заботятся мучительно
О жалких помыслах своих,
Себя спасают исключительно.

За душу страшно им свою,
Им страшны пропасти мечтания,
И ядовитую змею
Они казнят без сострадания.

Мне ненавистен был бы рай
Среди теней с улыбкой кроткою,
Где вечный праздник, вечный май
Идет размеренной походкою.

Я не хотел бы жить в раю,
Казня находчивость змеиную,
От детских дней люблю змею
И ей любуюсь, как картиною.

Я не хотел бы жить в раю,
Меж тупоумцев экстатических.
Я гибну, гибну – и пою,
Безумный демон снов лирических.

Дождь