Александр Арбеков - Баллада о диване

• Название: Баллада о диване
• Автор: Александр Арбеков
• Жанр: Научная Фантастика

Настоящее произведение является вторым из серии, состоящей из пяти фантастических романов, собранных под общим названием «Квинтет. Миры». И хотя он совершенно не связан с другими романами посредством главного героя или какими-либо общими событиями, но то, что объединяет эти книги, лежит на поверхности. Миров много, но в центре каждого из них находится Его Величество Человек! Он слаб и могуч, порочен и почти чист, благороден и коварен, храбр и труслив, честен и лжив, развратен и целомудрен. Подчас одни из перечисленных положительных или отрицательных качеств превалируют в нём. Чаще всего они сплетаются в тесном клубке. В романе рассказана история самого обыкновенного человека, который по воле случая попал в иной мир, который, в общем-то, не особенно отличается от земного, но жить там намного рискованнее и опаснее. Наш герой переживёт в нём много чего. Приключения, превращения, интриги, монстры, сражения, встреча со сверхъестественным разумом и неожиданный финал ожидают вас в этой книге. Ну, и, конечно же, красной нитью по страницам романа проходит тема нелёгкой и парадоксальной любви. А когда она бывает лёгкой?

---

— Ах, Леди Ли, Леди Ли! Как же ты там без меня, без своих островов, яхт, шахт и самолётов? — горько посетовал я. — Небось, бедствуешь, несчастная и сирая девочка, бродишь в износившейся одежде по какому-нибудь заброшенному пляжу, продаёшь последние бриллианты!

— Острова, яхты, шахты и самолёты, говорите? — задумчиво произнёс Негодяй и слегка протрезвел. — А сестры у Леди Ли нет, случайно?

— Не знаю.

— Узнайте, пожалуйста.

— Узнаю, конечно. Но не в яхтах дело! Всё дело в любви! И только в ней! Понимаете!? — прослезился я.

— Понимаю, понимаю! Конечно же, понимаю! Но узнайте, Ваше Превосходительство, прошу вас.

— Ладно, узнаю. Но перед расставанием можно попросить вас процитировать пару умных мыслей, которые поднимут у меня боевой дух? Всё-таки встречи наши, — это встречи двух мудрецов и философов на чистых, покойных и девственных, удалённых от простых смертных, осёлках бытия.

— Боже мой! Как хорошо сказано!

— А как вы хотели, сударь!? Ну, процитируйте что-нибудь, вдохновите же меня! — воскликнул я.

— Конечно, Ваше Превосходительство! Мысли уже разрывают мою голову! Сей момент!

— С нетерпением ожидаю.

— Пожалуйста! — Негодяй собрался с этими самыми мыслями и выдал. — «Худший человек из числа людей — это человек без стремлений».

— Великолепно сказано! Вы меня очень сильно приободрили! — воскликнул я. — Кто автор?

— Абай Кунанбаев. Восточный поэт.

— Далее.

— Ваше Превосходительство, ну а вот следующая мысль, как никакая, более всего соответствует сему историческому моменту! — торжественно и с надрывом произнёс Негодяй.

— Интересно, интересно! Ну, ну!

— Геродот. Древний грек, как вам известно.

— Ну, же, ну?!

— «Истинно мужественный человек должен обнаруживать робость в то время, когда на что-либо решается. Он должен взвесить все случайности, но при исполнении необходимо быть отважным!».

— А вот за эту удивительную мудрость я вас благодарю особо! — с жаром воскликнул я.

— Рад стараться, Ваше Превосходительство!

— Ну что же… Спасибо, мой друг, за компанию. Перед Переворотом традиционно надо напиться, хорошо выспаться и побриться. И почистить револьвер, на всякий случай. С первой задачей, как всегда, я уже довольно успешно справился.

— До свидания, господин Отец Народа!

— До свидания, мой друг.

— Удачи вам. Пусть Переворот пройдёт крайне успешно и желательно бескровно! Ну, или обойдётся хотя бы малой кровью.

— Дай Бог, дай Бог… Я постараюсь внять вашему мудрому совету, — пробормотал я.

Да, если ты решился на что-то великое, то никогда не следует сходить с намеченного пути, потому что такой поступок обязательно создаст тебе такие же великие проблемы!

Сон № 8

Ничто великое в жизни не совершается без страсти.

Г. Гегель.

Леди Ли задумчиво и пристально смотрела на меня. Я старательно отводил свой взгляд от её напряжённого и гневного взора и тянул время, так как пытался уйти от разговора на главную тему этого вечера. Леди Ли почему-то чрезвычайно взволновала судьба её бывшего мужа. То жила до моего Государственного Переворота относительно спокойно, почти не волновалась по поводу бывшего Президента, а тут неожиданно вдруг стала испытывать какие-то страдания и иные чувства по данному поводу! Странно, очень неожиданно и странно. О, женщины!

Мы сидели в элитном и очень дорогом ресторане, который располагался в центре Столицы. Белоснежные скатерти, почти невесомые фарфоровые тарелки, хрустальные рюмки и бокалы, серебряные ножи, ложки и вилки, полупрозрачные салфетки всех цветов радуги. Изысканные напитки и великолепные блюда. Свечи в позолочённых канделябрах. Томная, мелодичная и тихая музыка. Официанты и официантки были готовы исполнить любые наши заказы, прихоти или капризы.

Вокруг нас на расстоянии пары сотен метров не было никого. Ни единой души. Ну, если не считать десятка телохранителей и сотни тайных агентов с автоматами, гранатомётами и пулемётами, скрывающимися за деревьями, кустами и мусорными баками.

И, как всегда, конечно же, над нами неторопливо и хищно барражировала эскадрилья ударно-штурмовых вертолётов. Это же нерушимая традиция! Как же от неё можно отказаться!? От полезных привычек отказываются только недальновидные люди или слабоумные идиоты!

— Слушай, ты какой-то загадочный, не от мира сего, — вдруг сказала Леди Ли, сделав глубокий глоток терпкого сухого красного вина из тонкого и высокого бокала.

— Что!? — подавился я текилой.

— Ты — это ты, или всё-таки не ты? — пристально посмотрела женщина мне в глаза. — Ничего не пойму! Как-то крайне странно ты ведёшь себя в последнее время. Я тебя не узнаю. И вообще… Иногда мне кажется, что явился ты сюда из другого мира. Загадочного и далёкого. Непонятные ощущения и чувства обуревают меня, любимый мой.

Я снова подавился уже рюмкой коньяка, который собирался выпить с огромным удовольствием, дабы ликвидировать тревогу в душе, возмущённо посмотрел в пространство.

— Боже, любовь моя! Ты бредишь!? — я стоически держался, то есть упорно не смотрел в глаза Леди Ли. — А, вообще, я сам себя подчас не понимаю и не узнаю! Представляешь!? Якобы, летаю я во снах с планеты на планету, и нигде не нахожу приюта…

— Ну, ну… Пить надо меньше!

— И ты не пей больше, прошу тебя, — взмолился я. — О, моя вечная и самая большая и единственная любовь во всей Вселенной! У нас будет ребёнок, ты не забыла!?

— Не забыла! Зубы не заговаривай! Да нет, не брежу я и не фантазирую! Что-то тут не так и не то! Чувствую я двойное дно! Следует с тобою серьёзно разобраться!

— Какое это двойное дно!? — почти искренне возмутился я, а потом ласково сказал. — Солнце моё, у меня есть тост!

— Ну-ка, ну-ка!

— Но предупреждаю, тост будет слегка долгим. Ну, относительно долгим, — усмехнулся я.

— Ну, ну…

— Шёл как-то по джунглям великолепный и грозный Гигант, его Величество Слон, — начал осторожно я.

— Интересно. О, как, однако, интересно!

— Помолчи! Так вот… Шёл Слон по своим делам слоновьим. Вообще-то, он являлся великим философом и почитателем одного ещё более великого древнего мудреца. Он был истовым Буддистом и ярым ниспровергателем истин, которые давным-давно навязли у всех на зубах.

— Слон — философ и Буддист!? Ты что, издеваешься надо мной? — нервно рассмеялась Леди Ли. — Что это такое, Буддист? Никогда не слышала о такой религии или учении.

— Ну и в ближайшее время не услышишь. Заткнись! Суть не в том, слышала ли ты что-либо о чём-нибудь! — раздражённо произнёс я. — Ты о многом ничего не слышала! Миры бывают самыми разными. О, сколько их разбросанно по Вселенной! Ты не представляешь!

— Что, что?!

— А то! Суть в ином.

— А в чём?

— В самой сути!

— Понятно… Ну и?

— Идёт, значит, Слон, размышляет о жизни и о судьбе, и, вообще, обо всём сущем. Мысли там всяческие у него возникают по поводу смысла своего проживания на этом свете. Странности бытия его гнетут. Полон Слон грусти, иронии, непонимания явлений, скепсиса и сарказма. Душевные метания его обуревают. Хандра, хандра… Бывает и у меня такое же состояние. Порой хочется залечь на сеновале в глухой деревне на месяц или два, а то и три, послать всех и всё к чёртовой матери, и не видеть этот мир и не чувствовать его, и не сочувствовать ему!

Я глубоко задумался, опечалился.

— Ну, и!? — жёстко прервала мою печаль Леди Ли.

— Ах, да… Идёт, значит, Слон, сотрясает землю, нервно и крайне хаотично машет хоботом, периодически также трясёт ушами с целю избавления от всяких там мух и шершней. В принципе, никому вроде бы не мешает. Никого не трогает.

— Уж так и никому и никого!? Тот, кто сотрясает землю, всегда кому-то мешает! Если земля трясётся, то многие при этом должны быть недовольны! Или даже все! Кто-то на земле, кто-то под землёй, и даже те, кто над землёй, — иронично произнесла Леди Ли.

— Ну, а при чём тут те, кто над землёй?

— Прикинь… Летит пташка, хочет спокойно приземлиться, передохнуть. А поверхность-то дрожит, вибрирует, гудит, таит угрозу! Какие уж тут приземления и промежуточные посадки?! От усталости, непонимания ситуации и отчаяния птичка и померла. Вот так, мой милый, — хищно и жёстко усмехнулась Леди Ли.

— Боже, ну и история! Но, дорогая, однако, ты права! Твоя правота вот-вот подтвердится по ходу моего повествования! Продолжаю описывать течение событий и готовить тост.

— Клоун! — рассмеялась моя Королевна.

Я сделал глубокий глоток из хрустальной ёмкости, в которой находился хорошо выдержанный коньяк и продолжил.

— Идёт, значит, наш герой. И, вдруг! — я сделал крайне трагическую и несколько затяжную паузу.

— И что же случилось?! Ну, ну!!!